Парадокс.

Проул лишь через несколько часов покинул Сенат. Дай Атлас вывел его окружными путями, не давая возможности пересечься с кем-нибудь еще. Проул поблагодарил за помощь, все-таки, видимо, изредка еще встречаются в Сенате нормальные мехи.

Связавшись с начальством, Проул предоставил краткий доклад своей беседы с Рэтбэтом, умолчав о случившимся лично с ним. Никто в полиции, за исключением Джазза, даже не догадывался о подобном эпизоде в прошлом монохромного праксианца, да и ни к чему было это знание. Только не хватало сочувствующих взглядов. С Джаззом же не мешает поговорить, успокоиться.

Вернувшись в полицейский участок, Проул сразу же направился в кабинет Джазза, по дороге несколько раз пересекаясь с коллегами и перекидываясь с ними краткими приветствиями. Все равно сегодня с делом Шермы можно не торопиться: доклад уже у начальства, а теперь придется ждать ребят из лаборатории, что они сообщат после своих исследований.

Как всегда, в кабинете Джазза была полуоткрыта дверь. Это и был единственный минус этого помещения – можно было разве что закрыться изнутри, но тогда вообще оставалось непонятно, был ли Джазз на своем рабочем месте или сорвался на выезд.

До аудиодатчиков Проула донеслись тихие голоса – Джазз разговаривал с Блюстриком, но интонации насторожили датсуна, удержав его от того, чтобы рывком распахнуть дверь. Проул осторожно заглянул в комнату – и буквально замер на месте от ярости, охватившей Искру: Блю сидел в джаззовском кресле, сам же Джазз стоял над ним, облокотившись об спинку кресла и поглаживая ему правую дверку. Блюстрику это явно нравилось: он ластился, как киберкот, а монохромный полицейский что-то нашептывал ему на аудио. Блю чуть облизнул губы, на что Джазз лишь улыбнулся и еще ближе склонился к мехлингу.

Вот этого Проул уже вынести не мог. Хрипло зарычав, праксианец ворвался в кабинет.

— Проул! — Джазз поспешно отскочил от Блюстрика, видя, как разъярен его старший брат.

— Как ты посмел?! — Проул отбросил в сторону стоящий на пути стул, добираясь до Джазза. — Как ты мог?!

— Проул, успокойся, притормози, — Джазз улизнул в сторону, подальше от взбесившегося друга. — Все в порядке, я ничего не сделал Блюстрику!

— Ах, не сделал… — сверкнув оптикой, протянул Проул. — А ведь хотел, планировал…

— Проул, перестань, пожалуйста! — на полицейском повис Блюстрик, пытаясь его остановить. — Мы с Джаззом правда ничего такого не делали…

Блю мягко отцепили от себя, не останавливаясь перед основной целью. Проул, и так доведенный сегодня столкновением с сенаторами и не совершившейся попыткой изнасилования, все-таки сорвался, не выдержав.

Джазз только защищался, не атакуя в ответ, хотя понимал, что Проул действует вполне серьезно и намерен лично разобрать его на детали. Блю благоразумно не полез дальше, оставаясь только зрителем. И, конечно же, шум драки не мог не привлечь внимание других полицейских: кто-то вызвал старшего офицера, трое патрульных никак не решались подступить к черно-белому вихрю, чтобы растащить его на составляющие.

Как итог – оба получили выговор, к которому у Проула присовокупилось временное отстранение от работы. Праксианцу пришлось очень кратко рассказать, что послужило основной причиной срыва. Впрочем, Блюстрик тоже не избежал разговора со старшим офицером – младшего брата Проула тут все знали, поэтому у него поинтересовались, было ли то, что утверждает Проул, или он только принял увиденное за совсем другое. Выслушав объяснения мехлинга, офицер посоветовал ему какое-то время держаться подальше от Джазза и присматривать за Проулом.

…— Может, все-таки расскажешь, из-за чего так чуть не съехал с процессора? — робко поинтересовался Блюстрик, когда они с Проулом оказались в родной кварте.

Проул вздернул вверх дверки, но почти сразу же поджал их, и после долгого молчания тихо произнес:

— Я им попался, Блю. Все снова, как и тогда. Шлак подери, ну что меня дернуло поехать в Сенат одному!

Блю сразу понял, о ком говорит его брат. Младший датсун робко прижался к Проулу.

— Все хорошо, они тебя же не тронули?

— Нет, — также тихо ответил Проул. — Но… шлак, этот парализующий страх, что все повторится опять! Я думал, что избавился от него, смог забыть – однако это оказалось не так, словно не было этих ворн, а все произошло будто вчера.

— Прости… — Блю тоже поджимал дверки в знаке вины. — Надо было все-таки… сказать тебе.

— Давно он за тобой увивается?

— Половину ворна, — сознался Блю. — Мы действительно ничего такого не делали, и Джазз только однажды меня поцеловал.

— Мал еще для такого, — привычно произнес Проул. — Ладно, надеюсь, Джазз после… такого не запишет меня в свои враги.

— Он поймет, Проул, — заверил его Блюстрик. — Джазз поймет.
***

Рабочий день выдался неожиданно коротким. Орион уже собирался домой, предвкушая, как проведет оставшуюся часть этого дня и завтрашний выходной с Шоквейвом, когда по личной линии коммлинка поступило сообщение:

«Мне нужна твоя помощь. Приезжай в Каон».

И подпись – Мегатрон.

Мегатрон…

С мятежным шахтером Орион был давно знаком, еще с той попытки столкнуть их друг с другом, в надежде, что они взаимно уничтожат один другого. Но этого не произошло, а возникло совсем иное – дружба, столь опасная для некоторых.

Конечно, Орион знал, чем сейчас Мегз занимается – он стал гладиатором и постепенно начал подчинять себе Каонскую Арену, вербуя сторонников своих мыслей. Кое в чем Мегз слегка был неправ, однако все остальное было очень даже справедливо по отношению к погрязшему в коррупции Сенату и проржавевшему обществу. Идеи росли, ширились, привлекали остальных, и так зародилась новая политическая партия – десептиконы.

О знакомстве айаконского полицейского со столь опасным мятежником мало кто знал – как со стороны Мегза, так и со стороны Ориона. Пакс рассказал только сенатору: от выбранного Искрой скрывать ничего он не собирался.

…Предупредив Шоквейва, что его вызвали в Каон и что он вернется завтра, Орион направился к скоростному шоссе, соединяющему оба города.
Глава шестая
Каон был полной противоположностью Айакона – мрачным, темным зеркальным отражением. Если Золотой Город был облюбован потомственными аристократами, сенаторами и нобилями, являясь центром планеты, то Каон давно стал прибежищем для криминальных личностей: бандитов, торговцев живым товаром, запрещенными присадками в топливо или редкой информацией. Плати только кредитки – и все можно будет раздобыть.

Полицейское управление Каона также отличалось от своего айаконского собрата. Орион знал пару ребят, переведенных в Каон после пары-тройки конфликтов с некоторыми высшими чинами. Да и многие полицейские именно так и попали сюда – банально были отправлены в ссылку за неугодные вопросы или действия. По сути, у полицейских тут каждый день был игрой на выживание: смог уцелеть во время патрулирования – отлично, отделался всего лишь повреждениями – повезло.

Если бы тогда Шоквейв не помог, не прикрыл Ориона, то его тоже ждал бы перевод в Каон. С одной стороны, это было бы даже хорошо – ведь здесь, на гладиаторской Арене, находился Мегатрон.

Долгое время Орион только слышал о Мегатроне – мятежный шахтер, ответственный за бунт, сбежавший во время транспортировки в тюрьму и затем объявившийся на гладиаторской Арене Каона. Сенат в дела Арены никогда не лез; можно сказать, цитадель гладиаторов была еще одним «государством в государстве», а ее бойцы в уровне подготовки порой ничуть не уступали военным и ЭлитГарду.

Случай свел Мегатрона и офицера полиции; Орион нашел много общего со своими мыслями в тех агитках, которые писал гладиатор. Постепенно в недрах Арены зародилась партия десептиконов – тех, кого обманули. Конечно, некоторые моменты политической программы Мегатрона Ориону не особенно нравились, но Мегз легко принимал критику и доказывал свою правоту. Ему нравилось общаться с Паксом, тот был совершенно не похож на большинство представителей полиции. Впрочем, узнав о сцене в Сенате, Мегз только понимающе хмыкнул.

И о Шоквейве Мегатрон тоже знал. Сперва гладиатор отрицательно относился к сенатору, узнав о романе друга, говорил, что Шоквейв только играет с ним. Но при личном знакомстве с сенатором Мегатрон был вынужден переменить свое мнение, одобрительно проворчав, что нашелся среди сенаторского сброда хоть один нормальный.

На въезде в город Ориона остановили, проверяя его идентификационный код. Но целью визита не поинтересовались – мало ли какие дела могут привести сюда офицера полиции, от расследования до личного времяпрепровождения.

Орион сбавил скорость и медленно поехал к западной окраине города, где и раскинулась знаменитая Арена. Цитадель – иначе и не назовешь – как поговаривали, имела обширные подземные ходы и тоннели, охватывающие большую часть города.

Сейчас был день, а бои обычно начинались только вечером. Охранники подозрительно оглядели красно-синего меха, но затем, видимо, получив распоряжение по внутренней линии комма, пропустили полицейского, однако без конвоя не оставили.

Двойка сикеров, появившихся буквально из ниоткуда, заставила насторожиться Ориона. Летуны – черно-фиолетовый и синий с белыми отметинами, впрочем, признаков враждебности не выказывали, несмотря на наличие у них вооружения – лучевые винтовки, Орион с первого раза признал оружие. Интересно…

— Босс просил проводить к нему, — произнес фиолетово-черный. — Мы тут так, чтобы не заплутал и обратно выбрался.

— Я уже был тут, — ответил Орион. От него не укрылось, что десептиконы – так называли себя последователи идей Мегатрона – были чем-то встревожены, словно готовились к чему-то. Арена, и без того практически обособленная, сейчас еще больше напоминала военную крепость.

А вот третьего сикера, мелькнувшего в коридоре, Орион узнал – это был Старскрим. В свое время Айакон сильно потрясло исчезновение одного из самых известных ученых. Старскрим, ученик и напарник Скайфайера, долго пытался выбить средства для его поиска, почему-то уверенный, что тетраджет еще жив. Но потом кто-то намекнул летуну, чтобы он сидел тихо, иначе все будет вывернуто так, что это Старскрим виновен в исчезновении Скайфайера. Значит, сикер все-таки нашел помощь, но от десептиконов.

Определенно, с момента его прошлого визита сюда в гладиаторской обители что-то поменялось. Мегатрон тогда не занимал кабинет капитана Арены, и вооруженных десептиконов было меньше. Оставалось надеяться, что Мегз прояснит все это и не потянет за собой в какую-нибудь авантюру. Хотя, стоило признать, в тот раз инициатором авантюры был как раз-таки Орион.

— Босс занят, пока стоит подождать, — черно-фиолетовый сикер буквально вынырнул откуда-то.

— Что там, Варп? — спросил второй летун.

Черно-фиолетовый, обозначенный как Варп, заметно помрачнел.

— Что-что… опять с этим шлаковым Импактором ссорится.

Имя было опять-таки знакомо полицейскому – как-то раз Мегатрон упоминал Импактора как одного из своих наиболее близких друзей, но тогда мелькнуло в его голосе нечто такое, о чем Орион так и не решился переспросить.

— Надеюсь, обойдется без… проблем, — сине-белый авиатор явно хотел произнести другую фразу, но покосился на Ориона и изменил слова.

— Да шлак, надоело уже! — воскликнул более эмоциональный Варп. — С какого перепугу он претензии боссу выставляет, когда сам накосячил не меньше? Раньше надо было думать процессором, а не когда ситуация вышла из-под контроля.

Ориону оставалось только слушать разговор летунов и пытаться догадаться, о чем они говорят, но информации было слишком мало.

Дверь кабинета буквально распахнулась, и Ориона чуть не сбил с ног мех – впрочем, это как раз и был Импактор. Что-то прорычав, бывший шахтер оттолкнул полицейского, стремительно уходя.

— Ну все, удачи – босс ух какой злой! — прокомментировал Варп.

Орион никак не ответил на эту реплику, заходя в помещение. Мегатрон обнаружился возле голографической карты Каона, где фиолетовым цветом была обозначена Арена. Орион успел мельком удивиться ее обширности – выходит, правда все слухи о том, что цитадель имеет подземные катакомбы и ходы.

— Мегз?

— Здравствуй, — устало отозвался предводитель десептиконов. — Садись.

— Я не вовремя?

— Оставь, пожалуйста, все эти церемонии. Я ждал тебя, это Импактору не терпелось высказать мне свои претензии.

На чуть вопросительный взгляд Ориона Мегатрон пояснил:

— Он мой бывший партнер. Сейчас мы уже разошлись.

— Как подозреваю, ты позвал меня поговорить отнюдь не об этом?

— Конечно же, нет, — Мегатрон посмотрел в оптику своего друга. — Мне действительно нужна твоя помощь: я прошу, найди в Айаконе Оверлорда.

— Так, — Орион насторожился. — И кто это?

— Мой спарк, — прямо признал Мегатрон. — Точнее – наш с Импактором. У нас в последнее время были… довольно напряженные отношения, и, как стало известно, он в данный момент находится в Айаконе. Ты и сам понимаешь, как в твоем городе относятся к… таким, как мы. А Лорд еще горяч и порывист, я опасаюсь того, что он может наделать ошибок и попадется в не те манипуляторы. Прошу, помоги мне.

— Хорошо, — кивнул Орион. — Думаю, если даже он приехал нелегально, получится отыскать его след. Можешь дать его техданные и показать изображение?

Мегз протянул ему датапад, заранее приготовленный, как отметил Орион. Полицейский быстро вчитался в информацию, профессионально отмечая некоторые моменты.

— Как у тебя дела? — тихо произнес Мегз. — Я слышал о творящемся в Айаконе.

— Убийства медиков, — утверждающе сказал Орион. — Слава Праймасу, на моем участке подобного пока еще не было, но вся полиция на антеннах стоит. Да еще и одного из сенаторов недавно убили, пытаясь подставить десептиконов.

— Что? — оптика Мегатрона буквально вспыхнула.

Орион пересказал ему все, что было известно по делу сенатора Шермы. Мегз задумался, щуря окуляры.

— Твой сенатор в порядке? — поинтересовался он. — Я знаю, что он уж больно любит докапываться до истины, чего не жалуют остальные его сотоварищи.

— Шоквейв в норме, — ответил Орион, чувствуя тепло в Искре при упоминании имени любимого. — Он куда больше времени проводит в Академии, чем в Сенате.

— Хоть не лезет в это гнездилище шарков, — фыркнул Мегатрон. — А этот тип, о котором ты спрашивал, Тайдсвэй? Так и работает там?

— Да. И, знаешь… не дает он мне покоя, — признался Орион. — Есть в нем что-то такое… не могу объяснить, но это тревожит меня.

— Думаешь, он может быть врагом? — прямо спросил Мегатрон. — Которому что-то нужно от тебя или от сенатора, и поэтому он подобрался так близко, чтобы нанести удар?

— Нет, он нам точно не враг, — ответил Орион. — Просто… шлак, у него Искра слишком похожа на Искру Шоки.

— А вот это интересно, — протянул Мегатрон. — Он точно никогда не встречался с тобой до Эмпураты? И у твоего сенатора абсолютно точно нет братьев?

— Нет, — на оба этих вопроса ответил Орион. — Каждый раз, когда я хочу у него спросить, что-то словно останавливает меня.

— Странно… — Мегатрон точно с таким не сталкивался. — Поговорить бы с этим типом… Давай так – я сам разберусь с ним и расскажу тебе. Не злись, Орион, но нет в тебе некоторых необходимых качеств для проведения допросов.

— Я уже не первый ворн работаю в полиции, — напомнил красно-синий мех.

— Знаю, — кивнул Мегз. — Но сам скажи, что тебе больше нравится – участие в патрулях и рейдах или проведение допросов?

Видя замешательство друга, Мегатрон лишь кивнул.

— Ответ на этот вопрос и так понятен. Побудешь тут еще, я слишком давно тебя не видел. У нас есть что обсудить.

— Шоки ждет меня, — произнес Орион. — Хотя он знает, что могу задержаться, я оставил ему сообщение о том, что еду сюда. Сейчас скину наводку на Лорда одному другу, он проверит наш участок.

— Спасибо еще раз, друг мой, — для Мегатрона вопрос с Лордом был действительно очень важным. Не хотелось ссориться с ним, а Импактор определенно начал настраивать его против создателя. Уж не с его ли подачи Лорд поддался в Айакон.
***

Оверлорд чувствовал себя чужаком в Айаконе. Этот город был слишком сверкающим, слишком светлым по сравнению с родным Каоном. Но это впечатление было только для первого взгляда. Взятки и коррупция, преступность и криминал – все это процветало и здесь. Лорд был в городе неофициально, приходилось скрываться от полиции – вряд ли они будут рады выходцу из Каона, да еще с алой оптикой.

Из-за цвета оптики на молодого меха многие косились, но лезть не решались. Здесь, в нижней части города, подальше от обителей сенаторов и аристократов, Академий и Институтов, было чуточку посвободнее в отношении нравов. Всем по шлаку, какая цветом оптика, главное – не лезть в чужие дела.

Лорд и не лез, хотя некоторые личности пытались пару раз склонить его на свою сторону. Но, будучи воспитанным на гладиаторской Арене Каона, Лорд великолепно разбирался в иерархии криминального сообщества, которое не особо отличалось от каонского.

Кредиток было достаточно, чтобы пока не думать о работе. Лорд просто притих, изредка появляясь на улицах города, и то почти под утро, когда большая часть ночных обитателей и полиции расползались по своим местам.

…Сегодня молодой десептикон планировал заглянуть в один бар. Он уже бывал там пару раз, и пока его все устраивало – от качества энергона до цены за него. Кроме того, там действительно было тихо и можно было отдохнуть, не опасаясь внеплановых драк. Однако был и еще один немаловажный фактор, почему Лорд собирался туда: ему всегда нравились небольшие, изящные мехи, хрупкие по сравнению с мощным корпусом десептикона. Мегатрон все иронизировал на тему того, что противоположности притягиваются и Лорд ищет себе именно такую противоположность.

Искал – и нашел. Здесь, в Айаконе, в том баре. Лорд не знал ни его имени, ни того, где он работает, хотя медицинская инсигния давала понять, что этот небольшой мех связан с медициной. Однако обойти все госпитали, частные и не очень клиники – это было хоть и выполнимо, но слишком долго.

К огромному разочарованию Оверлорда, в баре не оказалось того, кого он искал. Но Лорд не отчаивался, готовый ждать тут столько, сколько понадобится.

…Небольшой бар в нижней части города показали ему Скидс и Зета. Парочку авантюристов где только не носило в свободное от учебы время, и когда Тайдсвэй их застукал за очередным планом, подельники в качестве взятки согласились взять его с собой. Тайдсвэй настоял тогда на этом не без причины – он очень хорошо помнил рассказы Оверлорда о том, что именно в баре «Сордас» тот встретил Трепана, еще не зная о том, что он – один из мнемохирургов. По всем расчетам выходило, что эта встреча должна будет состояться лишь через двадцать ворн, но Тайдсвэй не мог ждать дольше – он планировал использовать в своих целях и Оверлорда, и Трепана. Именно с их помощью получится добраться до главного своего мучителя – Лоуба. Тот слишком трепетно и влюбленно относился к своему напарнику, Трепану. А судя по словам Лорда, Трепан тогда точно ничего не испытывал к своему наставнику. Ничего, так даже будет забавнее – пусть Лоуб помучается, узнав, что столь любимый им мех предпочел другого.

А кроме того, очень полезно уметь взламывать местные инфосети. Конечно, он в этом был не так ловок, как Саундвейв – опытный телепат Саундвейв, которого знал Тайдсвэй – но и этого было более чем достаточно: Оверлорд в городе.

Вероятно, именно за этим Мегз так срочно вызвал Ориона. Что поделать, Мегатрон всегда трепетно относился к своему созданию, даже когда Лорд начал съезжать с процессора. Интересно, здесь, в этой реальности, повторится ли то, что произошло тогда, если встреча Трепана и Лорда будет ускорена? Удержится ли Лорд своим якорем или со временем станет таким же безумцем?

Впрочем, Тайдсвэю было точно известно, что он уже никогда не узнает ответа на этот вопрос.

… Меха, которого Лорд надеялся снова увидеть, не было в этот раз. Рассудив, что он не каждый день является сюда, Оверлорд сосредоточился на другом – нужно быть в курсе местных новостей, чтобы не быть застигнутым врасплох. Мегз всегда учил его именно этому: информация необходима, без этого никак не обойтись. Правда, создатель учил и многому другому, начиная от выживания на гладиаторской арене и заканчивая умением поглощать сверхзарядку без последствий для систем. А вот Импактор, если раньше ничуть не обращал на спарка внимания, то, когда Лорд повзрослел, стал пытаться сделать из него меха на свой лад, на что только злился Мегз. Лорд давно уже знал, что оба его создателя не ладят друг с другом, но не вмешивался в их дела. Сами разберутся, не маленькие.

По правде говоря, удрал он из Каона именно по этой причине: чтобы они перестали наконец делить его и поняли, что Оверлорд способен уже сам принимать решения.

Молодой дес прислушивался к компании за соседним столиком и не заметил, как возле него остановился другой кибертронец.

— Здравствуй, Оверлорд, — звук чужого голоса заставил резко развернуться, но встроенное оружие удерживалось. Лорд оглядел подошедшего: мощно-неповоротливый корпус, жуткое нечто вместо нормального шлема и фейсплейта, один рабочий манипулятор… Конечно же, Лорд слышал о меха, подвергнутых Эмпурате, неугодных Сенату, наказанных за потенциальную опасность. Раньше, когда-то давно, это было справедливое решение только для преступников, чья вина была полностью доказана. Сейчас все изменилось, было извращено, вывернуто.

И это Лорду совершенно не нравилось.

— Мы знакомы? — осведомился Оверлорд.

Тайдсвэй рассматривал своего собеседника. Он значительно отличался от того Оверлорда, которого ученый когда-то знал: еще не проведен проект «Фаза Шесть», броня отнюдь не неуязвима, и главное – Лорд в своем уме, он не превратился пока в полубезумного маньяка, готового купаться в чужом энергоне. Даже забавно было видеть, какой он сейчас.

— Возможности получения информации тебе наверняка известны, — Тайдсвэй сел рядом.

— Тебя Мегз послал? — Лорд прищурил алую оптику. — Или Импактор?

— Ни тот и ни другой, — отрицательно ответил фиолетовый мех. — Я тут… сам по себе.

Ответом было скептичное фырканье. О, вот эта привычка Лорда точно не изменится! Что ж, пора в очередной раз ускорить судьбу и подкорректировать некоторые моменты.

— Мех, которого ты тут ищешь, работает в Институте, — произнес Тайдсвэй. — Его зовут Трепан, он один из мнемохирургов.

— Откуда ты это знаешь и с чего решил, что он мне интересен? — Лорд подозрительно прищурил оптику, снова насторожившись.

Тайдсвэй мигнул желтой оптикой.

— Только дрон не заметит, как ты тогда смотрел на него. Почему же не подошел?

— Не хотелось лезть, — фыркнул десептикон. В тот раз понравившийся ему мех – Трепан – был не один, в компании, видимо, коллег по работе. Лорд не желал привлекать лишнее внимание к себе, а это определенно случилось бы, подойди он тогда к компании медиков.

— И ты все караулишь его здесь, надеясь, что он придет один, — понимающе произнес Тайдсвэй. — А если не придет? Будешь искать или забудешь?

— Какое твое-то дело? — Лорд наконец-то рыкнул, сжимая в ладонях куб так, что его стенки пошли трещинами.

— Считай, что хочу помочь, — откликнулся Тайдсвэй.

— Явно не за просто так, — Лорд уже очень хорошо усвоил закон, что бесплатно никто никогда не помогает.

— Конечно, — кивнул Тайдсвэй. — Всего одна небольшая… услуга, которая никак не повредит тебе или Трепану. Взамен совета, где его найти и как привлечь внимание. Остальное все зависит от тебя.

Лорд колебался. С одной стороны – явно подозрительный тип, который готов помочь ему в обмен на какую-то услугу, которая может быть всем, что взбредет ему в процессор. Или же, теперь зная его имя, можно попытаться самому отыскать?

— Договорились, — все-таки произнес Оверлорд. — Рассказывай давай.

Тайдсвэй мысленно торжествующе ухмыльнулся. Еще один шаг к исполнению давно задуманного сделан. Шаг ближе к дезактиву Лоуба.

Ученый принялся рассказывать Лорду все, что он знал о Трепане.
***

Скайварп не особенно любил куда-либо отлучаться из Каона. Небо над городом было самым знакомым, дарующим чувство безопасности. Авиатор знал, как в других городах – кроме Каона и Воса – относятся к сикерам: подозрительно, готовые увидеть в них шпионов или разведчиков. Нынешний Сенат не особо жаловал летунов – уж слишком много было с ними хлопот, да и дипломатические отношения с воссианскими послами были очень и очень натянуты. Каон и город сикеров были для Сената постоянной процессорной болью. И поэтому Варпу ничуть не хотелось оказываться там, где чужие взгляды будут чуть ли не дыры прожигать в черно-фиолетовой броне. Конечно, с даром телепортации все становится гораздо проще, но и опаснее – Скрим достаточно рассказывал об деятельности Института, когда работал в айаконской Научной Академии.

Их тройка сложилась не сразу, спонтанно: Варп долгое время был одиночкой, не собирающимся даже искать триаду, а Тандер и Скрим – знакомы давно, то ли с воспитательного центра, то ли с учебы в Академии ВВС. После окончания обучения пути их разошлись: Скрим был очарован наукой, а Тандер предпочел покорять небо.

Увы, подобное долго не продлилось. Оба друга были разочарованы тем, что принесла им жизнь – исчезновение Скайфайера и обвинение в его дезактиве Старскрима, приказы нападать на гражданских, мирных жителей для Тандера… По меркам Айакона Тандеркрекер считался обычным дезертиром, полиция или военные могли схватить его в любой момент. Старскриму же ясно дали понять – видеть его в Золотом городе не желают. Оставалось лишь смириться, но не сдаться.

Старскрим, до этого наслышанный об Мегатроне и его десептиконах, привел туда и Тандера. А на Арене к тому моменту уже был Скайварп, наконец-то нашедший применение своим способностям.

Достаточно было одной встречи, одного полета, чтобы небо покорилось им, чтобы каждый стал ощущаться как часть единого целого. Редко так бывало – обычно для создания триады необходимы были долгие тренировки и совместные полеты, но, как говорил наставник Тандера в Академии ВВС, порой случалось и так, что тройка складывалась по воле самого Праймаса. Темно-синий авиатор в божество особо не верил, но и не отрицал слова мастера – мало ли, вдруг правда?

…Телепортер недовольно дернул крыльями. Айакон он знал плохо, тут все было слишком ярким, наигранным, порочным. Мехи, живущие тут, должно быть, привыкли к этому ежедневному обману, игре с ними тех, кто имеет власть. Каон, хоть и был опаснее, но гораздо свободнее. Мегатрона многие слушались, большая часть уже присягнула лидеру десептиконов, фиолетовая инсигния становилась оберегающей.

Наконец цель показалась. После отъезда своего друга-полицейского Мегз вызвал Варпа и, вручив ему датапад, велел притащить меха по имени Тайдсвэй. Для лидера не было секретом, что телепортом Варп мог утягивать кого-нибудь за собой: их триада не раз уже так перемещалась. Просмотрев данные и прикинув габариты, Варп согласно кивнул: «гость» окажется в Каоне.

Скайварп сорвался с места и, завопив «У босса есть к тебе дело!», рванул в дымку телепорта вместе с «пассажиром». Энергии у авиатора было достаточно, поэтому «прыжок» закончился именно там, где ожидали Тайдсвэя – в Каоне.

Для последнего не были особым сюрпризом действия Варпа. Скрим уже был на Арене, а где он – там и остальное сотриадники. Просто так Скайварп не потащил бы его сюда, значит – приказ Мегатрона. Что ж, это будет довольно-таки интересно – посмотреть на то, каким когда-то был лидер десептиконов, еще до войны, до противостояния.

Их уже ждали, несколько колесных меха – разумеется, охрана и почетное сопровождение. Так, на всякий случай. Некоторых из присутствующих Тайдсвэй узнал – похоже, к данному моменту основа десептиконского командования была уже сформирована. Не хватало только Саундвейва и… Шоквейва. Если раньше Тайдсвэй думал о том, под каким предлогом отправить сенатора к десептиконам, то теперь ему представилась прекрасная возможность лично повлиять на это. Саундвейв поможет вывести сенатора и Вирля из города, когда все начнется.

А времени уже оставалось все меньше и меньше. Шлак, так много еще не сделано, не исправлено! Но придется довольствоваться чем есть и сосредоточиться на главной цели. Оверлорд уже подхватил наживку в виде Трепана и в любом случае сумеет привлечь к себе внимание: мнемохирургу всегда нравились большие, мощные меха.

Да, рабочий кабинет Мегатрона был точно таким же, каким помнил его Тайдсвэй. Разве что карта еще не была окрашена в фиолетовый, отмечая наступление десептиконских войск. Мегатрон, начав войну, долгое время еще базировался на Арене и лишь потом перенес свою ставку в другое место. Сам будущий лидер фракции, а пока – всего лишь первый гладиатор Арены и вождь грядущего восстания тоже был здесь, ожидая гостя.

— Приветствую, Тайдсвэй, — произнес он. — Пришло время нам познакомиться.

Хоть подобное и не вписывалось в первоначальные планы Тайдсвэя, подвернувшийся шанс он собирался использовать на все сто процентов.

— Мегатрон, — ровным голосом ответил ученый. — Прошу уточнить причины нашей встречи, такое не было запланировано.

— Конечно, не было, — Мегатрон обошел несколько рабочих терминалов. — Мне показалось подозрительным то, как ты близко подобрался к Ориону Паксу и его сенатору.

— Поверь, угрозы для них нет. Пока нет, — Тайдсвэй медленно перенаправлял разговор в нужное русло. — Не от меня, на этот счет не стоит тревожиться. Сенатор Шоквейв сейчас для многих своих коллег воспринимается опасным, тем более, что в Сенате растет влияние партии Сентинела.

— И? — данные заинтересовали Мегатрона: похоже, что этот мех имел источник информации в Сенате.

— Сенатору Шоквейву будет безопасней, если он исчезнет из Айакона, — проговорил Тайдсвэй. — Думаю, среди твоих собратьев по оружию не помешает специалист по науке.

Мегатрон прищурил алую оптику, глядя на однолинзового меха. Тот явно подбирался к разговору издалека. Значит… орионовский Шоквейв – и здесь, среди десептиконов? Не столь уж абсурдно, но трудноисполнимо. Добровольно сенатор вряд ли покинет свой уютный особняк с Академией и Ориона, а тащить его силой – означало ссору с Паксом.

— Значит – предлагаешь сделать его одним из нас?

— Это уже как он сам решит, — Тайдсвэй чуть притушил линзу. — Есть еще кандидатура специалиста по связи.

— Это также интересно, — хмыкнул гладиатор. — Предлагаешь мне потенциальных соратников, играешь за их спинами… Сенатор или этот кандидат по связи в курсе твоих планов? Или нет? Зачем тебе все это, Тайдсвэй? И вряд ли это твое настоящее имя.

Мех в фиолетовой броне чуть склонил шлем.

— У меня было иное прошлое, и сейчас речь идет не об этом. Мне известно, что довольно скоро расстановка сил изменится, и вам всем уже не будет так спокойно. Поэтому я предлагаю… свою помощь в решении некоторых вопросов.

— Но что потребуешь взамен?

— Я уже озвучивал: безопасность для нескольких кибертронцев. Они будут полезны для десептиконов, — прозвучали условия Тайдсвэя.

***

Шоквейв уже не раз возвращался с заседаний Сената встревоженным. Прайм все реже присутствовал на них, чем пользовались Сентинел и его приятели, вынуждая большинство соглашаться с их мнениями и решениями по тому или иному вопросу и не гнушаясь даже использовать силовые методы. Оппозиции, в числе которой были и Шоквейв, и Дай Атлас, было гораздо меньше.

— Мне не нравится происходящее, — прямо заявил Дай Атлас, когда они с Шоквейвом оказались в цитадели рыцарей. Благо повод для этого был абсолютно законный – передача нескольких научных датападов из библиотеки Ордена руководителю Академии высших технологий.

— Не тебе одному, — согласился Шоквейв. Здесь можно было не бояться прослушки и говорить прямо. — Сентинел слишком много берет на себя.

— Он ублажает Номинуса, поэтому и творит, что захочется, зная – ничего ему за это не будет, — рыкнул Дай. — По сути – Кибертроном уже правит Сентинел.

— Это будет очень плохо для нас всех, — произнес Шоквейв. — Сентинел ни перед чем не останавливается, желая выполнить только то, что нужно именно ему. Любыми целями и с любыми жертвами.

— Ты ведь знаешь об убийстве Шермы? В этом обвиняют десептиконов – ту партию, возглавляемую беглым шахтером.

— Да, Орион уже рассказывал об этом. Расследует не он, а какой-то другой отдел, но сути это не меняет. Сейчас очень выгодно подставить десептиконов, объявив их врагами, и сплотить перед этой угрозой всех остальных. Тебе не кажется, что все идет именно к такому варианту развития событий?

— Очень похоже на то, — согласился Шоквейв. — Если раздобудут «доказательства», тогда Сентинел как военнокомандующий получит возможность атаковать Каон, мотивируя это тем, что большинство десептиконов обитает именно там. Для него стереть один город на благо остальных – не такая уж и большая цена.

— Теперь попробуй так сказать десептиконам, — проворчал Дай. — Шлак, куда катится этот мир? Если раньше, при Нове, я был готов поверить, что Золотой век будет всегда и что теперь на Кибертроне установятся мир и порядок, то сейчас… сейчас все стремительно несется в юникроновскую бездну. Знания, традиции – все, что осталось нам, что мы должны сберечь и сохранить, уничтожается в сражениях и войнах. Знаешь, Шоквейв… были уже у меня мысли о том, что надо уходить.

— Но куда?

— Найдем небольшую планету, постараемся сберечь то, что осталось, — ответил рыцарь. — Библиотеку Ордена и его оружейную забрать реально, к тому же пусть с нами полетят все, кто захочет, а не только члены Ордена.

— Отступление, да? Что ж… вынужден признать – при грядущих переменах это более чем реальный вариант, — сказал Шоквейв. — Колония рыцарей Ордена Круга Света. По крайней мере, так Сентинел или кто-нибудь еще не доберется до того, что вы храните.

— И Винг, и Экс уже слышали мои планы касательно отлета, — продолжил говорить Дай Атлас, — и полностью поддерживают. Винг проговорился, что давно уже не видел такого шлака. Мне кажется, в этом ему можно верить.

— В том, что давно тут не было так плохо? Судя по записям в библиотеке Ордена, подобная обстановка царила давным-давно, еще при самих Тринадцати. Он что, настолько древний?

— Вот уж не знаю, — честно ответил Дай. — Винг – это Винг, крылатая загадка и зараза.

— Спорить не буду, ибо не знаю, — Шоквейв улыбнулся. — Мне пора, Орион сейчас должен вернуться с работы.

Дай кивнул, протягивая упомянутые ранее датапады. И ничуть не удивился тому факту, что неподалеку очень отчетливо ощущался некий трехрежимник. По связи Искр ревности особо не ощущалось, только стремление защитить любой ценой и личное отношение к лидеру Круга Света.
***

Тайдсвэй пропадал неизвестно где несколько дней. Тревогу первыми подняли ученики, когда не застали однолинзового меха в лаборатории, где должен был состояться практикум. Охранник подтвердил, что Тайдсвэй как ушел, так до сих пор и не возвращался. Вирль, у которого поинтересовались, куда мог деться каонец, ничего толком не мог ответить, ибо и сам не знал.

Впрочем, ученый дал о себе знать – сперва сообщением, что с ним все в порядке и он просто улаживал кое-какие дела, а через день явился и сам, сходу устроив зачет обрадовавшимся ученикам.

Шоквейв опять был на заседании Сената: там рассматривался вопрос о финансировании государственных учреждений и расход бюджета за последние полворна. Шоквейв, уже заранее предчувствуя, что там будет творится, еще до отъезда чуть ли не шипел от возмущения.

Орион решил дождаться его в Академии – все равно выдался выходной, можно никуда не спешить, не рваться срочно на вызов. Ехать одному домой и там ждать Шоки не хотелось; лучше уж здесь, тем более, что от Сената до Академии добираться быстрее.

Полицейский был в рабочем кабинете Шоквейва, увлекшись чтением обнаруженной там инфорамки. Там рассказывалось о различных геологических находках, обнаруженных за последнюю полсотню ворн, что сопровождалось различными заметками Шоквейва, написанными в его излюбленной манере. Судя по всему, Шоки задумал прикупить пару-тройку новых экспонатов для своей коллекции и искал подходящие.

От чтения пришлось оторваться из-за того, что в кабинет робко заглянули младшие ученики и попросили растащить вновь поцапавшихся из-за чего-то Скидса и Зету. Орион просьбу исполнил, попутно прочитав наглецам небольшую лекцию. Вирль, тоже присутствовавший тут, ехидно прокомментировал, что все-таки возмездие существует.

— Им стоит заняться трудовой практикой, — за группкой учеников раздался голос Тайдсвэя. Мехлинги шустро рванули в стороны, а сам каонец сурово велел провинившейся парочке отправляться в лабораторию В-32.

— Тебя все потеряли, — произнес Орион, когда инцидент был закончен, а мехлингами занялся Вирль.

— Нужно было уладить кое-какие… дела, — неопределенно отозвался Тайдсвэй. — Но теперь никаких проблем не предвидится. Сенатор еще не приехал?

— Нет, я жду Шоквейва, — Орион припомнил слова Мегза о возможности его разговора с каонцем. Неужели все-таки Мегз исполнил обещанное?

— У нас тогда будет время для разговора, — произнес Тайдсвэй. — Наедине. Важно, чтобы нас не услышали. Пойдем.

Они зашли в рабочий кабинет сенатора. Орион настороженно и недоуменно посмотрел на ученого, мысленно гадая, о чем же пойдет речь.

Тайдсвэй некоторое время молчал, стоя у панорамного окна с видом на Айакон. Золотой город хорошо просматривался отсюда, можно было даже разглядеть башни Сената и высокий шпиль Научной Академии. Высотные здания уже окутывались огнями, предупреждающими летунов над городом.

— За последнее время много чего произошло, — наконец произнес он. — Все эти события приводят к тому, что становится слишком опасно. Оппозиция в Сенате имеет слишком мало поддержки, партия Сентинела все увеличивает свое влияние. Шоквейв ввязывается в слишком серьезные игры с очень печальными последствиями.

— У тебя есть информаторы в Сенате? — просто так эти данные нельзя было раздобыть, Орион это знал точно.

— Возможно, — пожал плечами Тайдсвэй. — Или же я просто…знаю чуть больше. В любом случае, тебе и Шоквейву сейчас придется быть очень осторожными и внимательными, не стоит доверять всем подряд. Шпионы Сентинела могут быть везде, и даже здесь.

— Здесь? В Академии?

— Верно, — кивнул однолинзовый мех. — Но пока я контролирую эту ситуацию, можешь не беспокоиться насчет возможного шпиона. И нет, это не один из учеников твоего сенатора.

Ученый подошел ближе к полицейскому. Искра Ориона была такой знакомой, родной… хотелось послать все в шлак и шагнуть еще ближе, прижаться, открыть Искру ему и для него…

Но было нельзя.

Тайдсвэй все-таки медленно протянул руку, касаясь пальцами красно-синей брони, задевая ветровые стекла. Хоть так почувствовать его Искру…

— Орион, я хочу, чтобы ты был осторожен. Сенат не забыл о тебе, о том, что ты тогда сделал. Они могут… попытаться воздействовать на тебя, зная о твоей дружбе с Мегатроном. Поэтому береги себя. Для него.

Пакс молчал, глядя на Тайдсвэя. Снова захлестнуло ощущение, что Искра каонца слишком знакома, слишком…

Почти как у Шоквейва.

— Орион, я задержался ненадолго… — в кабинет зашел Шоквейв, держа в манипуляторах несколько плоских металлических контейнеров.