Конец войне.

Автор: Firrior
Пейринг: Мегатрон / Старскрим, Оптимус Прайм / Старскрим
Вселенная: G1 AU
Рейтинг: R (за спарксекс).
Предупреждение: slash, non-con, сильный (!) отход от канона по части происхождения Старскрима.
Комментарий: авторство идеи – совместно со Стрекозкой.

Гордость. Вот то, что поддерживало его в часы отчаяния. Непокорный и своевольный, притягивающий каждый взгляд – он заставлял собой восхищаться. Даже в минуты боли – даже если минуты растягивались до часов, он все равно знал: он великолепен.

Он был великолепен, как всегда. Его трепещущие крылья, его сверкающая алым оптика, его искра, посылающая эти божественные импульсы. Гнев, страх и боль переполняли его душу, его Искру – и выплескивались волнами энергии, этот поток был плотнее, чем казалось возможным. Никто не мог чувствовать так же ярко, как и он. Ни с кем не могло быть так же хорошо, как и с ним.

Мегатрон сжал крылья Старскрима крепче и слегка скрутил их, вырвав у него жалобный стон и еще один импульс энергии с изысканным привкусом отчаяния. Восхитительный импульс, во второй раз отправивший лидера в перезагрузку.

Мегатрон не знал точно, когда это началось. Когда боль стала обязательной деталью интерфейса со Старскримом. Кажется, первый раз был тогда, когда он наказал его за очередное предательство, но немного увлекся, и решил приласкать обиженного заместителя. И оказалось, что его пылающая от боли и негодования Искра так же приятна, как Искра возбужденная. Такого интерфейса у Мегатрона не было очень давно. И он увлекся. Причинять боль слишком эмоциональному сикеру оказалось просто - намного проще, чем возбуждать. А результаты превосходили все, о чем можно было мечтать. В погоне за удовольствием лидер обращался с ним все грубее и грубее, переходя от сладкой боли к беспощадному мучительству. Он не задумывался над поиском новых способов причинить боль, он просто рвал Старскрима на части и наслаждался результатом. Постоянная сверхсильная стимуляция что-то сдвинула в его логических схемах, и повреждения крыльев Старскрима перестали быть для него табу. Сохранность корпуса заместителя, и даже его функциональность больше не волновали Мегатрона, он полностью отключался от смысла происходящего, придавая значение только собственным ощущениям. Обычный интерфейс уже ничем его не привлекал, его Искра потеряла чувствительность к слабым пикам и настоятельно требовала большего. И Мегатрон брал большее - не обращая внимания ни на что, кроме своего удовольствия.

Старскрим, всхлипывая, отполз подальше от корпуса лидера и запустил программу диагностики. Повреждение управляющих схем правого крыла – 28% до критического уровня. Левому повезло больше, 41%. Содрана краска на 5% общей площади. По 2% нужна дополнительная шлифовка. Больно-то как... Нужно собраться, встать, идти в свой отсек. Нужны инструменты. Нужен энергон. Но сначала нужно встать... Ох, нет!

– Куда это ты направился?

И снова за левое крыло, плотно покрытое сетью нейродатчиков. Очень точных датчиков, рассчитанных на регистрацию малейших изменений в воздушном потоке. И совсем не рассчитаных на давление чересчур сильных металлических пальцев. Старскрим не смог удержать крик, и его все еще открытая искра снова вспыхнула ярче: жалобно, негодующе, умоляюще.

– Пожалуйста, повелитель, не надо!..

И рука отпустила крыло. Только затем, чтобы забраться между ног, туда, где пластины брони расходились, открывая доступ к проводам и схемам. Обычно там размещали нейродатчики, способные генерировать импульсы чистого удовольствия. Но сейчас об удовольствии не было и речи. Боль, сплошная боль. Старскрим скулил и пытался сдвинуть ноги. Мегатрон, придерживая его коленом, продолжал продвигаться вовнутрь, грубо закорачивая контуры. Это было унизительно. Искра сикера вспыхнула белой яростью и жаждой мести. Такие сильные, такие сладкие импульсы. Мегатрон отключил оптику и с наслаждением прижался к раскрытой кабине самолета, жадно поглощая пики энергии. Его рука забиралась все дальше, под броню, ища и находя еще более сильную стимуляцию – еще более сильное наслаждение для себя.

Снова забыв о том, что это бесполезно, Старскрим потянулся к стыку паховой брони лидера – отплатить той же монетой, надавить на самые нежные места. Но возбужденные датчики Мегатрона однозначно трактовали происходящее как удовольствие. Движения лидера раскоординировались и, вздрогнув в подобии судороги, он снова ушел в перезагрузку, помяв Старскрима напоследок изнутри.

5% до критических повреждений левого крыла. Критические повреждения двигательной системы в области бедер – утрачена возможность ходить. Короткое замыкание в той же зоне – энергетический уровень падает со скоростью 0.3% в секунду. Срочно небходим энергон. И больно – о, как же больно!

Старскрим скатился с платформы (2% до критических повреждений крыла) и пополз к выходу. Ему пришлось встать на колени, чтобы открыть замок. Предательское колено подломилось, и сикера приложило к дверному косяку. Левое крыло рассекла поперечная трещина, наградив его невыносимой болью перед тем, как отключилась чувствительность. Старскрим закричал. К счастью для него, ни скрежет металла, ни крик не заставили Мегатрона прервать сладкое наслаждение пост-перезагрузки. В последнее время перезагрузка делала нечувствительным к внешнему миру. Лежать вот так с открытой Искрой, рядом с десептиконом, который его ненавидит... Прежний Мегатрон никогда бы не сделал такой глупости. Но Старскриму было не до того, чтобы воспользоваться слабостью командира. Его время истекало.

Минуты пути ползком до своего отсека показались сикеру вечностью. Цепочка капель из порванных топливопроводов отмечала его путь. Боль, падение уровня энергии, снова боль. Он раскинул ноги пошире и постарался найти точку замыкания, через которую голубыми молниями утекала энергия. В таком виде его и нашел Саундвейв, решивший уточнить причину странных звуков.

Раскрытая грудная панель, искры между ног, невнятное мычание. Чего еще можно ожидать от Старскрима? Хотя крыло... что с его левым крылом, оно надломлено? И искры, они слишком сильные, Старскрим теряет энергию, и очень быстро. Саундвейв наклонился к нему и разомкнул искрящие контакты, опоздав лишь на секунду. Сикер ушел в стазис. Саундвейв немного подумал и влил в бессознательного Старскрима куб обеззаряженного. Беспокойство за судьбу командира ВВС стало для самого офицера связи сюрпризом. Ну, не выйдет из стазиса Старскрим. Его место займет Тандеркрекер, или Скайварп. Какая разница?

Но его Искра говорила, что разница была. Увидев жалкого, растерзанного, ноющего Скримера на полу, он почувствовал что-то необычное. Что-то странное. Как будто он не мог допустить его гибели. Как будто бы от функционирования Старскрима зависело нечто очень важное. И это чувство не было для него новым – поиск по архивам памяти дал ответ: угроза функционированию сикера всегда воспринималась им, как угроза собственному существованию. Просто никогда раньше функциональность Старскрима не зависела от действий Саундвейва, поэтому он не обращал внимания на это ощущение. Но откуда оно могло взяться?..

– Скример, ты баг на крыльях, какой ржи ты по...

Это Скайварп. Зашел в отсек командира с какой-то претензией и застыл как вкопанный, увидев надтреснутое крыло и его хозяина в стазисе. С застывшим выражением боли на лицевой пластине. Под ним уже собиралась лужица энергона из разрушенных топливопроводов. Скайварп застыл на полуслове, а потом развернулся и ударил.

– Ах ты шлако...

Удар пришелся Саундвейву по деке. Саундвейв понял, что он не единственный десептикон, который вдруг захотел защищать Старскрима, и этот удар его скорее успокоил, чем разозлил.

– Скайварп: неверный вывод. Старскрим: поврежден... – тут взгляд связиста прошелся вдоль цепочки капель энергона, тянувшихся по коридору к соседнему отсеку, – Мегатроном.

– Что ты несешь? Мегатрон не мог, он никогда не сделает такого со своей... – взгляд Скайварпа перехватил взгляд Саундвейва. Снова не закончив фразу, сикер рванулся в отсек лидера. Саундвейв последовал за ним.

Вид Мегатрона совершенно однозначно доказывал, что мог. И сделал. Выражение довольства на его лице, и густые переливы все еще открытой Искры на платформе, залитой энергоном и слегка присыпанной ошметками красной, белой и синей краски, можно было понять только одним способом. Мегатрон только что чуть не убил Старскрима просто так. Ради развлечения.

Что-то надломилось в Саундвейве. Не думая, словно подчиняясь какой-то базовой программе, такой же однозначной, как безусловные рефлексы у людей, он нажал кнопку и сказал:

– Френзи, на выход. Операция: уничтожение.

Скайварп еще секунду назад хотел сделать то же самое, но Френзи оказался первым. Искра Мегатрона почти мгновенно угасла в маленьких руках. Саундвейв вернул Френзи и ушел в свой отсек. Ему об очень многом предстояло подумать. Например, о том, почему он так близко к Искре принял состояние командира ВВС – и почему сейчас, когда его состояние немногим лучше – ему вышеупомянутый командир до лампочки. "Устранена непосредственная угроза функционированию Старскрима" – пришел ответ. Но какое до этого дело Саундвейву?

Скайварп увязался за ним следом. Его бессвязные мысли раздражали Саундвейва, и он почти игнорировал их. Почти. До тех пор пока не разобрал: "Как он... мог, это невероятно... сделать такое со своей Матрицей..."

Саундвейв замер.

– Скайварп: нужны пояснения. Кого ты назвал Матрицей?

Поток мыслей: "Матрицей мог бы быть я!", "Они могли бы выбрать меня или Тандеркрекера!", "Шлаков телепат, я же ничего не говорил вслух!", "И старался при нем об этом не думать", "Но сейчас об этом попробуй не думать!", и наконец, ответ:

– У автоботов Матрица Лидерства – это механизм, помещенный в грудь лидера. У десептиконов Матрица Лидерства живая. Это Старскрим.

– Требуется дополнительное объяснение. Как произвести обмен данными с живой Матрицей?

"Миллионолетняя нулевка!" – подумал Скайварп. Саундвейв запомнил, но дождался ответа вслух.

– Через интерфейс, разумеется.

***
На последующие дни Немезис превратился в зону военных действий. В отсутствие командования десептиконы вцеплялись друг в друга по поводу и без. Особенно доставалось Саундвейву – его в открытую называли предателем – но связываться с ним и кассетами не хотелось никому. Однако ловушки становились все изощреннее, и когда Саундвейв понял, что вряд ли переживет следующий день, он собрал весь командный состав в пультовой и включил запись последних событий.

Когда запись закончилась, все еще долго сидели молча. Попытка уничтожения Матрицы Лидерства ради забавы выглядела чудовищной. Все были согласны с тем, что нужна новая власть. Но кто же? Саундвейв тихо подошел к Старскриму и поцеловал его.

– Старскрим: время принять нового лидера.

Скрипучий голос Старскрима разнесся на весь зал очень, очень отчетливо.

– Иди ты в шлак, стриммер бесхарактерный! Чтобы я – Я! – да с тобой?! Ну, знаешь!..

Пультовая взорвалась. Кто-то доказывал свою способность быть лидером, кто-то собирался умыкнуть и насиловать Старскрима, кто-то уже было вцеплялся в соседа, пока Мотомастер не заорал:

– ТИХО ВСЕ!!! Пусть Матрица сделает свой выбор!

И все замолкли. Старскрим огляделся. Зануда Саундвейв – уверен, что лишь он достоин править десептиконами. Идиот Мотомастер – настолько убежден в собственной неотразимости, что даже не засомневался, что Старскрим выберет его. Чокнутый Скайварп – решил, что такая же, как у командира, альт-форма, делает его соблазнительным. Толпа десептиконов смотрела на Старскрима, каждый по-своему жалкий, каждый по-своему омерзительный, каждый по-своему уверенный: настал его день. Старскрим был партнером величайшего воина, и ему теперь предлагают разменяться на это? И, сузив оптику, особенно вкрадчивым голосом он задал вопрос:

– Вы примете мое решение, когда я назову нового лидера?

– Да... да... да... – пролетело согласие.
– Назови лидера, Старскрим!
– Кому ты передашь знания Матрицы?
– Мы согласны на любого! Имя!

И Старскрим назвал имя.

***
Он прикоснулся к крыльям сикера, и обладатель крыльев дернулся привычно и отчаянно, сдирая краску со своих крыльев и с его пальцев.

– Тебе больно? – прозвучал мягкий голос.

– Нет, продолжай, – прохрипел Старскрим.

И он продолжил. Легкие и нежные прикосновения, подобные дуновению ветра, успокаивали его саднящие нейродатчики. Прохладный металл его пальцев прикасался, поглаживал, потирал – так продолжалось целую вечность, и Старскрим сдался. Расслабился, покачиваясь на уютных волнах, отключил оптику и издал невнятный звук удовольствия. Поглаживание стало сильнее, настойчивее, рассредоточилось по всей поверхности крыльев, потом вернулось к чувствительным закрылкам, и Старскрим, слегка выгнувшись, приоткрыл грудную панель. Рука истребителя скользнула вниз, стимулируя датчики под собственной броней, и рука второго меха двинулась следом.

– Покажи, где тебе нравится?

И Старскрим согласно раскинул ноги, показывая. Он был так красив, что его партнер едва удержался от того, чтобы впечататься в него всем жаром раскаленной Искры. Но было еще рано. Его пальцы скользнули под броню сикера, перебирая провода. Вторая рука, не переставая, поглаживала крылья, но Старскрим уже не обращал на это внимания, его полностью захватило происходящее с основными сенсорными узлами, которые безостановочно передавали импульсы удовольствия, заставляя его выгибаться и невнятно шептать.

Капля чего-то горячего, упавшая под броню, обожгла его нейродатчики, и он вздрогнул всем корпусом. Капля тут же испарилась, но другая такая же горячая капля коснулась его губ – он машинально слизнул ее – энергон. Старскрим и не подозревал, какой эффект капля высокозаряженного может произвести на его сенсорные узлы. Теперь ему стало по-настоящему жарко. На полную мощность включилась система охлаждения, но прикосновения энергона жгли все сильнее, и энергия его Искры выплескивалась наружу напрямую, не успевая рассеиваться через разогретый корпус. Он раскрыл грудную панель и потянулся к чему-то, похожему на легкий ветер, к чему-то жаркому и прохладному одновременно, к чему-то необходимому, чему-то, чего у него никогда не было, но чего он всегда неосознанно ждал.

Искра Оптимуса и Матрица Лидерства автоботов слились с Искрой Матрицы Лидерства десептиконов, раз и навсегда полагая конец войне.