Полшаникса за Искру. Главы 1-7

Попался. Шлак. И как глупо-то попался!

Это была первая мысль, посетившая Джазза по возвращении в онлайн. Лёгкая паника быстро улеглась, когда диверсант осознал, что повреждений не добавилось, а последствия профессионально вырубившего его удара практически исправлены системой саморемонта. Он всё ещё был на Потаённом Свете, правда, почему-то в карцере, прикованный за манипуляторы к стене, с отключённым встроенным оружием, без любимого бластера и с блокиратором на эндоскелете в области шеи, блокирующим не только внутреннюю связь, но и любую возможность подавать сигналы.

Шарки ржавые. Догадались, юникроновы порождения!

А он-то тоже хорош! Всего брийма не хватило для отправки автоматического сигнала с добытой информацией и координатами местонахождения второго по важности автоботского корабля Проулу. И теперь праксианец будет просто сидеть в своём кабинете на Арке и терпеливо ждать, когда посланный на разведку лейтенант соизволит выйти с ним на связь. А Джазз, понятное дело, соизволить не сможет. Через сколько Проул поймёт, что дело плохо, и отправит за ним спасательный отряд? И куда он его отправит? Если только по следам его, Джазза, пройти смогут. Да и то… не так много он следов оставляет, даже на своей территории. Специфика работы сказывается.

Диверсант обречённо дёрнул ограничивающие движения цепи. Нет, порвать такие оковы не под силу даже Мегатрону. Для разрыва кибертрониевых колец необходимо прямое попадание из лазерной пушки весьма приличного калибра. У него подобных игрушек отродясь не водилось. Да и мелкий он для таких девайсов, что ж теперь говорить-то.

Тогда Джазз использовал появившееся время для обдумывания ситуации. А картина складывалась, прямо скажем, не очень. Во-первых, кому понадобилось править его личное дело? И ещё в самом начале карьеры! Можно было бы понять личный интерес Проула: этому шарку до всего было дело и всегда, даже сколько раз ты отработку в санотсеке спустил, — но если это не тактик, тогда кто? С этим следовало разобраться. И то, что стирание информации или её подлог совершались так давно, для Джазза никакой роли не играло. Телетраан-1 он, конечно, взломать не сможет: ИскИн был слишком совершенен и для лучших хакеров, а диверсант не был даже толковым программистом. Хромедом на стороне противника по версии Проула, а он бы мог… Френзи и Саундвейв – десептиконы. Оставался Персептор, но бывший учёный, а ныне снайпер специалиста по диверсиям никогда не жаловал, всегда настороженно провожая своей полускрытой за стеклом прицела оптикой. А тут ещё выясняется, что у Телетраана-1 есть конкурент, обслуживающий второго Прайма и его Лост Лайт. Интересный поворот. Как бы проверить, это автономная и самостоятельная система или некий филиал главного ИскИна?

Беглый осмотр помещения установленных камер не обнаружил. И то хорошо. Значит, наблюдения не ведут. Либо не до него, либо настолько в себе уверены.

Джазз нехорошо усмехнулся. В принципе, он нашёл бы способ преодолеть любые трудности, будь у него настоящие неприятности. Но сейчас проблема заключалась в том, что прямой опасности он не ощущал — так, чтобы серво сводило от предчувствия близкого деактива. Да, нейропроводку дёргало, но скорее из-за непонимания и раздражения. Захвачен в плен своими — это что-то новенькое. Прямо скажем, эдакое попрание устоявшейся парадигмы.

Итак, что же мы имеем? Спятившего по какой-то неведомой причине Прайма, пусть и второго, но всё же Прайма, или же его спятившую команду, решившую изолировать преданного своему делу и народу командира и вершить какие-то свои тёмные дела. Версии невероятные, но при разных вариациях и поворотах сюжета вполне себе имеющие право на существование. Предательство, сговор с врагом, диверсия, заражение, дезертирство? Можно было придумать ещё с десяток вариантов и ни разу не попасть в цель. Джазз перебросил мощности процессора на просчёт ситуации и разных вариаций. Он не Проул, конечно, но кое-что тоже может.

***

Сколько прошло времени с момента заключения его под стражу на Лост Лайте, лейтенант не знал: его личный таймер мастерски вывели из строя, а спросить было не у кого. Но энергии хватало, энергоном перед началом миссии он заправился под завязку — причин для паники не было. Джазз даже начал привыкать к тишине камеры, полностью абстрагировавшись от тупой ноющей боли в вывернутых креплениях манипуляторов (и не такое проходили). Потому лёгкий скрежет открываемого замка стал для него сюрпризом. Как и воровато скользнувший внутрь тюремного отсека вехикон.

— Арт? — широко ухмыльнулся лейтенант. — Не ждал так скоро тебя увидеть, если честно! Уже починили?

Ему не ответили, внимательно изучая из-под нового, уже половинчатого оптического щитка, на этот раз матово-серого цвета. Жаль, жаль. Красивая оптика. Хотя резон такую прятать понятен. Сам Джазз не стал отказывать себе в удовольствии повнимательнее рассмотреть своего недавнего собеседника. А то в скрюченной, залитой всякой дрянью фигурке в полутёмном коридоре и увидеть толком было нечего. Да и лазурные фасетки отвлекали всё внимание, не без этого.

Вехикон, как будто почувствовав к себе интерес, склонил шлем набок, но неудовольствия по поводу чужого любопытства никак не выразил. Давал себя рассмотреть. Разрешал.

Невысокий, не сказать что крепкий, не сказать что изящный — для истребителя, конечно — скорее соразмерный и пластичный, эрадикон (кажется так правильнее называть крылатых?) производил в целом приятное впечатление. Если ему и меняли броню и замещали коленкор нанитной краски, то общее строение и габариты старались не затрагивать. Всё правильно: смени кардинально дизайн — нарушишь аэродинамику всей модели. Потому конструктор удовольствовался более плавными линиями фюзеляжа; подвижными и изящными пластинами на торсе вместо угловатых и грубых полос стали и усовершенствованным строением крыльев. Он сократил их ширину, зато увеличил размах и снабдил мудрёными элеронами и закрылками. Для чего нужны нанесённые на этих деталях неглубокие тщательно размеченные бороздки, Джазз не знал. Такой фишки ему пока наблюдать не приходилось. Завершающим штрихом шли тщательно подобранные цвета брони. Не десептикон был разработчик — это уж точно. Одного взгляда на приятные переливы между узкими вставками из светлой меди на опалово-сером вперемежку с тёмным графитом хватило, чтобы оценить тонкую игру красок, света и теней, превратившуюся в настоящую композицию. Кто-то явно тосковал о Золотом Веке, не забывая, впрочем, и о тяжёлом его наследии, о чём говорили тщательно замаскированные пазы по всему корпусу. Джазз не был бы первым лейтенантом Правящего Прайма, если бы не чуял скрытое вооружение за версту. Игрушка с сюрпризом, хотя и красивая. В телохранители перепрофилировали, что ли, или в сопровождающего на светские рауты? Говорят, на Монакусе до сих пор можно попасть на закрытую вечеринку. Впрочем, это тоже не имело значения — сейчас вехикон находился на корабле второго Прайма и был помечен его личной эмблемой.

— Не боишься, что по шлему за меня прилетит? — как можно безразличней бросил Джазз, стараясь рассмотреть в рисунке полей крылатого хоть что-то, что могло бы послужить зацепкой. Но нет, только смятение, жалость и чувство неловкости.

— Нет, — вживую голос Арта был ещё приятнее: глубокий, низкий по тональности, скрывающий за волнующими модуляциями стальные нотки. — Тебе нужно уходить.

— Весьма затруднительно в моём положении, — попробовал пошутить диверсант, для наглядности позвенев цепями.

— Это не проблема.

— А что тогда проблема? — лейтенант не прекращал попыток пробиться сквозь невозмутимость собеседника. Не может быть, чтобы не было совсем ничего!

— Твоё нахождение здесь. Как только Хром сможет встать, тебе изменят воспоминания. Ты этого хочешь?

Весёлая улыбка медленно поблекла на серебристом фейсплейте.

— Даже так? — Джазз не знал, как реагировать. Похоже, он вляпался куда глубже, чем предполагал даже Проул. — Ты не хочешь ничего объяснить?

— Директива 33.19, — сухо прокомментировал происходящее Арт.

Джазз почувствовал, как искра пропускает пульсацию. Шлаааак…

Яркое воспоминание, подгруженное блоками памяти, на краткий миг болезненно швырнуло в далёкое прошлое.

"Запомни, Джазз, директива 33.19 — всегда приоритетна!" — раздался голос наставника в аудиосенсорах, отскочив звуковой волной от пустых стен кабинета, полностью отрезанного системой безопасности от остального мира: "Что бы ни случилось, что бы ни происходило, кто бы ни сослался на неё — ты должен приложить все усилия, положить искру, весь свой функционал для того, чтобы задача резидента была выполнена полностью. Нет ничего важнее. Если тебя подключают к операции подобного уровня секретности, ты больше не принадлежишь себе. Ты — средство достижения цели. Ты — инструмент. Ты — будущее, на которое поставлено всё".

Никаких дальнейших объяснений не требовалось. Точнее, они бы никогда не последовали. Что бы ни случилось на Лост Лайте, это было выше всего. И память лейтенанта, пусть даже и первого лейтенанта правящего Прайма, не значила ровным счётом ничего в сложившихся обстоятельствах. Абсолютно. Он бы сам, если пришлось выбирать, без малейшего колебания уничтожил бы любого вставшего на пути. Кем бы этот "кто-то" ему ни приходился. Это было надёжно вбито в школе разведчиков, насильно прописано поверх всех базовых программ.

Два трансформера молча смотрели друг на друга. Да и о чём им было говорить? Один не хотел врать; другой не принял бы ложь даже во спасение.

— Зачем ты здесь? — холодно уточнил Джазз, совсем другими окулярами глядя на своего нежданного посетителя.

— Ты должен уйти. То, что происходит, — неправильно.

— Ты берёшься судить о решениях высших? — иронично уточнил диверсант. Для него подобная директива была сравни пожеланию самого Праймаса.

— Высшие тоже ошибаются, — тихо ответил вехикон, медленно подходя к пленённому разведчику.

Из тонких светлых пальцев выдвинулись короткие острые иглы, подозрительно напоминающие инструмент для нейрокоррекции мнемохирургов. Истребитель деловито ощупал оковы, что-то осторожно исследовал иглами-щупами и, совершив неуловимые для взгляда движения, разблокировал замки. С глухим звоном цепи опали вниз, а Джазз медленно опустил занемевшие серво, восстанавливая энергообмен в застоявшихся сочленениях.

— Уходи. Через аварийный люк системы топливосброса, — Арт подтолкнул диверсанта к выходу. — Второго шанса у тебя не будет. И забудь то что ты здесь видел. Никто из команды не пойдёт против Родимуса, никто не подтвердит твоих слов. Опозоришь капитана хоть словом, и за твою искру никто не даст и шаникса.

— Когда-то мою искру купили за полшаникса, — криво усмехнулся гонщик, оказываясь аккурат прямо перед Артом. — Не такая уж малая цена, как оказалось.

— Ты прав, — неожиданно согласился вехикон, покаянно склонив перед Джаззом шлем. — Но это всё равно тебе не поможет. Любой заслуживает спасения. Любой заслуживает шанса. И любой заслуживает прощения. Чтобы ты ни думал на этот счёт.

— Кто-то выручил тебя? Это попытка вернуть старый долг? — запоздало догадался специалист по диверсиям.

Невысокий истребитель только почтительно отступил, пропуская автобота вперёд. Джазз задумчиво кивнул сам себе. Ему давали шанс на спасение. Ему давали надежду на актив. Ему давали возможность всё исправить.

***

Арт сидел на краю подзарядной платформы в своём небольшом отсеке, который когда-то выбрал сам, и ковырял пальцем рифлёную поверхность. Он понимал, что в какой-то степени пошёл против своих — тех, кому был обязан собственным активом, теплотой и участием в коротком, но уже таком нелёгком функционировании — но по-другому он просто не мог. Он помнил Джазза. Слишком хорошо помнил того, кто вопреки всякой логике однажды пощадил его. Хорошо, что автобот не узнал в сверкающем светлом корпусе того разбитого вехикона. Хорошо и грустно. Зато, как любил говорить Кап, возни было меньше. Наверное… Теперь Арт вообще ни в чём не был уверен. И хотя он сослался на одну из самых серьёзных директив ещё довоенного Кибертрона, сам он не чувствовал никакой решительности. Он не видел нетронутых разрухой и запустением городов, не знал мирной жизни, никогда не летал в мирном небе. Да он и на Кибертроне-то никогда не был, составляя своё мнение о далёком доме всех кибернетизированных разумных организмов только по красочным голограммам. Потому вехикон мог думать только о том, что происходит сейчас. А в данный период времени всё настолько запуталось, что даже старшие трансформеры пребывали в полном раздрае.

Решение отпустить Джазза было правильным — в этом Арт не сомневался ни клика. Лейтенант заслужил уважение от сознаковцев хотя бы тем, что никогда не предавал дела автоботов, служа верой и правдой своему Прайму. Не его вина, что избранников Матрицы теперь двое. И не ему отвечать своей памятью за чужие ошибки. Если говорить прямо, то в этом кошмаре был повинен исключительно Арт. Не попадись он тогда на пути Родимуса, и с капитаном всё было бы в порядке. Бороздил бы Лост Лайт и дальше просторы космоса, подчиняясь железной воле своего молодого командира, неся надежду брошенным и обездоленным. Но нет, теперь у Родимуса Прайма и его команды была иная цель, и поделиться своими проблемами в связи с шаткой политической ситуацией они не могли ни с кем, как и попросить помощи. Такова воля Праймаса: испытывать на прочность свои творения. "Пока все не станут едины" — Арт ненавидел вроде бы правильные во всех смыслах слова всей искрой.

Тихо пиликнул вызов от дверной панели, когда тяжёлая створка медленно уехала в стенную нишу, являя терпеливо ожидающему вехикону посетителя. Кап неторопливо вошёл в жилой отсек и заблокировал замок закрывшейся за ним двери.

— Твоя работа? — старый рэкер даже не спрашивал, так, уточнял для галочки. Естественно, оба знали, о чём спрашивает суровый мех. Времени прошло достаточно, чтобы команда Родимуса обнаружила исчезновение пленника.

Истребитель только кивнул, опуская шлем, но, не удержавшись, кинул любопытный взгляд исподлобья.

— Малыш, Джазз — правый манипулятор Оптимуса. Наверняка вся первая ставка уже поставлена обо всём в известность, а Проул просчитывает варианты захвата Потаённого Света. Ты же знаешь, что сейчас мы слишком беззащитны. И удерживать корабль в воздухе при наших ресурсах проблематично. Мы не сможем оказать достойного сопротивления, а стрелять в своих… — давай начистоту? — не каждый сможет. Одно дело подрихтовать архивные блоки и совсем другое — делать дыры в своих друзьях.

— Не придётся. Он нам не враг. Не друг, конечно, но и не враг. Джазз не будет спешить с отчётом, — вот теперь Арт смотрел на Капа в упор. Нет, он не сканировал диверсанта, но был откуда-то уверен, что сейчас правда на его стороне.

— Ты так думаешь или… — замешкался рэкер, со скрытой надеждой всматриваясь в серый визор.

— Я знаю, — твёрдо сказал истребитель, не без внутреннего трепета вспоминая услышанные когда-то слова, что Праймас всегда выделял сикеров. Не может быть, чтобы, столько времени помогая своему бестолковому творению, великий бог решил отвернуться от него именно сейчас. В этом вера Арта была непоколебима.

— Хорошо, — несколько обескуражено протянул Кап, в подтверждение своего решения кивая головой. Его оптика лукаво блеснула. — Будем считать, что у тебя предвиденье.

С этими словами рэкер покинул кварту, а вехикон потерянно ссутулился. Он впервые обманул Капа. Он только что обманул Альфу.

Протокол 2

Криокапсула подмигивала одинокими огоньками, сообщая о том, что пациент находится в глубоком стазисе, восстановление проходит в штатном режиме, состояние стабильное. Тишина реанимационного отсека ничем не нарушалась: здесь всегда было холодно, тихо и спокойно. Мягкий полумрак и выступающие из него эллипсоидные установки с помещёнными в них сильно повреждёнными трансформерами. Арт любил бывать здесь: его никто не трогал, и можно было спокойно подумать, переходя от одного аппарата к другому, вглядываясь сквозь прозрачные смотровые окошки в знакомые фейсплейты. Это уже стало традицией — каждый орн навещать тех, кто пребывал в вынужденном глубоком оффлайне без симуляций.

Как и всегда, вехикон задержался возле Ультра Магнуса, изучая строгие соразмерные черты лицевой бывшего офицера Элитной Стражи, потом командира отряда рэкеров, затем командующего сухопутных сил Айакона и наконец одного из лучших командиров Оптимуса Прайма. В данное время этот выдающийся трансформер являлся первым заместителем Родимуса Прайма и начальником его штаба. Истребитель просто стоял рядом с криокапсулой, неосознанно поглаживая прозрачный пластик, будто хотел прикоснуться к светлой щеке командующего. Конечно, это было неразумно и нелогично, но почему-то от этих простых действий на искре становилось легче. Каждый раз, глядя на спокойный фейсплейт своего начальника, вехикон вспоминал их первую встречу, а потом и вторую, а потом и все последующие моменты, когда суровый мех помогал ему. Он давал сам себе безмолвное обещание, что очень скоро эти линзы вновь загорятся привычным синим пламенем — нужно только немножечко подождать. Арту хотелось думать, что Ультра Магнус его слышит: пусть не аудиосенсорами, но искрой. Но вечно стоять с выведенным в стазис наставником было глупо, да и проводящая жидкость в сервоприводах начинала густеть из-за низких температур.

Проверив перед уходом установку с Ред Алертом, начальником службы безопасности Лост Лайта, вехикон вышел наконец в коридор и закрыл двери реанимационного зала. Он потерянно брёл к себе, размышляя на ходу о том, что сейчас ему просто хочется с кем-то элементарно поговорить. Можно о не чём-то конкретном: о погоде или свете звёзд, или модной полировке и новом треке — неважно! — главное знать, что он не один. Но сейчас никому не было до крылатого дела. Арт прислушался. Судя по нескончаемым крикам с верхнего уровня а также одиночным выстрелам, там шла операция по спасению Дрифта. Истребитель даже не набивался в помощники, прекрасно представляя красноречивый возмущённый взгляд Капа или ехидный наклон конусообразного шлема Вирля. К Фёст Эйду тоже лучше было не соваться: без Амбулона работы у врача хватало, даже переваливало через край. И с Редом теперь не поговорить, и шутки Сверва не послушать. Ладно. Можно потерпеть, в конце концов. Главное, на этот раз обошлось без деактивов.

По пути к себе Арт поднял и установил обратно скамью, подвинул на место раздатчик энергона, стёр масляное пятно на стене — почему-то сразу же представился хмурый взгляд Ультра Магнуса, обозревающего беспорядок на борту вверенного ему судна. И пусть замком сейчас не стоял рядом, но присутствие сурового офицера незримо ощущалось. Им успел пропитаться весь корабль, как и заразительной энергией капитана, его кривоватой улыбкой и яростным "матричным" светом оптики.

Полностью уйдя в воспоминания, Арт открыл дверь собственной кварты, активировал голосовой командой освещение… и шарахнулся назад, чуть не сломав крылья о благополучно закрывшуюся к тому времени панель.

С подзарядной платформы широко улыбался вальяжно развалившийся Джазз.

— Спокойно, птенчик, без паники, — жизнерадостно поприветствовал хозяина отсека первый лейтенант Оптимуса, гостеприимно похлопав манипулятором рядом с собою. — Присоединяйся! Не хочешь? Ну и ладно. Я, типа, не в обиде.

— Что. Ты. Здесь. Делаешь?! — вехикон не верил сам себе.

— Отдыхаю, — будничным тоном сообщил ему скандально известный начальник отдела по диверсиям. — На складах у вас отключено отопление, и там весьма неуютно, знаешь ли. Вот я и решил, что немного комфорта после пережитого стресса мне не повредит. Кстати, чтобы не показаться невоспитанным, хочу заметить, что у тебя тут очень миленько, правда, немного тесновато.

— Я на гостей не рассчитывал, — сварливо отозвался Арт, прикидывая про себя, как спровадить эту ржу в топлипроводах не только из собственной кварты, но и с Лост Лайта вообще. Воображение отказывало.

— Ничего страшного, — смиренно произнёс автобот. — Как говорят на далёкой планете: "в тесноте, да не в обиде". Стерпится — слюбится.

Истребитель нервно дёрнул шлемом. Кажется, замыкание процессора ему сегодня обеспечено.

— Что это значит, старший офицер? — как можно более строго поинтересовался Арт, не решаясь приблизиться к нежданному гостю.

— А как же хвалёное автоботское гостеприимство? — вопросом на вопрос ответил Джазз.

— Гостеприимство, — эхом повторил вехикон, безотчётно проводя пальцами по шейной, практически ничем не защищённой проводке. Слишком характерный жест для тех, кто успел много повидать.

— Что-то не так? — невинно уточнил серебристый мех, естественно, сразу же подметив подозрительное поведение самолёта и явно сделав себе очередную пометку.

— Всё не так. В первую очередь — ты! — и Арт, не удержавшись, обвинительно ткнул пальцем в диверсанта.

— Да, признаю. Зашёл без приглашения. Но я подумал, что мы по старой дружбе сможем договориться, — широкая, совершенно фантастическая улыбка появилась на красивых, даже слишком красивых серебристых губах.

Истребителя передёрнуло при этих словах.

— Ты привык именно так решать свои проблемы? — не удержался от колкости вехикон, со всей враждебностью сверля недоброжелательным взглядом оккупанта собственной платформы.

— Я привык по-всякому, малыш, — ничуть не смутился Джазз.

— Не называй меня так! — тут же вскинулись в ответ. — Так меня могут называть только друзья!

— Оу.

— Никаких "оу". Это не обсуждается.

— Я тебя понял, приму к сведению, — со всей серьёзностью поспешил заверить лейтенант. — Но если я буду соблюдать это правило, мне можно остаться?

— Нет.

— Жаль.

— Так ты не уйдёшь? — обречённо поинтересовался Арт, уже догадываясь, что теперь у него появился беспокойный сосед.

— Нет, конечно же! — ещё одна широкая улыбка.

— А зачем тогда спрашивал разрешения остаться? — удивление вехикона было искренним и ярким.

— Ради приличия. Вдруг бы ты разрешил? — Джазз вызывающе скрестил длинные ноги, откинувшись на локти. — Тогда все правила этикета были бы соблюдены.

— Не думал, что ты такой ревностный приверженец этикета, — истребитель наконец решился отлипнуть от стены и шагнуть внутрь кварты, правда, сохраняя между собою и гостем дистанцию.

— Я-то? Ха-ха! Хорошая шутка, — похвалил гонщик, поворачивая голову вслед за хозяином отсека. — Так и будешь от меня по противоположной стенке ползать? Я не кусаюсь, между прочим.

— Наслышан о твоих подвигах, — процедил ничуть не купившийся на показную весёлость Арт, стараясь держать непредсказуемого гостя в фокусе. — Ты мне тут свои глитчи не развешивай. Я выслушал твоё подробное резюме от каждого члена команды Родимуса по отдельности и скопом.

— И что они говорят?

— Ничего хорошего, — отрезал вехикон, предупреждающе рыкнув.

— А ты серьёзная птичка, да? — кажется, ничто не могло смутить этого удачливого выскочку. Фарт — было вторым именем Джазза или устоявшимся прозвищем.

— Почему ты постоянно называешь меня птичкой или птенчиком? — Арт резко обернулся, с вызовом уставившись в непроницаемый тёмно-синий визор. — Это что, твоя эээ… личная фишка?

— От кого таких слов-то понабрался? От Сверва или от Вирля? — пропустил вопрос мимо аудиосенсоров Джазз. — Хотя, не важно.

— Вот именно.

— Не будь таким сердитым! Иначе характер испортится. Будешь как Ультра Магнус.

— Я был бы счастлив хоть на десятую долю быть похожим на командира! — оскорбился за своего начальника Арт. — По крайней мере, Ультра Магнус не приходит в чужие кварты без спроса и не ставит других в неудобное положение.

— Да брось! Ваши сейчас заняты по самые антенны, — легкомысленно отмахнулся диверсант. — Им не до тебя и не до твоей каюты. Тем более, как я уже понял, ты тут на особом счету. Так что я у тебя в кварте как у Праймаса под бронёй — в полной безопасности. Я обещаю к тебе не лезть, ты обещаешь не орать почём зря — вот и обеспечены тишина и полная конспирация. По-моему, всё просто энергоново выходит.

— Для кого выходит? — не удержался от ехидства Арт, раздражённо складывая на грудном отсеке сервоприводы.

— Для всех присутствующих, — не растерялся Джазз. — Так что, по манипуляторам?

— А у меня есть выбор? — риторически вопросил потолок вехикон, на всякий случай указывая автоботскому оплавку на пол. Пусть заранее свыкается с мыслью, что претендовать на хозяйскую платформу бессмысленно, несмотря на все мыслимые и немыслимые этикеты.

Джазз только понимающе усмехнулся, одним плавным, весьма провокационным движением сползая вниз, утаскивая за собою изолетик и непринуждённо, со всем возможным комфортом, устраиваясь на полу отсека, прямо в ногах платформы.

Бесцельно и уже по третьему кругу перебрав инфокристаллы на полочке и раз десять поменяв общую композицию, Арт в итоге не выдержал и ушёл в мойку. По его мнению это был самый большой минус автоботских кораблей: личных душевых в каютах не было предусмотрено: такая привилегия касалась только высшего командного состава. Свой санотсек был только в квартах Родимуса, Ультра Магнуса и Ред Алерта. Кап же смывать пыль ходил в общий.

Вернувшись после чистки, вехикон застал просто умиротворяющую картину: приглушённый свет в отсеке, тишину и спокойно перезаряжающегося в куче изолетика автобота. Арт сделал вид, что поверил в полную отключку диверсанта; Джазз — что его оффлайн всё также крепок и безмятежен.

***

— Прекрати меня обжимать! — пришедший в себя от внаглую обнимающих его манипуляторов Арт от всей искры лягнул каким-то чудом перебравшегося на платформу Джазза. — Мы вроде договаривались!

— Ничего подобного, пташка, — умиротворённо хмыкнули вехикону прямо на аудиодатчик, заключая в надёжные объятия и прижимаясь всем корпусом к спине. — Мы обсуждали только конспирацию. На перезарядку внизу ты лишь намекнул; я же не давал никаких обещаний на этот счёт. И на полу слишком холодно и неуютно. И ещё дует! А тут так хорошо, да ещё подзарядиться на халяву можно. Кто ж устоит перед таким подарком судьбы? Тем более не известно, что нас ждёт завтра.

— Что меня ждёт — я в курсе, — зло зашипел истребитель, про себя уже расписавшись в собственном бессилии избавиться от беспринципного прилипалы и только пытаясь устроить поудобнее крылья. Диверсант услужливо помог развернуть узкие лопасти, не забыв пригладить отполированные поверхности. Арт лениво брыкнулся ещё раз.

— Всё-всё, не кипишуй! Не собираюсь я к тебе клинья подбивать. Летучки не в моём вкусе: больно вы капризные, — выдохнул автобот тёплый воздух на подрагивающие горловые шланги вехикона. — Затихай давай. Офф.

— Чтоб тебя шарки заели, — пожелал напоследок Арт, но системы в спящий режим послушно перевёл.

— Когда-нибудь, твоими молитвами, — тихо прошептал диверсант, удостоверившись, что его оппонент уже в мире симуляций. Какое-то время он ещё прислушивался с искренним интересом к мерному шелесту чужой вентиляции, а потом погасил окуляры и отключил визор.

***

Когда внутренний хронометр вывел вехикона в онлайн, он уже был один. Как Джазз успел не только незамеченным исчезнуть из-под бока, но и выйти из отсека, для Арта оставалось полной загадкой. Но один надёжный сообщник, до сих пор никому не известный и остающийся в мире интриг достойным козырем, у истребителя всё-таки был. Искру грело осознание, что союзник этот не по дентам даже неприлично удачливому диверсанту.

— Телетраан, прослушка установлена? — тихо спросил у пустоты севший на платформе трансформер, расправляя и проверяя на подвижность собственные крылья.

— Ответ отрицательный, — раздался в отсеке негромкий механический голос. — Повысить уровень безопасности?

— А он не засечёт? — заволновался вехикон, сразу же вспоминая знаменитое сверхчутьё серебристой заразы, когда дело касалось заговоров и тайн.

— Для волнений нет причины, у меня всё под контролем, — заверил Арта вездесущий искин, встроенный в систему управления Потаённого Света ещё в те времена, когда Родимус носил в своей груди Великую Матрицу. Старый Арк молодой Прайм терпеть не мог, вынужденно находясь в обители предыдущего лидера. Как только представилась возможность закрепить за собою резвый и привычный Потаённый Свет, Родимус запросил у Совета оснащения по максимуму. А потому положительно зарекомендовавший себя за тысячи ворн работы искусственный интеллект, встроенный сначала в электронные системы Айаконского дворца, а потом и в Арк, ставший на время войны передвижной резиденцией Оптимуса Прайма, молодого лидера вполне устроил.

Вехикон подозрительно прищурился под маской: заявление искина его не успокоило. Конечно, припоминать Телетраану, что тот не смог удержать Родимуса в его каюте, вехикон не стал. Да и смысла не было. Открыто выступить против командира Лост Лайта искин бы не посмел — базовая программа не позволила бы. И так следовало вознести благодарности судьбе, что Телетраан, взвесив все "за" и "против", подчинился ближайшим помощникам капитана и отключил-таки каюту командира от всех корабельных сетей и от себя в том числе.

— Хорошо. Спасибо, — поблагодарил незримого защитника истребитель. — Где он сейчас, знаешь?

— На третьей палубе, в соседнем отсеке с медбеем. Осуществляет инспекцию за работой главврача, — сдал со всей начинкой диверсанта Телетраан.

Арт усмехнулся. Знал бы о такой слежке диверсант, сжевал бы собственные локаторы! Вот и пусть теперь бегает по кораблю, уверенный в собственном превосходстве. Глядишь, у него самого проблем будет меньше.

Но в одном мысли вехикона и специалиста по диверсиям абсолютно сходились. Чувство долга и совершенно искреннего волнения за судьбу второго помощника Родимуса требовали навестить Фёст Эйда. А потому сикер также направился в сторону медицинских помещений, прихватив с собою два куба со среднезаряженным.

— Эйд! — окликнул он медбота, остановившись в открытом проёме и вежливо постучав когтями по пристенку. — К тебе можно?

Молодой главврач устало обернулся, но как только его оптика наткнулась на стройный корпус вехикона, взгляд сразу потеплел.

— Ты каждый раз это спрашиваешь, Арт, а я каждый раз тебе отвечаю, что здесь твоей персоне всегда рады. Ты хочешь возвести подобное приветствие в ритуал?

Арт не ответил, только улыбнулся и уже не робея прошёл до ремонтной платформы, около которой трудился Фёст Эйд. Там лежал опутанный проводами Сверв: нижние сервоприводы уже были подсоединены, места разрывов аккуратно спаяны и отполированы.

— Как он? — вехикон кивнул на пребывающего в счастливом неведении относительно происходящего в данный клик с его многострадальным корпусом металлурга.

— Бегать будет, — добродушно хмыкнул усталый медик. — И не только.

— Эээ, Эйд! Ты ведь не внёс никаких изменений? — забеспокоился не на шутку Арт, более пристально изучая корпус друга.

— Ничего такого, что бы ему не пригодилось, — уклончиво ответил Фёст Эйд, начиная сортировать использованный при ремонте инструмент и рассовывать его по местам. — Скажем так, это небольшой бонус за отвагу и мужество, проявленное преданным бойцом во славу своего командира.

Вехикон подавился очередным вентиляционным циклом, от чего кулеры пару раз чихнули, пытаясь возобновить работу.