«Последняя Искра». Главы 25-40.

К тому же Санстрикер занял весьма удобную позицию. Ниша, где он затаился, оказалась техническим отделением.. полным щитков, приборов – и всяческих интересных отверстий. Что уж проще – выковырять коготком розетку – и вот он, полный обзор медотсека. Ну не совсем полный, однако же, большая часть вполне видна. И самое главное – присутствие непрошенного наблюдателя незаметно. Что может быть лучше?
…………..
…Поцелуй может быть разным. Нежным просящим – и жестким, мягким – и сухим, скупым – и щедрым, и свободным, открытым…
Прикрыв оптику, Рэтч мягко касался губами губ Джольта, - и чувствовал горечь. Что-то внутри буквально выкручивало медика, требуя большего – и рождая страх. Впервые за долгое время Рэтчет… боялся. Боялся сам себя, и той хрупкости, и юности под своими манипуляторами, под пальцами. Повинуясь каким-то неведомым протоколам, он ласкал тонкие стыки брони, неспешно поглаживал гибкую проводку шейных магистралей, - одновременно ощущая растущее напряжение – и отвращение к самому себе. С точки зрения морали и закона, каждое его движение, каждый поцелуй - были преступлением. Зрелый, серьезный мех, чей возраст требовал взвешанности, солидности, - и кадет, почти хатчлинг, скрывавший за настырным, бойцовым характером весь набор переживаний, свойственный ранней юности. Кадет, за которого он один нес ответственность, и который.. ах… давно уже – пора наконец это признать! - стал частью его жизни. И он, Рэтчет, не имел ни малейшего права даже касаться его. Кодекс был жесток в этом плане, но какже трудно… шарк, как невозможно трудно преодолеть себя! Особенно ,когда столько ворн ты вынужден жить без партнера, одними лишь воспоминаниями о чем-то давно утраченном, питая себя лишь работой, работой, работой – и чужой болью. Как трудно не взяться за этот цветок, не коснуться его лепестков – как в дивном саду давно ушедшего царства, - и не зацеловать, утверждая на нем единственном всю свою нерастраченную нежность, окрашивая каждый поцелуй, каждое движение глоссы горьким привкусом страха? Что с ним случилось? Отчего этот малыш – стал средоточием всей вселенной? Отчего нет сил ни оторвать его от себя, ниразжать манипуляторы, а губы сами тянуться – от губ – вниз, на шею, и вниз, к острому стыку пластин под подбородком, где пульсирует тонкий шланг хрупкого топливопровода? Почему он – ах, это невозможно! – стоит перед ним на коленях, едва сдерживая порыв Искры – раскрыться, немедленно, сдесь, и сейчас, - чтобы стать одним целым и не отпускать, никогда? Отчего где-то внутри рождается нетерпеливое раздражение и злость на того, кого он так давно считал другом?..
..А Джольт – будто специально отвечает ему, позволяя наставнику и учителю обнимать себя, подставляя лицевую пластину, и губы, и корпус – под настойчивую ласку… Отчего оптозатворы его дрожат, отчего вибрируют пластины на груди, отчего энергополя окрашиваются иной энергией? Он фонит, отчаянно и нестерпимо, позволяя Рэтчу накрыть себя корпусом – и беспомощно опрокинуть на ремплатформу, - такого маленького по сравнению с медиком. Но – не обнимает в ответ, а просто лежит, как сломанная игрушка, раскинув манипуляторы, сбивчиво пропуская воздух чрез вент-систему, принимая – и одновременно отталкивая своей покорностью, лишний раз напоминая о том, что – нельзя, что он лишь ребенок, что – маленький, что первый раз - будет больно. Разумеется, Джольт он примет, примет эту боль – через звою первую чистую любовь - и погибнет вместе с нею. Надломится стебель, упадет прекрасное соцветие, роняя лепестки в полете – слезами, вместе с последней надеждой на то, что еще может быть….
Нет, нет, нет.
Он не имеет права. Никакого права касаться его. И пусть корпус стенает без разрядки, пусть энергия раздирает его изнутри, – это не важно. Джольт слишком доверчив, и если сейчас… произойдет что-то, то от этой нежности, от открыток, от улыбки – не останется ничего, кроме стыда и отвращения.
- Я… не могу. – Рэтч с невероятным трудом отстранился от Джольта, нависая над ним на выпрямленных манипуляторах. – Не могу. Прости. Я…
Вновь поцелуй. Джольт смотрит на него странным взглядом, губы его дрожат, выдавая странное возбуждение.
- Я люблю тебя, Рэтч.
- Именно поэтому. – Желтый шлем утыкается в синее плечо – беспоможной слабостью. – Пойми, пожалуйста. Ты… я не могу.
- Но ты же… тоже? – Сдавленный шепот – с надеждой. «О, Праймус! Ему ведь нужны лишь слова. Только слова сейчас! Стрый я дурак»
- Да. – Пауза. «Надо успокоиться. Надо.» – Да, Джольт. Да. Я … прости.
- За что? – Недоуменный взгляд круглых пуговок оптики. – Мне… было хорошо. Ты не сделал мне больно.
- Не важно. – Рэтч, наконец, выпрямился – и встал, направляясь к окну, пряча взгляд. Чувство стыда навалилось с новой силой, гася возбуждение. Он – медик, он не может не знать, к каким последствиям может привести подобный контакт сейчас. Праймус с моралью. Для Джольта слишком опасно, это безумие, надо остановить.
- Рэтчет? – Чьи-то манипуляторы обнимают его сзади, как-то очень по детски, щека прижимается к пояснице. – Это я виноват. Ты прости меня. Я не хотел.
… Искра полыхнула с новой силой. Рэтч с трудом сдержался, чтобы не застонать.
- Всему свое время, Джольт. Всему свое время.
- Рэтч, я подожду.Это ведь не страшно? Ты не прогонишь меня больше?
«Конечно, не страшно. Не страшно – для малыша. Если бы я мог перепоручить его кому-нибудь. Но это невозможно, он не вынесет этого. О, праймус, за что ты так смеешься надо мной?»
- Не прогоню. Нет, Джольт. Пока я жив – я…
- РЭТЧЕТ!
Медик вздрогнул – и стремительно обернулся, чтобы столкнуться взглядом с оптикой Прайма.
- Оптимус… в чем дело? Что случилось?
Джольт, не ожидавший такого явления, мигом забился за спину наставника, опасаясь и носа высунуть.
- Сперва ты мне ответь. Что это такое? – Манипулятор Прайма потянулся, чтобы схватить кажета за крыло.
- Не трогай его. – Голос Рэтча казался спокойным, но в нем явственно прозвучали ледяные нотки.
Санстрикер в своем укрытии, наблюдавший всю сцену от начала и до конца, прикусил губу. Интонации разговора застаивли его поежиться.
«А Рэтч-то попал..»
- Слышать ничего не хочу. Мы уже говорили с тобой. Ему не место в медблоке!
- Что ж, я отвечаю за него. Ты имеешь право выставить его вон. Но только вместе со мной.
Пальцы Джольта вцепились в броню наставника, ища защиты.
- Рэтчет, это не разговор. Это приказ. Немедленно освободи Джольта, завтра же он отправится в другое место назначения. Одного медика более чем достаточно.
- Оптимус, да что с тобой? Он лишь кадет! Он не виноват в той ситуации. Вина полностью на мне. Я ответственен за него.
- Бред. Рэтчет, ты не отдаешь себе отчет в том, что он натворил. – Кулак Прайма ударил по стальной стойке подъемника ремплатформы.
- Отнюдь. Оптимус, очнись. Джольт – ребенок. Состояние Тандеркрэкера было настолько плачевным, что любая фраза могла послужить спусковым крючком! И я не позволю срываться на нем. Он и без того запуган! – Лицевая пластина Рэтча меняла выражение стремительно.
- Любая? Сказать тяжелораненному, что он убийца и его нужно уничтожить – это, по-твоему, ЛЮБАЯ фраза? – Прайм шагнул вперед, нависая над Рэтчетом. – Да он… он… ходить бы мог! Понимаешь ты? ОН МОГ ХОДИТЬ! МОГ!!!! А теперь? Он плачет все время, я не знаю что делать, у него истерика за истерикой! ОН Не СЛЫШИТ МЕНЯ, ОН ЖИТЬ НЕ ХОЧЕТ!!!! Понимаешь, ты??? И все из-за какого-то… недоделанного кадета!!
- Не смей. – Рэтч стиснул пальцы в кулаки. – Прайм, не смей. Ты сам его призвал на службу! Сам! И в битвы бросал наравне с остальными! Он энергон за тебя проливал! Не смей! А вот тебе нужен отдых! Я тебе говорил, и сейчас повторю. Твой процессор работает нуждается в хорошей подзарядке.
- Не тебе решать, что мне нужно! Из-за него я не могу оставить ТиСи. Как я могу доверить его кому-то? После того, что было…. КАК??? Его мучают кошмары, Рэтчет, он же погибнет! Если… мне не удастся как-то вытащить его из этого состояния… Проклятые сикеры! Я не знаю, просто не представляю, что мне делать! Иногда…я думаю, что лучше бы он погиб тогда… И мне становится страшно. Думаешь, я слепой? Не слышу, что говорят другие? Это я, я,я… Я виноват…
Выражение ненависти сменилось болью. Губы Прайма дернулись вверх, обнажая дентопластины, ладони обхватили виски. Издав не то стон, не то рычание, Оптимус буквально осел на пол. Забыв о препирательствах, Рэтч кинулся к нему, знаком указав Джольту на запасной выход, чем тот и поспешил воспользоваться, напуганный увиденным до невозможности.
- Успокойся. Вс. Успокойся. – Медик охватил прайма за плечи, и хорошенько встряхнул. – процессор замкнет, быстро, на платформу!
- Не могуууу… Он.. Там плачет, Рэтчет, я не знаю, не знаю, не знаю…. Я…
- Почему ты мне не сказал? Ему нужна терапия, немного седативного.
- Да не нужно ему седативное! Варп ему нужен! Варп! И Вос! Он ничего не желает видеть вокруг. Только «Варп-Варп-Варп»… Ооо…
Плечи Прайма свела судорога.
- Время. Только время, Орион.
- Рэтчет, ты не понимаешь. Это я… Я… Я приказал разрушить… Вос. Ты… не мог знать. После того, как Шоквейв… Я… не помню, Матрица все стерла… Рэтчет, я не хотел… Я виноват…. ТиСи… мог бы жить… И… не…
…Игла воткнулась куда-то в сплетение топливопроводов под нижнюю челюсть прайма. Тот сразу как-то обмяк, позволив медику уложить себя на ту самую платформу, все еще хранившую их с Джольтом тепло.
- Ты не виноват, Орион. Это не был ты. Поверь. А теперь – офф. Силы тебе понадобятся.
………………………………………………………………………………………………………………………
…Стоило Джольту пулей вылететь из медотсека, - как чей-то желтый манипулятор ловко перехватил его за вибрирующее синее крыло.
- Куда?
Бедолага кадет едва не взвился на месте.
- Санни? Шарк.. Что ты здесь делаешь?
- В засаде сижу. Че, не в курсе? Тут по ночам призрак Старскрима бродит, завывает, оптику свою отыскать не может. Вот и караулю. Хочу лично запечатлеть, чтоб белковых пугать. Не поверишь – вот даже кое-что снять удалось. Погляди, а?
Перед носом Джольта возникло проецируемое изображение. Лицевая пластина синего бота вспыхнула, из воколайзера сорвался не то хрип, не то протестующий вопль.
- Отдай! Ты не посмеешь!
- Я? Не посмею? А что тут такого? Младший кадет Джольт активно провоцирует на интерфейс заслуженного сотрудника медсектора… А мне нравится. Так нежно. А ты очень даже фотогеничный. Не знал, не знал. А ты не только в прямом бою в первых рядах! Надо же, самого недотрогу Рэтча раскрутил.
- Пшел ты!
- Да я бы пошел, да вот не знаю куда. Слушай, а у меня есть отличное предложение.
- К…какое?
- Да нормальное такое, вполне себе предложение. Нужно мне тут кой какое дельце обстряпать, для моего братца нужно. Но, боюсь, без твоей помощи мне никак. Намек понял?
Джольт кивнул.
- Ну как, согласен?
- Если помогу тебе, запись уничтожишь?
- Безусловно.
- И лицевую плостину я смогу тебе начистить?
- Сможешь, сможешь.. если догонишь! – Хохотнул Санни, крайне довольный таким оборотом дел.
- А что нужно-то? – Джольт недоверчиво отметил, как тот просиял.
- Да так, инфа одна… вроде должна быть, да найти не могу.
- Инфа?
- Ага. Про это.. ну, про искрение.
Джольт буквально вылупился на желтого бота.
- ИСКРЕНИЕ?? А тебе зачем?
- Так, почитать на досуге решил, ознакомиться. Не твое дело, синекрылый! Давай, шестеренками шевели быстрей, время – деньги! И Сайди заскучал, то-то рад будет записи.
- Хм, ладно. Только это в общем информатории, я тебе покажу. Но дальше сам.
- Нет уж, уговор есть уговор. Помогать – так по полной. А то оперативная память у меня, знаешь ли, долго не держится. Вдруг запись потереть забуду?..
…………………………………………………………………………………………………………
…Оставив Оптимуса перезаряжаться, Рэтч вытер манипуляторы – и, заперев отсек, направился к Тандеру.
Тот лежал на постели отвернувшись, и молча кусал подушку. Манипуляторы лежали поверх одеяла, оптика прикрыта. Одного взгляда хватило, чтобы понять весь масштаб беды.
- Орион скоро придет. Ты не будешь один. – Ладонь медика легла на шлем сикера. – У тебя опять термостатика нарушена. Сейчас, подожди, будет легче.
- Не надо. – Прошептал Тандер, не открывая оптики. – не надо.
- Почему?
- Я сам сбил настройки.
- Праймус. Зачем же?
- Так меньше болит.
- Почему ты не сказал ориону, что тебе больно?
- Зачем?.. – Совсем шепотом.
- Что значит «зачем»? ты мне это брось. Он хочет, чтобы ты поправился, он верит в тебя.
- Зачем?
- Что?..
- Зачем – верит?
Рэтчет достал из аптечки шприцы с блокиратором болевых импульсов нейросети, и перехватил тонкий манипулятор сикера.
- Потому что ты ему нужен, Тандер. Нужен больше, чем кто либо. Он мой друг, и я знаю, что говорю. Он сам этого не понял, но я знаю. Говори с ним, если сможешь, ему это нужно.
- Не хочу. – Губы сикера дрогнули, когда игла вошла в магистраль. – Ничего не хочу.
- Нет, тандер, ты хочешь. Я знаю. – Рэтчет притушил свет, и накрыл сикера одеялом. – Я тоже хочу. И тоже должен молчать. Шарк.
Сикер удивленно приподнял надбровные пластины и едва заметно обернулся.
- Ты… тоже потерял кого-то?
- Да, Тандер. Я потерял. Себя…

………………………………………….

… - А ну-ка, кто мне ответит, что значит – быть сикером? – Высокая, хрупкая фемма с золотисто-оранжевой броней пристально смотрела на трех разноцветных сикерлетов, почтительно сидевших на коленках вокруг кресла. Правда, «почтительно» у них выходило, скажем прямо, неважно. Синий спарк все время елозил по ковру, отвлекаясь на солнечных зайчиков, рассыпающихся по покрытию от стразов на крыльях феммы – стразов темно-синих и голубых; знак Старшей Королевы, готовящейся передать правления в манипуляторы старшего отпрыска, однако сохраняющей свой статус верховной правительницы. Украшения крепились на металле каждого крыла в особом, утвержденном многие тысячи ворн назад порядке, символизируя власть и почтение, образуя единый узор из инкрустированных древне-восских глифов. Малышу так хотелось дотянуться и потрогать их, но гранд-дани отчего-то не разрешала, и непоседливому сикерлету, который едва только справил свои шесть ворн, приходилось довольствоваться лишь ловлей пестрых солнечных зайчиков. Фиолетовый малыш, напротив, слушал настолько внимательно, поджав манипуляторы под себя, и так сосредоточенно тараща пуговки распахнутой до предела оптики, боясь и шелохнуться, - что, казалось, вряд ли понимал и половины услышанного. Что же касается серебристого с красными полосками на крыльях малька, - тот рассеянно катал по ковру небольшую пузатенькую колесную модельку, явно задумавшись о чем-то своем.
Королева улыбнулась, глядя сверху вниз на своих воспитанников. Насколько они разные… Хорошо бы, им удалось составить единое целое, один сбалансированный организм – триаду. Качества каждого в отдельности – будучи сложенные воедино – дадут прекрасную комбинацию. И ее обязанность – помочь им в этом.
В отличие от большинства семей на Кибертроне, клан правителей Воса соблюдал традиции с достойным уважением, не допуская стороннего вмешательства в воспитание потомков. Лишь старший из династии, хранитель и блюститель древних устоев, обладал правом обучать юных Ищущих. Сами Создатели допускались лишь постольку-поскольку, не имеяправа вмешиваться в основные вопросы воспитания напрямую. Ласка – да, любовь – да, - все это дают лишь Создатели. Но все остальное – ложится на плечи старейшины рода. Даже если малыш был лишь приемным воспитанником – он автоматически причислялся к королевскому роду, получая титул, и уравниваясь в правах с остальными спарками. Вот почему пред королевой сидело не двое маленьких шалунов, но трое. Ни для кого из них не было ни одного исключения. Что же касается самой Королевы, - воспитание было для нее не только почетной обязанностью, но и отдыхом. А наблюдение за возней малышей – приносило на Искру покой и удовольствие. Когда-то бесконечно давно и она сама была таким же клубочком, и также гоняла солнечных зайчиков, слушая собственного дани… Ах, куда все исчезает? Где те времена?..
- Так кто мне скажет, что означает – быть сикером? Давай ты, Скайварп. Ну же, не бойся. Смелость – твоя сила, умей ее использовать.
- Я? – пискнул малек, отрываясь от увлекательного занятия.
- Ты, ты. – Королева поманила его пальцем к себе.
- Я знаю! Я! Я! – Перебил оролеву серебристый малыш.
- Имей терпение, Старскрим. Вопрос задан Скайварпу.
- Но я лучше знаю! И вообще, я тут старший!
- Неужели? – Королева прищурила оптику, строго глядя на малыша, крылышки которого – еще совсем маленькие и тонкие – вибрировали от нетерпения. – В таком случае, ты не имеешь права дать неправильный ответ.
- Я все знаю правильно. – Фыркнул тот, принимая напыщенно-гордый вид, выпятив вперед грудку. – Быть сикером – это…
- Подожди. Разве я давала тебе право отвечать первым?
- Но гранд-даааниии! Я ведь правда знаю лучше!
- Вот как? Что ж, тогда отвечай. Мне очень интересно. Но что будет, если ты ошибешься?
- Я не могу ошибиться. Я же будущий король!
- А я так не думаю. Быть королем – не означает просто носить титул. Это огромная ответственность, и самонадеянность – может привести к печальным последствиям. Титул примет лишь тот из вас, кто будет достоин этого.
- А я... разве я не достоин? – обиженно засопел спарк, сердито глядя на будущих сотриадников.
- Пока ты достоин лишь погремушек. – Хихикнул синий спарк, зажав ротик ладошкой.
- Это покажет лишь время. Тандеркрэкер, это еще что такое?
- Ой, ваше Высочество… простите.
- Боюсь, прощения мало. Мне придется лишить тебя крии на ближайшие два… нет, три цикла.
- Уууу… - Заныл, было, тот, демонстрируя обиду и негодования. – Но я…
- Не ной, я с тобой поделюсь. – Шепнул по внутренней связи Скайварп, притягивая малыша к себе за крыло.
- Скайварп, я все слышу. На пять циклов. Оба. – Резюмировала Королева, погрозив ему пальцем. – Умеете поддержать друг друга – учитесь и наказание делить на двоих. Итак, Старскрим. Ты, кажется, хотел порадовать меня правильным ответом? Я слушаю.
Серебристый спарк сверкнул оптикой, приняв самый важный вид.
- Быть сикером – значит, уметь летать, уметь дружить с высотой и ничего не бояться.
Выпалив все скороговоркой, малыш замер, ожидая аплодисментов. Однако их отчего-то не последовало.
- Вот как? Интересная версия. – Королева улыбнулась, но тут же строго смерила не в меру гордого сикерлета строгим взглядом. – Увы. Ответ неверный. Чтобы быть сикером – мало уметь летать. Более того, способность к полету – не определяет положение меха как сикера. Как и наличие крыльев. Летать могут многие. Надеюсь, это ты помнишь? Ну-ка, назови мне виды летающих механизмов?
- Техно-птицы, меха-крысы…
- Старскрим – мехакрыс! – Вновь подал голос Тандер откуда-то из-под крыла Скайварпа.
- Тандеркрэкер! – Королева не на шутку рассердилась. – Видишь, Старскрим, к чему приводит излишняя самонадеянность? Переоценив свои силы, ты выставил себя на смех перед своими товарищами. Ты еще мал, и сейчас это простительно. Но став старше, подобная оплошность может стоит слишком многого. Нет ничего страшнее, нежели глупый и недальновидный правитель.
- Но гранд-даааниии…. – Заныл тот, пытаясь вскарабкаться ей на колени.
- Никаких «гранд-дани». Мой внук не может быть глупым. Учись, Старскрим, и не спеши лезть вперед своей очереди. Итак, Скайварп, теперь я хочу услышать тебя. Так что означает – быть сикером?
- Да, ваше Высочество. – Спарк с почтением взирал на королеву снизу вверх, демонстрируя старательность. – Быть сикером- Ищущим означает Искать Знания, Искать Терпение и Искать Мудрость. Только тогда, когда ты сможешь совершить первый полет, когда научишься хотеть этого…
- Ну надо же. Скажи мне, малыш, откуда ты это узнал?
- Мой… дани говорил мне это. Когда я был… ну, когда он еще не ушел.
- Твой дани был мудрым, раз сумел объяснить тебе это.
- Да… но мне кажется, это не все!
- Правда? Ты хочешь что-то добавить?
- Да!
- И что же? – Королева коснулась махонького подбородка, заглядывая в самую глубину оптики.
- Ну.. мне кажется, что быть Сикером – это еще и уметь отвечать не только за себя одного. Когда ты один – ты совсем слабый, любой ветерок тебя сдует – пуфф! А когда вместе, когда ты все могут помочь друг другу – то мы сильные. Поэтому сикеры всегда летают триадами, верно?.. Вот мой дани – он полетел один, и не вернулся. Потому что это неправильно! Он не должен был лететь один! Опи просил его не лететь, но он все равно…
- Так вышло. Это был его долг. Он был сильным и храбрым. – Королева погладила плечики сикерлета. – А теперь скажи, почему ты предложил Тандеркрекеру поделиться с ним крии, хотя знал, что он поступил дурно?
- Ну… - Фиолетовый сикереныш потупился, но Королева не позволила ему отвести взгляда. – Потому что он – мой друг, и он очень любит крии. И мне было бы грустно, если бы ему было грустно. Вот.
- Очень хорошо. А ты, Старскрим? Что скажешь ты?
Серебряный спарк сидел, отвернувшись ото всех, надувшись. Ему было крайне досадно ощущать свое пусть маленькое, но поражение.
- Ну же, Старскрим. Ответь мне!
- Я… Гранд-дани, я ошибся. Я правда не знаю, что значит быть настоящим сикером. И совсем не стану королем! Никогда…
- Ах, дурачок ты маленький. Да, ты ошибся. Но сейчас ты признал свою ошибку. Это очень хорошо. – Мягкий точеный манипулятор Королевы коснулся крылышков. – Ты справишься, Старскрим. Но для этого – учись справляться с собой!
- Я научусь. Гранд-дани, я обязательно научусь!
- Вот и хорошо. А друзья тебе помогут, верно?
- Конечно!
- Поможем, точно!
Пискнули те хором. Спустя клик вся троица упоенно возилась, как всегда о чем-то споря и галдя наперебой. Королева смотрела на малышей все с тем же спокойствием, подперев щеку манипулятором.
«Ах, Старскрим. Сколь многому тебе еще предстоит научиться…»
………………………………………………………………………………………………………..
- Тише ты! Осторожней!
- За собой смотри! Долго еще возиться будешь?
- Да ищу я, ищу… Во, кажется, это здесь. Да, точно.
- Давай скорее.
- Не торопи меня! Ща сам полезешь. Больно надо…
Более всего информаторий напоминал огромные соты. Ячейки с картами информации располагались по кругу, от пола до потолка. Архивы, записи – аудио и видео, различные носители информации были тщательно отсортированы по отделам, снабженным маркерами на хьюманском и кибертронском. Стоя на подъемной платформе, Джольт сосредоточенно копался в картотеке, отыскивая носители с необходимой информацией. Санстрикер стоял внизу, взирая на кадета с нетерпением и злостью. Ему все казалось, что кадет медлит специально, растягивая время.Разумеется, это абсолютно не соответствовало действительности… однако терпение не было сильной стороной желтого бота.
- Скоро уже сигнал на подъем, здесь будет толпа народу!
- Да успокойся уже! Сказано тебе – ищу я! Во, кажется, это оно. И зачем тебе только это нужно?
- Не твоя забота. Я же не спрашиваю, какого шарка ты к Рэтчу полез?
- Отвали, а? Не лез я к нему.
- Ага. Твое «не лез» смотрелось впечатляюще.
- Все! Делай сам, как знаешь!
- Вот и отлично! Кстати ты угадал. Знаю я более чем достаточно.
- Пшел ты!
- И пойду, чего уж проще. Запись только отформатирую для общего доступа…
- Аррр! Ладно, шарк с тобой… Вот, держи. Тут вроде как все по теме.
Подъемник заскрипел всеми шестернями, возвращая Джольта с небес на землю – вместе с небольшим голографом.