Имиджмейкер. Главы 7-12.

***

Уже через брийм Прайм раскапывал завалы наравне с первыми прибывшими бригадами спасателей, работая плечом к плечу с Айронхайдом, Джаззом, Санстрикером. Свободных манипуляторов было слишком мало, пострадавших было намного больше. Для кого-то каждый клик был дорог, грозя стать последним. Иногда они просто не успевали, и очередной мех покидал этот мир на дружески подставленных сервоприводах, ловя затухающими линзами участливые взгляды, вслушиваясь в предназначенные ему одному поддерживающие слова.

В какой-то момент Оптимус почувствовал, что просто выдохся. Заряд приближался к критической отметке. Оптика болезненно пульсировала, содранные в стружку пальцы и ладони обжигало яркой болью. Но автобот знал, что как только ему удастся отключить некоторые на данный момент не первостепенной важности системы и программы и перенаправить освободившиеся потоки энергии в необходимые приёмники, он вернётся к своим обязанностям. Он оказался плохим Правителем, никаким Праймом, зато может попытаться быть хотя бы не самым бесполезным спасателем.

— Оптимус, предлагаю переместиться в квадрат JQ-357, как только с прохода оттащат рухнувший с моста хлам, — раздался деловой голос Айронхайда совсем рядом. Джазз тенью следовал за боевиконом, с развалин на них бросал настороженные взгляды Санстрикер, всё ещё продолжая помогать бригаде спасателей. — Здесь уже достаточно медиков и строителей. Сейчас посадят на расчищенную площадку ещё три баркаса, и мы тут станем совсем лишними.

— Что именно находится в обозначенном тобою квадрате? — безразлично поинтересовался Прайм, фиксируя в памяти огромные серые хлопья пепла, что медленно поднимались к тёмному небу. Он еле смог скрыть облегчение от того, что может под благовидным предлогом распрямиться и хоть немного отдохнуть от разгребания развалов и вида на деактивные корпуса.

— Это центральный район Праксуса. Недалеко от Кристаллических Садов, около главной площади. Сейчас там одна большая воронка — сдетонировал реактор биологических корпусов. Но судя по последним сводкам, поступающим от разведывательных зондов, некоторые древние постройки по периметру уцелели. Там могут быть выжившие. А спасатели смогут пробраться туда не так быстро как хотелось бы. Спуск десанта с воздуха сильно затруднён неутихающими пожарами, что прорываются с подземного, целиком выгоревшего технического уровня извергающимися фонтанами.

— Ты хочешь осмотреть что-то конкретное, да? — приблизился лейтенант.

— Да. В одном из отчётов сообщалось о частично уцелевшем левом крыле Центрального Полицейского Управления. Но сейчас все силы брошены на гражданский сектор, о сыщиках никто и не вспомнит. Тем более, что военные, экстренно переброшенные от границ с Тарном, доберутся до центральной площади не ранее 10-12 бриймов по моим прикидкам...

— Катастрофически много для тех, кто там медленно поджаривается, — покачал шлемом Джазз, поворачиваясь в указанном Айронхайдом направлении. Оптимус был с ним согласен. Хотя сейчас какое-то активное движение было лучшим подарком, потому, он заранее готов был лезть хоть в плавильни. — Даже если ничего не рванёт или не обвалится до того времени, как к ним доберутся, тамошняя температура успеет поплавить к шаркам все внутренние системы.

— И я о том же, — угрюмо согласился боевикон, алый цвет брони которого теперь с трудом угадывался под толстым слоем жирной сажи и строительной пыли. — Они всё ж-таки законники, даже если их там осталось после переброски в Каон единицы на всё Управление... Тогда решено, как дадут отмашку на расчищенную дорогу - выдвигаемся.

— Кстати, Хайд, уточни, пожалуйста, у своих знакомых, — устало перебил телохранителя Прайм, всем своим существом ощущая при этом молчаливую, но слишком уж явную поддержку Матрицы. — Зачем в Каон перебросили почти полный состав служителей порядка Праксуса и Симфура? Там что, тоже были волнения, бунт? Может быть, там были стычки с представителями закона?

Айронхайд мрачно молчал.

— Нет, Оптимус. В Каоне всё было тихо, — ответил вместо боевикона Джазз. — Никаких волнений. Всё также как и везде — разговоры на уровне "рабочие недовольны властью". Бластер уже уточнял у коллег: там даже не случилось ни одного проявления недовольства, когда в город вошла армия и блюстители порядка.

Прайм притушил оптику.

— Тогда у меня просто не укладывается в процессоре, зачем и кому понадобилось оставлять полностью беззащитными два самых мирных города, которые и в лучшие-то времена не имели ни военных объектов, ни охраняющих батальонов. Получается, что Праксус просто прикрыл собою Симфур. И не среагируй так быстро и точно сикеры Воса — у нас было бы две пылающих Искры, вырванных из плоти Кибертрона?

— Это слишком недальновидно даже для Совета, — осторожно возразил Джазз. — Столь масштабные потери среди гражданского населения — серьёзный удар по нынешней власти. Скорее, это можно вменить в вину тебе, что наверняка и провернут, отводя взгляд возбуждённой толпе от настоящего заказчика.

— Мне? — синие окуляры поражённо округлились.

— Именно, — лейтенант был непреклонен. — Молодой Прайм, который всеми силами рвётся к власти в попытке свергнуть своего опекуна и тех, кто привёл его к этой самой власти. Очень правдоподобная картина, между прочим. Имей в виду Оптимус, эта версия появится быстрее, чем мы все этого хотим, и даже Альфа Трион не сможет её купировать в зародыше несмотря на все свои связи и влияние.

— Выход остаётся только один... — Айронхайд смотрел Лидеру прямо в окуляры.

— Какой? — Прайм практически ощутил всей бронёй как вокруг него буквально схлопывается изощрённый механизм тщательно продуманной ловушки.

— Играть свою временно подзабытую роль патриотичного идиота, — серебристый гонщик сделал шаг к партнёру и положил свои изящные манипуляторы на поникшие мощные плечи. — Играть столь совершенно и вдохновенно, чтобы тебе поверил даже я. Так, чтобы за тобою пошли толпы. Только в таком случае у тебя получится выжить самому и что-то суметь изменить в будущем. И у меня есть ещё одна неприятная для тебя новость: у нас больше нет возможностей оставаться в тени.

— Джазз, но я совершенно не хочу врать! Я не политик!

— Ложь — это тоже своего рода правда, — тихо прошелестел вентиляцией лейтенант. — Иногда, если хочешь выиграть в одном — приходится приносить в жертву другое. Ты сможешь что-то противопоставить тем, кто дестабилизирует общую ситуацию, только в том случае, если останешься в активе. А я предчувствую большие неприятности. Очень большие. Нам крайне важно заручиться поддержкой союзников, коих мы пока лишены. Без поддержки извне мы не продержимся и декацикла. И ещё, нам позарез нужна информация, которой с нами, естественно, никто не планирует делиться.

— И нам нужен преданный отряд бойцов, — вставил своё слово Айронхайд, обречённо прикидывающий, как правильнее выстроить достойную линию защиты своего Лидера от покушений, что просто обязаны вскорости состояться, если верить пронырливому имиджмейкеру, будет сложной задачей. — А ещё лучше, если отрядов будет несколько. Желательно маленькая армия. Ибо жалкая горстка даже самых отчаянных вояк не сможет переломить ход истории.

Прайм обречённо смотрел на своих соратников. Матрица ровно пульсировала — значит, и она была с ними абсолютно согласна.

— Я на такое не подписывался, — несчастно обронил Оптимус. — У тебя есть план, да? — он потёр пальцами лоб, стараясь избавиться от ощущения подавленности и резко накатившей депрессии. — Может стоит обратиться за помощью к Большому М?

— Ультра Магнус, конечно, нам ещё несомненно пригодится как союзник, — согласился Джазз. — Но я бы всё-таки посоветовал не палить его раньше времени. Пусть околачивается и дальше возле Триона — убьём сразу несколько целей: параноик спокоен, Ультра Магнус спокоен, все вокруг спокойны — ибо к подобному положению вещей давно все привыкли, а значит так правильно. Мы оставим его на крайний случай. Либо как стратегический запас, либо как десерт.

Прайм только непонимающе уставился на более старшего и опытного десептикона.

— Сейчас всё в наших манипуляторах, — ободряюще улыбнулся Джазз, охотно поясняя. — Нужно суметь повернуть удачу в свою сторону. К примеру, нынешнее предложение Айронхайда — просто шикарное! Нам срочно нужна громкая сенсация, героический поступок. Трагическая история спасения, которая заставит миллионы искр сжаться от восторга и гордости. Короче, нам нужен срочно кто-то не слишком высокопоставленный, чтобы тебя не обвинили в дискриминации обычных граждан, и находящийся не у самого нижнего конца социальной лестницы, чтобы не заподозрили в игре на публику. Полицейский, обычный рядовой служитель закона, подходит идеально!

— Джазз, я хочу помочь этим ботам не потому, что они мне важны для политической кампании, а потому, что я хочу это сделать и могу! — возмутился Оптимус, вскакивая на ноги, не веря собственным аудиодатчикам. Как бы он не понимал всю дикость ситуации в целом, но принять столь поразительный и жестокий прагматизм своего соузника у автобота никак не получалось. — Это же живые мехи! Такие же как ты, как я...

— Остынь, Прайм, — громыхнул Айронхайд, делая шаг вперёд. — Малый дело говорит. Сейчас не до высоких материй. И совмещать, кстати, приятное и полезное для общего дела тебе никто не мешает. Давай так... Ты делаешь то, что считаешь нужным и правильным, а в ответ не мешаешь остальным делать их работу, лады? Так уж исторически сложилось, что как раз наша работа никогда не была ни чистой, ни праведной. Кто-то должен сидеть в отработке, — заслышав характерный скрежет поднимаемой захватами плиты, боевикон сделал знак товарищам. — А теперь приготовьтесь. Сейчас они поднимут последнюю мостовую секцию, и мы сможем наконец выдвинуться к Полицейскому Управлению. Передвигаемся быстро, не останавливаясь. И все соблюдают одно важное условие: держаться строго позади меня!

— Как скажешь, — легкомысленно откликнулся Джазз, махая манипулятором Санстрикеру, чтобы тот всё бросал и присоединялся к общей компании. — Как я понимаю, Праксус тебе знаком не только по голограммам.

— Не только, — согласился Айронхайд.

***

Как они вчетвером пробирались до Управления Правопорядка, Оптимус вообще предпочёл бы не помнить, потерев в шлак все воспоминания об этом "захватывающем" походе. Если он думал до того момента, что видел уже всё, что может продемонстрировать разбомблённый город, то центральная часть Праксуса, попавшая под самую плотную бомбёжку, с успехом разубедила его в этом заблуждении. Мешанина — так кратко можно было описать происходящее там. Мешанина из останков погибших, кусков дорожного полотна, крошева бронепласта, сплавленная местами стеклопластом и бывшей изоляцией. Одни сплошные кратеры перемешанного между собой разнообразного мусора, среди которых возвышались иногда насмешкой отдельные части некогда находившихся здесь монументальных архитектурных строений.

Вокруг центральной площади и правда сохранились некоторые постройки, чаще всего самые древние, возведённые между Первой Войной и Второй, рассчитанные на массированные бомбёжки и атаки, усиленные силовыми полями. Опалённые, закопчённые, но почти целые, они являли собою лучшие доказательства того, как расслабилось трансформерское общество, привыкшее к миру и процветанию. Пусть даже не к всеобщему процветанию, но к мирной жизни — это точно.

Айронхайд уверенно лавировал между развалинами, выбирая наиболее удобный для его малочисленной группы маршрут передвижения. Оптимус впервые увидел наглядное подтверждение того, что его телохранитель учился всем премудростям не при дворе и не просиживая свой зад в обычной казарме. Боевикон подтвердил своё звание и призвание явно в горячих точках. Надо будет расспросить, где же шли эти самые боевые действия, когда официально Империя находилась на мирном положении, что вроде как подкреплялось усилением влияния разнообразных дипломатических конгрессов и конференций, призванных упрочить общепринятые принципы международного права. Взять хотя бы то же Тайресткое соглашение.

— Ни квинта ж себе... прикинь, оно вообще целое! — выразил за всех общее восхищение Джазз, на мгновение даже замешкавшись, с изумлением оглядывая полностью сохранившуюся часть Управления. Малая часть здания стояла, остальное лежало в руинах, как и всё вокруг. — Вот это строили тогда! Начинаю завидовать нашим пращурам. Они явно знали толк в зодчестве.

— Да, тогда строили, потому что это было нужно, а не для того, чтобы обогатиться, — фыркнул впереди не сбавляющий скорости Айронхайд. — Жаль только, стеклопласт современный поставили. Вон, всё повыбило к шаркам.

Оптимус старался держаться ближе к Айронхайду и не упускать из виду Санстрикера. Юнглинг замыкал их группу, был непривычно молчаливым и мрачнел всё больше с каждым кликом. Создавалось впечатление, что держался жёлтый мех только на врождённом упрямстве.

— Как я понимаю, лезть будем не стесняясь? — хмыкнул неунывающий Джазз.

— А кого стесняться-то? — не понял юмора Айронхайд, кидая удивлённый взгляд на лейтенанта. — Если кто выжил, они все в оффлайне. Так что придётся сканировать каждого.

— Рэтчета бы сюда, — Оптимус запрыгнул за товарищами в чернеющий провал смотрового экрана, видимо, главного холла. — Он бы сразу определил тех, кому нужна скорая помощь.

— Не нужно сюда Рэтча, — неожиданно отозвался боевикон. — Ему уже хватило потрясений. Вообще заклинить проц может. Пусть сидит на базе, пока есть возможность. Не все способны принимать решения, основанные сугубо на безликой логике. Многие ломаются после такого.

Оптимус кинул заинтересованный взгляд на телохранителя: он что-то знает такое о Рэтчете, что для остальных полная тайна? Но вслух произнёс совсем другое:

— Не обязательно Рэтчета, вообще любой медбот, даже санитар, был бы нам в помощь.

— Да ладно, сами справимся. Нам же не чинить их, а всего лишь продержать до прибытия помощи надо. Главное, устранить течи, заблокировать повреждённые участки, погрузить в стазис, если дело совсем плохо, — Джазз врубил дальний свет на своём корпусе, по-деловому осматриваясь. — Ну и разруха... Такое ощущение, что в этом помещении и протекала всё это время Вторая Кибертронская...

— Вот именно, мелкий, — назидательно проговорил Айронхайд, проходя мимо Джазза и устремляясь вдаль, к виднеющейся вдалеке широкой лестнице. — Ты сначала найди тех, кому сможешь оказать эту свою неоценимую помощь, постарайся откопать их так, чтобы сервоприводы не поотваливались, а уже потом отправляй в стазис. Санни — за мной!

— Пфф! — фыркнул перегретым воздухом вслед боевикону серебристый гонщик и резво обернулся к улыбающемуся Оптимусу. — Ну вот, отметка твоего настроения медленно ползёт в сторону "приемлемое", — широкая улыбка на светлом фейсплейте лишний раз напомнила автоботу, кто с ним рядом, и что от партнёра невозможно скрыть собственные переживания. Да и не нужно. — Пойдём осматривать то, что осталось от былого великолепия. Мы и так много времени потеряли.

— Думаешь, мы здесь сможем кого-то обнаружить? — Прайм с сомнением оглядывал почерневшие стены, сплавившуюся в бесформенные комки проводку, грозди причудливых капель от потёкшего декоративного оформления стен.

— Кого-то обязательно сможем, — уверенно кивнул Джазз. — Другое дело, будет ли среди этого "кого-то" актив. На первом этаже, сдаётся мне, искать вообще гиблое дело. Давай разделяться. И подключай всю сенсорику, так будет более эффективно.

— Хорошо, — коротко откликнулся Оптимус и сразу же приступил к активным поискам.

Он подключил все системы, какие только были, кроме тепловизора: медленно остывающие после бушующего вокруг пожара стены сбивали работу точных датчиков. Ни одного маячка в здании включено не было. Значит, не успели... Что ж, те, кто погибал — погибали мгновенно. Слабое, но утешение. Читаемых сигнатур тоже не наблюдалось. Значит, правы Джазз и Айронхайд: либо выжившие в глубокой блокировке, либо внутренние системы сильно повреждены, а может быть и то и другое. Последнее наиболее вероятно. Энергоподпись? Нет, тоже не читается. Прайм постарался включить эхолокацию, отфильтровывая подозрительные сигналы, но и от этого варианта пришлось отказаться. Слишком много мусора, слишком много повреждений, слишком много нарушенных внутренних молекулярных структур. Химанализаторы по этой же причине не давали нужной информации. Отследить слабые следы импульсов не удалось: времени прошло достаточно, чтобы помехи забили сетку необходимого эфира.

Несколько раз он натыкался на серые безжизненные корпуса, заваленные всяким хламом. Здесь не нужно было даже включать сканирование — верный деактив видно сразу. Запретив себе думать о тщетности всех поисков, Прайм бережно доставал погибших из-под мусора, аккуратно укладывая трансформеров поближе к стенам так, чтобы спасательные бригады сразу смогли их увидеть. А потом упрямо шёл дальше. Медленно, буквально прочёсывая каждый квадрат разрушенного пространства.

Лучи фар лениво скользнули по очередным обгоревшим останкам немудрёной офисной мебели в очередном кабинете. Как и везде — разрушено было всё. Кругом гарь, копоть и сажа. И ещё серый пепел толстым слоем. И... яркое белое пятно. Оптимус замер. Что это? Автобот осторожно шагнул вперёд, сканируя на всех частотах небольшое помещение. Слабый-слабый отклик сенсорики впереди заставил его искру сжаться от страха и небывалой надежды. Пальцы предательски подрагивали, когда Прайм осторожно освобождал из-под небольшого завала стройный соразмерный чёрно-белый корпус. Полицейский. Если судить по сохранившимся знакам на броне — офицер.

Оптимус осторожно перевернул корпус на спину: алый шеврон на шлеме погнут, оптика треснула, но на месте. Корпус сильно помят, хранит на себе следы пожара, но куда более целый, чем у всех остальных, кого видел в здании Управления Прайм. Трансформер в красно-синей броне озадаченно осмотрелся вокруг. Ну конечно же! В помещении не было окна! Это и спасло неизвестного бота.

Поиск медпанели пострадавшего и её взлом заняли какое-то время. А подключившись к повреждённому меху, Оптимус понял со всей остротой, насколько вовремя он нашёл несчастного. Монохромный мех не продержался бы больше ещё одного брийма. Он явно бросил всю имеющуюся энергию на защиту корпуса и дальнейшее исправление повреждений, и сейчас заряд батарей служителя правопорядка стремился к критической отметке. Прайм протёр пальцами разъёмы портов, подхватил монохромного поудобнее и как можно осторожнее подключился к нему. Полицейский находился в глубокой блокировке, большинство систем было попросту отключено, контур энергоподпитки камеры искры почти опустошён. Прайм осторожно послал слабый тестовый заряд к чужому корпусу. Показатели отключённого меха не изменились, но энергия была усвоена чужими системами без эксцессов. Тогда Оптимус начал медленную перекачку от себя к раненому, тщательно фиксируя все изменения своего подопечного, как учил на уроках по оказанию первой помощи Рэтчет. Слишком много передавать тоже нельзя, иначе коллапс неминуем. Но и недодать до хотя бы кратковременной стабилизации всех систем нельзя, иначе срыв в полную блокировку может быть весьма вероятен. Только убедившись, что энергии хватит для экстренной эвакуации до ближайшей клиники, Прайм решил восполнить потерю энергона. Прямую передачу монохромный бот не выдержал бы, потому оставалось залить бесценную жидкость тонкой струйкой через рот, направляя по глоссе внутрь топлипровода, молясь Праймасу, чтобы не было аварийного сброса.

Видимо, чёрно-белый мех очень хотел остаться в активе. Его искра упрямо пульсировала, отчаянно цепляясь за жизнь, посылая слабые крики о помощи на уровне эмоциональных волн. Значит, оказанной помощи недостаточно, решил Оптимус. Он помог механизированным системам, но сил у самой сущности трансформера не хватало до полной реанимации. Нужно было как-то поддержать, подпитать испуганную трепещущую искру. Прайм поддел пальцами стык нагрудной белой брони и, мысленно извинившись за причиняемую боль и повреждения, с силой развёл створки в стороны, срывая крепления и некоторые затворы. За матовой тонкой оболочкой еле светилась чужая льдисто-голубая искра. Лидер Кибертрона приоткрыл собственную нагрудную броню и подсоединил напрямую чужую камеру к своей. Обугленное помещение осветилось даже через небольшую щель створок ярким и колким светом Матрицы. Он рисковал, конечно. Сорвись повреждённый бот в полную блокировку сейчас, и он утащил бы за собою своего спасителя. Но и рисковать чужим активом Оптимус не мог. А после всего, что он видел за последние несколько бриймов, и не хотел.

Энергия передавалась короткими ровными импульсами. Чужая искра жадно поглощала жизненно необходимое питание, вспыхивая каждый раз будто от радости, страдальчески протягивая лучики в направлении яркой и мощной искры-донора. Через какое-то время пульсация перестала быть рваной, болезненной, голубой свет приобрёл силу и глубину. Прайм отсоединился от полицейского, сведя створки чужой брони. Он сам чувствовал жуткую усталость, даже опустошённость. Как будто его осушили до дна. В какой-то степени так и было. Почувствовав взгляд, автобот поднял оптику. В дверях на корточках сидел Джазз, с задумчивым видом наблюдая за разворачивающейся перед его оптикой картиной.

— Ты молодец, Прайм, — тихо сказал серебристый гонщик, кивая на корпус в красно-синих манипуляторах. — На этом этаже он был единственным, кто выжил. Наверху Хайд и Санни нашли ещё двоих, но один из них ушёл к Праймасу прямо в процессе извлечения из-под обломков.

— Двое лучше чем ни одного, верно же? — слабо улыбнулся Оптимус.

— Несомненно. Эти двое уже настоящее чудо, — серьёзно согласился лейтенант, порывисто вскакивая на ноги и приближаясь к партнёру. — А теперь давай я окажу помощь: она тебе тоже не помешает.

С этими словами десептикон присел рядом с Праймом, тесно прижимаясь грудью к мощной спине в красной броне, подсоединяя свои штекеры к силовым разъёмам бондмейта. И Оптимус почувствовал, как в него стали вливаться мощные потоки энергии, пополняя почти израсходованный стратегический запас.

— Джазз, спасибо, мне уже хватит, — через какое-то время нарушил тишину автобот. — Ты себе ничего не оставишь.

— Ничего, доползти до летающего корыта спасателей всегда смогу, — хмыкнули за спиной. — Если что, ты на серво донесёшь, я же тебя знаю! Обещаю, сопротивляться не буду.

При этих словах серебристые ладони собственнически легли на строгие грани нагрудной брони, ласкающе очертили обводы декоративных вставок стеклопласта, затем скользнули к животу.

— Если что, то ошейник ещё при мне, — улыбаясь, намекнул на должок партнёра Оптимус.

— Ты ещё плётку прикупи, для полного колорита, — проворчал Джазз, отстыковываясь. — Хайд уже послал сигнал о помощи, ему даже ответили, что выслан спасательный катер. Но сесть они смогут только на крышу, так что давай, тащи своё монохромное чудо наверх.

— Оно не моё, — вяло огрызнулся молодой Правитель. — Оно — общественное достояние!

Джазз заразительно расхохотался и пошёл вперёд, предусмотрительно освещая сосредоточенно шагающему с ценной ношей на манипуляторах партнёру дорогу. Низкий стон на пределе слышимости заставил их обоих буквально подскочить на месте. Оптимус поражённо уставился на корпус в своих сервоприводах, Джазз в короткий наноклик оказался рядом, сканируя неподвижного бело-чёрного трансформера.

— Ничо себе! Оптимус, у него активность процессора уже на 60% и повышается! — восторженно ахнул серебристый десептикон. — Вот это тебе подфартило, партнёр! Этот точно не аукнется.

Прайм только стоял посреди тёмной лестницы в выгоревшем изнутри здании и глупо улыбался. Впервые за недолгое время пребывания в Праксусе он был по-настоящему счастлив.

А монохромный мех неожиданно слабо дёрнулся, сомкнув пальцы на левом манипуляторе и повернув фейсплейт в сторону лицевой Прайма. Окуляры несколько раз мигнули, чем только подчеркнули резкость разбегающихся трещин на линзах, и загорелись ровным ярко-голубым светом.

— Н-не вижу, — тихо зашептал мех, теснее прижимаясь к красно-синему плечу. — Кто ты?

— Я тот, кто тебя спас, — почему-то тоже зашептал Оптимус, даже не стараясь согнать широкую улыбку со своих губ. — Ты был сильно повреждён, но теперь нечего опасаться. Мы нашли тебя и оказали первую помощь. Сейчас прибудет эвакуационный катер, и тебя переправят в клинику. Твои показатели почти в норме, учитывая твоё нынешнее состояние, так что, смею предположить, восстановление будет скорым и полным.

— Отчёты... — вдруг заволновался бело-чёрный мех, задёргавшись и закрутив головой по сторонам. — Вы спасли мои отчёты?

— Они больше не актуальны, — мягко возразил Прайм, с печалью глядя на, по всей видимости, очень ответственного работника. — Теперь отчёты будут стрясать с кое-кого другого. А уж я прослежу за этим, обещаю.