No choice. Часть 3.

Автор: Murr_Miay
Вселенная: Transformers Animated AU
Пейринг: Мегатрон/Оптимус Прайм
Рейтинг: NC-17
Предупреждение: slash; mpreg; kink; AU; инцест

Часть 1 http://www.tf-connect.com/No_Choice_by_Murr_Miay.html
Часть 2 http://www.tf-connect.com/No_Choice_2_by_Murr_Miay.html
Драбблы http://www.tf-connect.com/No_Choice_d_by_Murr_Miay.html (после 3-й части)

Оптимус удовлетворенно потягивался на платформе, притушив окуляры. Кто бы мог подумать, что программирование сделает его таким жадным до интерфейса? И хотя он догадывался, что Мегатрон, в отличие от него, располагал информацией о деталях, на этот раз он не злился. Пусть ответственность лежит на кодере, Прайм больше не собирался загружать свой процессор лишней информацией. Хотелось ластиться к партнеру и возлюбить весь мир.
Мегатрон внимательно рассматривал портативную карту, изображение которой вращалась прямо посреди его жилого отсека, и старательно делал вид, что Оптимус – часть интерьера. Прайм фыркнул и на четвереньках пополз по платформе к десептикону.
- Я занят – не оглядываясь, рыкнул Мегатрон, когда автобот осторожно коснулся его наплечника. Прайм ухмыльнулся, не убирая руку, и упрямо огладил другой ладонью напряженную спину. Двигатель лидера десептиконов опасно зарокотал, но Оптимус продолжал осторожно касаться и проникать пальцами в промежутки брони партнера.
- Мне нужно – Прайм шепнул в слуховой рецептор десептикона, и тот все-таки оглянулся, сузив оптику, и с недоверием уставился на мурлыкающего двигателем автобота.
- Опять? – потом медленно ухмыльнулся – Разве это не ты исцарапал мне всю грудную пластину, когда я полуцикл назад прижал тебя после заседания совета, и заявил, что тебе «ничего от меня не нужно»?
- Я не люблю, когда ты делаешь это публично – Прайм недовольно скривил губы.
- Именно поэтому ты так соблазнительно вилял бедрами, когда заметил, что я вышел вслед за тобой?
- Нет – Оптимус виновато отвернулся, потом резко всем корпусом прижался к десептикону сзади – Ты же хочешь меня… – гибкая глосса прошлась по выступам серебряного шлема. – Я чувствую, что ты хочешь…
Десептикон дернулся, молниеносно повернулся, обхватил запястья автобота и зарычал всерьез.
- Хватит! Тебе нельзя соединяться – скоро спарки появятся на свет. Ты же знаешь, что интерфейс может им навредить…
- Ну, ты же хочешь – Прайм сладко застонал, игнорируя слова военачальника, нагнулся и лизнул чужие пальцы.
Мегатрон зашипел сквозь дентапласт. Конечно, он хотел его - кодер всегда хотел своего носителя. Кроме того, Прайм так яростно фонил, что у Мегатрона сбоили анализаторы и коннектор постоянно находился в боевой готовности. Это ощущал каждый, кто находился поблизости от Оптимуса, и лидер десептиконов почти всегда сопровождал своего партнера, раздавая окружающим злобные взгляды.
Мегатрон погасил оптику и беззвучно оскалился – автобот поцелуями прошелся по его грудной пластине, обводя глоссой свежие царапины, и перешел к шейным кабелям и подбородку. Системы нагрелись, интерфейс-оборудование активировалось, и десептикон жадно втянул вентиляцией запах партнера. Возможно, если только он будет осторожен, то…
-Нет! – громко и разгневанно гаркнул Мегатрон, встряхнув Прайма и болезненно сжав чужие запястья. Автобот отпрянул и попытался вывернуться.
-Ты будешь подчиняться мне, тебе ясно? – десептикон снова встряхнул автобота и прижал его к платформе. Тот продолжал скалиться и сопротивляться – Ты понял меня?!
- Да… - выдавил из себя Прайм и отвернулся, искоса глядя на бушующего кодера.
Военачальник выдохнул горячий пар ему на грудную пластину и яростно припал к ней глоссой и клыками. Когти вцепились в интерфейс-панель автобота, а толстые провода уже обвивали белые бедра. Прайм немедленно открыл все разъемы и сладко вздрагивал, когда кабели создавали соединение, а толстые пальцы растягивали кольцо его порта. Мегатрон переместился и принялся яростно целовать и кусать его губы, прокусывая металл и слизывая энергон.
С пальцев лидера десептиконов стекали заряды, прошибая системы Прайма долгожданным удовольствием. Мегатрон тихо рычал в ответ на его стоны и вскрики, и еще сильнее сжимал чужие запястья одной рукой. Интерфейс-канал поджимался, стискивая пальцы, жестко и быстро доводящие его до перезагрузки.
Наконец, окуляры автобота загорелись диким огнем, и он обильно спустил отработанное, вскидываясь всем корпусом на платформе. Мегатрон еще некоторое время ласкал его сокращающийся в сладких спазмах порт, затем осторожно вытащил пальцы, измазанные в смазочных жидкостях, поднес ко рту и с удовольствием облизал.
Десептикон с усилием подавил собственное возбуждение и сел на край платформы, активируя карту и возобновляя составление военной стратегии.
Прайм был уже в перезарядке и удовлетворенно работал вентиляцией. Мегатрон подумал пару кликов, потом обхватил его за талию и притянул к себе на колени. Еще не хватало, чтобы носитель почувствовал неудобство, вернулся онлайн и снова потребовал интерфейса. Всякий раз, когда автобот требовал ласки и внимания – это неизбежно заканчивалось бурной прелюдией, и в следующий раз лидер десептиконов не был уверен, что сможет себя контролировать, и не навредит партнеру и спаркам. Ему было необходимо найти кого-то на грун-другой, и выплеснуть все свое неудовольствие и сексуальную нужду. Но с жадным до его внимания Праймом, это становилось проблематично – он явно не был в курсе того, что кодеры иногда соединяются с другими партнерами. Мегатрон не был исключением, а ввиду того, что носители могли проявлять агрессию и при маленьких раздражителях, десептикон не сомневался, что автобот покалечит кого-нибудь. Если лидер десептиконов не будет осторожен, или, по крайней мере, деликатен, то этим кем-нибудь вполне мог стать сам Мегатрон. Он не боялся Прайма, но лишние травмы были ему ни к чему, особенно сейчас, когда в любой момент, он мог отправиться в военную зону.
Оптимус сладко замурлыкал в перезарядке и нежно огладил бедро партнера. Мегатрон притушил оптику и медленно перевел на него тяжелый взгляд.
– Как в тебе только помещается столько похоти?
Прайм счастливо заулыбался, не приходя онлайн, и неосознанно приласкал выступающие пластины живота. Мегатрон фыркнул. Ну, разумеется…

* * *

Мегатрон ворвался в медицинский отсек так стремительно, что персонал испуганно разбежался по углам, чтобы не попасться ему на пути. Остановившись, он повертел головой в разные стороны, будто кого-то искал, затем рыкнул и целеустремленно направился к дежурному мед. боту, который с трудом удержался от порыва вжаться в рабочую панель.
- Где он?! – лидер десептиконов выдохнул рык прямо в лицо медика, но тот уже успел справиться с эмоциями и успокоился – кодеры часто устраивали в палатах хаос. Мегатрон или нет – даже им могли управлять подпрограммы и инстинкты.
- Он в восьмом секторе…Стойте!! Вам туда нельзя! – мед. бот успел заблокировать двери, но против разъяренного военачальника они, конечно, не устояли.
Персонал, отважно бросился ему наперерез, повисая на его руках и отчаянно пытаясь уговорить остановиться.
Мегатрон был весь покрыт царапинами, ранениями разной степени тяжести, и вонючими жидкостями врага - он прибыл прямо из эпицентра боевых действий, едва ему передали, что Прайма увезли в медицинский центр в тяжелом состоянии. С удвоенной яростью ринувшись на противника, он и его армия все-таки сумели обратить неприятеля в бегство, после чего десептикон сразу отдал командование своим генералам и активировал космический мост.
- Вы не можете пройти туда в таком состоянии! Вы навредите носителю и спаркам! Там должна быть полная стерильность – отчаявшись достучаться до разума кодера, дежурный медик все-таки решил пойти на компромисс – позвольте нам хотя бы обработать ваши раны и обеззаразить броню!
Мегатрон чувствовал, что носитель зовет его по связи, он мог ощущать его боль – Прайм просил его о помощи. Собрав весь свой контроль, лидер десептиконов все-таки сумел остановиться. Слушая указания дежурного, персонал, подгоняемый рыком военачальника, как можно быстрее обработал раны обеззараживающими веществами и продул броню специальными составами.
Наконец, его пустили в отделение, где спарки появлялись на свет. Военачальник сразу обнаружил Прайма - он лежал на столе, весь покрытый хладагентом и с выключенной оптикой. Его ноги были в магнитных захватах, руками он вцепился в края стола, рот был открыт в беззвучном крике.
Мегатрон позвал Оптимуса по их связи, и тот не активируя окуляров, протянул к нему дрожащую руку. Лидер десептиконов медленно приблизился, обхватывая ладонь, и погладил мокрый от испарины шлем.
Появление спарков на свет, без сомнений, было завораживающим зрелищем... Не смотря на сложное состояние своего носителя и болезненные уколы от подпрограмм, Мегатрон находил этот акт красивым и собирался им наслаждаться.
Неожиданно Прайм вцепился в его руку, сжимая ее в болезненной судороге, активировал оптику и прорычал:
-Это все твоя вина, шлаков десептикон, это ты со мной это сделал! – Оптимус снова выгнулся дугой и забился на столе с болезненным воем.
- Что с ним? – набросился на персонал Мегатрон.
Медики невозмутимо убедили его, что процесс не заходил за пределы нормы, и что боль – неотъемлемая часть процесса отсоединения систем носителя и спарков.
- Что-нибудь можно сделать? – с сомнением спросил десептикон.
- Ну, вы же его кодер – успокойте его.
Мегатрон присел у края стола, наклоняясь к автоботу и втягивая его запах. Пахло смазкой, энергоном, а еще немного горелой проводкой – наверняка Прайм пережег себе системы, отчаянно стараясь оставаться онлайн.
Лидер десептиконов медленно погладил дрожащие руки, а потом сжал запястья, прижимая их к столу. Прайм беспомощно сжал и разжал пальцы, прижимаясь мокрой щекой к его руке. Мегатрон навис над ним и горячо зашептал.
-Потерпи, мой сладкий. Потерпи еще немного…
Не смотря на ласковые слова, Мегатрон не чувствовал ни сожаления, ни жалости - он откровенно наслаждался зрелищем. Военачальник генерировал низкие волны, пытаясь успокоить агонизирующего носителя, и изредка выцеловывал его щеки и антенны.
Медики старательно изображали дронов, стараясь никак не провоцировать лидера десептиконов на агрессию. В конце концов, его присутствие действительно немного ослабляло боль и страдания автобота. До сих пор, Мегатрон держал свой темперамент под контролем,
но все же риск превышал пользу, ведь кодеры часто приходили в ярость, когда видели носителя в подобном состоянии. Эту проблему обычно решала охрана, но что она могла сделать против верховного военачальника Кибертрона?
Лидер десептиконов легкими движениями поглаживал брюшные пластины партнера, стараясь немного облегчить его агонию.
Серьезного вмешательства не потребовалось – системы носителя, наконец, стали расходиться – один из медиков сделал лишь маленький надрез кольца порта, и интерфейс канал сам вошел в фазу трансформации.
Мегатрон подцепил когтем края порта, помогая системам носителя выталкивать первый кокон - десептикон чувствовал, как он медленно выходит в сопровождении внутрисистемной жидкости и энергона. Ему хотелось просунуть руку и вытащить его, но Мегатрон остановил себя – на данном этапе кокон был слишком тонким и он мог повредить сплетения проводов и магистралей, слишком сильно сжав его. К тому же Прайм вряд ли оценил этот его благой порыв.
Наконец первый кокон выскользнул из сжимающегося канала и автобот почти блаженно застонал - носитель испытывал одновременно дикую боль и блаженное удовольствие. Это был ужасающий коктейль, который заставлял процессор Оптимуса сбоить, вызывая громкие стоны. Мегатрон слышал, что иногда рецепторы носителя неправильно воспринимали сигналы о боли и удовольствии из-за смещения систем при трансформации. Возможно, это не могло уменьшить последствия, но могло облегчить процесс. Мегатрон принялся смачно облизывать антенны автобота, цепляя когтями края интерфейс-порта, и иногда даже осторожно касаясь кокона.
- Постарайся, Прайм. Мне нужно больше бойцов - дай мне больше! – сладко рычал ему Мегатрон.
Медики старались игнорировать грязные комментарии, в избытке исходящие от десептикона, но иногда они были настолько смачными, что персонал невольно бросал на кодера смущенные взгляды.
Второй кокон медленно вышел из канала, и десептикон даже зарычал в расстройстве, когда фембот стремительно окутала кокон термотканью и поспешно унесла в другой отсек, не давая ему времени рассмотреть его.
Медики знали, что ситуация провоцировала Мегатрона – новоявленные спарки пахли своим носителем, и кодеры в подобном состоянии были опасны для потомства. Уже были случаи, когда кодеры, облизывая коконы от слизи и внутрисистемной пленки, сжимали их слишком сильно и повреждали. Один даже, в припадке эйфории, сожрал все свое потомство. После этого, присутствие кодеров во время процесса отсоединения систем носителя и спарков - было строго запрещено. Однако во всех случаях бывали исключения – в конце концов, у охраны и медицинского персонала не было достаточно сил, чтобы не пустить действующего военачальника к его носителю.
Конечно, Мегатрон имел достаточно самоконтроля для того, чтобы в припадке не сожрать свое потомство, но он не решился бы находиться в одном помещении с чужими новоявленными спарками. Коконы пахли слишком заманчиво, хранили энергию своих кодеров и носителей, манили оверанами и энергоном – поэтому медики, работающие с носителями, не могли участвовать в программе размножения. Это могло быть возможно только при условии, что программы находились в спящем режиме, а это означало, что на данном этапе времени, медик не являлся ни носителем, ни кодером.
Наконец, третий кокон показался из дрожащего и спазмирующего порта, и оказался слишком крупным, чтобы выйти также легко, как предыдущие. Оптимус взвыл на высокой ноте, отчаянно пытаясь освободиться из хватки Мегатрона. Десептикон навалился на него всем корпусом, твердо удерживая на месте.
- Я помогу – промурлыкал ему на антенну Мегатрон, кидая острый взгляд заволновавшимся мед. ботам. Он ввел кончики когтей в порт, массируя стенки и растягивая их пошире, пытаясь дать дорогу последнему кокону. При некоторых усилиях, он наконец-то покинул порт, и медики быстро унесли его в инкубатор.
Лидер десептиконов остался вместе с Праймом в интенсивной терапии, весь цикл напролет, лаская и облизывая его корпус, успокаивая и баюкая в нелегкой перезарядке, пока наниты и регенерирующий гель восстанавливали системы автобота.

* * *

Оптимус нервничал – коконы спарков должны были скоро развернуться, а Мегатрон продолжал настойчиво требовать предъявить ему потомство. Когда он полностью восстановился – медики пояснили ему, что пока спарки не развернутся - кодер представляет для них опасность. Прайм вздрогнул при упоминании о том, что некоторые кодеры могли употреблять коконы в пищу. Это было так жестоко – он боялся даже показывать лидеру десептиконов его спарков – в конце концов, он не был уверен, что в случае опасности он будет способен защитить их от обезумевшего Мегатрона.
Десептикон говорил с ним по закрытому каналу связи, соблазнял, совращал, даже угрожал, пытаясь любой ценой убедить его показать ему протоформы. С тех пор, как спарков поместили в инкубатор, уже прошло почти пять циклов, и было невероятно сложно держать Мегатрона подальше от них.
Прайм даже отодрал десептикону деталь брони, когда тот посчитал, что сможет силой забрать у него коконы. После этого Мегатрон держался на расстоянии, но постоянно докучал ему подарками и уговорами. Конечно, в другой ситуации, Оптимусу польстило бы такое внимание, но не тогда, когда дело касалось их общего потомства.
Еще несколько циклов лидер десептиконов способен был подождать.
Оптимус забрался в капсулу, набитую энергосберегающими сферами, среди которых были спрятаны коконы, и лег рядом, устраиваясь поудобнее. С момента их появления на свет, он толком ни разу не отдыхал, и подзарядка была ему просто необходима. Прайм сладко потянулся и ушел в блаженный глубокий оффлайн.
* * *

Терпение Мегатрона претерпевало серьезное испытание. Он всякий раз выходил из себя, когда у него пытались отобрать то, что принадлежало ему по праву. Процессоры сбоили – он нуждался в том, чтобы увидеть и коснуться коконов своих спарков, почувствовать энергию и пульсацию их искр. Прайм казался еще притягательнее, когда пытался защитить от него протоформы – столько ярости и агрессии. Мегатрону нравилось, когда автобот терял контроль и проявлял такие сильные эмоции, а еще больше ему нравилось, когда Прайм выгибался в его руках в болезненном экстазе… Десептикон низко и довольно зарычал, возвращаясь мыслями к приятным воспоминаниям.
И все же военачальник не смел приближаться к носителю и спаркам, когда автобот так отчаянно их защищал. Не только потому, что в неконтролируемой ярости Прайм мог нанести ему серьезные увечья – подобный стресс мог отрицательно сказаться на системах носителя, а это было недопустимо на столь раннем этапе, когда новорожденные спарки нуждались в нем.
Возможно, он должен был дождаться, когда коконы развернуться. Возможно, он должен был проявить терпение. Возможно…
Лидер десептиконов знал причину, по которой автобот так рьяно отгонял его от себя и спарков – кодеры могли совершать непредсказуемые вещи, но он был уверен, что сумеет контролировать себя рядом с ними. В конце концов, они переносили его ТНК – он не причинил бы им вреда.
Никто не имел права лишать его возможности наблюдать за этим таинством. Он хотел увидеть все в деталях, хотел наблюдать за тем, как спарки разворачиваются, хотел быть вместе с Праймом в этот клик.
Срок уже подходил – совсем скоро они должны были развернуться. Связь между ним и Оптимусом уже не была такой острой, но Мегатрон все равно чувствовал, что автобот находится в глубокой перезарядке.
Инстинкты сами привели его к нужному отсеку – он был заблокирован от посетителей, конечно. Десептикон ухмыльнулся - все же он был верховным военачальником – у него были ключи ото всех дверей.

Створки дверной панели разошлись и пропустили массивного десептикона внутрь. Он шел медленно и осторожно, включив шумопоглотители и снизив обороты двигателей до минимума.
Прайм лежал на боку спиной к нему в инкубационной капсуле вместе с коконами спарков, мерно гоняя вентиляцию. Его оптика была выключена, одной рукой он обнимал коконы, прижимая к себе.
Мегатрон подобрался ближе, переклоняясь через края капсулы, чтобы лучше разглядеть его будущих спарков. Коконы представляли собой единый механизм из туго сплетенных кабелей и проводов, стыки которого переливающиеся энергией.
Лидер десептиконов отчетливо ощущал тягу к ним – он хотел коснуться, втянуть запах, впитать броней энергию их полей.
Он бросил внимательный взгляд на автобота – но тот находился на глубоких уровнях подзарядки, и не проснулся бы, если бы Мегатрон проявил бережность и осторожность.
Протянув руку, он осторожно коснулся самого крупного кокона когтем – при соприкосновении с поверхностью пробежала искра, и протоформа налилась багровым светом. Внимательно наблюдая за реакцией Прайма, Мегатрон осторожно обхватил кокон дланью и осторожно вытащил из объятий носителя. Оптимус нахмурился в перезарядке, но онлайн не вернулся. Десептикон довольно оскалился и поднес кокон ближе к своему лицу. Наклонил в разные стороны и втянул вентиляцией сладкий запах. Аромат дурманил, но он ясно ощущал свою ТНК – спарк тянулся к нему, радостно щекоча усиками энергии его броню.
Кокон имел тонкую склизкую оболочку - Мегатрон немного помедлил и смачно ее облизал. Вкус был необычным, но не неприятным – пленка состояла из энергоновых волокон, и, определенно не являлась частью кокона. Десептикон поддел ее когтем, осторожно прорывая.
Вдруг кокон задрожал, освещаясь синим сиянием, и с щелчком развернулся на ладони военачальника в небольшого меха. Маленький трансформер активировал оптику, и поднял к нему свой шлем - багровая оптика кодера и спарка встретилась, и маленький мех счастливо заулыбался. Мегатрон оскалился в ответ и осторожно положил меха обратно к Оптимусу. Броня спарка была преимущественно черного цвета, и он потерялся бы среди энергосберегающих сфер, если бы не его ярко горящая оптика. Мех заметил своего носителя и радостно запищал, выдавая очередь из высокочастотных звуков.
Прайм заурчал двигателем, но и на этот раз не вышел из перезарядки. Мегатрон отвлек спарка направленным набором сигналов, и осторожно забравшись в капсулу, прижался к спине Оптимуса, обхватив его поперек грудной пластины одной рукой, и протягивая к спарку другую. Тот с легкостью вскочил на ноги и принялся играть с когтистыми пальцами. Мегатрон ухмыльнулся и осторожно пихнул спарка тыльной стороной ладони, так чтобы он свалился на бампер. Тот возмущенно пискнул и принялся бороться со своим кодером, мигая оптикой и довольно улыбаясь.