Путь возмездия. Главы 5-8.

- Вы участвовали в боевых действиях белковых? – как током ударенный подскочил Прайм, снова повернувшись к собеседнику.
- А что тут такого? – Искренне удивился тот. – Мы всегда так делали. Мир на планете, знаешь ли, требует определенных жертв. К тому же мы старались достичь цели с минимальными потерями населения.
- Минимальными потерями? – резко перебил его Оптимус – Вы уничтожали людей?
Рэтчет замотал головой и поднял манипуляторы в знак протеста.
- Мы боролись с терроризмом! Мы устанавливали мир и пресекали междоусобицы!
- Вы!!! Убивали!!! Белковых!!! – нажимая на каждое слово, прошипел лидер автоботов и в его оптике снова промелькнул синеватый огонек.
Медбот уставился на него с совершенно непонимающим выражением лицевой пластины. Он иногда так смотрел на съехавших процессором или сбившихся с прошивки механоидов и не ожидал, что посмотрит так когда-нибудь на своего командира.
- Но ты сам говорил, что иногда приходится чем-то жертвовать ради Высшего добра? – проговорил он, - к тому же, лично я никого не уничтожал! Чисто по своим убеждениям! Ты же знаешь – я клялся сохранять функционирование любого существа, независимо от вида и конфигурации! Это моя работа!
Рэтчет хотел было встать, но Оптимус его удержал за наплечники, опустив обратно на рем-платформу.
- Ладно, не дуйся, прости… - сказал он, смотря прямо в гневно посиневшую оптику медбота.
Они оба шумно провентилировали и немного успокоились.
- Так, где все-то? – снова спросил Оптимус.
Рэтчет неловко освободил свои наплечники и развел сервоприводы в стороны.
- А я почем знаю, я с лаборатории практически не вылезаю! Бамблби, например, возит Сэма – он теперь стал важной управленческой шишкой, а деньги и власть пагубно влияют на белковых. Вот он и требует персональной прислуги в виде наших сознаковцев. А те его непростительно балуют! Сайдсвайп же с остальными сейчас скорее всего строят засаду для десептиконских отщепенцев.
Оптимус удивленно сверкнул оптикой.
- Разве десептиконы не… - он запнулся и протянул ладонь к камере искры – не уничтожены?
- Ну да… - сказал ремонтник. – Я тоже думал, что весь этот шлаков металлолом мы порезали на стружку, но не тут то было! Совсем недавно непонятно откуда появилось два меха, явно с десептиконсой прошивкой, судя по их выходкам! Они, по-видимому, решили восстановить телепорт, так как умудрились украсть несколько столпов и ограбить два нефтезавода. Так разошлись – сил нет. Сейчас Мираж с командой готовит их засаду на электрической станции.
Совсем потускневшая голубая оптика вдруг резко загорелась и Оптимус снова схватил медбота за плечи, с силой сжав броню в манипуляторах.
- Где они? – неожиданно взволнованным тоном спросил он.
- Космические столпы? – удивленно уставился на него Рэтчет, явно не понимая таких резких перемен в настроении лидера.
- Нет, эти два меха! – выпалил тот, чуть ли не тряся собеседника в манипуляторах.
- Оптимус, ты чего? – растеряно спросил медик, пытаясь вырваться с захвата. – Откуда мне знать! Вот когда их заманят – будут в наших манипуляторах! Думаю, все пройдет гладко – армия Соединенных Штатов выделила специальное подразделение для борьбы с захватчиками. Воздушная поддержка…
Но он не договорил – автобота швырнули в сторону, резко выпуская из захвата. Не произнеся ни слова, Оптимус молниеносно трансформировался и помчался к выходу, снося на пути хлипкие ворота ангара. Рэтчет несколько кликов стоял в недоумении, но потом сменил режим и последовал за своим командиром.
- Да не волнуйся ты так, они с ними справятся! – крикнул он по внутренней связи, - Десептиконские отродья еще не до конца сформированы, так что победа в наших манипуляторах… Оптимус? Оптимус!
- Где эта станция? – жестким тоном спросил лидер в ответ.
- Ну, если ты так хочешь самолично все проконтролировать, тогда я тебя проведу. – Язвительно ответил медбот - Сюда!
* * *
- Сайди, заходи им сзади! – крикнул Мираж и круто развернулся, пытаясь схватить верткого красно-черного механоида, размахивающего широким клинком у самой его оптики.
Сайдсвайп трансформировался в робоформу и в два прыжка оказался на асфальтовой площадке позади электрических столбов распределительной станции. По небу в это время подразделение боевой авиации США жестоко гнало шквалом выстрелов серебристый звездолет, пока тот не запутался среди вышек и не свалился на землю. Звездолет тут же трансформировался в довольно мощного механоида и злобно сверкнул красной оптикой. Спустя миг его правый манипулятор превратился в плазмомет и мех начал палить по осаждавшим его самолетам. Аэрофлот белковых даже начал сдавать позиции под опасными залпами плазмы, как тут выскочивший сбоку Сайдсвайп двумя лезвиями прошелся по серебряно-серому корпусу. Издав непонятный звук вокалазером, Брэйкаут снова свалился на землю, заливая ее энергоном. Автобот довольно посмотрел на поверженного и занес клинки для решающей атаки. Но его мечи со скрежетом встретились с прочным металлическим щитом – красно-черный мех таки смог вырваться из хватки Миража, отбросив его к стене здания, и сейчас находился между своим братом и автоботом, выставив вперед левый манипулятор.
- Да ты же автобот! – проворчал Сайдсвайп, заметив у противника синюю оптику. – Ты чего позоришь нашу расу, водясь с этим шлаком?
- Унаследовал эту привычку от своего альфы – прошипел в ответ Мунсайд и встопорщил антеннки на шлеме.
Сайдсвайп на миг опешил от явившейся ему в процессоре параллели и подарил противнику несколько драгоценных миликликов. Он как-то непонятно сжался, а потом, за миг, сделал молниеносный выпад в сторону автоботского офицера, полоснув его броню широким клинком по боковым пластинам. Тот попятился и выругался, готовясь раскромсать наглого меха на запчасти. Но тот проделал еще один выпад и оттолкнул автобота на несколько метров.
Только Мунсайд обернулся к брату, чтобы посмотреть, насколько тяжелы его повреждения, как американская авиация снова нанесла удар по ним обоим разрывными снарядами. Юный мех еле успел прикрыться щитом, упав под шквалом выстрелов на одно колено. Несколько снарядов таки умудрились попасть в лежащего на асфальте Брэйкаута и болезненный хрип вырвался с его вокалайзера.
- Нет, не трогайте его! – завопил Мунсайд, видя, как с раскромсанного корпуса брата струится энергон. Эта картина просто повергла его в шок и он, не долго думая, яростно бросился на только что пришедшего в себя Сайдсвайпа. Как бы ни был ловок юный мех, но бывалый автоботский офицер был более опытным и хитрым. Он заставлял Мунсайда ошибаться раз за разом, получая все более серьезные повреждения брони. К тому же он специально отводил синеоптосенсорного меха от его сообщника-десептикона. В это время подоспел Мираж, выбравшись из-под обваленной стены, и схватил Брэйкаута за нижний сервопривод, оттаскивая в сторону.
- Я уж думал, что мы разобрались со всем десептошлаком во вселенной! – рявкнул он и выстрелил в пытавшегося сопротивляться механоида. Брэйкаут хрипло взвыл и дернулся, вырываясь из стального захвата. Мираж выругался и попытался выстрелить в него снова, но ему в корпус полетел мощный заряд плазмы. Очевидно, повреждения не дали поверженному меху нормально сконцентрировать заряд и он прошел по косой, только отшвырнув в сторону автобота. Но это дало несколько кликов для того, чтобы собраться с силами. Брэйкаут медленно попытался встать, чувствуя, как разбитые механизмы отказываются его слушаться. Он уже почти поднялся, как подоспевшая артиллерия засыпала его снарядами. Он жалобно взвыл и заметался, снова упав под шквальным огнем.
- Брэйкаут!!! – заорал Мунсайд, видя, как брат корчится на асфальте, истекая энергоном. Его синяя оптика вдруг налилась чернильным отсветом и он остервенело бросился на противников. – Мы лишь хотим убраться отсюда! Что он вам сделал, шлаковы отбросы?!!
- Он – десептикон, а это именно они – шлаковы отбросы! – ответил ему Сайдсвайп, отражая неумелый удар юного меха. – Их всех нужно распылить на атомы и развеять по просторам Галактики! А если ты будешь с ними водиться, тебя постигнет та же участь, предатель!
Пропустив еще несколько ударов Мунсайд вдруг резко развернулся и побежал к брату. Он присел над ним и заслонил своим щитом от огня артиллерии, открыв тем самым свою спину для атаки Сайдсвайпа.
К этому времени подоспели младшие автоботы и Мираж, успев оправиться от выстрела Брэйкаута, подошел к двум мехам и скомандовал:
- Так, закончите с этими жестянками и на базу, нам нужно составить отчет об убытках.
Автоботские вояки понеслись на несчастных изгоев, размахивая клинками и паля со всех орудий. Сайдсвайп тоже приготовился к атаке, раскрутив мечи по бокам от себя. На щеках Мунсайда блеснули тонкие струйки омывателя и он опустил голову. Красная оптика лежащего под укрытием механоида медленно потухла и даже обрадовался, что Брэйкаут был уже в оффлайне и не мог видеть их деактивацию.
Мощный выстрел, внезапно раздавшийся откуда-то сбоку, разметал всех скопившихся на площадке автоботов. С диким ревом поршней Оптимус трансформировался на ходу и затормозил прямо у самих вышек, распределяющих электричество.
- Автоботы!!! Что вы творите?!! Проклятые Вселенной спаркоубийцы!!! – заорал он во всю мощь вокалайзера и активировал оба своих меча.
И автоботы и военное подразделение США на миг опешили, пораженные таким появлением Оптимуса Прайма.
Схватив одним манпулятором атаковавший их самолет, он зашвырнул его в далекую петлю, прежде, чем тот успел нанести удар.
Потом лидер автоботов подошел к двум загнанным мехам, скукожившимся на асфальте и встал между ними и артиллерией.
- Любой, кому захочется вдруг повредить этих двух, еще вчерашних протоформ, должен будет пройти по моему деактиврованному корпусу! – Прокричал он, взмахнув клинками.
Мунсайд поднял на него заплаканную оптику и ужаснулся – их спокойный, всегда сдержанный и тихий воспитатель превратился в пылающую яростью машину смерти с бешено горящей оптикой. Таким он, должно быть, выглядел и тогда, когда уничтожил их альф - бесстрашным и бескомпромиссным, как сама судьба. Такой вид лидера автоботов мог напугать кого угодно, и первое боевое подразделение решило на время ретироваться, докладывая начальству о смене обстановки. Один единственный БТР отважился дать залп по врагу и тут же был схвачен мощными манипуляторами. Оптимус стряхнул на землю сидевших в нем солдат, а саму боевую машину запустил в бетонную стену. Она эффектно взорвалась, заставив ее недавних пассажиров с воплями разбежаться по укрытиям, забыв о чести американского воина. О сражении с взбесившимся лидером автоботов у них в контракте оговорено не было!
- Ты что творишь? – наконец вышел из оцепенения Мираж и подбежал к Оптимусу.
Тот знаком приказал ему остановится на полпути.
- Посмотрите, что творите вы! Автоботы деактивируют себеподобных с улыбками на лицевых пластинах! Автоботы добивают пленных и поврежденных! Автоботы ввязываются в войны белковых, не гнушаясь уничтожать более слабую расу! Автоботы продают свою мораль за бесплатную энергию! Знаете ли вы, сколько законов Космоса вы нарушили своими поступками? Страшное наказание пало на ваши искры за уничтожение родной планеты!
- Мы шли за тобой, Оптимус! – пискнул сбоку один из младших автоботов, вылезая из-под обломков электростолбов.
- Да, это верно! – согласился Прайм, снова сверкнув разгоревшейся оптикой, - Я совершил много чудовищных ошибок и вовлек вас в эту бездну! Но Праймас оказался ко мне милостив и дал шанс хоть что-то изменить! Поэтому я снова обращаюсь к вам и прошу, чтобы вы одумались и посмотрели вокруг – разве такими должны быть автоботы? Защитники мира и процветания на Кибертроне? Борцы за справедливость? Разве они должны жестоко уничтожать только сформировавшихся мехов из-за того, что те хотят добыть себе пропитание? Разве автоботы когда-то ввязывались в политику третьих рас, воюя за тех, у кого энергон? Разве автоботам чужды понятия морали, совести и милосердия? Посмотрите на кого вы превратились и ужаснитесь!
Он замолчал, обводя взглядом площадку. Его голосу вернулись былой пафос и уверенность, он точно знал, что сейчас действует правильно. Подоспевший за ним Рэтчет удивленно смотрел на своего командира, словно увидев его в первый раз. Мираж боязливо пятился, как от съехавшего процессором, а Сайдсвайп вообще, похоже, потерял настройки вокалайзера.
- Рэтч, что с ним? – удивленно спросил Мираж, поворачиваясь к доктору.
Но медик только опустил оптику и рассеяно развел манипуляторами.
- Похоже, у командира процессор перегрелся… - грустно констатировал Сайдсвайп, как только вернул настройки вокалайзера.
- Оптимус! – проговорил Мираж, гордо выпрямившись, - ты шатался неизвестно где все это время, оставив свою команду, а теперь вот приезжаешь и выставляешь какие-то непонятные претензии! Чего ты от нас хочешь, Прайм?
Он красноречиво тыкнул в его сторону клинком.
- Я хочу, чтобы вы все поняли и изменились… Пока не поздно… - назидательно произнес лидер автоботов, не опуская свои мечи.
- Пока не поздно? – перепугано переспросил один из младших ботов.
- Пока вас не постигла страшная расплата за совершенные вами ошибки!
Сайдсвайп мигнул оптикой, набрался смелости и резко пошел навстречу сине-красному автоботу.
- Ты что же это, - прошипел он в маску лидера, - нам угрожаешь, Прайм?
Но Оптимус не повелся на провокацию. Его оптика светилась тем же ровным синим светом, что и прежде.
- Нет, я не смею вам угрожать – вы моя команда и вы пошли за мной, даже когда я повел вас по ложному пути. Я просто предлагаю вам спасти то, что у нас еще осталось!
Он снова обвел взглядом всех автоботов и заговорил более вдохновенно.
- Нам нужно вернуться на один из спутников Кибертрона. Вернуться и собрать то, что осталось! Постараться возродить те крохи, которые у нас еще есть! Это наша история, это наш дом, наше пристанище…
- Кибертрон мертв! Зачем нам собирать космический мусор?! – перебил его Мираж и тоже подошел поближе. – Прайм, я понимаю, у тебя были сложные повреждения, но Рэтчет сможет тебе починить прошивку, не волнуйся!
- А пока отойди в сторону и не мешай нам прикончить десептиконское отродье!- рявкнул Сайдсвайп и направился прямиком на Брэйкаута и Мунсайда.
Резкий удар заставил его отлететь на несколько метров и плюхнуться на асфальт, проделывая в нем приличные трещины.
- Нет! – крикнул лидер автоботов, предупреждающе вытянув вперед манипуляторы – на солнце сверкнули лезвия кликов. – Я больше не позволю совершить вам ни одного преступления! Вы собираетесь уничтожать недавно сформировавшихся кибертронцев, которые не представляют никакой угрозы! Они – наша последняя надежда на спасение! Они – доказательство того, что не все искры трансформеров выжгла ненависть и жестокость!
- Шлак, он точно съехал процом… - почти хором прошептали автоботы.
Сайдсвайп и Мираж переглянулись. Американская артиллерия не спешила с контратакой, а ввязываться в сражение со сбрендившим Оптимусом Праймом не очень-то хотелось – его параметры боевой мощи всегда превышали параметры любого из автоботов. Поэтому Мираж по внутреннему каналу скомандовал отступление и отряд медленно попятился в сторону дороги.
- У вас есть еще шанс спасти свои проклятые искры! – закричал им лидер, - Вернитесь и выслушайте меня! Не отбрасывайте последнюю надежду!
Но, похоже, вся его проповедь была принята превратно и, чем больше Оптимус призывал сознкаковцев к голосу логики, тем больше они считали его процессор ущербным, что в свою очередь усиливало их желание убежать отсюда. И только один автобот, доселе не включавший вокалайзер, вдруг сдвинулся с места, подошел к своему лидеру и встал возле него. Это был Рэтчет. Сжав дентопластины, он уставился на остальных с упрямым огоньком в оптике. Сайдсвайп и Мираж удивленно переглянулись и замахали манипуляторами возле шлема.
- Рэтч, ты чего?
- Это что, заразный системный вирус? – загудели младшие автоботы, тоже, явно ошарашенные поступком медбота.
- Нет, не вирус. – Спокойно сказал Рэтчет. – Мой процессор пребывает в полной ясности и функциональности. И это – мой сознательный выбор.
Синяя оптика уверенно горела ровным светом, и лишь подергивание антенн выдавало его волнение. Тем не менее, всем своим видом Рэтчет показывал, что его решение окончательное и бесповоротное.
Злобно зарычав, остальные автоботы отступили, скрывшись в пыли пустынной трасы.
***
- Ему нужна помощь! – словно опомнившись, Рэтчет бросился к лежащему на асфальте Брэйкауту. Оптимус тоже последовал за ним и встревожено опустился на колени рядом с поврежденным. Юный десептикон был залит энергоном и перебывал в оффлайне, а его броня была просто искромсана. Рэтчет активировал сканер повреждений и только нагнулся к нему, чтобы провести диагностику, как тут возле шейных шарниров дока звякнуло лезвие.
- Не прикасайся к нему! – зашипел сидевший рядом Мунсайд, гневно вспыхнув оптикой. – Я никому не позволю дотронуться к нему!!!
Он тихо зарычал, подчеркивая всю серьезность своих намерений, совершенно не замечая, что по его щечным пластинам все еще струиться омыватель.
- Мунсайд… - тихо проговорил Оптимус и внимательно посмотрел на юного меха, - Рэтчет не причинит вреда, он медбот и сможет ему помочь…
Гримаса призрения исказила еще гладкие сегменты лицевой пластины Мунсайда и он задрожал – то ли от перенесенного шока, то ли от нарастающей внутри ярости.
- Я ему не верю! Тебе тоже, кстати… больше… не верю… - прошипел он и отбросил сине-красный манипулятор, успокаивающим жестом опустившийся на его наплечник.
Оптимус опустил взгляд и тяжело провентилировал.
- Я не прошу мне верить, Мунсайд – тихо проговорил он после небольшой паузы, - я прошу всего лишь позволить нам спасти Брэйкаута…
Лицевая пластина юного меха опять исказилась, но в этот раз создавалось впечатление, что он сейчас снова заплачет.
- Не бойся… - вклинился в разговор Рэтчет, стараясь говорить как можно мягче и всячески игнорировать упершееся в него острие меча. – Ему нужен ремонт и сейчас не время для выяснения отношений! Твой друг не сможет нормально функционировать, если ему не помочь сейчас.
Мунсайд в нерешительности уставился на дока, потом на Оптимуса, потом, помедлив несколько миликликов, спрятал меч и отодвинулся, позволяя Рэтчету отсканировать Брэйкаута.
Еще после нескольких кликов медбот поднялся и, стараясь не встречаться взглядом с юным мехом, подошел к Оптимусу.
- Здесь я не смогу его отремонтировать. – Тихо проговорил он, - нужен комплексный ремонт и специальная аппаратура…
- Везти его на базу нельзя… - обеспокоенно перебил его лидер автоботов, подняв на дока свои привычно притушенные оптосенсоры. – Ты же видел, как они к нему относятся…
Рэтчет немного помялся, подергивая антеннками и вертя колеса, но потом резко провентилировал и сказал:
- Есть одно место… я оборудовал себе подпольную лабораторию неподалеку. Там как раз найдется все необходимое.
Оптимус тут же трансформировался и скомандовал:
- Грузите его в кузов. Нельзя терять ни клика!
Мунсайд тут же подхватил брата за сервоприводы, грозно зарычав на медбота.
- Я сам! Не прикасайся к нему!
Рэтчет снисходительно поднял манипуляторы в знак капитуляции, проследил за погрузкой и трансформировался.
- Координаты могут перехватить, так что я буду вас вести за собой… Не отставать! - проворчал он по внутренней связи. – И еще… Мунсайд, держись за Оптимусом и сделай как я – скорее доберемся.
И салатовый минивэн скорой помощи включил сигнальные маячки.

Глава 6.

Датчик регистрации энергоуровня искры периодически попискивал, нарушая тишину в просторном, но плохо освещенном помещении. Унылый серый цвет стен и отсутствие окон придавало атмосфере еще более гнетущий окрас. На кое-как оборудованной из подъемника для грузовиков ремонтной платформе лежал Брэйкаут, весь укрытый датчиками и регенерационными щитками. Склонившийся над ним Рэтчет что-то усердно вводил на бесконечно всплывающих экранчиках и то и дело подсоединял очередной щиток к десептикону.
Немного в стороне от него стоял Мунсайд, молча рассматривая пылающей оптикой своего брата. Потом, наконец, уверившись, что с ним все в порядке, он резко развернулся и метнул острый взгляд на устало расположившегося у дальней стены позади красно-синего меха.
- Что ж, я вижу, ты достаточно сильно боишься за обшивку сознаковцев, Прайм! – презрительно выпалил он, специально говоря с ним так, словно бы был десептиконом.
Оптимус вздрогнул от неожиданного обращения к нему, и робко взглянул на красно-серого меха. Казалось, ему было невыразимо тяжело встречаться с ним взглядом.
- Я больше боюсь за их искры, Мунсайд… - тихим, почти ласковым тоном ответил он и подпрограмно коснулся своих грудных щитков.
- Ну-ну… - неопределенно бросил юный автобот и отвернулся. В его искре кипел чудовищный коктейль ярости, боли, обиды и отчаяния. Он чувствовал, что уже не может его контролировать и эмоции начинают поглощать всю его нейросеть.
Хоть в глубине искры он был все еще привязан к своему опекуну и все еще чувствовал огромную благодарность за всю ту заботу, что он им с Брэйкаутом подарил, но доставшаяся ему версия прошивки включала слишком много пунктов упрямства и гордыни, которые сейчас безудержно рвались наружу. Больно ранившая его искру обида просто требовала отмщения.
– И сохранив нам жизни ты автоматически спасаешь свой отряд от наказания Вселенной? – продолжил он, не решаясь все же взглянуть на своего опекуна.
Прайм тяжело провентилировал и опустил голову. Слова красного меха были столь же острыми, как его клинок.
- Мне не хочется, чтобы ты именно так трактовал мое отношение к вам, Мунсайд, - выдохнул он, рассматривая унылый пол подпольной лаборатории. - Но я над этим не властен… Я… - Оптимус сделал усилие, чтобы не дать голосу сорваться, - я не имею никакого права претендовать на большее… Могу только сказать, что ваша гибель от рук автоботов действительно бы навлекла на них страшные последствия. Таков закон Космоса… Последним временем я имел прекрасную возможность понять всю его значимость…

Прайм умолк, осознавая, что его манипулятор снова прижимается к лобовым стеклам грузовика, глубоко под которыми начинался очередной пожар. Эти бесконечные, невыносимые всплески в искре доводили его до желания всадить в процессор собственный клинок и он не пожелал бы никому испытать подобное даже единожды. Поэтому он действительно боялся, чтобы павшее на него проклятье не обрушилось на остальных автоботов.
- Так значит и спасал ты нас тогда в пустыне только, чтобы получить прощение у Праймаса? – упрямо спросил Мунсайд, чувствуя, однако, как к оптике почему-то подкатывает омыватель.
Оптимус не знал, что его ударило больнее – приступ боли внутри или слова юного меха. Он с силой сжал дентопластины и замер на миликлик, подавив вырывающийся стон.
- По правде говоря, - необычайно тихо произнес он после недолгой, но показавшейся ему бесконечной, паузы – когда я спасал вас, то не рассчитывал на прощение… Я просто знал, что должен это сделать. Как и сейчас должен обеспечить вам защиту и помочь возродить Кибертрон.
Широкие плоскости за спиной у Мунсайда предательски задрожали. Он был уверен, что должен сейчас ненавидеть Прайма за то, что тот сделал с их альфами, с их планетой и тысячами таких же беззащитных спарков. Да вот только пылать ненавистью к тому, кому ты обязан своим функционированием, кто жертвовал все свои силы, энергию и время для того, чтобы заботиться о тебе, было просто невыносимо. Юного автобота раздирали противоречивые чувства и он ощутил острую надобность побыть наедине с собой, иначе его процессор грозил взорваться от разности потенциалов. Направившись в соседний ангар, он бросил на ходу заметно дрожащим голосом:
- Я все еще не могу тебе доверять, Прайм - слишком много лицемерия в твоих словах и чужого энергона на манипуляторах!
Створки шлюза с шумом закрылись и лабораторию снова заполнила тишина. Оптимус медленно опустился на бетонные подпоры, тяжело сев на них, словно ему сделали подсечку.
Рэтчет, будучи невольным свидетелем состоявшегося разговора, нажал несколько кнопок на экране и подошел к нему, обеспокоенно вглядываясь в мерцающую голубую оптику.
- Мне так тяжело… - прохрипел Прайм, повернувшись к нему. – Порой мне кажется, что… что я больше не выдержу.
Рэтчет грустно мигнул оптикой и взял его за манипулятор.
- Мунсайд ведет себя слишком жестоко… - тихо проговорил он, успокаивающе поглаживая сжатый в ладонях манипулятор.
- Он имеет право…- мягко возразил Оптимус, сдерживая завывания куллеров. – Думаю, он сам тоже страдает от этого… Он еще не опытен и не сформирован до конца…
- Это не дает ему права ранить других! – сузил оптику медбот.
- Он сам недавно был ранен, Рэтчет… - все так же тихо ответил Прайм. – Ранен в самую искру – он был предан… тем мехом, которому доверял больше всех и к которому был безгранично привязан… И который потом оказался чудовищем, убийцей его создателей... Думаю, не стоит уточнять, кто был его альфой, Рэтчет?..
Медбот коротко кивнул и сел рядом с командиром.
- Да, сходство просто поразительное – это очевидно! – грустно проговорил он, смотря куда-то в пол, - И у Брэйкаута тоже… Даже оружие идентично… шлак, я не знал, что вот так бывает.
Оптимус сделал попытку улыбнуться, но улыбка получилась фаталистически грустной.
- Нет, конечно знал, - продолжал рассуждать медбот, подняв взгляд на Прайма, - но чисто теоретически… Сам никогда не видел результат штучного копирования прошивок.
- Ну теперь ты понимаешь, как нелегко Мунсайду даже видеть меня? – все тем же спокойным тоном проговорил лидер автоботов, положив манипулятор на салатовый наплечник медбота.
- Да… Я тебе скажу - он унаследовал от альфочки не только внешность! – возмущенно фыркнул тот, - он такой же упрямый, жесткий и самоуверенный!
- О да… Впрочем в Хранители Матрицы не брали за красивую оптику, так что других черт в этой версии нечего ожидать – На сей раз Прайму удалось улыбнуться по-настоящему - И тем не менее, у Мунсайда улучшенная версия прошивки… Он не ведает, что такое война, не знает о ненависти и злобе. Так же, как и Брэйкаут.
- Но тебя-то он ненавидит! Это по одному только взгляду видно! – возразил Рэтчет, снова сграбастав в ладони манипулятор командира.
Оптимус выдохнул куллерами, словно на него обрушилась каменная глыба.
- Себя я и сам… - он замолчал и опустил голову.
Встроенным сканером Рэтчет продиагностировал, как потемнело его энергополе, а температура корпуса опять начала подыматься неконтролируемыми толчками.
- Оптимус?.. – обеспокоенно позвал он, деликатно дотрагиваясь к щечному щитку его шлема.
Красно-синий автобот вздрогнул, словно его вырвали из какого-то кошмара, и повернулся к собеседнику. Его оптосенсоры были настолько блеклыми, что еле угадывался их цвет. Доку стало не по себе и он попытался снова устремить взгляд в потолок или пол, но синий манипулятор аккуратно повернул его за подбородок обратно. Какой-то миликлик Оптимус всматривался в бирюзовую оптику сознаковца, а потом тихо, но необычайно серьезно, спросил:
- Скажи мне, Рэтчет, ты пошел сейчас за мной потому, что так велит тебе твоя совесть, искра и разум или потому, что просто хотел быть рядом со мной?
Медбот вновь попытался отвернуться от невыносимых, выцветших оптосенсоров, но ему снова помешал синий манипулятор и он понял, что вынужден ответить. Тогда он собрался с силами, и, осмелев, взглянул на своего лидера. Потом решительно потянулся к нему и поцеловал, стараясь как можно яснее выразить этим поцелуем свой ответ.
Оптимус сначала застыл от неожиданности, потом все же сдержанно ответил, продолжая удерживать лицевую пластину медика своим манипулятором. Энергополе салатового меха быстро отозвалось мягкой пульсацией, которую нельзя было не уловить. Оно осторожно соприкоснулось с полем большего меха и повысило электризацию. Лидер автоботов в свою очередь ощутил, как его собственное поле, до этого времени совершенно мрачное и оттененное болью, начало заметно сгущаться и приобретать более светлый окрас. Клик или больше Оптимус наслаждался теплой и приятной пульсацией чужого энергополя, но потом отстранился и снова попытался улыбнуться.
- Я так и думал… - Прошептал он почти на инфразвуке, замерев в миллиметре от чужих оптосенсоров. – Прости меня, Рэтчет… Но у тебя должен быть свободный выбор.
- Я его уже сделал! – резко отрезал медбот, уже не так боясь смотреть в оптику напротив. – Я не идеалист и не особо интересуюсь законами, но я пойду за тобой даже в пасть к Юникрону, потому что это когда-то присягнул тебе, Прайм!!!
Лидер автоботов грустно провентилировал.
- Вот этого я и боюсь… - прошептал он в его лицевые пластины и отпустил его.
Салатовый мех некоторое время ошарашено смотрел на своего лидера, но потом, нахмурившись, решительно проговорил:
- Я не спарк и знаю, на что иду! Какой дорогой ты бы не ехал – знай, я всегда буду следовать за тобой!
Бирюзовая оптика медбота заблестела огоньками решимости и упрямства. Прайм слишком хорошо знал его, чтобы понять, что так оно и будет. Хотя это его, честно говоря не радовало. Где-то в глубинных кластерах он знал, чем все может закончиться, поэтому он меньше всего хотел заставить еще и Рэтчета страдать из-за себя. А это было бы невыносимо… Лучше бы его старый друг не пошел за ним, лучше бы оставил, как все остальные… Поставленный судьбой в невероятно жестокие условия, Оптимус давно забыл о себе, о своих собственных чувствах, считая, что больше не имеет на них никакого права. Но признание его верного медика заставило почувствовать в его искре еще что-то, кроме боли - яркую вспышку забытых ощущений, которые ворвались туда, словно из прошлой жизни. Рэтчет всегда был ближе остальных, был всегда рядом, всегда таким заботливым и внимательным. Жаль что Оптимус в то время был ослеплен своими искаженными идеями и не замечал порывов его искры… Он был холоден и безразличен к чувствам медика – еще одна ошибка в череде его жутких поступков. Теперь же слишком поздно… Он не может снова причинить ему боль.
- Послушай… - начал было он в попытке все объяснить, но Рэтчет решительным жестом остановил его.
- Я ничего не хочу слушать, Прайм! – фыркнул он и нахмурил оптограни. – Я тебе уже сказал, что знаю, чем мне это грозит! Но изменить свои чувства я не в силах, так что даже не смей меня об этом просить!
Оптимус, сдавшись, опустил манипуляторы и сокрушенно посмотрел на медбота. Когда у Рэтчета вот так пылала оптика - спорить с ним было бесполезно.
Тот, словно подчеркивая, что спорить на эту тему больше не намерен, отвернулся к экрану сканера. Потом он нажал несколько рычажков и сбоку выехала еще одна плоскость, что-то на подобие легкой диагностической платформы.
- А сейчас я хочу, чтобы ты позволил мне просканировать твою искру, Прайм – довольно повелительно проговорил он через плечо, - Я же вижу, что что-то не так! Нужна диагностика!
- Нет. – Решительно ответил лидер автоботов. Он не хотел шокировать друга этим зрелищем и к тому же не желал устроить здесь пожар и навредить медику.
Но Рэтчет был неумолим. Он упрямо надавил манипулятором на грудные пластины красно-синего автобота, заставляя его лечь на платформе.
- Не будь спарком, Оптимус! – проговорил он, - сбои в искре могут быть очень опасны!
- О, я знаю… - тихо прошептал тот, все же поддаваясь на уговор медбота. – Только прошу тебя – будь осторожен! Это может повредить тебе…