Путь возмездия. Главы 1-4.

- Не ожидал поворота, краснооптичный? – слегка поперхнувшись, прошептал Сентинел, пытаясь выдавить ехидную улыбку.
- Ржа тебя бери! – ругнулся Мегатрон, когда к нему вернулась возможность модулировать звуки.
- Я… я же предлагал – разойтись мирно…
- Ну, я еще не проиграл! – улыбнулся десептикон, облизнув разбитые губы, и перехватил прижимавшие его манипуляторы. Он быстро их зафиксировал над головой у автобота и активировал антигравы, увеличив тем самым силу давления своего корпуса в несколько раз. Покореженная красная броня под ним жалобно заскрипела.
- Отвечай, автобот… - протянул он, с удовольствием отмечая оттенок боли в синей оптике.
Но в ответ лишь презрительно фыркнули.
- А иначе – что? – Сентинел попытался придать своему голосу наиболее небрежный тон, который только был возможен с поврежденным вокалайзером. – Что ты сделаешь? Твои манипуляторы блокированы вместе с моими, ты так же весь изломан как и я… наше оружие осталось наверху… Чем ты собрался меня пугать, кроме как своей наглой рожей?
Автобот рассмеялся, хрипя вентисистемой, видя, как его противник на миг пришел в замешательство. Но Мегатрон быстро взял себя в манипуляторы и нехорошо сверкнул оптикой. Какой бы нелепой не казалась ситуация, сдаваться он не собирался.
- Ну, у меня есть еще один метод расправы над автоботами… - тихо прошипел он, мерцая алой оптикой. Его энергополе приняло характерный агрессивный фон, а на лицевой пластине растянулась хищная улыбка.
Сентинел удивленно округлил оптосенсоры и поднял оптограни. Не успел он что-то сказать, как энергополе десептикона жестко синхронизировало его собственное, беспощадно подавив его. Но ожидаемой бурной реакции не последовало – автобот только скривил ехидную улыбку.
- Ой, только не говори мне, что у тебя остался на это энергозапас! – насмешливо проговорил он, прошедшись взглядом по искромсанному корпусу десептикона.
Мегатрон издал короткий смешок и усилил давление на корпус автобота с помощью антигравов. Красная броня под ним снова выдала тихий скрип, от которого десептикону почему-то сразу поднялось настроение.
- Не беспокойся, уж для тебя найду! – прохрипел он прямо в его лицевую пластину.
Сентинел сначала слабо дернулся, но потом снова замер, тяжело вентилируя. Десептикон буквально вжимал его в железную плиту с такой силой, что он ощущал, как на ней образуется вмятина. Но автобот только откашлялся поврежденным вокалайзером и стоически улыбнулся.
- Я и не знал, что являюсь объектом твоих тайных фантазий, Мегз… - не оставляя насмешливого тона, проговорил он, слегка пригасив оптику.
Мех над ним злобно зарычал, и послышались щелчки затворов интерфэйс-систем.
- Не буду спорить - давно пора отконнектить как следует хоть одного автоботского лидера… чтобы у вас прыти поубавилось! – прохрипел десептикон.
- Я бы на твоем месте начал с Оп-птимуса – рассмеялся автобот, продолжая выводить собеседника из себя своей презрительно- небрежной реакцией. – Он и помоложе и покрасивее… да и Матрица теперь у него…
- Не беспокойся – до Оптимуса я тоже доберусь! – рявкнул десептикон, уже теряя самообладание.
- Ты сначала со мной разберись, герой интерфейса! А то, поди, ресурса не хватит! – громко захохотал Сентинел, слегка запрокидывая голову назад.
Ну, это уже не лезло ни в какие рамки! Мегатрон аж затрясся от бушевавшей в нейросети ярости. Дело в том, что Фоллен давно запретил ему какие-либо отношения, как угрозу внедрения вирусов и читов в прошивку, а так же для устранения факторов постороннего влияния. И теперь его нейросеть неприятно прошибло импульсом забытой частоты. Он-то надеялся, что автобот разозлится, начнет вырываться, отбываться и выкручиваться, а тут… Но отступать было поздно.
Разнокалиберные кабели выщелкнулись на свободу и заскользили по мокрому от энергона металлу красного корпуса. Синхронизированные поля повысили напряжение, а аварийная система жалобно проскулила о недостатке энергозапаса для продолжения процесса.
Сентинел лежал спокойно, почти совсем пригашенной оптикой наблюдая за мехом над ним. Вероломное упрямство Мегатрона заставило его снисходительно улыбнуться. Десептикон медлил… медлил, но не сдавался.
Вдруг голубые оптосенсоры хитро вспыхнули и автобот резко подался вперед, обхватив бедрами серебряный корпус.
- Ну же, давай уж… не тормози! – пробормотал он и впился в губы десептикона напористым поцелуем.
На этот раз замер Мегатрон, совершенно растерявшись. Такого он точно не ожидал! Это путало все его планы… Но за несколько миликликов он все-таки совладал с собой и, освободив один манипулятор, схватился им за край злосчастного штыря, торчавший из его спинных пластин, и со скрипом вытащил его прочь. Потом он резко отпрянул назад, помогая себе антигравами, поднялся и, кое как трансформировавшись, взмыл в небо.
Сентинел привстал, тяжело опираясь на манипуляторы, и крикнул ему вслед:
- Эй! Ты куда? Тут кто-то грозился меня жестоко отконнектить! Алё!
Обессилено упав обратно на пол, он зашелся хриплым смехом, следя взглядом за отдаляющимся джетом на темно-фиолетовом звездном небе.
* * *
Сентинел сидел в командорском кресле, сомкнув манипуляторы в кончиках пальцев, и задумчиво рассматривал механоида перед собой. Его голубая оптика горела ровным светом, а острые антеннки на шлеме время от времени подрагивали. Напротив него, по другую сторону небольшого столика, расположился новый лидер автоботов и терпеливо ждал ответа, но Сентинел молчал. По правде говоря, он сейчас почти забыл о его вопросе, размышляя совсем о других вещах. А именно о том, насколько больше повезло Фоллену с приемником, чем ему. Оптимус Прайм. Обыкновенный, ничем не выдающийся повстанец против режима, с весьма унылой, обыденной прошивкой. Никакой тебе гениальности, никакого внутреннего огня, ни особых успехов в боевых искусствах, ни даже внешней привлекательности. Да какой из него Прайм?! Он даже себе характерный символ себе выгравировал, под впечатлением красивой легенды, чтобы этим подбодрить свой отряд! Дескать вот, появился среди вас последний из рода Праймов! На самом деле все было не так уж и просто! Когда-то альфа Сентинела создал протоформу, наделив ее набором лидерских характеристик, и по старинному обычаю отнес ее к Оллспарку. И только он мог решать, достойна ли она ожить и стать потом новым Хранителем Матрицы, или нет. Так продолжался род Праймов. Но занятый жестокой войной и добычей энергии для своих солдат Сентинел, так и не успел создать протоформу, и отнести ее к Всеискре. Поэтому происхождение Оптимуса уж никак не могло быть связанным с этим обычаем и, даже когда он отдал ему Матрицу, то все равно именно Сентинел продолжал формально оставаться последним из рода Праймов. Хотя это тогда не мешало бывшему лидеру верить, что он поступил правильно – уж слишком долго он был Праймом и слишком сильно ему надоела бесконечная война. Он и вправду искренне надеялся, что юный автобот сможет вернуть мир на Кибертрон. Но вот с каждым последующим астроциклом он начал замечать значительные расхождения в их представлениях о мире и свободе. Для Оптимуса это была полная победа автоботов, любой ценой и, не смотря ни на что, а для Сентинела – объединение двух враждующих рас. Он не без оснований полагал, что только вместе с десептиконами они смогут полностью восстановить Кибертрон и вернуть ему былую славу, так как борьба до полной победы в самом своем корне несет заведомый проигрыш.
Он теперь часто размышлял, как бы это прибрать к своим манипуляторам десептиконов, заставив их пойти на мировую. Ведь это даст возможность создать один из мощнейших союзов этой части Галактики, который вполне самостоятельно сможет противостоять внешним угрозам. Но каждый раз планы бывшего лидера спотыкались о две вещи, на которые он не мог повлиять. Это была тупая зацикленность на победе Оптимуса Прайма и очевидная бескомпромиссность Фоллена. Причем при воспоминании о последнем красного автобота аж передергивало от злости. Как бывший Хранитель Матрицы, он был не склонен к таким чувствам, как ненависть или слепая ярость, но, все же, было одно исключение. Он никогда так страстно не желал кому-то деактивации, как этому древнему десептикону. Именно в нем он видел причину такой остошарковелой войны и был, по сути, прав. Только вот Оптимуса убеждать в этом было бесполезно – он вечно твердил про свободный выбор и про предательство десептиконов, фанатически закрывая оптику на все попытки примирения. И менять что-либо было уже поздно – Матрицу он отдал, а Оллспарк был выброшен. Только вот Сентинел не любил отсиживаться на втором плане и пассивно наблюдать за происходящим. Он начал плести свою нить событий, из которой очень надеялся свить мостик в мирное будущее родной планеты.

- Так как мне поступить, Сентинел? – тихо повторил красно-синий автобот, так и не дождавшись ответа. – С одной стороны, атаковав вражеский транспортер, мы сможем заполучить большие запасы оружия и энергона, но с другой стороны, это очень рискованно!
Бывший лидер вздрогнул, словно его выдернули из подзарядки.
- Не думаю, что это будет рационально, Оптимус, – тихо проговорил он, сфокусировав оптику на собеседнике. – Десептиконские транспортеры очень хорошо охраняются и ты рискуешь потерять многих солдат.
- Но ведь результат стоит того! – вдохновенно перехватил Прайм, - а при благоприятном стечении обстоятельств мы сможем даже отбить себе транспортник! К тому же, наши солдаты не так слабы, чтобы не справиться с этой задачей.
Бывший лидер пригасил оптику. Его порой очень раздражало упрямство нынешнего Прайма. Совершенно еще без базы опыта, неподготовленный и бескомпромиссный, он порой бросался в самые отчаянные затеи с слепой надеждой на полную победу. Это было глупо и недальновидно! За своими туманными идеалами он совершенно не замечал реальной обстановки вокруг - десептиконы всегда оказывались сильнее! А это означало, что единственным благоприятным исходом может быть только перемирие. Иначе праздновать свою победу автоботам пришлось на свалке. Когда-то и сам Сентинел был таким же – уверенным в победу автоботов юнцом, да только вот сотни побед и поражений, тысячи погибших соратников и уничтоженные города заставили его поменять свои взгляды на войну. Кроме того, он в свое время слишком сильно доверял своему наставнику, который потом его предал и поддержал Фоллена. Не случись этого, древний десептикон не получил бы такой власти и мощи. С тех пор бывший лидер автоботов научился не доверять никому, даже Матрице Лидерства, которая не смогла предотвратить предательства. Именно от повторения своих ошибок он хотел отвратить своего приемника, но вот что-либо втемяшить в процессор юного Хранителя Матрицы Сентинел не мог уже какой астроцикл.
- Мы сможем сломить их оборону с помощью дистанционных орудий, - продолжал Оптимус, азартно сверкая оптосенсорами и стараясь произвести на своего наставника впечатление. – Можем уничтожить весь эскорт и…
- Транспортник часто сопровождается ремонтными кораблями, где везут поврежденных… - перебил его Сентинел, недовольно дернув антеннками, - мы будем бить по безвредных объектах, вместо того, чтобы сфокусировать удар на транспорнике!
- Среди десептиконов нет безвредных! – горячо выпалил лидер автоботов, непонятно сверкнув оптикой.
Бывший Хранитель Матрицы нахмурил оптограни, но промолчал. Ну раз так считает ОНА, то что ж, не ему судить. Хотя раньше Матрица Лидерства подобные затеи не одобряла. Это означало, что либо новому лидеру удалось с ней договориться, либо он попросту игнорирует ее импульсы, руководствуясь сугубо своей совестью.
- Ладно, Оптимус, ты у нас лидер, так что поступай, как решил, - строго бросил ему в ответ он и поднялся с кресла.
- Но Сентинел… - вдруг встрепенулся тот, видя, что его наставник собирается уходить. Он даже вскочил с кресла, нервно дернув антеннками.
Красно-серый автобот, дойдя почти до шлюза, развернулся.
- Я, конечно же, буду поддерживать любое твое решение. Таков закон автоботов.
Он натянуто улыбнулся и вышел, снова погрузившись в сомнения насчет правильности своего выбора кандидатуры нового Хранителя.
Когда дверцы шлюза закрылись, лидер автоботов вмиг потерял весь свой пыл и грустно опустился обратно в кресло. Разочарованно потускневшей оптикой он посмотрел вслед ушедшему автоботу. Как бы он не старался заслужить его одобрения, Сентинел постоянно был им недоволен! На какие бы отчаянные поступки он не шел, сколько он делал для того, чтобы заслужить хоть микрон уважения от своего предшественника – все напрасно.
Красно-синий автобот откинулся в кресле и погасил оптику. Он был опустошен. Единственный мех во Вселенной, чье мнение ему было крайне важно, казалось, разочаровывался в нем с каждым разом все больше и больше. Это больно ранило еще юную искру нового лидера, ведь он так хотел, чтобы наставник им гордился! Он просто должен доказать, что достоин носить звание Хранителя Матрицы и что возложенные на него надежды не пропадут даром. Именно поэтому он, не жалея своей брони, бросался в самые отчаянные сражения, самые опасные бои. Но в ответ был лишь холодный блеск голубой оптики и нервное подрагивание антеннок. О, он слишком хорошо знал Сентинела, чтобы не знать, что это могло означать! Он был недоволен! Более того – он был разочарован! И так – почти каждый раз, будь то победа или поражение! Именно в такие мгновения Оптимусу хотелось плюнуть на все и вернуть Матрицу Лидерства ее предыдущему владельцу, но страх перед таким кощунственным нарушением древних традиций всякий раз его останавливал.
- Я докажу тебе, что достоин… - тихо прошептал Оптимус, так и не сформулировав до конца, чего именно он должен быть достоин.
* * *
Граничащие с Каоном поселения всегда кишели непонятными личностями. Обитавшие на рубеже между автоботами и десептиконами, часто любили зарабатывать на войне всевозможные пройдохи и аферисты.
Сентинел обычно не любил таскаться по столь злачным местам, но выхода у него сейчас не было. Если он решил действовать втихаря от Прайма, то приходилось обращаться к особам с весьма сомнительной репутацией. Он уже возвращался от одного подпольного кибернетика-симбиота, обустроившего себе целую нелегальную лабораторию, как его остановил непонятный шум. Невдалеке, вертясь в небе словно волчок, круто пикировал подбитый звездолет, тщетно пытаясь выровнять курс. Он разбился неподалеку, проделав огромную борозду в покрытии планеты, и замер. Может быть, Сентинел бы и прошел мимо, учитывая то, что находился и так на вражеской территории, но он сразу узнал этот джет по сигнатурам. Мегатрон. Поврежденный и жестоко избитый. Мимо такого Сентилел пройти не мог. Он моментально подбежал к лежащему на обугленных плитах механоиду и склонился над ним, чтобы просканировать степень повреждений. 73% , утечка энергона на 50%, боевая возможность - 0%! Экая удача! Как-то совершенно подпрограмно в правом манипуляторе образовался широкополосной меч, сверкнув голубоватым цветом. Красная оптика лежащего меха тревожно вспыхнула, а его манипуляторы машинально скрестились над головой в защитной позиции. Это заставило автобота вздрогнуть и замереть. Ему почему-то резко стала противной мысль о том, чтобы оттяпать беззащитному десептикону процессор. Такое бы Матрица не позволила, и не важно, у кого она теперь.
- Я не добиваю полудезактив, Мегатрон! – вдруг резко рявкнул он и гордо выпрямился.
Сентинел убрал клинок и внимательнее просканировал поврежденного. На его броне были непонятные следы толи от лазера, толи от чего-то еще. Во всяком случае, это не было стандартное кибертронское оружие, что очень заинтересовало бывшего лидера автоботов.
- Кто? – спросил он, поддевая манипулятором подбородок десептикона.
Красная оптика обреченно мерцала, стараясь сфокусироваться на автоботе. Потом на разбитой лицевой пластине показалось подобие улыбки и сбоивший вокалайзер тихо прохрипел:
- Да пош-ш-ш-шел ты…
Сентинел резко отнял манипулятор и приподнятый им шлем десептикона снова оказался на плите.
- Я-то пойду, - проговорил он спокойно, - а вот ты не сможешь, даже если бы и захотел!
Сдавленное шипение предательски вырвалось у поврежденного лидера десептиконов и он медленно повернул голову в сторону говорившего.
- Добб-бей… - снова прохрипел сломанный вокалайзер.
- Я уже сказал – не в моих принципах! – немного раздраженно фыркнул Сентинел и развернулся, чтобы уходить.
Не успел он сделать двух шагов, как сзади него еле слышно прохрипели:
- Фффол-л-лен…
Это имя подействовало на автобота словно удар лазерного кнута – он резко вздрогнул и молниеносно развернулся, наклонившись к лежащему меху.
- Что ты сказал? – переспросил он, приподымая его голову.
- Фол-лен… - повторил десептикон, глядя на него расфокусированной оптикой, - он… съехал процесс…сором.
Правая оптогрань Сентинела тут же взлетела вверх, выражая крайнее удивление. То, что идейный наставник десептиконов был уже давно выжившим из ума для автобота была не новость, другое дело, из чьего вокалайзера он услышал об этом!
- Так, - проговорил он, приподнимая покореженного меха, - с этого места поподробней!
Но Мегатрон не мог продолжать – у него было слишком плачевное состояние для этого. Красная оптика начала мерцать, а куллеры отключились. Все указывало на то, что десептикон уходит в технический оффлайн.
- Н-да…- протянул Сентинел, осмотрев полулежащего на его манипуляторах механоида. – Это что мне прикажешь – везти тебя в рэмблок?
Но оставить деактивирующегося кибертронца, да еще и после такого признания, совершенно не входило в кодекс чести Хранителей Матрицы, пусть даже и бывших. Сентинел досадно профорсировал куллеры и трансформировался в красно-серый тягач. Потом с помощью захватов он погрузил на грузовую платформу десептикона и отправился в ближайшую подпольную мастерскую, которую знал. Там был хоть и не самый квалифицированный сервис, но и вокалайзеры на тему всевозможных расспросов включать не спешат. А если еще и приплатить сверху, так никто и никогда не узнает, что в этом секторе делали бывший Лорд Протектор и уволившийся с должности Хранитель Матрицы.
* * *
Распахнувши створки шлюза в ремблок, красно-серый автобот бросил оценивающий взгляд на лежащего в ремкапсуле механиода и довольно мигнул оптикой.
- Мне нужно с ним поговорить! – приказывающим тоном сказал он двум ремонтникам, суетившимся над поврежденным мехом.
- Но мы еще не закончили! – запротестовали те.
- Потом закончите. – Спокойно ответил им автобот и указал на шлюз.
Не желая больше спорить со столь внушительного вида механиодом, ремонтники, ворча куллерами, удалились прочь.
Сентинел подошел к ремкапсуле, открыл ее защитную крышку и подключил в режим онлайн лежащего в ней меха.
- Так что там Фоллен? – спросил он, наблюдая, как медленно наливаются красным огнем оптосенсоры десептикона.
- Что?.. Где я?.. – удивленно проговорил он, пытаясь приподняться, но стабилизационные захваты ему не позволили этого и он лишь слабо повертел головой.
- В ремблоке. - Коротко ответил Сентинел. – А теперь отвечай!
Мегатрон сфокусировал на нем оптику и нехорошо сузил ее. Было видно, что он что-то обдумывает, решает или анализирует.
Выждав приличную паузу, автобот резко активировал меч и приставил его к шлему лежащего.
- Мне начинает надоедать это молчание… - проговорил он, понизив голос.
- Силой ты от меня ничего не добьешься, автобот… - прохрипел Мегатрон, отвернувшись.
- Я знаю… - грустно выдохнул куллерами тот и убрал оружие. – Но, судя по тем обстоятельствам, при каких мы встретились, тебе лучше рассказать мне это самому.
- Вот все лицемерие автоботов! – хрипло расхохотался десептикон, снова поворачиваясь к собеседнику, - ты меня спас только, чтобы узнать интересующую тебя информацию! А наплел-то о принципах, о благородстве! Ха!
Сентинел нервно дернул антеннками и мелькнул оптикой. Реплика Мегатрона попала в самую точку и больно задела его искру. Бывшему лидеру было очень неприятно осознавать тот факт, что он немного не дотягивает к тому идеалу автобота, который на него повесили еще с протоформы. Дело в том, что Сентинелу не раз приходилось жестоко бороться с собой, чтобы искоренить некоторые недостойные Хранителя Матрицы черты своего характера. Только вот эта борьба вносила еще большее смятение в его искру – тяжело осознавать свои недостатки, понимая, что ты не имеешь на них права!
- Ладно, Мегатрон… - тихо проговорил он, опустив взгляд, - захочешь расскажешь, нет – иди к шаркам!
Он раздраженно снизал плечами и развернулся к выходу.
- Стой!!! – остановил его хриплый голос десептикона. – Я… я расскажу… Я должен!
Лежащий мех повернул голову и спроектировал голографическую картинку в центр помещения.
На ней был изображен огромный научный комплекс, заставленный непонятным оборудованием. Один из коридоров вел в лабораторию, вдоль стен которой находились ряды прозрачных цилиндрических капсул, внутри которых на силовых полях были подвешены неактивные протоформы. Ряд капсул тянулся вдоль длинного помещения и казался бесконечным, а погашенная оптика протоформ невидяще напавилась на смотревшего.
Медленно обведя взглядом изображение, Сентинел тихо выругался и машинально сел на кресло возле капсулы. За всю свою достаточно долгую историю функционирования он никогда не видел ничего подобного.
- Это мне принес Саундвэйв… Информация достоверна… Фоллен выращивает новую армию… - тихо проговорил Мегатрон, - Идеальную, послушную… Создает протоформы, которые должны сразу после активации вступать в боевые ряды. Они лишены своей воли, лишены чувств и права выбора… Послушные дроиды с живой искрой внутри, идущие на деактивацию по первому же приказу повелителя! Как металлолом на переплавку…
- А как он их оживляет? – шепотом спросил автобот, все еще пребывая в ступоре от увиденного.
Десептикон тяжело провентилировал, но потом продолжил:
- Он использует искры других трансформеров. Раненых, поврежденных, приговоренных к деактивации десептиконов, или пленных автоботов… С помощью одной полноценной искры можно оживить нескольких протоформ… Я сначала не знал всего этого… Но мои воины стали загадочным образом исчезать из ремблока и я решил разобраться в чем дело. Это… это издевательство над спарками, над всеми десептиконами… я не должен допустить… я… я их лидер! Они присягали мне, они… мне верят…
Голос серебристого механоида оборвался, а вент-система активно зашумела.
Сентинел все еще смотрел на изображение на голограмме.
- Это Фоллен тебя так? – спросил он, не отводя оптики от картинок.
Мегатрон красноречиво промолчал. Он не любил говорить о своих поражениях, тем более с автоботами. Сентинел решил не переспрашивать, так как факт и так был очевиден. Его вот только насторожил характер повреждений на корпусе десептикона – раньше он не замечал подобной техники в арсенале Фоллена.
- И?.. – протянул он, оторвав, наконец, оптику от голограммы и посмотрев на собеседника, - с какой целью ты открыл все эти страшные тайны мне?
Десептикон презрительно фыркнул – ему было ой как тяжело произнести то, что он сейчас собирался.
- Авто… Сентинел… - поправил он себя, тяжело выпустив из куллеров воздух, - ты… когда-то смог уже… победить Фоллена…
Тут все красноречие Мегатрона закончилось и он ненадолго умолк.
Бывший Хранитель Матрицы удивленно вздернул оптогрань и посмотрел на него, словно увидел впервые. Но потом он профорсировал вент-систему и потупил взгляд.
- Я не победил Фоллена, Мегатрон, - грустно сказал он, - я всего лишь загнал его в ловушку. Но, боюсь во второй раз он так дешево не купится. Я и сам не ждал, что мне так повезет тогда.
Потом он придвинулся ближе к десептикону и прищурил оптосенсоры, вглядываясь в удивленно расширенную алую оптику.
- Больше того, Мегатрон, я тебе скажу честно – я его боюсь… - еле слышно прошептал он серебристому меху в ремкапсуле, - просто раньше я хоть верил в победу… а вот сейчас, после всего, что узнал… мне стало действительно страшно… Фоллен – чудовище, которых я еще не встречал, и я очень сильно сомневаюсь, что с ним будет возможно справиться…
Голубая оптика нехорошо вспыхнула при последних словах и десептикон невольно вздрогнул, понимая, что Сентинел сейчас не врет.
В ремблоке зависла жутковатая тишина…
* * *
Тусклое неоновое освещение выхватывало с глубин залы довольно мрачные картины. Исполинский комплекс, надежно спрятанный от любых локационных систем просто поражал своими размерами и размахом. Мегатрон ошарашено сканировал его порталы, проходы и коридоры – он даже не подозревал, что за его спиной отстроился такой вот монстр технологических экспериментов.
Узнав в нем командующего десептиконов, расставленные на каждом этаже охранники беспрепятственно пропускали его вплоть до третьего уровня. Только порой они подозрительно косились на сопровождавший лидера тягач с затертыми сигнатурами.
- Транспортник! – небрежно бросал им в объяснение Мегатрон, всем видом показывая, что больше им знать не полагается.
- Служебный пропуск? – не унимался один из стражей.
- Он со мной! – прошипел десептикон, бесцеремонно отодвинув нявязчивого охранника в сторону.
В этот раз их авторитета Мегатрона хватило для того, чтобы их пропустили. Проблемы начались на четвертом уровне.
- Вход воспрещен! – монотонно пробарабанил автоответчик у шлюза.
Лидер десептиконов нервно дернул щитками на спине и передал на пульт свои командирские сигнатуры, раздраженный тем, что ему приходиться подтверждать свое АйДи.
Автоответчик скрупулезно все проанализировал, клик помолчал и выдал опять.
- Вход воспрещен. Объект повышенной секретности.
- ЧТО?!! – возмутился Мегатрон, гневно сверкнув оптикой, - Я – главнокомандующий десептиконов и приказываю тебе открыться!
Вдобавок к своим словам он мощно впечатался кулаком в створку шлюза.
- Отказ. – Безразличным тоном пробубнил автоответчик. – Вход только по разрешению Фоллена.
Сзади десептикона послышался тихий смешок.
/Я посмотрю, у тебя под носом успели создать уже целую империю!/ - послышалось ехидное замечание по внутренней связи.
/Не твое дело, Сентинел!/ - огрызнулся по приватному каналу Мегатрон, но сам с досадой почувствовал, что это было, скорее всего, правдой. Фоллен вот уже сколько астроциклов вел двойную игру, волнуясь только о своих интересов. Похоже, и Мегатрон и все десептиконы были для него лишь средством для достижения своих честолюбных планов!!! Слепая ярость начала подниматься в глубине искры лидера десептиконов, смешиваясь с горькой обидой и разочарованием. Неужели Сентинел был прав настолько? Неужели все слова, все вдохновенные монологи Фоллена - только лишь театр с целью манипулирования своим верным учеником?
Лидер десептиконов зло сверкнул оптикой и трансформировал манипулятор. Затем он выпустил несколько залпов по непокорному шлюзу и одна из створок со скрипом завалилась назад, открывая спутникам небольшой проход.
/Стрельбу скоро заметят?/ - обеспокоено спросил Сентинел, трансформируясь в основной режим.
/Нет, - Мегатрон все же не решился включать вокалайзер, - В данный момент лаборатория находится в режиме энергосбережения, так что в здании, кроме охранников никого нет. Стражи же являться сюда только через несколько кликов./
/Будем надеяться, что у нас хватит времени убраться отсюда/ - задумчиво бросил в эфир автобот.
Проделав еще несколько подобных операций с шлюзами и вырубив метким броском клинка двух гардианботов, спутники достигли главного уровня – цеха по изготовлению и выращиванию протоформ.
В неоновом полумраке не перестроенной еще на ночной режим оптикой выхватывались замеревшие в стеклянных капсулах спарки с целыми пучками подсоединенных к системам проводов. Сентинел перевел оптику в нужный спектр и окинул взглядом помещение. Честно говоря, оно выглядело еще мрачнее, чем на изображениях. Зафиксированные специальными ухватами, прозрачные цилиндрические капсулы стояли рядами вдоль стен, подсоединенные в общую систему контроля и питания. Процессор автобота навскидку определил их приблизительное количество – тридцать пять тысяч. По нейросети бывшего Хранителя Матрицы пробежал нехороший холодок. Он даже не представлял себе такой масштабности! Нервно передернув наплечниками, он оглянулся и сжал кулаки, борясь с каким-то жутковатым предчувствием, вмиг нахлынувшим на его искру. От скрежета его манипуляторов один из спарков, удерживаемый силовыми полями в своей капсуле, шевельнулся и повернул в его сторону свою неактивную оптику.
- Ржа поешь… - вырвался тихий шепот у автобота и он замер, рассматривая маленькую фигурку протоформы. – Они… они же безискровые…
Стоявший неподалеку Мегатрон, также находившийся под впечатлением жутковатого интерьера лаборатории, увидел зашевелившегося спарка и подошел ближе. Лишенная сенсоров протоформа медленно повернула крошечную головку к нему и уставилась невидящей оптикой. Что-то темное, тягуче-жуткое было в этих отключенных оптосенсорах, оно заставляло остывать на несколько градусов бежавший по системам энергон. Казалось, в них отражалась огромная бездна небытия, готовая поглотить в себя целые миры.
Антеннки автобота несколько раз вздрогнули и он подпрограмно отвел взгляд, чувствуя, как его искру обволакивают темные щупальца священного ужаса.
Мегатрон тоже, наверное, не заметил, как его спинные пластины невольно зашевелились. Он мотнул головой, словно пытаясь отогнать наваждение, и, решительно сузив оптику, протянул вперед манипулятор, желая коснуться стекла капсулы с протоформой.
/Не делай этого!!!/ - буквально прокричал по внутренней связи Сентинел и быстро рванул его назад за второй манипулятор.
В этот же миг спарк в стеклянном цилиндре бросился вперед, бесшумно шипя ртом и колотя стекло маленькими манипуляторами. Мегатрон от неожиданности отскочил и нацелил в него плазмомет, не желая проверять на своем корпусе этих полуживых созданий на безвредность. Но силовые поля быстро подхватили протоформу и оттянули на место – в центр капсулы, заставляя ее безвольно повиснуть на подключенных проводах.
Мегатрон простоял еще наноклик с нацеленным оружием, шумно вентилируя молниеносно нагревшийся корпус.
- У тебя сильная искра… Они ее чувствуют… - угрюмым тоном проговорил Сентинел, оттаскивая десептикона подальше от проснувшейся протоформы. Он уже догадался, что именно интересует в них этих ужасных созданий. Жизненная энергия! Не имея своей искры, они жаждут ее получить… любой ценой!
Мегатрон тоже понял мотивации мелкого меха и по его нейросети пробежала тень страха.
- Надо все здесь уничтожить к Юникроновым рогам! – тихо пробормотал он, наращивая мощность в плазмомете.
- Нет, не таким образом! Это шумно и малоэффективно! – остановил его автобот, - нам нужно добраться к главной панели управления лабораторией и отключить энергоснабжение.
Красные оптосенсоры испытывающее впились в синие, желая показать, кто здесь командует, но, не найдя аргументов в ответ, их владелец решил опустить пушку.
- Хорошо. Пошли! – махнул он манипулятором и отправился вглубь помещения.
Сентинел последовал за ним, стараясь не смотреть на размещенные по сторонам стеклянные капсулы. Он всей искрой чувствовал, что протоформы следят за ними своей слепой оптикой, что они тянут свои манипуляторы к их пульсирующим внутри искрам и что если бы они могли, они бы с легкостью набросились на двух опрометчивых мехов, чьи лидерские сигнатуры искр читались на километр.
В командном блоке было совершенно темно и пришлось снова перестраивать оптику. Освоившись, оба спутника, не теряя ни клика, вывели все компьютеры в режим ручного управления.
- Перекрой все выходы, чтобы обеспечить отступление, - проговорил Сентинел, повернувшись к десептикону. Красная оптика снова бунтующее вспыхнула, а когтистые манипуляторы сжались в кулаки – он терпеть не мог, когда ему приказывают.