Дорога в прошлое.

Автор: Vedma
Пейринг: Джаз / Оптимус
Вселенная: муви 2007г
Рейтинг: NC-17
Жанр: драма
Предупреждения: slash, ООС
Комментарий: люблю ставить все с ног на голову

Серебристо-серый Pontiac Solstice несся по одной из горных дорог. Мелкие камни со свистом вылетали из-под его колес, но Джаз не обращал на это никакого внимания. Все, что он сейчас хотел слышать – это ласкающую песню собственного двигателя. Попадавшиеся ему на пути встречные водители едва успевали осознать, что мимо них пронесся автомобиль, и лишь некоторые все же успевали покрутить пальцем у виска.
Сумерки быстро окутывали дорогу, становясь все гуще, вынуждая водителей включать ближний свет. Но серебристый автобот не нуждался в нем, он, колесами чувствуя дорогу, улавливал каждую нотки в мелодии своего пути.
Скорость была его страстью, воздухом, которым он дышал. Она была нужна ему. Только так он мог окунуться в мир покоя, покоя от битв, постоянного напряжения, которое он испытывал рядом с другими автоботами.
Джаз рвался туда, где никто бы не знал о его прошлом, о том, кем он был, и кем ему пришлось стать.
Свобода… свобода от мыслей, от боли, от сожалений. Скорость дарит ему свободу, пусть только призрачную, но такую желанную и недостижимую.
Заднее колесо проскользнуло в миллиметре от края, Джаз едва не сорвался вниз. Что-то в Искре болезненно сжалось.
«Это напоминание! Ты всегда на краю обрыва, и в который раз едва не сорвался.
А может быть тебе хочется сорваться туда?
Нет!
Подумай, ведь ты все время ищешь способы подобраться поближе к краю.
Нет…Не правда!
Не лги себе, Джаз!
Я…я хочу свободы, покоя.
И ты ищешь его в пропасти, верно?
Я ищу забытья, но могу найти его лишь там внизу…»
Холодный свет луны отражался от серебристой брони автобота. Уже много часов он стоял неподвижно, глядя вниз, в пропасть. И вокруг тишина.
«Здесь никого не бывает. Это место я нашел давно, дорога сюда заброшена, она словно ждала меня…дорога в мое прошлое».
Голубой визор бесшумно упал на траву, открыв звездам взгляд алой оптики.
Было время, когда эта оптика пылала огнем, отражая красоту мира, мира, которого уже не вернуть никогда.
Воспоминания коварны, жестоки и губительны. Они подобны полчищу врагов, с которыми уже нет сил сражаться.
Боль. Пропасть. Покой.
- ДЖАЗ!!!
Красно-синий манипулятор едва успел перехватить тонкую талию, не дав автоботу сорваться вниз.
Оба трансформера рухнули на землю, откатившись от края оврага.
- Джаз! Джаз, что с тобой?! Ты меня слышишь?!
Слова лидера доносились до слуха, но лейтенант никак не мог понять их смысла. Тупая боль, разлившись по корпусу, мутила его сознание.
- Оптимус…это ты?
- Да, Джаз, это я.
Серебристый автобот почувствовал нежное прикосновение к своему лицу, заставившее его вздрогнуть. Собрав остаток сил, он буквально подпрыгнул на месте, но тут же с криком упал обратно, пронзенный болью в еще совсем недавно соединенных системах.
Прайм едва успел подхватить его и не дать удариться о землю. Сильные манипуляторы лидера крепко обняли подрагивающий корпус.
- Оптимус, отпусти! Отпусти меня! – серебристый автобот попытался вырваться, но сил хватало только на слабые подергивания. – Я больше так не могу!
- Джаз, что с тобой? – испуганно спросил лидер, пытаясь заглянуть в алую оптику, которую лейтенант усердно прятал.
- Эта боль. Она сжигает меня изнутри, Оптимус. Я хочу положить этому конец! – Джаз закрыл лицо манипуляторами, и через секунду из-под ладоней покатились капельки омывателя.
Искра Прайма нервно пульсировала в груди, он попытался понять, о чем говорит серебристый автобот. Его пальцы легонько поглаживали светлую броню.
- Ранение? Оно все еще болит? – взгляд Прайма скользнул вниз, к тому месту, где были сращены разорванные части корпуса. Прошло уже три месяца с момента последней операции, проведенной Рэтчетом, и не осталось никаких видимых следов случившегося, но у лидера было плохое предчувствие. Оптимус аккуратно убрал манипуляторы Джаза с его лица. Взгляд едва тлеющих окуляров был совершенно отсутствующим.
- Да. Боль не покидает меня с того момента как я пришел в он-лайн после первой операции, и я не знаю, почему…
- Джаз, - лидер мягко, но настойчиво приподнял лейтенанта и уложил к себе на колени, прижав к массивной груди. Обессиленный, он не стал сопротивляться. – Ты обращался к Рэтчету?
- Да, – горькая усмешка проползла по лицу. – Он считает, что нет причин для беспокойства.
Оптика Прайма слегка сузилась, в процессор настойчиво закрадывались подозрения.
- Обратись к нему еще раз, нужно узнать причину этой…
- Оптимус! – резко прервал его лейтенант, вновь попытавшись вырваться из крепких, но нежных объятий, и на этот раз ему это удалось. Джаз медленно поднялся на ноги, его колотила крупная дрожь, весь корпус покрывали мелкие капли выступившего хладагента. Только сейчас Прайм до конца осознал, насколько близко Джаз находится к состоянию полной блокировки. Лидер попытался подойти ближе, но на каждый его шаг лейтенант отвечал шагом к пропасти.
- Оптимус, разве ты не понимаешь, меня все ненавидят!
- Джаз. Что ты такое говоришь?! Мы ведь все товарищи, а товарищи не могут ненавидеть друг друга.
- Нет, Оптимус, - дрожащим голосом ответил разведчик, его склоненная на бок голова слегка покачивалась. – Я был десептиконом, и они не забыли об этом.
- Почему ты так решил? Почему?! Вспомни, ведь ты не единственный десептикон среди нас. – Оптимус изо всех сил пытался успокоить разведчика, но где-то в глубине Искры понимал, что тот прав. Автоботы действительно его ненавидели, но тщательно это скрывали. – Айронхайд тоже сделал свой выбор и перешел к нам.
- Но Айронхайд не совершал того, что я совершил!!! – сорвавшись на крик, Джаз непроизвольно сделал шаг в сторону лидера.
- Но…
- Оптимус. – сквозь душившие его рыдания, прошептал Джаз. – Я до сих пор помню их крики. Крики тех, кого я убил. Огонь. Я чувствую его жар. Огонь, охвативший тогда базу.
Рыдания перешли в сбивчивый шепот.
- Почему я был так наивен? Почему я не понял тогда, что это была бомба? Почему…
- Тебя обманули, а ты поверил. – лидер попытался подойти к лейтенанту, но поймав пылающий взгляд алой оптики, невольно остановился.
- Мегатрон велел мне установить там прослушивающее устройство. Я не знал, что на самом деле это была бомба. Они все погибли, Прайм. Все, кого укрыли там от войны…Беты… - по щекам лейтенанта вновь потек омыватель, разъедая тонкий металл. – Там укрывали спасенных из уничтоженных городов беженцев!
Корпус разведчика сотрясла новая волна рыданий. Обессилив от боли, он рухнул на колени, уронив голову на грудь. И в туже секунду его подхватили сильные манипуляторы и прижали к алой броне.
- Они сгорели там заживо, Оптимус!
Пальцы разведчика вцепились в металл, сжимая его до скрипа. Еще секунда и тишину ночи разорвал безудержный, рвущийся из глубины Искры крик, переходящий в вой.
Сервоприводы Оптимуса скрипнули от напряжения, так сильно он сжимал в своих объятиях мечущийся корпус. В эту секунду он ощутил весь ужас, плавящий Искру разведчика вот уже не одну сотню тысяч лет.
Он силился хоть как-то утешить его, неровно шепча избитую фразу: «Успокойся, все позади…» - но сам понимал, что это бесполезно.
Джазу становилось все хуже. Но постепенно, обессилив от сотрясавших хрупкий корпус рыданий и боли, разведчик затих и стал уходить в блокировку. На этот раз окончательную. Алая оптика прерывисто замигала, а с края губ потекла тонкая струйка. Неправильно соединенные электрические цепи и магистрали, причинявшие лейтенанту ужасные страдания, больше не могли справляться с нагрузкой, и участки нейросети начали отключаться один за другим. Искра заметалась в угасающем корпусе в попытке дать системам импульс начать функционировать вновь, как это бывало уже ни единожды. Но сейчас, истощенной почти до предела, ей не хватало энергии.
Почувствовав, как холодеет серебристый корпус, Прайм на секунду впал в отчаяние.
«Он умирает! - эта мысль острием вонзилась в процессор, разлилась кислотой внутри. – Нет! Я не позволю тебе уйти, Джаз! Только не в этот раз.»
Вслед за этой мыслью пришло горькое как тухлый энергон воспоминание:
- Прости, Оптимус, мы не смогли его спасти…
«Разорванный корпус, искаженное болью лицо, злой огонек в окулярах друзей и вдруг надежда, страх. Ты был жив…»
Отчет сканирования систем разорвал пелену воспоминаний, дарую надежду. Все, что сейчас нужно – это энергия!
Не теряя ни секунды, Оптимус аккуратно опустил безжизненный корпус на траву. Холодная роса, коснувшись брони, вызвала слабенький импульс.
«Он еще жив! - пронеслось в сознании. – Я должен успеть!»
Красно-синий манипулятор легонько провел по грудным пластинам, стараясь не причинить разведчику боль. С помощью встроенных сканеров Прайм точно определил место расположения силовых портов.
«Только бы успеть!».
Штекеры со щелчком проникли в разъемы, перекачка началась. Никакого ответа…энергия уходила в никуда, но лидер не отчаивался, поток энергии увеличился. И вновь тишина…Искра лейтенанта не откликалась, продолжая медленно гаснуть. Тихо рождалась паника.
«Его не спасти…
Возможно, это и к лучшему, Прайм.
Ты с ума сошел!
Жизнь для него превратилась в страдания.
Нет!!!
Да! Это кара ему за то, что он совершил.
Ты ошибаешься, он невиновен!
Неужели? Ты забыл, сколько невинных Искр он погубил?
Мегатрон его обманул! Он не знал, что это была бомба.
Ты так наивен, Прайм. Вспомни, ведь Джаз сам выбрал фиолетовый знак. Он знал, на что шел.
Нет!
Не отрицай очевидного. Тогда, в первый день войны каждый сделал свой выбор. Каждый решал за себя, на чью сторону встать. Ты никогда не спрашивал у него, почему он выбрал Мегатрона своим лидером?
Это не важно! Джаз изменился, он стал автоботом.
А ты сам-то в это веришь, Оптимус?
Замолчи!!!
Есть реакция!»
Искра лейтенанта откликнулась, теперь только скорость могла его спасти.

Красно-синий грузовик несся по горной дороге. До базы два часа пути. Мысли одна за другой настойчиво лезли в процессор, но Прайм упорно не обращал на них внимания, лишь тихий гул вентсистемы разведчика, доносившейся до его слуха, имел сейчас для него значение.

- Прайм? – голос Рэтчета звучал как-то подозрительно удивленно, когда лидер автоботов зашел в ангар, в котором располагался медкорпус.
Увидев серебристого автобота, в котором едва теплилась жизнь, медик, молча начал настраивать аппаратуру и готовить все необходимые инструменты.
Голобуя оптика неотрывно следила за движениями Рэтчета, в данный момент Прайма мучил лишь один вопрос:
- Рэтчет, ты знал?
Медик на секунду замер, а затем вновь продолжил приготовления, проигнорировав вопрос лидера. Но это молчание было красноречивее любых слов.
Аккуратно положив Джаза на платформу, Оптимус осторожно провел ладонью по его шлему. Медик краем оптики уловил этот жест, одна из его лицевых пластин нервно дернулась, но Прайм ничего не заметил, лидера сейчас волновало лишь состояние лейтенанта.
В ангар вошли другие медики, мерно загудели поддерживающие установки, все было готово к началу операции.
- Оптимус, тебе лучше уйти. – абсолютно бесстрастно попросил Рэтчет.
- Каковы его шансы?
Медик тяжело вздохнул.
- Я сделаю все, что в моих силах… - таким же бесцветным тоном начал он, но внезапно голос его изменился. – Чтобы исправить свою ошибку.
Волна гнева поднялась из глубины Искры, разнося в дребезги любые доводы рассудка. Лидер едва сдерживал себя, но медики уже приступили к работе, и чтобы не сорваться и не навредить Джазу, Прайм буквально бегом покинул ангар.

Теплые лучи утреннего солнца игриво касались красно-синей брони. Операция длилась уже более четырех часов. Из ангара, в котором располагался мед корпус никто не выходил, и двери были заперты. Медики не хотели, чтобы кто-то их беспокоили.
Согретый утренним солнцем Диего Гарсия начал постепенно оживать. На базе все шло своим чередом, одна и та же картина повторялась каждое утро. Оптимус Прайм, наблюдавший за всей этой повседневной возней, ощущал гнетущую пустоту внутри. Он раз за разом обводил взглядом летное поле, ангары, технику, сновавших туда-сюда людей, пытался прислушаться к разноцветной какофонии звуков в надежде уловить хоть какую-то информацию о том, что творится сейчас в мед корпусе. Но в аудиосенсорах стоял только гул от бессмысленных разговоров на повседневные темы.
Не в силах больше выносить эту пилящую сенсоры оргию звуков, Прайм отключил аудиодатчики и комплинк, оставив работающую только частоту для экстренных вызовов. Погасив оптику, Оптимус погрузился в воспоминания. Архивы памяти неохотно раскрывали свое содержимое, будто знали, что это причиняет лидеру боль и заставляет вновь окунуться в сожаления об утерянном мире.
«Я помню тебя, Джаз. Амбициозного, дерзкого воина, мечтавшего о славе и всеобщей любви. Тогда еще не было выбора, не было войны. Кибертрон наслаждался мирной и спокойной жизнью, пребывая в состоянии блаженного неведения.
Но твоя Искра пылала, сжигая в себе покой и гармонию. Я встретил тебя возле стен академии, такого молодого, горячего, наивного. Сколько таких Искр погубила война? Сотни, а может быть тысячи...
Я до сих пор помню огонь в твоих окулярах, таких алых, как кровь у людей…
Я знал, каков будет твой выбор, я знал, Мегатрон вас всех заразит, молодых и тщеславных.
Джаз…
Почему? Почему я не уберег тебя?!»