"Пигмалион и Галатея". Часть 2.

Вся ремонтная платформа была залита энергоном и беспорядочно усыпана различными деталями. Над ней растерянно парили Рэтбэт и Лазербик, жалобно скуля, вертелась под ногами Рэвэдж, Рамбл отрешенно пытался что-то собрать, а сидевший рядом на полу и весь перепачканный энергоном Френзи неутешно рыдал, громко всхлипывая вентиляцией.
Вошедший автобот начал медленно сползать по стене на пол, понимая, что сейчас его искра разорвется от накатившей на нее боли.
- Нет, нет-нет-нет… - прошептал он сам себе – этого просто не может быть…
Время вмиг остановилось для Джазза, а картинка перед оптикой начала плыть. Слишком много места в его жизни занимал Саундвэйв, чтобы продолжать функционировать без него… С громким лязгом автобот окончательно свалился на пол, непроизвольно вздрагивая и захлебываясь вент-системой.
- Еще один! – рявкнул стоявший у платформы Рамбл, кивая своему всхлипывающему на полу брату. – Толку от вас! Помогли бы лучше…
- Это… это безнадежно, Рамб… - завопил Френзи, заливаясь омывателем, - искра почти потухла… даже если мы восстановим все системы… он не дотянет… деактивация неминуема…
- Заткнись, придурок! – сверкнув визорами выпалил в ответ фиолетовый кассетник. – Шлаковы дроиды, не стойте как металлолом, помогите мне! Или вы не знаете, что с вами произойдет, если ЭТА искра потухнет?!!
Френзи всхлипнул и задрожал, к нему прижалась скулящая Рэвэдж. Только Лазербик покружив немного над головой Рамбла, приземлился на ремонтную платформу и принялся спаивать отдельные схемы.
- Тебя, кстати, это тоже касается, автобот – бросил кассетник в сторону Джазза. – Или ты думаешь, что сможешь избежать нашей участи? Я бы на твоем месте не надеялся. Разъединить связанные искры – это очень сложная и уникальная технология. Не считая первых поколений, ушедших уже в прах, ее знали только двое трансформеров во вселенной. Один – ваш давно деактивированный доктор Рэтчет, а второй – сейчас лежит на этой платформе в виде груды металлолома. Так что можешь идти куда хочешь и к кому хочешь, но вряд ли тебе что-то удастся.
- Я… я никуда не пойду… - растерянно промямлил с пола диверсант. – Я останусь здесь.
Рамбл удивленно поднял оптогрань.
- Ну и зачем ты нам здесь нужен? Нюни разводить у нас Френзи имеется. Мы и так обречены – мелкий фиолетовый трансформер грустно опустил манипуляторы, державшие инструменты – А ты иди, хоть попробуй… Ты ведь все-таки не кассетник.
- Нет. – Четко сказал автобот, подымаясь с пола. – Я НЕ МОГУ уйти. Некуда… к некому… так что уж лучше я помогу.
Рамбл не стал скрывать удивления, когда Джазз подошел ближе и пододвинул систему репарации к ремонтной платформе. Довольно ловкими движениями он начал подсоединять системы восстановления к соединенным кассетниками схемам. Хлюпавший вентиляторами Френзи тоже встал с полу и принялся за дело, иногда непонятно сверкая оптикой в сторону автобота. Лазербик продолжал сканирование деталей и оценку возможности их восстановления. Рэтбэт и Рэвэдж отправились за необходимыми запчастями. В отсеке закипела работа. Только все действовали молча, без единого слова или звука, опустив головы и время от времени внезапно вздрагивая.

Закрывая шлюз Джазз несколько миликликов смотрел на кодовый замок. Никто не догадался и не сменил пароля. Это хорошо… Это значит, он сможет еще не раз приходить в главное энергохранилище автоботов и незаметно умыкать от туда столь необходимый энергон. Грустнаяудыбка пробежала по лицевой пластине диверсанта – он таки стал предателем, пользуется своим офицерским статусом, чтобы воровать энергон для поддержания существования десептикона. Вернее его поврежденной искры… Той самой искры, без которой невозможно теперь существование и самого Джазза. Автобот вздохнул вент-системой. Знал бы он, что все будет так сложно – не стал бы тогда прыгать с вышки, а просто подорвал бы свой процессор. А теперь что? Прячась как от своих, так и от противника, он помогает кассетником восстанавливать Саундвэйва, сходя с ума при виде его погасших визоров и еле теплящейся внутри искры.
На плече автобота довольно деликатно опустился манипулятор, заставляя быстро вынырнуть из бездны своих мыслей.
- Джазз…- тихонько прошептали сзади, разворачивая диверсанта к себе.
Увидев подошедшего, диверсант отпрянул и яростно сверкнул оптикой.
- Не прикасайся ко мне, слышишь? – прошипел он.
- Зачем ты со мной так? Да, я совершил глупость… может быть не одну, но… разве я это заслужил?
- Убирайся, Бластер… убирайся, пока я себя контролирую!
Диверсант направил на радиста оружие.
- Вот ты как со мной? А я ведь до сих пор люблю тебя, Джаззи… я никому ни бита информации про тебя не выдал… что ты пропадаешь неизвестно где, водишься неизвестно с кем и… воруешь наш энергон…
Голубые визоры гонщика дико сверкнули и он подскочил к собеседнику, приставляя к его квадратной груди встроенный лучевой пульсатор.
- Только попробуй… Я тебя деактивирую, прежде чем включишь динамик! – совсем тихо и от этого еще более зловеще проговорил черно-белый автобот.
Но Бластер даже не дрогнул. Его визоры резко потемнели, а на лицевой пластине появилась странная улыбка.
- Что, не можешь простить мне, что я победил? Или то, что я выжил? Наконец-то эта десептиконская сволочь получила по заслугам!
Диверсант замахнулся, чтобы ударить Бластера, но тот ожидал этого и смог перехватить серый манипулятор, одновременно толкнув автобота к стене.
- Мне давно уже надо было покончить с ним! – Радист прижал Джазза к стене, удерживая его от попыток ударить. – Тогда бы он не отнял у меня тебя… - эту фразу Бластер прошептал прямо в аудиосенсор диверсанта.
- Я никогда не был твоим! Пусти! – Захлебывался от нараставшей ярости черно-белый мех.
- Ах так? А как же тогда, во время командировки Проула? – Бластер провел рукой по гладкой серой бедренной броне - Твоя искра заводилась с первого аккорда!
Джазз убрал его манипулятор со своего бедра и тихо зарычал.
- Джаззи, тебе ведь это нравится… мы ведь можем быть снова вместе. – Промурлыкал прямо в черные антенки антеннки красный автобот.
- Уйди!!! – дико заорал Джазз, всеми силами отпихая от себя радиста. Он чувствовал, как что-то подступало к самой искре, что-то до боли знакомое и теплое, но только от этого становилось еще хуже.
Оттолкнутый Бластер попятился на пару шагов и вдруг как-то странно рассмеялся.
- Только не говори мне, что теперь ты носишь траур уже за этим шарковым транзистором! Хватит, я о Проуле сказок наслушался!
Тут таки Джазз ухитрился как следует двинуть радиста по лицевой пластине и тот свалился на пол, ошарашенно глядя на диверсанта.
Голубые визоры горели бешенным неоновым огнем, озаряя симпатичное лицо автобота так несвойственной ему яростью.
- Не обманывай себя, Бластер!!! Знаешь, почему я тогда с тобой закрутил интрижку? Нет? Так вот – просто ты мне кое-кого очень сильно напомнил! Того, которого я любил еще тогда, но признаться себе в этом не было сил! И траур по нему я не ношу, потому, что он жив! Ясно?
Бластер словно подстреленный вскочил на ноги и выпалил из оружия в место, где клик назад стоял отпрыгнувший автобот.
- Шлаков предатель! Ненавижу!!! Ты все время мне врал!!! Я не мог смотреть в визоры Проулу, потому что думал, что ты любишь меня! Шарктиконов хлам! Уничтожу!!!
Радист словно бешенный начал палить изо всего оружия, которое у него имелось, но верткий диверсант проворно улизнул от всех выстрелов, двигаясь в сторону выхода. Бластер издал отчаянный крик и опустил винтовки, пылавшими синевой визорами глядя в след мчавшемуся прочь болиду.
- Ты врешь, Джазз! Он не может быть жив! Он деактив! Я сам видел! – на всю мощность заорал он вслед.- Я победил, Джазз! Я победил!!!
Последние слова потонули во всхлипах и радист медленно сполз на пол, обхватывая голову манипуляторами и пытаясь сдержать предательски катившийся по лицу омыватель. Искра болела так, словно ее проткнули насквозь, нейросеть пылала огнем, а губы неслышно шептали бессвязные слова.
- Я… я победил… в честном бою… ты должен быть со мной… Джазз… шлак… я люблю тебя… не… не уходи…
Но умчавшийся за пределы станции диверсант уже не слышал этих слов, хотя они вряд ли бы что-то изменили.

- Регенерация осуществлена на 45%. Требуется активация обновленных нейросетей. – Выдал Френзи, стуча пальцами по панели управления рем-системами.
- Какой уровень внутреннего заряда искры?
- 7%, – выдал кассетник, глядя на постоянно скачущие по экрану показатели.
- Шлак, мало… не дотянет… - выдохнул вентиляторами невысокий фиолетовый мех.
Джазз молча посмотрел на кассетников и снова перевел взгляд на лежавшего на платформе меха.Его корпус был почти полностью отреставрирован, системы обновлены, но мех пребывал в стазисе, поскольку искра неумолимо угасала.
Темно-серые пальцы нежно коснулись безвольно лежавшего на платформе синего манипулятора.
- Рамбл… активируй нейросеть. – Тихо прошептал автобот.
Кассетники переглянулись и фиолетовый мех набрал команду на экране.
От подключенных проводов по всему синему корпусу пошли небольшие заряды, каскадом расходясь во все системы. Вентсистема тихо загудела, защелкали сервоприводы, зашуршали динамики. Обновленная нейросеть встраивалась в системы десептикона, регулируя параметры и настройки для синхронизации новых запчастей.
- Подавай энергоснабжение! – Скомандовал Рамбл и Френзи включил подачу энергона в систему отремонтированного меха.
- Нейросеть подключена. Регенерация выполнена на 78%. – Отрапортовал Френзи, скорее сам себе, чем кому-то.- Теперь последнее слово за энергоснабжением.
- Нам не хватит энергона восстановить заряд искры на 100%! – отрешенно пробормотал Джазз, глядя в потухшие алые визоры.
- Конечно не хватит… это же колоссальная мощность! – повернулся к нему Френзи. – Если искра не начнет самостоятельно восстанавливаться – все безнадежно. Так что, шеф, давай, не подведи! – последнюю фразу кассетник проговорил, ласково похлопав по стеклу кассетной деки десептикона и вздохнув вент-системой.
- Может, десептиконское командование тоже сможет нам выделить немного энергии? – повернул к нему голову Джазз – а то мне уже вряд ли получиться вернуться на станцию автоботов безнаказанно, да еще и принести что-нибудь.
- Десептиконское командование?!! Ты видел наше командование, автобот?!! Поди попробуй у него что-то попроси! Кончились те времена, когда разведка была элитой нашей армии! Теперь все ломай, круши и бездумно лезь на рожон, а тебе даже спасибо не скажут! – очевидно Френзи уже давно хотел сказать эти слова вслух да все никак не решался, но теперь ему терять было нечего. Если Саундвэйв не очнется, судьба всех кассетников предрешена, так что теперь ему было наплевать на все, а особенно на Гальватрона и его системный сбой. Визоры кассетника вспыхнули огнем негодования, а вент-система зашумела вдвое громче, пытаясь остудить вспылившую искру.
Джазз понимающе замолчал и повернул голову снова к лежавшему на платформе Саундвэйву. Он редко разговаривал с кассетниками. Он никогда не видел их в оффлайне или в альт-форме. Очевидно, разведчик прятал их от автобота, так и не научившись доверять ему до конца. Хотя диверсант продолжал обитать на автоботской станции и только тайком встречался с десептиконом, но он постоянно чувствовал его присутствие. Саундвэйв следил за своим партнером. Следил постоянно и, как всегда, самыми незаконными методами, с применением шпионских приемов и телепатического влияния. Это иногда задевало Джазза, но он молчал, так как понимал, что разведчик никогда не измениться и не станет доверять кому-либо полностью, даже если этот мех находится в полной зависимости от него. Именно поэтому он смирился с тем фактом, что кассетников всячески отгораживают от него, не особо и пытаясь найти с ними общий язык.
Последние же циклы им приходилось проводить очень много времени бок о бок, и автобот понятия не имел как себя с ними вести, как говорить и как воспринимать. Он даже сам не мог разобрать своего собственного отношения к этим мелким механоидам. Кто они для него? Все те же вражеские лазутчики или теперь уже союзники поневоле?
Джазз вздохнул вент-системой. Как же он изменился за это время! Если бы он в прошлом встретил себя нынешнего, то, наверное, деактивировал бы на месте. Но главное, что ему наиболее наболело – это его измена Проулу. Но не та интрижка с Бластером, нет… а те несколько циклов в безымянном бункере, которые навсегда изменили его жизнь. После побега он часто ловил себя на том, что вспоминает клики, проведенные с десептиконом с замиранием искры. Тогда он ненавидел его, он боялся его, он трепетал от ужаса, вспоминая, насколько легко разведчик смог играть его процессором. Но было еще что-то. Что-то такое, что не могли дать ему ни Проул, ни Бластер. Саундвэйв мог буквально читать его мысли, его чувства, его искру… и это завораживало, пугало и притягивало одновременно.
Серые манипуляторы обняли синий и дрожащими движениями погладили по тыльной стороне ладони. Еще тогда между ними существовала некая невидимая связь. Еще до того, как десептикон насильственно привязал искру диверсанта к своей, уже тогда Джазз понимал, что Саундвэйв имеет слишком большое влияние на него. Да и сам разведчик давно уже проанализировал, что стал заложником этой туманной ситуации, так как не мог заставить себя избавиться от всяческого рода навязчивых идей касательно автоботского диверсанта.
- Не уходи… - тихо прошептал Джазз, обнимая в ладонях синий манипулятор. Это же слово он хотел бы успеть сказать когда-то давно умирающему Проулу, но жестокая судьба распорядилась иначе.
В огромных красных визорах на миг вспыхнул слабый огонек и тут же потух. Кассетники мигом засуетились, подключая диагностические экраны.
- Угасание искры прекращается. Энергетический запас остановился на метке 5%. Появились признаки процессорной деятельности.
- Разве возможно функционировать при таком запасе жизненной энергии? – удивился Джазз, глядя на близнецов.
- Поверь, для него и не такое возможно. – Сверкнул визорами Рамбл и многозначительно улыбнулся автоботу.
Голубые визоры слегка расширились от удивления и автобот взглянул на показатели на экране. Упрямые цифры отказывались изменяться. Джазз снова вздохнул. Что с ним будет, когда искра Саундвэйва погаснет? Процессорный сбой и неприкаянное скитание длинной в вечность или снова попытка оборвать существование? Капли омывателя заблестели на оптическом щитке.
Тут диверсант почувствовал легкий импульс, уколовший его пальцы. Он взглянул на расположившийся в его ладони синий манипулятор – тот слегка шевельнулся.
- Саунд! – вырвалось у него.
Окружавшие их кассетники тут же обступили рем-платформу, затаив функционирование вент-систем.
Огромные красные визоры стали медленно наливаться алым огнем и уголки строгих сжатых губ разведчика слегка дрогнули. Слегка повертев головой, он обвел взглядом замерших с трепетом кассетников и остановил его на автоботе.
- Джазз… присутствие здесь – ошибка…
- Что? Что ты говоришь… я должен быть рядом с тобой… я так рад, что ты очнулся…
Но десептикон пропустил слова диверсанта мимо аудиодатчиков. Сгустив бардовые тона в оптике, он отрешенно пробарабанил своеобразный отчет.
- Нехватка энергии. Состояние – критическое. Причина – вступление в открытый бой с Бластером. Статус – поражение. По условиям сражения Джазз должен остаться с автоботом. Присутствие здесь – ошибка…
Визоры диверсанта вспыхнули, а по корпусу пробежали мелкие заряды. Такого он не ожидал. В искру ворвался целый вихрь ощущений - от обиды до восхищения:
- Вы что, устроили поединок, назначив меня в качестве главного приза??? А как же мои чувства? А меня кто-нибудь спрашивал? Вы сводите свои давние счеты, а я должен потом за это все расплачиваться! Как это глупо, Саунд! Неужели ты думаешь, что мне нужен победитель? Мне нужен только тот, кому принадлежит моя искра…
Диверсант нежно провел пальцем по рассечённой щеке разведчика. Тот в ответ устало улыбнулся той своей почти незаметной улыбкой, улавливать которую порой так нравилось автоботу.
- Заблуждение – твоя искра больше мне не принадлежит. Джазз – свободен.
Темно-серый манипулятор на лицевой пластине Саундвэйва вздрогнул. Автобот давно уже почувствовал, что что-то изменилось, но анализировать это у него не было времени. Все его мысли занимало состояние поврежденного партнера. Неужели Саундвэйв действительно отпустил его? Тогда почему так дико болит искра, когда он видит его покромсанный корпус и еле-горящие визоры? Почему он совершает преступление, обкрадывая автоботские склады, только, чтобы поддержать его функциональность? Почему его нейросеть так вспыхнула яростью и жаждой мести, когда он встретил Бластера? Ответ на эти вопросы витал в сознании Джазза уже давно, только вот процессор упрямо его не замечал и не желал замечать. И теперь разгадка больно пронзила искру диверсанта, обдавая жаром всю нейросеть. Его голосовой модулятор засбоил, но он все-таки смог сказать это, глядя в приглушенный свет алых визоров.
- Неправда, Саунд. Я все еще в твоем плену… Только добровольно. Я… я люблю тебя…
На секунду красная оптика вспыхнула прежним ярким светом, но тут же бессильно погасла, оставив слабое багровое свечение.
- Это неожиданно… - тихо пробарабанил металлический голос. – В твоей искре не должно было быть этого чувства. Я стер перепрошитые файлы…
- Какие файлы, Саунд! Ты что, не слышишь меня? Я люблю тебя!!! И любил тогда, только не понимал этого!!! Я сам не верю, что это возможно, но это так!!!
Диверсант сжал синий манипулятор в своих ладонях, но разведчик продолжал непонимающе смотреть на его пылающие неоном визоры.
- Это… ошибка. Это нелогично. Это неосуществимо. – Упрямо повторял он.
Взорвавшиеся в нейросети эмоции, вызванные признанием автобота, окончательно истощили запас энергии разведчика и он, резко вздрогнув, снова ушел в оффлайн.
Кассетники вновь предались панике и засуетились над своим хозяином, подключая к нему добавочные энергоблоки для поддержания систем.
Джазз озадаченно сверился с датчиками на рем-панели.
- Нужно больше энергии – прошептал он и, трансформировавшись, укатил прочь, направляясь в сторону энергохранилищ автоботов.
В его процессоре метались мысли, мотор ревел, словно сотня космолетов, а искра трепетала внутри.
«Прости меня, Проул… у меня был выбор – погибнуть или остаться в живых… и я выбрал жизнь. Жизнь в плену, в затягивающем, заботливом, но неприступном и пугающем плену. Если бы моя искра снова принадлежала мне, то я бы отдал ее тебе, Проул… Но она уже давно не принадлежит… Это системный бред, это ошибка, сбой программы… пускай… но это непоправимо… я люблю его, Проул. Может быть так же сильно, как любил когда-то тебя… но это было в прошлой жизни. Сейчас же, я – послушная марионетка, которая готова на все ради него. Конечно, я мог бы покончить с этим… мог бы вырваться из шелковых оков и отправиться к тебе, мой верный друг, но я не захотел… я добровольно запираю за собой золотую клетку. Это мой выбор… Прости меня, Проул… если сможешь… Потому что я себя вряд ли смогу простить… так же, как и не смогу запретить своей искре любить… Прощай, мой верный друг... Ты всегда останешься чистым и ярким воспоминанием в моем сбрендившем процессоре… Может, оно когда-нибудь спасет меня от окончательного безумия в диком вихре страсти и отчаяния, страха и предательства, музыки и чувств, который завлек мою искру навсегда…»
Черно-белый болид незаметно проскользил мимо хранилища и через несколько кликов в помещение юркнула незаметная тень.