Путь возмездия. Главы 1-4.

Сентинел некоторое время внимательно смотрел в красные тускнеющие оптосенсоры, а потом приподнялся и пододвинул серебристого меха к себе. Он делал все предельно осторожно и деликатно, словно боясь спугнуть дикое белковое существо. Обняв десептикона, он прижал его к себе, быстро подавляя слабое сопротивление. Его силовые штекеры соединились с соответствующими системами обессиленного меха и он включил подачу по ним чистой энергии из собственных резервуаров.
Мегатрон слабо дернулся, чувствуя, как чужие механизмы проникли в его силовые разъемы, но потом снова замер, так как по проводам горячей волной полился энергетический поток, приятно наполняя изголодавшиеся системы. Только за несколько миликликов блаженного ожидания он снова решился на попытку вырваться, но все еще был слишком ослаблен для этого. Автобот удержал его, успокаивающе поглаживая по натопорщеным спинным пластинам.
- Тшшш… я не Фоллен… Я не брошу тебя здесь без капли энергии… - прошептал он прямо в аудиодатчик десептикона.
Тот еще раз слабо рыпнулся и снова замер, опустив голову на красную грудную броню автобота.
- Так… унизительно… - еле слышно хныкнул он, прищуривая оптосенсоры.
- Ну конечно, гораздо более героически валяться здесь в системном стазисе! – прошептал Сентинел и погладил его по шлему, словно маленького спарка.
Мегатрон тихо промычал в ответ, толи в знак протеста, толи от приятно разливавшегося по корпусу тепла.
О нем никто никогда не заботился, никто никогда ему не помогал. Конечно, лидер десептиконов никогда и не просил помощи, но это не означало, что он никогда в ней не нуждался. А его повелитель только и умел, что упрекать и приказывать. Да и от соратников он ничего не ожидал, кроме клинка в спину, поэтому он привык быть одиноким во всей бездонной Галактике. Сейчас же эти крохи заботы, эта энергия, которой с ним поделился автобот и в которой он так нуждался, заставляли тягуче ныть искру, пробуждая в ней неизведанное доселе чувство благодарности. Он совсем выключил оптику и уткнулся лицевой пластиной в красную броню, слушая колебания горячих волн по проводам. Первый раз за многие астроциклы он почувствовал себя в безопасности в объятиях своего извечного противника.
Сентинел оценил этот жест доверия и решился на тот поступок, которого от себя совсем не ожидал.
- Завтра Оптимус с тремя отрядами отправится прочесывать подземные уровни города, - тихо проговорил он в серебристый аудиодатчик таким тоном, словно это было признание в чувствах. – Можете уходить через северный тоннель, я до восхода луны уберу оттуда патрульных.
Десептикон поднял голову и удивленно посмотрел в голубую оптику. Он все еще не мог довериться Сентинелу до конца. Ведь он всегда любил вести двойную, а то и тройную игру, умело манипулируя чужими процессорами.
- Западня? – прошипел Мегатрон, прищурив оптосенсоры.
Обнимавший его автобот улыбнулся и провел манипулятором по мелким сегментам серебристой щеки.
- Это сейчас вы в западне. И если я хотел бы уничтожить всех твоих солдат, то просто бы подорвал подземный уровень. Вы ведь там прячетесь, не так ли?
По вспыхнувшей красной оптике он догадался, что его предположение верно.
- Так вот, - продолжил Сентинел, снова улыбнувшись – я предлагаю вам свободный путь отступления… Ты сохранишь свой отряд, Мегатрон.
- В обмен на что? – тихо спросил тот, продолжая сверлить его взглядом красных оптосенсоров.
Автобот хмыкнул и многозначно провел манипулятором по серебристому боку десептикона, очерчивая его строгую фигуру.
- В обмен на сотрудничество… - тихо выдохнул он, не отрывая оптики от двух горящих красных огоньков напротив.
Мегатрон почувствовал, как в его искре тягуче заныло, а разливавшееся по системам тепло начало кумулироваться жгучими точками по контурам итерфэйс соединений. Он разозлился на себя за проявления такой слабости, но был вынужден усилить вентиляцию, тем самым выдавая свое состояние. Манипуляторы автобота как назло настойчиво исследовали контуры его спинных и боковых сегментов, заставляя десептикона еще больше накручивать электризацию проводников.
- Вот шлак… - надрывно выдохнул он, чувствуя, как поступавшие энергетические заряды полностью расслабляют его, угнетая волю.
- Чего ты боишься? - тихо спросил его Сентинел, исследуя одним манипулятором его лицевую пластину. – Я, кажется уже доказал, что не причиню тебе вреда…
Десептикон пригасил оптику, влекомый периодическими горячими волнами. Ни сопротивляться, ни противостоять у него просто не было сил и он поддался тягучим огненным импульсам внутри.
- Я… я согласен… - прошипел он, уцепившись когтистыми манипуляторами в выступы красной брони.
Оба меха долго смотрели друг другу в оптосенсоры, как бы пытаясь разглядеть истинные чувства. Но вот различить что-то в бездонной мутной океанской синеве или в пылающем диком пожаре огня было невозможно. Огонь и вода никогда не смешиваются, но и никогда не уступают друг другу в силе. Это как раз рождало хрупкую гармонию в этом необычном тандеме.
***
Красные манипуляторы все сильнее обнимали серебристую броню, отмечая каждый изгиб и каждый заостренный кант плоскостей. Легкие электрические заряды маленькими искорками соскакивали с кончиков пальцев и расходились по обшивке десептикона, дразняще покалывая рецепторы. Энергополя обоих трансформеров все больше наполнялись зарядом, набирая яркости, силы и агрессивности. Они все еще смотрели друг на друга, тщетно надеясь разглядеть самую суть друг друга. Но вот вентисистема десептикона жалобно всхлипнула и мелкая дрожь пробила серебристо-серый корпус. Тут же голубая оптика победоносно вспыхнула, но автобот ничего не сказал, лишь изменил характеристики энергополя. Выждав еще клик, он синхронизировал уже набравшее мощность поле Мегатрона и нормировал его колебания. Серебристый мех сначала протестующе дернулся, но потом снова расслабил сервоприводы, устало прижавшись к красному корпусу. От него исходило такое желанное тепло, такая мощная внутренняя сила, что было трудно найти в себе силы не поддаться ее власти.
Сентинел даже сам не заметил, как его куллеры заработали на полную мощность, а напряжение в системах достигло максимальной отметки. Его просто сводил с процессора такой покорный, тихий и беззащитный Мегатрон, каким он был сейчас в его объятиях и каким он не видел его еще никогда. Это заставляло искру автобота разгораться в два раза сильнее обычного, а энергон в проводах – закипать. О да, он был прав! Все были правы – Сентинел желал власти! Он к ней стремился и упивался ею! Да только в отличие от Фоллена, он не ломал чужую волю, а хотел добровольного подчинения. Лишь тогда он чувствовал ее полноту и сладость. Быть властелином по доброй воле, никого не принуждая себе служить – вот что было настоящим наркотиком для бывшего Хранителя Матрицы. Сколько сотен астроциклов он боролся с собой, желая подавить в себе это недостойное такой должности желание, но бессменно проигрывал. Власть манила его, власть вливала в его провода сладкий яд, обволакивала искру золотыми оковами, и вырваться с ее плена было невозможно.
Может быть, Мегатрон сейчас это почувствовал, может быть даже пытался противостоять ему, но он был слишком слаб и надломлен морально. Поэтому Сентинел и заставил его покориться, мягко, спокойно и тихо – как океан поглощает прибрежную крепость – без боли, без драки, без надрыва. Автобот уже и сам запутался, что ему больше нравиться – десептикон или власть над ним. Скорее всего, и то и другое. Он поднял правый манипулятор к лицевой пластине десептикона и медленно провел по ней аккуратную линию от края оптосенсора к подбородку, отмечая каждый стык мелких подогнанных пластинок. Личный кодекс Сентинела теперь не позволит, чтобы с этим мехом что-то случилось… Даже если придется идти наперекор законам и принципам автоботов, за которые он так отчаянно боролся все это время.
Мегатрон смотрел на него все еще пригашенной оптикой, в которой сейчас не было ни капли той злобы и ярости, что была так привычна ее блеску. Десептикон знал, что проиграл, знал, что обречен, но он чувствовал, что сейчас ему ничего не грозит. Он буквально купался в энергетике своего бывшего врага, черпая из нее силы и надежду.
Когда его систем коснулись провода автобота, серебристый мех нервно дернулся и зарычал, ожидая боли, как это всегда было с его партнерами, когда он был ведущим. Но соединение интерфэйс-систем прошло плавно, вызвав лишь несколько пробежавших разрядов по обшивке. Удивленно расширив диафрагмы оптосенсоров, Мегатрон перехватил обследовавший его лицевую пластину манипулятор и взглянул в голубую оптику напротив.
- Ну, я же все-таки автобот… - прошептал Сентинел, улыбаясь.
Мегатрон замер на миликлик, пытаясь нормировать работу вентсистем, и выдал сдержанную ухмылку.
- Тогда мне повезло… - тихо прохрипел он, невзначай царапая когтистым манипулятором непонятные узоры на красном наплечнике.
Их энергополя синхронно вспыхнули и по соединяющим двух мехов проводам пробежало несколько ярких искр. Похоже, правила игры устраивали обоих – один восстанавливал силы, второй купался в своих фантазиях.
Вода, погасившая пожар, сама достигает температуры кипения…
***
Перезагрузка была долгой, но довольно легкой. Придя в онлайн, Мегатрон почувствовал, что энергетический запас полностью восстановлен, а системы откалибрированы. Он быстро включил оптику и вскочил на ноги, чтобы хоть как-то поквитаться со своим спасителем, но кругом было пусто. И только свежий след от протекторов тягача уходил куда-то в сторону базы автоботов. Десептикон досадно зарычал и ударил кулаком по стене. Уже трансформируясь, он заметил, что на внутренней частоте оставлено сообщение и несколько заархивированных файлов.
«Охрану с северного тоннеля удастся снять только до восхода третьей луны, так что шевели плоскостями, если хочешь вывести свое войско. Насчет дальнейших действий – я оставил некоторую информацию. До связи».
- Автошлак колесный, ржа тебя бери! – Выругался Мегатрон, бунтовски дернув закрылками, и на третей крейсерской отправился к окраине города, где был проход на нижние уровни.
***
Телетран-1 был мощнейшей аналитической машиной в распоряжении автоботов. Он хранил в себе данные практически о каждом трансформере, когда-либо существовавшему на Кибертроне. С его помощью можно было найти как очередной след от Оллспарка, так и какого-либо конкретного механоида по пульсации его искры. Только доступ к нему был резко ограничен во избежание попадания столь важной информации в недоброжелательные манипуляторы. Воспользоваться глобальной базой данных Телетрана имел право только Хранитель Матрицы и только по очень весомой причине. Вся информация на нем была строго засекречена и закрыта многоступенчатыми шифрами, известными только одному трансформеру на планете – действующему Прайму.
Сентинел лихорадочно набирал коды доступа к Телетрану-1, панически оглядываясь на темный командный отсек позади себя. Да, он уже давно не Хранитель Матрицы и находился здесь незаконно, но его абсолютно не интересовала вся та зашифрованная мура на безразмерных дисках этого компьютера. Он хотел с помощью этой сверхмощной машины найти сигнал, идущий от искры всего лишь одного-единственного трансформера. Тем более что новый Прайм так и не додумался сменить код доступа и Сентинел мог это сделать без особых проблем.
Телетран быстро считал код и послушно загрузился. Голубая оптика с жадным блеском впилась в мелькающие символы на виртуальном экране. Он столько времени потратил, чтобы попасть сюда! Циклами высчитывал смену караула, ракурс наблюдающей техники и распорядок работы Оптимуса. Конечно, он мог попросить получить доступ легально, но на это нужно была очень важное основание. Не мог же он рассказать Оптимусу сейчас об истинном предмете своего поиска! Только не сейчас!
Красно-черный автобот перед компьютером набрал айди одного конкретного трансформера и задал его поиск. Его острые антеннки на шлеме нервно подергивались, так же, как и широкие плоскости за спиной. Голубая оптика буквально впивалась в полупрозрачный экран, а вент-система форсировано вентилировала.
- Ну же… где ты… где??? – тихо шептал себе под нос красно-серый трансформер, неотрывно следя за результатами поиска.
Шорох открывающегося шлюза заставил его вздрогнуть всем корпусом и обернуться.
«Только бы не Оптимус»- мелькнуло в процессоре.
Вошедший автобот-охранник ошарашено уставился на бывшего Хранителя Матрицы Автоботов, находившегося в столь компрометирующей обстановке. Прежде чем он успел включить вокалайзер, чтобы спросить незваного гостя, что он тут делает, в темноте блеснуло отточенное лезвие широкого клинка и он почувствовал болезненную вспышку в камере искры. За миг все еще удивленно расширенные голубые оптосенсоры вошедшего погасли навсегда.
- Прости… - тихо прохрипел красно-черный автобот, пряча свой меч обратно. – Я слишком далеко зашел, чтобы сейчас останавливаться.
Тут же Телетран выдал сигнал окончания поиска и он развернулся к экрану.
- Солнечная система, Земля, Северный полюс… - шепотом прочитал автобот на экране и резко отрубал питание от компьютера.
Нельзя было терять ни клика, а это был самый верный способ стереть все результаты своего вторжения.
Красно-черным вихрем тяжелый тягач вылетел из командного блока и помчался по магистрали к автоботскому космопорту, где его ждал приготовленный шаттл.
***
Все так же нервно подергивая антеннами, Сентинел сидел за штурманским пультом, направляя свой корабль по заданному курсу. Ничто не могло сейчас встать на его пути к Земле, ничто и никто. Перед яростно сверкающей оптикой свпыхивали картинки из недалекого прошлого.

Они сидели друг напротив друга и задумчиво рассматривали кучки металла на предметном столе.
- Не думаю, что из этого что-либо получится, автобот. – Хрипло прошипел серебристо-серый мех, сузив оптосенсоры.
Мегатрон в этот цикл выглядел особенно подавленным. На его броне виднелись несколько следов от недавних боевых сражений и еще парочка совсем свежих повреждений.
- Кто это тебя так? – спросил его Сентинел, меняя резко тему разговора, указав на его рассеченную броню.
- Не важно! – злобно рыкнул тот и снова уставился на лежащий перед ним комочек.
«Значит, Фоллен». – Догадался автобот и недовольно поморщился, представляя, насколько неприятным могло быть подобное наказание. Падший совершенно не ценил командира своих войск, а особенно его так порой заманчиво сверкающую в свете звезд серебристую обшивку. «Ммм.. его бы отполировать… до блеска…» - снова подумал Сентинел, скользнув взглядом по размашистой фигуре напротив. Но вслух он произнес другое:
- Получится, получится, Мегатрон. Ведь у Фоллена получилось оживить сотни безыскровых спарков, значит, спарков с искрой внутри оживить намного легче.
- У нас нет Оллспарка! – отрезал десептикон, метнув недовольный взгляд на собеседника. Он все еще не мог простить автоботам за такой непростительный шаг, как лишение их расы источника существования.
«Сколько огня, сколько ярости! Эх, все бы твою энергию, да в нужное русло – цены бы не было» - промелькнуло в процессоре автобота, но он опять не стал озвучивать свои мысли.
- У меня есть другое предложение. – Задумчиво произнес он, не спеша поднявшись с места.
Он обогнул предметный стол и достал из одного из контейнеров под ним небольшую емкость.
- Их можно оживить с помощью уже созданной Оллспарком искры. - Уточнил автобот и поставил емкость прямо перед десепотиконом. Тот клик разглядывал темный непрозрачный цилиндрический мини-контейнер перед собой, а потом ехидно посмотрел на собеседника.
- Что, отловил какого-то незадачливого десептикона? – прошипел он, сужая диафрагмы оптосенсоров.
Сентинел яростно сверкнул оптикой и вмиг оказался возле него. Красные манипуляторы больно схватили пластины серебристых наплечников и с силой вдавили их обладателя в спинку кресла.
- Если я отдал Матрицу Лидерства и сотрудничаю с тобой, - злобно прохрипел автобот в аудиодатчики серебристо-серого меха, - это еще не означает, что я стал последним подонком и убийцей!
Мегатрон зарычал в ответ, угрожающе оскалившись. Еще клик и они бы снова набросились друг на друга, кромсая чужую броню. Но все-таки Сентинел смог совладать со своими эмоциями и нехотя отпустил десептикона, нервно отряхивая манипуляторы. В последнее время десептикон стал вызывать у него несколько другие желания, чем просто начистить ему лицевую пластину.
- Скайквик! – Тоном лектора произнес он, обоими сервоприводами указывая на темный мини-контейнер на столе. – Предавший когда-то закон Кибертрона и приговоренный еще Альфа Праймом к деактивации. Только никто из автоботов не решился привести приговор в действие и его искра сохранялась все это время в вечном стазисе.
- Меня бы попросили, делов-то… - рассмеялся Мегатрон, беря в манипуляторы мини-контейнер и поднося к оптике. – Мне одного бота деактивировать большой проблемы бы не составило.
Сентинел закатил оптику к потолку и театрально лязгнул себя манипуляторами.
- Я ему о высших материях, о Морали, а он! – пафосно произнес он тем же лекторским тоном.
Мегатрон оживился и снова ехидно посмотрел на него.
- Да ладно тебе, автобот! К чему все это лицемерие? Раз вы такие высокоморальные, что не могли наказать преступника, приговоренного к иннигиляции, то как же вы сотнями деактивируете десептиконов? Или мы – вторсырье, нас можно?
Наступила тишина. Небрежно брошенное Мегатроном выражение словно материализовалось и создало абсолютный вакуум вокруг. Голубая и алая оптики встретились взглядами и некоторое время разглядывали собеседника, словно в первый раз. Потом Сентинел глубоко профорсировал вентсистему и как-то устало опустился в кресло, закрыв лицо ладонью.
- В том то и дело, Мегатрон… - необычно тихо и грустно произнес он. – Автоботы совершенно забыли о Морали… О доброте и справедливости. Многоастроцикловая война превратила их в хладнокровных убийц, ожесточила искры. И самое страшное то, что этого уже не изменить…
Он снова вздохнул куллерами и посмотрел на десептикона. Тот тоже как-то заметно помрачнел и опустил взгляд на пол.
- Поэтому они – наша последняя надежда. – Продолжил автобот, снова указывая на две маленьких неактивированных протоформы. – Как для автоботов, так и для десептиконов. Должна появиться новая версия кибертронцев, которым неизвестно, что такое война! Они должны формироваться вдалеке от погрязшего в междоусобице Кибертрона. А когда настанет время, они смогут вернуться сюда и возродить мир на нем. Только так мы сможем вернуть Золотой Век трансформерской расы, а иначе мы просто обречены на вымирание!
Сентинел закончил монолог, произнесенный далеко уже не тем нарочитым голосом, каким он привык выдавать премудрые советы, и с грустным видом замолчал.
Мегатрон несколько кликов серьезно смотрел на него, подняв круто изогнутую оптогрань. Потом он положил контейнер с искрой Скайквика обратно и задумчиво скрестил когтистые манипуляторы на грудных пластинах. В один миг весь его злобный скептицизм куда-то улетучился, а взгляд стал серьезным и задумчивым. Он и сам прекрасно видел невеселую картину кибертронского будущего и это, честно говоря, порой доводило его до отчаяния.
- Я так понял, - удивительно размеренным тоном произнес он, - ты предлагаешь выращивать спарков в какой-нибудь резервации и лишь потом возвращать их на Кибертрон, чтобы они научились жить в мире? А как отреагируют остальные?
- Никто не должен пока об этом знать! – резко отрезал автобот, взяв манипулятором одну из протоформ, ту, что сверкала, словно кусочек серебра. – Особенно Фоллен и Оптимус Прайм.
- Оптимус? – удивленно взглянул на него Мегатрон. – не знал, что у тебя такие секреты от своего приемника!
Сентинел ласково погладил серебряный комочек у себя на ладони кончиком пальца и неопределенно вздохнул.
- Я не думаю, что Матрица Лидерства одобрит эту затею. Она руководствуется только лишь древними законами и точно воспротивится такому варварскому методу оживления протоформ. Так что Оптимус, скорее всего, встанет у нас на пути. А мне бы этого ОЧЕНЬ не хотелось.
- Хе-хе! – скептически рыкнул десептикон – Ты что, его боишься, что ли?
Сентинел посмотрел на собеседника и улыбнулся.
- Нет, я боюсь ЗА него.
Мегатрон вдруг хрипло рассмеялся, сверкнув оптосенсорами.
- Чтобы ты так не радовался, я поспешу уточнить – язвительным тоном проговорил бывший Хранитель Матрицы, - пока мы не найдем Оллспарк, наш эксперимент ограничится только этими двумя спарками, так как я не намерен лишать кого-то жизни ради того, чтобы подарить ее другому! Это – ясно?
При последних словах он угрожающе навис над сидевшим в кресле десептиконом, многозначительно опершись манипулятором на спинку у самого его шлема. Тот хитро посмотрел на него и высокомерно бросил:
- Ясно, ясно! – потом смягчился и добавил - А где мы возьмем для них прошивки?
Не меняя позы, Сентинел склонил голову на бок, призадумавшись на клик, и потом ответил:
- За не имением других версий, сделаем бэкап собственных, с внесением кое-каких коррективов, так как наши прошивки уже давно не идеальны!
Мегатрон удивленно расширил оптику и недоуменно посмотрел на нависшего над ним автобота.
- Но… тогда это выйдут… наши собственные… спарки… - ошарашено пробормотал он.
Сентинел лихо сверкнул оптосенсорами и широко улыбнулся. Красный манипулятор скользнул по широким серебристо-серым наплечникам и остановился у грудных сегментов брони десептикона, прижимаясь к ним в проекции искры.
- А ты что – против? – тихо прошептал он прямо в серебристый аудиодатчик, поддевая другим манипулятором острый подбородок лидера десептиконов и разворачивая его лицевую пластину к себе.
Ему с самого начала их встречи хотелось обнять этот мощный корпус, почувствовать бешенную пульсацию строптивой искры внутри, исступленно шарить по затертым в сражениях сегментам серебристой брони, но он постоянно напоминал себе, кому это все принадлежит и заставлял себя сдерживать эмоции, прекрасно зная несговорчивость лидера десептиконов. Только вот Сентинел не учел своей накатывающей временами импульсивности и того, насколько сильно его влечет к десептикону. Кажется, Мегатрон уже об этом всем догадался и теперь ему остается только надеяться, чтобы тот не додумался воспользоваться этой внезапно родившейся страстью в целях манипулирования своим новым союзником.
Десептикон хитро прищурил оптосенсоры и обхватил стоявшего над ним автобота за талию, заставляя опустится к себе в кресло.
- Ну… не то, чтобы против, но я подумаю… - ехидно ответил он, чувствуя, насколько легко разогревается ало-черная броня его сообщника.

Следующий фрагмент воспоминаний Сентинел тщательно заархивировал и сохранил в самые защищенные сектора памяти. Эта информация должна была быть доступна только ему лично и всячески защищена от стирания.
Голубые оптосенсоры несколько раз вспыхнули, поддаваясь короткому импульсу, вызванному воспоминаниями, потом снова сосредоточено уставились в командный экран.
Последний сигнал от Мегатрона по приватной линии был получен приблизительно из 456-го квадрата ровно две декады тому назад, а потом оборвался. В он говорил, что нашел Оллспарк и скоро сможет его вернуть. Сентинел еще тогда насторожился, так как боялся, что десептикон отдаст артефакт Фоллену. Поэтому он решил полететь навстречу своему столь неверному союзнику, чтобы предотвратить какие-либо диверсии с его стороны. Но их связь резко оборвалась и ему пришлось много времени потратить для того, чтобы найти координаты как Мегатрона, так и Оллспарка. Но кроме всего прочего, в прошивке бывшего Хранителя Матрицы имелся порядочный запас терпения и упрямства. Нарушая половину законов Кибертрона, он всеми правдами и неправдами смог разыскать их след, угнать научный шаттл, выкрасть систему телепотрационного моста и отправиться на их поиски, дабы реализовать свою давно лелеемую мечту по возвращению Золотого Века на свою планету.
Осталось пройти последний блокпост при выходе в открытый космос. Бывший Хранитель Матрицы нервно дернул антеннками и нахмурился – ему категорически не нравилось скопление военных шаттлов у границы. Слишком уж много законов он порушил и слишком компрометирующий груз был у него на борту, чтобы встречаться сейчас с военным патрулем автоботов!
Тем не менее пройти блокпост пришлось. Правда, считав сигнатуры Арка и айди штурмана, шаттл пропустили без единого вопроса. Сентинел уже вышел за пределы блокпоста и облегченно выдохнул куллерами, как вдруг на официальной волне прозвучал знакомый голос:
- Цель и направление полета? – холодно спросил с экрана Айронхайд.
Бывший лидер автоботов яростно сверкнул оптикой.
- Операция слишком секретна, чтобы я тебе рассказывал. – Злобно бросил он ему в ответ.
Черно-серый автобот прищурил оптику и продолжил:
- И, тем не менее, ты обязан доложить. Это новое распоряжение Прайма – никого не пропускать без его личного разрешения. И я не намерен делать исключения твоей персоне, Сентинел.
Красно-черный мех зло ударил кулаком по панели управления.
- У меня нет времени перед тобой отчитываться, Хайд! Дело не терпить отлагательств!
- Мне нужно разрешения Прайма. Предъявите, пожалуйста. – Словно запрограммированный, затараторил специалист по вооружению. Его давно раздражало то, как вел себя с ним бывший лидер и сейчас он хотел отыграться за все.
Но Сентинел не имел не то, чтобы разрешения, он не имел даже официального пропуска. Поэтому он только стиснул дентопластины и рванул рычаги управления на себя.
- Иди ты в топку! – рявкнул он и переключил двигатели на гипер-скорость.
Довольно неповоротливый шаттл вдруг встрепенулся и помчал на третьей крейсерской мимо блокпоста.
- Вот шлак! – выругался Айронхайд и ухватился за штурвал. – Быстро, за ним!
Несколько легких военных звездолетов молниеносно метнулись вперед и отправились в погоню за Арком.
Они гнались за ним довольно долго, пытаясь взять в кольцо или как-либо задержать. Специалист по вооружению несколько раз выходил на связь с ускользающим шаттлом, приказывая остановиться, но Сентинел его упорно игнорировал.
Уже подлетая к Солнечной системе, преследователи начали заметно отставать, так как Арк превышал их по мощности. Но самое страшное, что на радарах появилось предупреждение о близком соседстве с искривленным пространством, так званой космической червоточиной. Затевать здесь погоню или перепалку было бы очень неразумно.
Командующий штурмовым отрядом связался с Айронхайдом и неуверенно спросил:
- Он сейчас уйдет. Мы не можем продолжать погоню. Открывать огонь?
Черно-серый трансформер несколько миликликов сомневался, поджав тонкие губы и ярко пылая оптикой. Одно дело – срываться на бывшем командире, а другое – обстрелять его корабль. Тем более в такой опасной обстановке. Но с другой стороны, разведка неоднократно докладывала ему, что Сентинел последнее время ведет себя весьма подозрительно и что он мог затеять какую-то тайную игру. Айронхайд предполагал, что он захочет вернуть себе Матрицу Лидерства, так как довольно хорошо знал властолюбие бывшего лидера. А это грозило переворотом и смутой в рядах автоботов. В такое тяжелое время этого допускать нельзя, любой ценой. Нахмурив широкие оптограни, спец по вооружению выдохнул воздух и скомандовал:
- Огонь!!!
Сразу десяток залпов прошили летевший на полном ходу шаттл.
- Ржа тебя сожри!!! – выругался Сентинел, понимая, что полностью теряет управление. Как назло корабль жестоко отбросило вперед и начало стремительно втягивать в тоннель искривленного пространства.
Следивший за этим из иллюминатора Айронхайд в ужасе закрыл рот ладонью – он понял, что вернуть своего бывшего лидера он уже не сможет – черная субстанция быстро поглотила обездвиженный шаттл, оставляя по себе лишь космическую пустоту. В голубой оптике офицера мелькнул огонек ужаса и он прислонился к стене, чувствуя, что теряет равновесие.
Неведомая материя черной пеленой заполонила все, что существовало вокруг. Единственное, что успел Сентинел перед погружением в черную дыру – перевести системы шаттла и свои собственные в экстренный стазис, чтобы иметь возможность дотянуть до того времени, когда он окажется на свободе. Может быть, это будет через один цикл, а может – через тысячи ротаций. Последней осмысленной вспышкой в его процессоре было изображение двух маленьких протоформ – красненькой и серебристой – в мощном когтистом манипуляторе так небезразличного ему десептикона.

Продолжение следует…