После войны.

Часть 8

С момента заключения мирного договора с нейтралами и обнаружения заговорщиков, использовавших в качестве защиты Триона, прошло чуть больше полуворна. Дел ничуть не стало меньше, восстановление городов и всего Кибертрона в целом шло быстрыми темпами, и все больше сглаживалась пропасть между тремя фракциями.

У соправителей Кибертрона почти каждый миг был расписан. Нужно было лично нанести визиты, выслушать отчеты, участвовать в ежедневных заседаниях и плюс ко всему прочему – кипы докладов. Оптимус не жаловался, его бондмейты жили в точно таком же темпе, и порой сил хватало только чтобы ночью доползти до кварты и рухнуть на платформу, засыпая в партнерских объятиях. А вот Мегатрона подобная занятность раздражала. Он рвался проводить больше времени с партнером, не оставлять его ни на секунду. Конечно, был и иной вариант – возвращение Страйка на службу, но тут пока протестовали его лечащие врачи, среди которых, несомненно, лидировал Рэтчет.

Рэтчет… Мегатрон уже знал, что готовился совершить автоботский медик, и даже в глубине Искры понимал причины подобного поступка – он сам убил Сэнтинела именно за то, как тот распорядился поступить с сенатором Шоквейвом. Между лидером десептиконов и автоботским медиком состоялся очень сложный разговор, но теперь Мегз мог точно быть уверен – ожидать от Рэтчета удара в спину больше не стоит.

Другим источником тревоги Мегатрона был Файервинд.

Саундвейв смог вытащить из памяти Трепана тот факт, что, когда сенатор попал в застенки Института, он был заискрен. Спарка извлекли раньше срока, но ни у одного из коллег Трепана манипулятор не поднялся дезактивировать малыша. Спарка в итоге отдали паре мехов, которые воспитывали Файервинда, пока он, получив взрослый статус, не подался в наемники, где в итоге и встретил своего бондмейта, Трейтора, когда тот нанял его отряд охранять группу нейтралов.

Для самого Файервинда новость о том, кто оказался его настоящими создателями, была не то чтобы шокирующей – просто довольно внезапной. Наемник знал, что его воспитывали не родные альфы, но искренне любил их. А сейчас к Мегатрону и Страйку Винд испытывал смешанные эмоции. Нет, злобы или агрессии и в помине не было, Страйк все равно ничего не смог бы сделать, чтобы защитить свое создание. Мегатрон не знал о его искрении по одной простой причине – просто не было возможности связаться с ушедшим в подполье гладиатором.

Винд также уже знал, что у него был младший брат. «Слава» Оверлорда успела разнестись далеко за пределы Кибертрона, и вот тут-то был повод обвинить хотя бы Мегатрона в том, что не уделял спарку внимания, отдал его ученым, в итоге превратив в настоящее чудовище.

— Я знаю, что вы оба являетесь моими создателями, — произнес нейтрал во время одной из встреч. — Но не могу ассоциировать вас со своей семьей, с теми, кто воспитал меня, любил, помогал.

— А кто твои приемные альфы? — тихо спросил Страйк, подняв взгляд на Файервинда.

— Они оба работали в охране, как я понял, Института. Потом, едва началась война, альфы предпочли отправиться в одну из колоний, где еще было достаточно тихо. Я недавно был у них, — ответил Винд, переведя взгляд на Мегатрона. — В том, что нас тогда разделили – вина Сената и прежнего Прайма, но их больше нет.

— Все равно мы оба беспокоимся о тебе, — ответил Мегатрон. — Если что-то нужно – просто скажи.

— Спасибо, но я привык во всем полагаться на себя и самостоятельно добиваться цели, — произнес нейтрал.

— Пожалуй, самым лучшим вариантом остается сохранение деловых отношений, — Страйк еще до этого проанализировал сложившуюся ситуацию.

Файервинд кивнул, его устраивал такой вариант.

— Нам всем нужно больше времени, — произнес Мегатрон, когда наемник ушел.

— Это верно, — ответил Страйк, подходя ближе к бондмейту. — Нужно привыкнуть к столь… значительным переменам в мироощущении.

— Ты ведь сейчас говоришь не столько про Файервинда, сколько о себе? — спросил лидер десептиконов.

— Это и так можно истолковать. Знаешь… с каждым днем я начинаю воспринимать происходящее вокруг более… ярко, живо, и я снова могу реагировать, чувствовать.

— Знаю, — Мегатрон положил ладонь на наплечник Страйка. — Мне докладывали, что ты творишь в лаборатории.

— Вообще-то это был довольно безобидный опыт, — любовь к науке явно не получилось вытравить даже «Теневыми играми». Интересно, какой была бы реакция Лоуба на то, что его гениальный замысел с треском провалился?

— Если твои медики разрешат, то тогда, пожалуй, можно будет отпустить тебя в научную академию, — Мегатрон потянулся своими полями к любимому меху. — А то там власть захватил Старскрим.

— Мы не конкурентоспособны, его специализация отличается от моей, — возразил Страйк. — Но идея интересная, очень.

Мегз довольно улыбнулся. Получится не только вновь подарить Страйку занятия столь любимой им наукой, но и держать Старскрима в тонусе, а то аэрокоммандер в последнее время слишком расслабился и даже спихнул на Тандера свои обязанности.
Часть 9
Оптимус Прайм был в городе, когда его настигло извещение о том, что Альфа Трион желает видеть Прайма в здании Совета. Оптимус мысленно фыркнул: он торопился вернуться, но теперь придется менять планы и маршрут.

Трион так и не общался с соправителями Кибертрона после того инцидента с причастностью Бластера и начальника охраны к покушению на Проула. По мнению Мегатрона, не скрывающего свою антипатию к Триону, они много не потеряли, лишившись подобного общения. Трион также отсутствовал и на проводимых заседаниях Совета, поэтому было достаточно любопытно послушать, что же ему понадобилось.

Здание Совета располагалось на главной площади Айакона, ровно напротив того места, где находился прежний, разрушенный до основания, Дворец Сената. Свою охрану Прайм оставил внизу и в одиночестве поднялся в зал Совещаний. Огромный зал был почти полностью погружен в полумрак, горело лишь несколько светильников на стенах, но и они не могли развеять окружающую тьму. На несколько секунд Оптимусу стало нехорошо от подобного зрелища, внутри что-то дернулось – Искра ли, или Матрица лидерства.

— Я рад, что ты так быстро откликнулся на мой зов, Оптимус Прайм, — Трион появился неслышно, возникнув словно из ниоткуда. Скорее всего, древний мех просто стоял в темноте, пока Оптимус оглядывался по сторонам: у него точно не было способности телепортироваться.

— Признаюсь, это было довольно неожиданно, — Оптимус повернулся к Триону. — Есть что-то очень срочное?

— Это можно назвать и так, — Трион медленно подошел к столу, за которым обычно собирались члены Совета. — Оптимус, пришло время исполнить свой долг перед Кибертроном.

Оптимус начал догадываться, куда клонит Трион. Рано или поздно этот разговор состоялся бы.

— Издавна, еще с завещания первых Праймов, было установлено, что обладатель Матрицы лидерства может вступить в союз только с заранее выбранным кандидатом, подходящим по всем параметрам.

— Со всем уважением к вам, Альфа Трион, но я…

— Даже война – не повод отказаться от давних традиций, — Трион сделал вид, словно не услышал возражения Оптимуса. — Мы искали подходящую особу для партнерства с тобой, учитывая все твои характеристики, чтобы совпадение было полным.

Оптимус еле сдержался, чтобы не выругаться в голос. К Юникрону этот древний обряд и всякое там совпадение по характеристикам – у него уже есть бондмейты! Причем уже законные, Проул все-таки нашел брешь в этих шлаковых традициях. Джазза и Проула приняла Искра Прайма, и даже Матрица лидерства не была против, чего так опасался Оптимус. Вот только никому лишнему знать об этом не стоит.

Трион повернулся, махнув рукой. Из тьмы выступила изящная фигурка, принадлежащая фем в розовой броне. Приветливо улыбнувшись, фемка встала рядом с Трионом.

— Позволь представить тебе Элиту, твою будущую бондмейт, — закончил свою речь Трион.

Молчание воцарилось на несколько мгновений. Оптимус просто каким-то чудом сдержался, чтобы не высказать прямо тут, по каким причинам невозможен союз с этой фемкой.

— Нет, — справившись с собой, произнес Прайм.

— Нет? — переспросил Трион, прищурив оптику. Элита же, наоборот, расширила окуляры, словно никак не ожидая подобного ответа.

— Сейчас, пока не восстановлен Кибертрон, пока нет мира между всеми его обитателями, в том числе и колонистами, я не могу заключить союз, — Оптимус импровизировал на ходу, и, судя по теплому ощущению чужой поддержки, Матрица целиком и полностью разделяла его мнение.

— Вот как…— Трион, похоже, даже не рассматривал такой вариант. Глава Совета задумался, стоит ли дать Прайму еще немного свободы. Все равно он никуда не денется и заключит союз с Элитой, ни один из его предшественников так и не преодолел закон. Ну, Нова – это отдельный разговор, он ухитрился одновременно быть с выбранным ему партнером и тем, в кого влюбился, в итоге подарив спарков им обоим и вызвав неразбериху в дальнейшем отслеживании праймовской ТНК.

— Не все наши проблемы решились с заключением мирного договора с нейтралами. В некоторых колониях ситуация продолжает оставаться критической и требует моего вмешательства, — продолжал Оптимус, сдерживая бушующие в Искре эмоции. Не здесь: Трион и эта фемка ни о чем не должны догадываться.

— Я все понимаю, — мягко произнес Трион. — Ты заботишься о своем народе, ставя его превыше себя, это очень самоотверженно, но не стоит забывать о долге перед Праймасом. Хорошо, пусть будет так, как ты сказал, а сейчас можешь идти, Оптимус Прайм.

Оптимус быстро покинул здание Совета, его буквально трясло от ярости. Даже в войну он никогда так не злился. Прайм старался заглушить свои эмоции, не желая раньше времени беспокоить бондмейтов.

…Проул первым ощутил настрой Оптимуса. Бывший автоботский тактик, ныне занявший должность руководителя аналитического отдела, замер с датападом в руке, ощущая чужую бурю эмоций. Отдав доклады одному из аналитиков, Проул связался с Джаззом:

«Джазз? Ты тоже это почувствовал?» — поинтересовался праксианец.

«Ага, — диверсант снова скатился на земной слэнг. — Оптимус на что-то очень и очень злится. Кто его так мог довести?»

«Идем, узнаем».

Оптимус великолепно знал, где стоит искать партнеров, направляясь на жилой этаж: они оба были в кварте Проула. Камер здесь не было, Джаззу удалось договориться с Ред Алертом.

— Оптимус? Что случилось? — бондмейты с тревогой смотрели на Прайма.

— Я был у Триона, — Оптимус только-только начал успокаиваться. — И он… он напомнил мне о долге перед Кибертроном и представил фемку, которую выбрал для меня.

Джазз зашипел, услышав новость. Проул вздернул дверки вверх и спросил:

— Как тебе удалось отвязаться от такого?

— Сказал, что пока на Кибертроне все не наладится, о партнерстве мне думать некогда, — ответил Оптимус, подходя ближе: ему просто невероятно хотелось ощутить рядом любимых, обнять, почувствовать.

— Фемка, — презрительно фыркнул Джазз. — Еще, поди, вся в стразах, полировка дорогая, с процессоросносным ароматом… Не, я, конечно, не имею ничего против фем, от которых есть толк – взять хоть для примера Арси, или Хромию, или Лоу.

— Мы знали, что рано или поздно столкнемся с этим, — заметил Проул. — И пока у нас есть время…

— Можем провести его с пользой, — закончил за него Оптимус: его Искра буквально требовала единения с партнерами, чтобы успокоиться.

Прайм повалил на платформу бондмейтов. Более юркий Джазз выскользнул из его объятий, позволяя прижать к поверхности платформы Проула. Праксианец довольно быстро оказался возбужден, об этом ясно говорило напряжение его энергополей. Оптимус умело ласкал Проула, к Прайму присоединился и Джазз, дразнящими движениями поглаживающий дверки праксианца.

Оказавшись зажатым между двух корпусов, Проул выгнулся, коротко зашипев, когда Джазз подключился штекерами к его разъемам. О да, Джазз за это время мастерски наловчился играть с напряжением, а уж когда одновременно с этим пальцы Прайма погладили поверхность паховых щитков – Проул уже был готов завыть от восторга, он слишком сильно реагировал на любые ласки.

— Ты сегодня нетерпеливый… — заметил Прайм, слизнув с пальцев чужую смазку.

— Не тяни! — Проул хрипло вскрикнул, когда Оптимус одним движением вошел в его порт.

Джазз тоже не оставался в стороне от интерфейсных развлечений и, гоняя электричество по сцепленному с ним корпусу праксианца, целовался с Праймом. Проул подвывал при каждом толчке коннектора, с трудом сдерживаясь, чтобы не вцепиться когтями в красно-синюю броню – им еще сегодня работать, могут увидеть, заметить…

Удовольствие все нарастало, грозясь поглотить собой все, и Проул долго не выдержал: перезагрузка оказалась внезапной и мощной, отправляя всех троих офф.

— Как всегда, Проула вырубило надолго, — прокомментировал вернувшийся онлайн Джазз.

— И это дает тебе повод подшучивать над ним, — Прайм приобнял диверсанта.

— Он и со мной так же надолго отключается. Что поделать – особенности процессора. Вот только не знаю, праксианского или только проуловского.

Прайм, притушив оптику, слушал своего партнера; Искра потихоньку успокаивалась, хоть и не пришлось пережить слияние. От мысли о том, что на месте любимых может оказаться эта фемлинг в розовой броне, Оптимуса чуть ли не передернуло.

— Успокойся, — Джазз безошибочно чуял настроение партнера. — Не отдадим тебя никому, тем более трионовской кандидатке. Знаешь… никогда бы не признался, но мне кажется, что Мегз прав в отношении Триона.

— Почему ты так решил?

Джазз чуть шевельнул дверками и коротко пояснил:

— Интуиция.

За время их разговора очнулся и Проул. Праксианец потянулся всем корпусом и целенаправленно прижался к Прайму.

— Что, хочется второго раунда? — хмыкнул Джазз, наблюдая за всем этим.

— Не отказался бы, — парировал Проул.

Бывший тактик автоботской армии чуть прищурил оптику, оглядывая партнеров, словно выбирая, кому хочет отдаться в этот раз. Проул обычно предпочитал очередность в отношениях и бывал с Джаззом с такой же страстью, с какой была близость с Праймом. Иногда – вот как сегодня, или пару дней назад – они втроем предавались любви, и тогда уже становились не особо важными физические взаимодействия, когда все три Искры рвутся друг к другу в слиянии, становясь одним целым.

Джазз всегда был нежен, но сейчас Проулу хотелось другого – более властного, способного подчинить без всяких унижений, по столь обоюдной любви.

— Оптимус? — Проул подался ближе к лидеру автоботов.

Джазз теперь наблюдал за ними, профессионально отмечая все детали. Нет, ревности и в помине не было, они не раз доказывали, что равны друг другу. А Оптимус выносливый, и его хватит на еще один раз…

…Лишь ближе к концу дня партнерам удалось оторваться друг от друга – нужно было еще заняться работой: Оптимуса куда-то потащил Мегатрон, а Джазз улизнул проверять, каких успехов в обучении достиг Хот Род. За прошедшее время и благодаря тому, что учудил рыжий гонщик ради того, чтобы помочь Джаззу опровергнуть обвинения, Хот Род оказался в малом числе тех, кому можно было полностью доверять. Рыжий гонщик беспроцессорным дроном отнюдь не был и, несмотря на свою нескончаемую любовь к авантюризму, глоссой не чесал, предпочитая молчать о том, что видел или слышал. Персептор разделял подобную точку зрения своего партнера: рекерская служба научила ученого всегда оставаться настороже. Дрифт, несмотря на просьбы Хот Рода, так и не торопился приступить к обучению владению клинками, справедливо предполагая, что Хот Род с мечом – это словно бомба, не знаешь – рванет или нет.

Проул же направился в аналитический отдел: он так и не подготовил доклады для Трейтора, а заставлять нейтрала ждать как-то не хотелось. Праксианец не обращал внимания на собственную слабость, упрямство вело его вперед. Впрочем, когда ощущения нехватки энергии исчезли, сменясь тупой болью в районе камеры Искры, Проул замер, держась за стену. Боль все усиливалась, стоило вызвать кого-нибудь из медиков: с проблемами Искры шутки плохи. Но Проул не успел додумать эту мысль – сдвоенная вспышка боли и неожиданно чего-то теплого заставила съехать по стене на пол. Почти отключившийся праксианец почувствовал, что его кто-то поднимает, а знакомый голос сразу подсказал личность пришедшего на помощь – Дрифт.

Экс-десептикон возвращался в свою кварту и решил сократить путь, свернув на этаж аналитиков, когда увидел Проула, едва не в оффлайне и царапающего нагрудную броню. Мечник быстро подхватил черно-белого праксианца, проверяя его показатели: гораздо ниже нормы – шлак, да так обычно даже коннект не выматывает!

— Та-а-ак, пошли-ка к Рэтчету, — Дрифт удобнее перехватил свою ношу.

По дороге в медблок Проул более-менее пришел в себя, но против такого способа транспортировки не возражал. Повезло – кажется, Рэтчет уже надумал уходить и выгнал всех помощников, когда в помещение шагнул Дрифт с Проулом на руках.

При виде такой картины Рэтчет недоуменно замер, а Дрифт, опустив Проула на кушетку, пояснил:

— Проул едва не отключился в коридоре, я решил, что будет лучше, если он получит медицинскую помощь.

Сам бывший тактик фыркнул: работоспособность корпуса потихоньку восстанавливалась, он мог бы обойтись и без этого.

— Не веди себя как спарк, впервые попавший на осмотр, — парировал Рэтчет, вооружаясь сканером. — Что случилось?

— Боль. В Искре, сильная, едва не до оффлайна, — кратко ответил Проул.

— Ладно, посмотрим сейчас.

Едва Рэтчет взглянул на результаты сканирования, первые подозрения уже начали оформляться в нечто более подтвержденное. Медик передвинул сканер на брюшную броню, уже догадываясь, что увидит в результатах. Хотя нет, Проулу и тут удалось его удивить.

Рэтчет убрал сканер, выругавшись на старокибертронском. Он ведь сам лично устанавливал защиту на камеру Искры у всех троих, но, видимо, чья-то страсть оказалась сильнее, и защитную мембрану просто-напросто спалило при слиянии.

— Рэтч? Что-то не так? — Проул редко когда видел медбота, реагирующего… подобным образом. Раньше источником подобных реакций были разве что выходки Санни и Сайда.

— Смотря для кого, — Рэтчет взглянул на давнего знакомого. — Это Искрение, Проул. Болезненные ощущения всегда сопровождают у первозаискренных отделение бэта-Искры от создательской, а у тебя их оказалось двое.

— Искрение? — переспросил Проул. — Но ведь защитная мембрана…

— Выжжена, — коротко ответил Рэтчет, по коммлинку связываясь с Праймом и Джаззом: они должны знать. — Кто-то оказался очень страстным и нетерпеливым.

Праксианец молчал, обдумывая свое новое положение. Он даже и не думал о том, что одно из слияний может закончиться вот так, это… еще большая уязвимость и опасность для их союза. И спарки… интересно, кто же все-таки их второй создатель? В последний раз они все трое сливались Искрами, и, вероятно, новая жизнь зародилась именно после этого слияния.

Дрифт бесшумно ушел, не желая становиться свидетелем чужого разговора. Искру мечника на пару мгновений сжало, но он усилием воли успокоил себя, заставляя не думать, и… не завидовать.

Джазз первым ворвался в медблок: он находился ближе к нему, когда поступило сообщение от Рэтчета.

— Проул? — диверсант приблизился к бывшему тактику. — С тобой что-то случилось?

— Это у вас надо спрашивать, что случилось, — хмыкнул Рэтчет. — Сейчас Оптимуса дождемся и будем думать, что теперь делать.

— Рэтчет! — Джазз встопорщил броню. — Шлак подери, не ходи вокруг да около!

— Рэтчет? — в медблок вошел Оптимус, он ощущал эмоции партнеров – нетерпение Джазза, и неуверенность Проула вперемешку с робкой радостью.

— Оптимус, Джазз, — праксианец посмотрел на бондмейтов. — Я заискрен.

Повисло молчание. Первым некоторый шок сбросил с себя Джазз, широко улыбнувшись. Оптимус же молча обнял черно-белого автобота, успокаивая его тревогу.

— Значит, будет спарк, — произнес Джазз.

— Вообще-то два, — уточнил Рэтчет, присутствующий при этой сцене. — Близнецы, редко такое случается.

— Будем скрывать – нельзя, чтобы узнали, — Проул поджал дверцы.

— Особенно Трион, надумавший подсунуть мне Элиту, — фыркнул Оптимус. — Но долго скрывать не получится, через неделю станет видно…

— Я могу уехать на время из города, — Проул притушил оптику, прижимаясь к Прайму. С другой стороны бывшего тактика обнимал Джазз.

— Не, это не выход, — возразил Джазз. — Ну, я не особый спец в том, что касается носителей, но тебе и спаркам сейчас нужны мы.

— А если сделать вид, что за состояние Проула ответственен ты, Джазз? — предложил Оптимус.

— Открыть лишь часть правды? Почему бы и нет? Знаете, на Земле была поговорка одна, мне очень понравилась – «Темнее всего под пламенем свечи». Или можно перефразировать и сказать, что прятать надо на самом видном месте, — сказал Джазз. — И ты вне подозрений, Оптимус.

— Только не для тех, кто знает, — уточнил Прайм.

— Может, переговоры продолжите в своей кварте? — поинтересовался Рэтчет: он уже значительно опаздывал, Айронхайд в кои-то веки уговорил медика на прогулку, а тут – такое происшествие.

— Рекомендации? — спросил Проул, значительно притихший с тех пор, как узнал правду о своем положении.

— Медицинский энергон, или обеззаряженный, — принялся перечислять Рэтчет. — Окислы, кристаллический энергон. Никакого стресса – и ласка по первому требованию систем.

Медик дождался, пока посетители почти ушли, и тихо произнес:

— И берегите его, шлак подери.

Рэтчет и так уже опаздывал – Айронхайд проявил упрямство и все-таки уговорил его прогуляться по Айакону. Медбот редко когда покидал Высокие палаты, разве что изредка бывая в центральном госпитале или на кафедре медицинского факультета. Конечно, в Высоких палатах работал не он один, были и еще медики, но все они негласно признавали старшинство Рэтчета. Лоу уже закончила практику и сейчас почти целыми днями пропадала на учебе, Рэтч видел крылатую фем лишь по вечерам.

Все эти полворна с момента, когда Рэтчет едва не сорвался, Айрон был рядом. Ненавязчиво, лишь по-дружески, ничуть не претендуя на что-либо большее – но делал все, чтобы расшевелить Рэтчета, дать ему почувствовать себя снова живым, нужным. И это срабатывало, пусть понадобится еще время.

Айронхайд ждал своего друга в небольшой заправке рядом с центральной площадью города.

— Извини за опоздание, — произнес Рэтчет, подходя к Хайду. — Пришлось задержаться.

— Не страшно, — махнул манипулятором Айронхайд.

Рэтчету придвинули куб с энергоном. В ответ на слегка подозрительный взгляд Айрон весело фыркнул:

— Просто энергон, и не смотри взглядом Ред Алерта.

— Разберу на части, попадись только мне, — в тон другу отозвался медик, и оба меха рассмеялись давней шутке. Рядом с Хайдом действительно вспоминалось прошлое – но не то, болезненно сжимающее Искру потерей Фармы, а гораздо раньше, когда они оба – и Рэтчет, и Айронхайд – только-только присоединились к армии Оптимуса.

— Какие у тебя дальнейшие планы? — поинтересовался Рэтчет.

— Если ты не против, просто прогуляемся кое-где.

— Искренне надеюсь, ты не затащишь меня куда-нибудь на нижние уровни или к боевиконам, — спросил Рэтчет. — Судя по всему, вы с Капом уже неплохо разведали месторасположение всех баров, заправок и прочего?

— Между прочим, Кап теперь мех семейный, не погуляешь, — парировал Айрон. — Поэтому и предлагаю пойти вместе, ты ведь медик.

— Ах, вот в чем дело, — Рэтчет снова рассмеялся. — Ладно, посмотрим, куда нас заведет твой авантюризм.

— Пф-ф-ф, я не авантюрист, хочешь приключений и прочего – это к Хот Роду или его приятелю-мечнику, — парировал Айрон. — Вот уж кому действительно не сидится на месте.

…Айронхайд ошибался – в данный момент оба вышеназванных меха не рвались на поиски приключений: Хот Род находился на тренировке вместе с рекерами, а Дрифт был в своей кварте.

Саундвейв еще на подходе к дому чувствовал, что партнер уже вернулся. С каждым шагом к кварте эмоции мечника можно было ощущать все сильнее и сильнее. Связист даже сбился с шага: раньше за Дрифтом такого не было, он всегда контролировал себя, не желая лишний раз причинять беспокойство бондмейту-телепату.

Экс-десептикон стоял у окна кварты, задумчиво глядя на раскинувшийся город. Саунд обнял его и тихо прошептал в аудио:

— Что с тобой такое?

— Ничего, — Дрифт накрыл ладонь партнера своей.

— А все-таки? — Саундвейв не настаивал и не давил, он целиком и полностью доверял любимому, зная, что тот также доверяет в ответ.

— В семье твоего брата ожидается пополнение, — наконец ответил мечник. — А я… я просто стараюсь не завидовать им.

Кассетикон промолчал, все так же обнимая Дрифта. В их союзе единственным огорчением была проблема с спарками: у кассетиконов очень редко бывало потомство, это было связано с особенностями строения и физиологии. Куда выше была возможность обзавестись еще кассетами, чем дать жизнь спарку. Дрифт узнал об этом позже, когда они со связистом уже сошлись. Саунд боялся реакции партнера на правду, но Дрифт – тогда еще Дэдлок – остался, приняв все как есть и не переставая надеяться.

— У нас будут спарки, — произнес Саундвейв, мысленно потянувшись к Дрифту и стараясь успокоить его. — Обещаю.

— Верю, — отозвался мечник, притушив оптику и прижимаясь к кассетикону. Он действительно верил Саундвейву. Всегда.