Мыльная опера "Трансформеры тоже плачут". Эпизод 22.

К давящему чувству, которое возникало всякий раз, как он ступал на планетоид, Глава медкорпуса не привык. Казалось бы, однообразное дело – отключить системы и дать команду на перемещение давно деактивированного монотонно-серого корпуса, но для Рэтчета это было не так. Может потому он и не хотел, чтобы данным вопросом занимался кто-то другой, не хотел, чтобы кто-то отнесся к этому как к рутинной, не слишком приятной работе. Для автобота деактивированные корпуса не были обезличенными, не были просто мертвым металлом. Он просматривал информацию, сопровождающую каждый корпус в хранилище, невероятно четко и остро ощущая, что вот этот корпус был живым, и сопереживал давно ушедшим.

Он начал с того планетоида, который плыл по самой дальней орбите. Для того, чтобы переместить чуть больше трех тысяч корпусов ушло больше года. Была и еще одна причина, по которой Рэтчет не мог переложить это дело на кого-либо другого. Среди тех, кто ожидал перемещения, обнаружились еще трое, чьи Искры еще тлели, по счастью не носители, как Торус.
Рэтчет долго мучительно принимал решение, а потом понял, что оно только одно, единственное. Они все были мертвы, несмотря на то, что сохраняли некоторую активность. Не оказывались в Последнем пристанище по случайности. Только по осознанному выбору. Окончательному. Последнему. Но от признания их права выбора, от полного осознания, что трансформеры ждали этого момента миллионы лет, легче не становилось. Невозможно словами описать ту тяжесть, которую испытываешь при отключении систем, наблюдая как слабая и едва заметная на сканерах пульсация Искры затухает, исчезает, как и без того тусклые корпуса мгновенно выцветают, становясь монотонно-серыми. Это происходило быстро, но врезалось в память медика навсегда.
Оставалось еще пять хранилищ, пять планетоидов.

В этот раз Рэтчет долго смотрел на второй планетоид «системы», именно тот, где едва не погиб Блэкаут. Возвращаться туда не хотелось, он и так за каждым поворотом пустых коридоров опасался увидеть завернутые в паутину фигуры, тянущие металлические щупальца. Передернувшись, автобот задал курс к первому от центра системы планетоиду, который, похоже, был построен раньше всех. Вблизи хорошо было заметно, что обшивка станции выщерблена и местами со следами коррозии. Впрочем, причальный док работал исправно, как и остальное оборудование.
Спустившись в хранилище, автобот включил информационный экран, просматривая сколько корпусов его ожидает, и удивился. Всего десять, а последнее перемещение было произведено практически перед битвой с квинтесонами. Медик ввел дату перемещения и запросил все действия, которые были совершены в гробнице, чтобы узнать, сколько корпусов было перемещено. Тысяча пятьсот сорок четыре корпуса. Ни один из этих корпусов до перемещения не числился активным. В хранилище остались только те, кто имел пометку о важности информации, хранившейся в процессорах.
- Ну и кто же тут прибирался? – буркнул Рэтчет.
К его неудовольствию, охранные системы станции не содержали сведений о посетителе, а видеозапись ни на одном планетоиде не велась.
- Ну, ладно. Помог и спасибо. – пожал плечами автобот.
По отчету выходило, что большая часть деактивированных корпусов заняла места согласно номерной очередности, но некоторые были перемещены на уровни выше, заполненные, где оставалось по одному-два свободному саркофагу. «Партнеры всегда вместе.» - вспомнил медик негласное правило Последнего пристанища. Его взгляд пробежал по списку на голографическом экране и зацепился за запись в самом конце, на которую он сперва не обратил внимания потому, что она не относилась к хранилищу. В то же самое время, когда было перемещение, системы контроля зафиксировали, что один из саркофагов, числящийся занятым, открывался.
Автобот запросил более подробную информацию. Саркофаг числился занятым не один миллион лет, но имени трансформера в системе поиска не было, только номер самой ячейки. Удивление Рэтчета вызвало не это, ведь бывало и так, что имя погибшего трансформера никто не знал или не помнил, а кто помнил, тот и сам давно деактивирован. Идентификационная карта тут тоже помочь не могла, не пишут на ней имена, а если она повреждена или затерта, так и идентификационного номера не будет. Неподдельное удивление медика вызвало другое – этот саркофаг открывался не один раз, а много; регулярно! Рэтчет запросил данные по всему комплексу. Ни один из саркофагов не открывался с тех пор, как был занят, ни один, кроме этого. Но мало ли кто открывает, может друг приходит или партнер забыть не может со времен…
- А почему даты нет? – сам себе задал вопрос медик, уставившись на незаполненную графу и информационной таблице. – Так, минутку. Когда его первый раз открыли? Во время предпоследней войны. А последний? О-па!
Последний раз этот саркофаг открывали совсем недавно, два месяца назад.
По здравому размышлению, стоило заняться оставшимися в хранилище корпусами и забыть про этот саркофаг. Вместо этого Рэтчет смотрел на информационную карту. В процессорах не укладывалось что в древней гробнице, построенной самой первой, кто-то регулярно открывал саркофаг, на котором не было ни имени, ни даты. Ведь нет ничего страшного в том, чтобы пойти и проверить. Тем более, что и раньше этот саркофаг открывали.
Сверившись с маршрутизатором, автобот вышел из хранилища, и направился в сторону подъемников.
Интересующий его саркофаг находился в том же секторе, но несколькими уровнями выше. Точно такой же коридор, как и другие, на стенах которых тысячи прямоугольных плит, и такая же тишина и пустота. Автобот подошел к прямоугольнику, на котором не было никаких опознавательных знаков, но ошибки быть не могло, он единственный числился без имени. Справа от плиты был пульт управления механизмом выдвижения. Рэтчет потянулся к нему рукой, замер на мгновение, а потом резко нажал на выступающую пластину и отступил в сторону. В глубине стены, за плитой, едва слышно щелкнуло и зашуршало. Саркофаг плавно выдвинулся из стены, развернулся горизонтально на опорах, и опустился на пол с едва слышным стуком.
Медик сглотнул внезапно забивший из ротовых форсунок энергон, провел руками по ровной матовой поверхности крышки саркофага. Любопытство боролось с опасением. «А собственно, чего опасаться? Что деактивированный трансформер вдруг вскочит? Что в саркофаге квинтессон недобитый прячется? - последнее предположение оставило после себя нехороший осадок, внутри похолодело. – А если недобитый квинтессон, то надо добить!»
Активировав и развернув резак, медик провел пальцами по панели саркофага, давая команду на открытие. Крышка приподнялась и откинулась в сторону, позволяя увидеть то, что внутри. Квинтессона не было. Рэтчет вытолкнул из систем вентиляции перегретый пар и свернул резак под броню. Саркофаг действительно занимал деактивированный трансформер. Взгляд голубых окуляров прошелся по его корпусу. Если бы не характерный монотонно-серый цвет, то могло показаться, что трансформер в саркофаге просто в состоянии сна. Впечатление усиливало полностью закрытое забралом лицо. Рэтчет поколебался, но протянул руку к монотонно-серому шлему.
- Не трогай. – прозвучало предупреждение низким глухим голосом за спиной автобота.
Рэтчет застыл на месте, медленно положил руки на бортик саркофага и так же медленно повернул голову. В нескольких шагах от него высилась закованная в черную броню фигура. Красный гребень на шлеме, наглухо закрытое забрало, опущенные черные светофильтры, полностью заблокированные энергополя и маркер. И все же, медик узнал его мгновенно.
- Блэкаут.
Шаги Стража, сбросившего подавление своих сигналов и полей, были совершенно беззвучны. Приблизившись, он наклонился к саркофагу, положил одну руку на плечо Рэтчета, а второй провел по шлему деактивированного трансформера. Кажущиеся монолитными, пластины забрала разделились на сегменты и сложились в пазы.
- Ох, Праймус! – не смог удержаться от возгласа автобот.

***
Запах был отвратительный. Он въедался в анализаторы, а уж они посылали сигнал процессорам, которые вяло отмахивались от раздражителя и никак не хотели включаться в работу. Запах все досаждал и, наконец, стал настолько невыносимым, что процессоры со скрипом и нехотя включились. В окулярах промелькнул красный отсвет, еще один и они ровно загорелись.
Первое, что увидел Хайвентор, была чадящая ки-гара, подсунутая ему прямо под нос и тлеющая, распространяя по всему отсеку тот самый безобразный запах.
Ки-гара конечно не сама по себе прилетела, а была сжата в руке, вольготно лежащей на корпусе танкформера. Рука, закованная в серо-зеленую броню. Главного медика Парадрона прошибло страшное подозрение такой силы, что он аж подскочил (лежа! во весь рост!). Возмущения про ки-гару на время было отложены, перебитые вопросом более приоритетного порядка. Обладатель руки с ки-гарой, что-то проворчал, прижимаясь к Хайвентору, и закинул на него ногу.
- Ик… К… Кап. – страшным шепотом позвал Хайвентор и осмотрелся, признавая в отсеке свой собственный.
- Мммм? – промычали сбоку, давая понять, что имя дошло по адресу.
- Кап! – позвал танкформер, пытаясь спихнуть с себя конечности отдыхающего на его койке ректора Военной Академии.
- Да чё? Пбедл ты, пбедил, я те полкрейсра подрю. – донеслось невнятное бормотание.
- Кап! – рыкнул медик. – Включайся!
- Включился. – совершенно ясно произнес боевикон, одним плавным движением переходя из лежачего положения в сидячее.
Уставившись на ки-гару, которую сжимал пальцами, Кап задумчиво хмыкнул.
- Кап, скажи, что между нами ничего не было. – попросил танкформер, тоже садясь на кушетке.
- Да все отлично было, ты не жаловался. – прозвучал ответ и вовсе не тот, который хотел услышать Хайвентор.
- Ты что с процессоров съехал? – зашипел медик.
Кап повернулся и очень серьезно посмотрел на приятеля.
- Почему?
- Ну… - в первый момент тот не нашелся, что ответить. – Мы же… ну, никогда, да и вообще… и партнера у тебя не было…
Поднявшись на ноги, трансформер в серо-зеной броне слегка покачнулся.
- И вообще. – медленно повторил он и, оглянувшись, бросил на танкформера внимательный и какой-то усталый взгляд. – Так вот потому и не было. Не нужен мне был никто другой.
- Тебе… тебе был нужен я? – опешив, пробормотал Хайвентор.
- Всегда.
Главный медик Парадрона застыл на кушетке с открытым ртом, а Капгрэйтер толкнул дверь, тут же услужливо сдвинувшуюся в сторону, открывая проем. Сделав шаг в соседнее помещение, боевикон встал как вкопанный. Посреди отсека стоял трансформер в броне ярко-синего цвета и хрустел кристаллическим энергоном. Этого трансформера Кап знал. Собственно говоря, его все знали. Блерр – самый быстрый гонщик, которого на протяжении миллионов лет никто не смог потеснить с пьедестала победителя. Никто, кроме него, не мог ускоряться сверх мощности, никто из гонщиков не мог тягаться с ним в скорости.
Разумеется, Кап знал Блерра, он не только сам неоднократно гонки смотрел с его участием, но и в одном отряде во время войны был; гонщик тогда числился в корпусе планетарной разведки. Только вот никогда не думал боевикон, что встретит его в личном отсеке Хайвентора. Было совершенно очевидно, что не по служебному вопросу гонщик сюда зашел.
- Блерр, - раздался голос медика, тоже вышедшего в отсек, - ты же тесты собирался проводить.
- Так провел уже. – ответил гонщик, и запустил руку в емкость, стоявшую на столе посередине отсека, набирая еще энергонных палочек. - Два часа назад вернулся.
Кап обернулся в сторону танкформера.
- Надо было сказать.
- Извини. Ты прав, надо было давно сказать. – кивнул Хайвентор и слабо улыбнулся.
- Ничего, я догадливый. В чужие отношения не полезу. – буркнул Кап, тут же направляясь к выходу из апартаментов.
- Ты недогадливый. – догнал голос Хайвентора, достаточно громкий, чтобы обратить на него внимание. – Блерр мне не партнер, а бэта.
Трансформер в серо-зеленой броне споткнулся на полушаге, обернулся. Его суженные окуляры сперва остановились на фигуре медика, потом взгляд перешел на гонщика, с хрустом жующего кристаллы. Желтые окуляры Капгрэйтера начали медленно расширяться.
- О-бал-деть. – прошептал он.
Лицо Блерра было почти что копией лица Хайвентора, почти та же конфигурация шлема, вид стоп, рук, даже корпус похож, несмотря на то, что у Хайвентора за спиной были танковые траки, а у его бэты – ускорители. Никто посторонний не замечал очевидного из-за разницы в окраски брони, в трансформе и в росте. Никто не замечал, не знал, а они сами и не афишировали. В голове Капгрэйтера как вспышка мелькнуло понимание и всё сложилось: сходство с Хайвентором, но при этом гоночная трансформа, сверхмощные ускорители, которые и не у каждого крылатого бывают, плюс очень редкая особенность энергетической системы, дающая возможность ускориться сверх мощности, плюс цвет. Да, корпус такого же цвета Кап помнил, еще как, вот как раз накануне и вспоминал, вместе с Хайвенторм.
- Дизи. – прошептал Кап. – Дизиджамп?
- Второй альфа - Дизи, - подтвердил Хайвентор.
- А… - боевикон покосился на гонщика.
- Я в курсе. – бросил тот, поймав взгляд, и снова захрустел кристаллами.
Ветеран разведки ощутил острую необходимость присесть, а еще лучше прилечь, и видимо на койку в госпитале, чтобы ему процессоры откалибровали, потому что логически свести концы с концами не получалось. Минуточку… Дизиджамп погиб много миллионов лет назад, а значит Блерр…
- Ничего себе! Блерр, я не думал, что ты такой… - Кап замялся, подыскивая слово.
Гонщик чуть наклонил голову, с интересом ожидая продолжения.
- … взрослый. – нашлось подходящее слово.
- Слишком старый для гонок? Ты это хотел сказать? – ухмыльнулся гонщик в точности как Хайвентор.
Смотря на его лицо, Кап снова пожелал себе калибровки процессора, а так же замены окуляров. Как можно было не заметить сходство? Тем более такое явное! Он же и гонщика регулярно видел во всех ракурсах, когда по головидео транслировали соревнования, да и в отряде разведки тоже, а вот не замечал, даже в голову не приходило сходство искать.
- В общем-то да. – не стал увиливать от ответа Кап.
- Хм. Почему-то многие думают, что гонщики – это сплошь юнлинги или только-только получившие взрослый статус трансформеры? – произнес Блерр, пошарил в емкости, стоящей на столе, обнаружил, что уже сжевал все кристаллы, и вздохнул. – Пока полная мощность не достигнута, пока не сформирован корпус, а все системы не прошли многократную проверку на перегрузки, и не выяснен уровень гонщика, то ни в какую группу его не заносят и на соревнования не выпускают. Это по правилам. Разумеется, есть любители опробовать себя и без достижения всех вышеназванных условий, но вот это как раз юнлинги, у которых загорелось, которым хочется все и сразу. Чем выше категория гонок, тем они сложнее, и тем выше категория участников. В классе ультра нет ни одного юнлинга, нет вообще ни одного трансформера, чей возраст меньше пяти миллионов лет. И я, между прочим, далеко не самый старый.
- А кто самый? – полюбопытствовал Хайвентор.
- По правилам контракта не могу сказать, даже тебе. – развел руками Блерр.
Подхватив со стола пустую емкость, он подкинул ее на руке.
- Пойду куплю все-таки. Они хорошо энергию восстанавливают, после тестовых заездов самое оно.
- Прихвати заодно и кристаллы с Риберии. – попросил Хайветор.
- Возьму. Энергончику прихватить? – гонщик, уже направляясь к выходу, обернулся.
- Нет. – отрицательно качнул головой танкформер.
- Ну, как знаете. – по губам Блерра скользнула тщательно сдерживаемая улыбка. – До встречи, Старая Гвардия!
- И тебе не ржаветь, мелочь. – откликнулся Капгрэйтер.
Дверь за гонщиком закрылась. Боевикон, стоящий посреди отсека, поднял взгляд на приятеля.
- Я не знал, что Дизи был твоим партнером.
- Моим не был. – ответил Хайвентор, прямо смотря в окуляры боевикона. – Ты ведь знаешь.

***
Лицо Бэррикейда. Рэтчет ожидал чего угодно (возможно, повреждений или полного отсутствия лица), но не такого. Он смотрел в то же самое лицо, как у планетарного разведчика с автоформой; без шрамов на губах, с погасшими окулярами, но в остальном – копия. В процессорах медика вспыхивали и тут же исчезали вопросы, на которые не нужно было больше отвечать.
- Это мой партнер.
Слово «был» не прозвучало.
- Как его имя? – спросил Рэтчет; почему-то он тоже не смог задать вопрос в прошедшем времени.
Рука Стража на его плече сжалась чуть сильнее.
- Дизиджамп.
Гигант замолчал, но Рэтчет уловил легкое колебания энергетических полей вокруг его корпуса. Как бы ни контролировал себя Страж, как ни скрывал свои эмоции, они все равно пробивались, лишали его равновесия.
- Я встретил его до начала предпоследней войны. – заговорил Блэкаут. – На границе было неспокойно. Нападения неизвестного, тогда неизвестного, врага происходили часто, и часто группы, посланные на разведку или на перехват цели, не возвращались. Я сделал запрос на сверхбыстрого разведчика. Легкий сикер, но со сверхпрочной броней и со специфической энергосистемой, которая позволяла ускоряться сверх мощности. Это давало шанс быстро уходить от преследования, мгновенно переходя на форсаж и прыгая в гиперпространство. Честно говоря, не надеялся, что мне такого разведчика удастся заполучить, их берегут, без надобности в другое подразделение не переводят. Вместо одиночки прислали тройку.
Взгляд голубых окуляров скользнул по деактивированному корпусу, по сложенным полетным плоскостям, высоко вступающим из-за спины.
- Сопроводительный лист на группу я получил еще до их прибытия на крейсер. Легкий сикер действительно был опытным разведчиком, с наградами и отличным послужным листом, а вот его ведомые, со стандартной модификацией, едва из Академии. Брать их, честно говоря, я не хотел. В дальней разведке без опыта делать нечего, граница ошибок не прощает.
- Мы много чего можем планировать, а жизнь решает по-другому. – произнес медик.
- Так и есть. – широкая трехпалая ладонь провела по плечу в желтой броне. – На Мутара Небула Стражам запрещалось постоянное партнерство. Приятно провести время, напряжение сбросить – это пожалуйста, а чтобы полыхнуть – никогда. Я и не помышлял о подобном, не искал, не ждал. Не ждал… Они как из гиперпространства вышли, так я и понял все. Ведущего тройки как звезду сверхновую видел, не окулярами, а внутри себя, всем своим существом. Звезда эта звала, притягивала так, что невмоготу было на месте стоять. Хотелось подойти, взять ее в ладони, спрятать за своей броней.
Голос гиганта прервался, некоторое время был слышен только легкий шелест работающих вентиляционных систем. Рэтчет, так и не сдвинувшись с места, ждал.
- Я Дизиджампа еще до посадки сразу в рубку крейсера вызвал, чтобы не встречаться с ним, а сам пошел с близнецами знакомиться, хотел время себе дать на принятие решения. Те задиристые оказались, но понятливые. В то время, как команду развлекал, сам немного успокоился, решил, что первым шаг навстречу делать не буду. Ведь не просто так запрещали Стражам постоянное партнерство. Когда в рубку шел, то настраивал себя, что нет у меня прав кого-то к себе привязывать, что у разведчика может быть другой выбор. Думал, может, как зажглось, так и погаснет…
- Нет. – хрипло произнес Рэтчет.
- Что? – не понял Блэкаут.
- Выбор Искры невозможно изменить, она выбирает безошибочно и навсегда. Даже если партнер ушел за черту, она помнит.
- Помнит. – едва слышно прозвучал голос Стража. – Не погасло. Все еще живым его вижу, даже тактильными сенсорами помню. Когда нашел его… к своим системам подключил, чтобы до медотсека донести. По крейсеру шел – надеялся, что успел. А как системы разъединили, то словно все внутри разом остановилось, застыло. Погасла его Искра. Едва-едва тлела и … погасла. Не перегорела, не рассыпалась черным пеплом. Было свечение, и нет его. Корпус ему полностью восстановили уже после. Я об этом попросил.
- А кто его…? – автобот осекся, но его недосказанный вопрос поняли.
- Тогда я не знал, и он… не знал. Я его в поле астероидов нашел уже в состоянии блокировки, временной тогда еще. Он в основной форме был, за астероид цеплялся. Видимо те, кто напал, посчитали его деактивом. А на крейсере… я смотрел на свои руки, сплошь его энергоном залитые, и обещал, что найду тех, кто его у меня отнял, тех, кто нас всех убивает.
- Ты нашел. – произнес Рэтчет.
- Да. – раскатисто прозвучало в коридоре.
Блэкаут осторожно, бережно провел по лицу погибщего трансформера, закрывая его забрало, потом потянул Рэтчета вверх, заставляя подняться. Крышка саркофага легла на свое место, а сам он перевернулся в креплениях и занял место в нише на стене.
- Почему нет имени? – спросил медик.
- Не смог его написать. – ответил гигант, проводя рукой по гладкой прямоугольной плите.
Автобот подумал, что и это ему знакомо. Не написал, потому что не хотел вносить его в список погибших, потому, что не смирился с деактивом. Для Блэкаута Дизиджамп был еще жив.
- А что ты тут делал? – спросил Блэкаут, оборачиваясь к партнеру.
- Работал. Надо проверить все хранилища, снять информацию, если необходимо, переместить корпуса, внести имя в списки. Кстати, это ведь ты перемещение здесь запустил?
- Я. – кивнула голова с гребнем на шлеме. – Они ждали слишком долго.
- Ясно.
- Еще дела тут есть? – спросил Страж, когда они направились к подъемнику.
- Не сегодня. – ответил медик.
До причальной платформы дошли молча, загрузились и отчалили от планетоида, наблюдая в обзорные экраны как гаснут сигнальные огни у причального дока.
- Бэррикейд? – с вопросительной интонацией произнес имя Рэтчет.
Ответ пришел не сразу. Блэкаут выполнил все необходимые действия по подключению автопилота и только после этого развернулся к партнеру.
- Что ты хочешь знать? – спросил он и тут же продолжил сам. – Он не бэта Дизиджампа, это совершенно точно. Являются ли их Искры родственными? Невозможно определить. Через четыре-пять поколений параметры Искры и ТНК могут совершенно измениться, сам знаешь. У меня нет ответа, как могут быть одинаковые лица у трансформеров, которые разделены поколениями, миллионами лет. Могу только предполагать, но не знать точно. Я никогда не думал… Нет, правильно так: я испытал шок, когда лицо Кейда увидел. Тогда мне было все равно кто он, с кем он, что он делал. Я не мог его отпустить.
- «Второй раз». – про себя добавил Рэтчет.
- Кейд не Дизи, в этом я себе отчет прекрасно отдавал. И не только из-за корпуса. Они совершенно разные по характеру, по энергетическому полю, по опыту, да почти по всему. – Блэкаут вздохнул.
- Ты хотел, чтобы он вернулся.
- А я и…
Страж отвернулся, его пальцы сжались в кулаки с такой силой, что послышался скрип креплений.
- … и сейчас хочу. – честно признался он. – Только не будет этого никогда.
Рэтчет задумчиво смотрел перед собой, а в его процессоре крутились мысли, что вот теперь он понимает одержимость планетарным разведчиком с сомнительной репутацией; понимает, почему Страж любил, почему оберегал и почему отпустил. Силу связи Искр нельзя измерить, нельзя визуально рассмотреть, но она есть, причем такой силы, что и деактив ее не может разорвать. Вот и так бывает – знаешь, что партнера нет больше, но при этом все равно ищешь его среди живых. Подняв окуляры к лицу Блэкаута, автобот поймал его внимательный взгляд.
- Я люблю тебя. – произнес Страж. – Я действительно тебя люблю, но и его тоже. Это сильнее меня.
- Знаю. – ответил Рэтчет сразу на всё. – Сперва, давно, меня твоя одержимость Бэррикейдом беспокоила.
- Беспокоила? – губы Блэкаута дрогнулы в едва заметной улыбке. – Это теперь так называется?
- Если хочешь назвать ревностью, то назови так. – усмехнулся медик. – Суть не в этом. Ты в Бэррикейде видишь Дизиджампа, не отпускаешь потому, что боишься потерять. Твоя Искра все еще горит к тому, кто погиб, поэтому ты и приходишь на планетоид. Даже если память стереть, Искра не забывает. Она всегда помнит и все еще ждет… ждет… Невозможно отпустить, даже мысль об этом невыносима.
Голос Рэтчета стих до едва слышного шепота, а тусклые окуляры смотрели в обзорный экран, но не видели его.
- Не совсем так про Бэррикейда, но про Искру ты все сказал правильно. - гигант поднял голову, смотря на медика внимательным взглядом.
Автобот смотрел перед собой застывшим взглядом, а Блэкаут не стал продолжать разговор. У каждого из них было свое прошлое, которым не всегда хотелось делиться. Страж занялся проверкой оборудования, показателей на приборных панелях катера, настройкой подпитывающей установки, встроенной в посадочное кресло.

***
Танкформер махнул рукой в сторону кресла.
- Присаживайся.
Капгрэйтер не стал отказываться, занял указанное место. Хайвентор сходил в хранилище и принес пару канистр слабозаряженного энергона.
- Ты же знаешь, чьим партнером были Дизи. – произнес он.
- Ну… - протянул Кап, ставя канистру рядом с креслом. – Мало ли что изменилось, после того как меня в другой сектор перевели.
- Это не изменилось. – Хайвентор покачал головой. – Не менялось с первого момента их встречи.
Помнишь, как шутили, что хоть включай на крейсере режим невидимости, хоть не включай, он как сверхновая полыхать будет из-за этих двоих.
- Да уж. Как не помнить. – усмехнулся Кап. – С Блэкаутом ведь каждый второй хотел быть, если не каждый первый, а как Дизи появился, так сразу стало ясно, что штурмовик свой выбор сделал. Он же, я про Блэка говорю, больше ни на кого не смотрел и никого на свою платформу не брал, ни на спор, ни для, так сказать, товарищеского сброса энергии.
- Как это на спор? – удивился медик. – Когда такое было?
- А, так ты ж почти одновременно с тройкой пришел на крейсер, на пару недель их опередил. Ну, как на спор, как… Очень просто. Чуть не все подразделение хотело с ним… ну… этого… - замялся заслуженный деятель военного образования.
- Проводкой спутаться. – с ухмылкой подсказал Хайвентор.
- Ага. – кивнул боевикон. – Ну…. Воооот… он же об этом знал лучше нас самих, наверное. Морда замаскированная! Не знаю, кто первый предложил, не сохранилось в веках имя героя того, сыграть с Блэкаутом на место на его платформе, но было такое развлечение. Проштрафившиеся по службе никогда не играли. Не с каждым Блэк играть садился, да и не часто давал выигрывать. Вот кстати, теперь и думай, то ли по-честному играл, то ли поддавался, потому, что ему развлечься хотелось.
- А чего думать-то? – подначил танкформер. – Наверняка поддавался. Он же Страж!
- Вот ведь, подстава! – боевикон взял канистру и отхлебнул щедрый глоток. – Это ж нечестно!
- Зато интересно!
- Да он только намекни, к нему бы очередь стояла! Собственно, и стояла! Еще б не стояла! Он умел… кхм… - Капгрэйтер замолчал и тут же начал запивать чуть не вырвавшиеся слова энергоном.
- Кап, ты что, с Блэком был? – вытаращился на приятеля главный медик Парадрона, очень правильно поняв и заминку, и стремительный разогрев антенн на зеленом шлеме.
- Кхм. Эм… - боевикон попробовал скрыть лицо за канистрой.
- Ты был с Блэком! – с каким-то непередаваемым восхищением рявкнул Хайвентор.
- Да чего такого-то? Ну, всего-то пару раз и было! – боевикон очень тщательно начал ставить канистру на пол, не смотря на приятеля. – Ну… интересно же! Вот и… и штрафов у меня никогда не было, а да и вообще….
- И вообще? – Хайвентор тщательно пытался не ухмыляться, но получалось у него не очень.
- Ну, сыграл раз… - Кап прикинул сколько раз и решил сократить реальное количество наполовину, а лучше на треть. – Не больше ста раз.
- Сто раз?? Ого! Ты так хотел … э… - рука в фиолетовой броне совершила крутящее движение над головой.
- Говорю же, интересно было! – рыкнул боевикон. – А то не будет интересно, когда все туда рвутся!
- Ну и как? Есть серьезные отличия? – едва не булькая смехом, осведомился медик.
- Да какие отличия? Нет у него ничего невероятного. – смущенно заерзал на месте боевикон. – Зато энергоном он угощает отменным.
- Аха-ха-ха-ха! – засмеялся танкформер. – Я понял! Он всех желающих просто спаивал энергоном до временной блокировки, а вы, чтобы не признаваться в таком конфузе, потом сказки рассказывали о том, что было!
- Быть такого не может! – сузились желтые окуляры. – Что ж он память корректировал? У него откуда… Ах, ты ж! Неужто правда? Да нет, быть не может! Он же Страж! Эт чё, мне все привиделось что ли? Хоть иди и спрашивай!
- Ну и спроси. – откровенно веселился Хайвентор.
- Не могу! – обиженно протянул Кап. – Как же я свою репутацию потеряю перед самим собой. Не, ну надо же, какая подлюка! А еще Страж! Как не стыдно так обманывать?
- Да ладно. И вам приятно, и ему развлечение. – хмыкнул трансформер в фиолетовой броне.
- Как Дизи появился, так и всё. И разведчику даже не надо было ничего никому объяснять, свое право отстаивать. Как увидели их вместе, так вопросы сами собой отпали. Между партнерами никто вставать не посмел, да и не дали бы никому встать. – серьезно ответил Капгрэйтер, с каждым словом становясь все мрачнее. – Жаль, что все так закончилось.
Несколько минут приятели сидели молча, неторопливо потягивая энергон из канистр, вспоминая каждый о своем и о тех моментах, которые оба помнили.
- Вентор, ты извини, если обижу вопросом, но все-таки как так получилось… - осторожно начал Кап, бросив на приятеля вопросительный взгляд.
- Как у меня появился Блерр? – закончил вопрос медик.
- Да.
Прежде чем ответить, танкформер покачал в руке канистру, на дне которой плескалась жидкость. Кап протянул ему свою, почти полную, но тот отрицательно качнул головой.
- Тебя перевели в другой сектор, Трайджет получил назначение во второй флот, а я тогда еще был приписан к крейсеру Блэкаута. Нападения неизвестного врага проходили по всей границе. Было странное и страшное ощущение, что нас специально кто-то выслеживает, играет с нами.
- Квинтессоны. – проскрежетал Кап сквозь стиснутые клыки.
- Мы этого не знали. Близнецы в свой последний полет уходили без ведущего. Дизи на другом задании был, в режиме полного молчания. Он, когда вернулся, все никак места себе не находил, метался по крейсеру, то в ангар, то к операторам, все ждал когда маркеры появятся. А их все не было. – Хайвентор прервался, усиливая вентиляцию и циркуляцию хладагента.
- Он всегда их вел. – тихо пробормотал Кап.
- Да, они вместе на задания вылетали, близнецы обычно прикрывали его самого. В тот раз они не вернулись. Время вышло, маркеров не было. Дизи все в ангаре сидел, а броня у него чуть не монотонно-серая. – медик протянул руку и взял стоящую у кресла приятеля канистру, отпил, подержал во рту горьковатый вкус. – Запросы, разосланные по всем аванпостам, были отрицательные, не объявлялись у них близнецы, и сигналы бедствия никто не ловил. Дизиджамп указал на поле астероидов, в соседнем квадрате, уж не знаю, как он догадался, что там искать надо. Самого его не пустили, конечно; их поисковики нашли. Оба были деактив. Мгновенный. Броня вспорота до внутренних коммуникаций, словно и не было ее. Один удар на двоих. Они не видели противника. Оба были в альт-форме. Их так в альт-форме и доставили на крейсер, потом уже режим сменили.
Короткие рубленые фразы смолкли. Танкформер сидел, сжимая в руке канистру, и смотря, как за полупрозрачными стенками переливается розово-фиолетовая жидкость, такого же цвета, что текла в трубопроводах всех трансформеров.
- После этого Дизиджамп сам не свой стал. В каждый полет уходил, как в последний. Чувствовал он что ли… Шлак! Блэкаута постоянно на Кибертрон вызывали, а пробыть он там мог и день, и неделю. На границе подразделения в режим боевой готовности были переведены. Все крылатые разведчики на износ работали, на пределе возможностей. Уходили в полет, возвращались только для перезарядки и ремонта.
- В центральных системах тоже неспокойно было. Все к войне шло. – скрипнул клыками боевикон.
- Дизи перед вылетом, если Блэкаута не было, к кому-нибудь на платформу стал приходить. – продолжил танкформер, смотря перед собой тусклыми окулярами. - Блэк знал, но ничего не говорил. Никто лишнего не болтал. Все видели, что нейросеть у разведчика напряжена до предела, что он держится исключительно на своей силе воли, чтобы не сорваться. Ему бы в госпиталь, а он на вылеты.
- Никто не был так быстр, как он.
- Никто. А он еще и аналитик хороший, его доклады не только точные были, но и с выводами и рекомендациями. Поэтому его и старались посылать на сложные задания.– вздохнул Хайвентор. – Неудачно все совпало. Он без прикрытия полетел. Все сикеры разведчики были на вылетах, а Блэкаут еще раньше с заданием ушел куда-то за дальний рубеж в режиме полного молчания. Перед вылетом Дизи пришел ко мне. Я… Честно говоря, мне было неловко, он же чужой партнер. А он на меня своими пульсирующими окулярами смотрит и объясняет, что ему нужно перед вылетом почувствовать, что не один, сохранить в нейросети и процессорах это ощущение, чтобы пустоту космоса пережить, а сам по себе коннект для него ничего не значит. Я не стал ему отказывать, как не отказывали и другие.
- Красивый он был очень. – едва слышно произнес Кап.
- Не поэтому не отказывали, а потому, что жизненно необходимо разведчику в дальнем космосе, в режиме тишины, в этой тишине не потеряться. – поправил Хайвентор. – Страшно, когда у тебя за спиной пустота.
- Страшно, когда ты один. – тихо прозвучало согласие в отсеке. – Когда кричишь, а в ответ тишина.
- Для него потеря близнецов была чудовищной. По правилам надо было бы отправить Дизи на реабилитацию. Но он был нужен в отряде, а сам бы не ушел.
- Да уж. Движки заправить, броню подлатать – дело нехитрое, а вот ощущение уверенности, что спина прикрыта – это сложнее, зарядкой не обойдешься. – согласился Кап.
- Потому Дизи приходил на чужие платформы, а ему никто не отказывал и Блэк ничего не говорил. Ему это позволяло задания выполнять и возвращаться. – Хайвентор снова отпил из канистры.