Зона комфорта.

Ред Алерт с места не сдвинулся, но его взгляд стал ещё печальнее. Если подобное вообще было возможным. Проул обречённо провентилировал: безопасник умел быть настоящей ржой в магистралях.

— Что конкретно ты от меня хочешь?

— Перестань придираться по мелочам, — без обиняков потребовал Ред Алерт.

— Между прочим, есть специальный норматив, предписывающий соответствующее заполнение…

— Мы не в Академии.

— Но и не на мусорной свалке, — заупрямился праксианец, начиная исподволь заводиться. В конце концов, врождённый педантизм не позволит ему пересылать Оптимусу записки безграмотного сумасшедшего, а значит, повинность сидеть и исправлять многочисленные ошибки простых солдат повиснет именно на нём. — Невежество личного состава просто угнетает!

— Нам сейчас не до политесов, — не менее строго возразил безопасник. — Большинство ребят предыдущий актив гнули спину у заводских станков или махали кирками на рудниках, а не изучали высокие науки на соответствующих кафедрах. И тыкать их постоянно фейсплейтом в стилистические или орфографические ошибки по меньшей мере не этично. Если тебе так хочется грамотной речи и красиво построенных фраз, то всегда можно обратиться к Миражу.

Упоминание надменного, несносного нобиля заставило Проула скривиться не только внутренне. Окуляры Ред Алерта мгновенно округлились.

— Ты что-то имеешь и против Миража? О, Праймас, только не говори мне, что и он перешёл на просторечье!

— Нет. В подобном Мираж никогда замечен не был, — немедленно отмёл безумное во всех смыслах предположение тактик, справедливо подозревая, что скорее Юникрон высадится на Кибертрон, чем бывший аристократ опустится до употребления "разговорного мусора". — Как, собственно, данный трансформер никогда не был замечен и в любых других разговорах "по искрам".

— Правильно, — тут же согласно закивал Ред. — Потому что он чурается остальной команды. Думаешь, ему за это не платят взаимностью?

По правде говоря, Проулу было глубоко налить, кто там и чем платит Миражу. Тем более, что последнего он, если честно, терпеть не мог, а потому даже поступающие от бело-синего выскочки донесения пролистывал как можно быстрее. К счастью, ничего интересного у разведчика сейчас не происходило. Стандартные отчёты о проделанной работе. У Проула таких были тысячи! Хотя, если разобраться, изучение донесений разведотряда никак не входило в его прямые обязанности: рассматривать и сопоставлять добытые сведения была прерогатива начальника отдела спецопераций. Но Мейстера сейчас не было на месте. Секретное задание в тылу врага за бампер не задвинешь в угоду желаниям ленящихся коллег. А потому временно Проул контролировал сразу два подразделения: своё и соседское. Мираж как раз относился к "соседскому". Посему личное мнение Проул мог оставить при себе со всеми вытекающими. Мейстер своего подопечного уважал и, судя по всему, весьма ценил. Не последнюю роль при этом сыграли по-настоящему удивительные способности нобиля: потрясающая скорость и манёвренность, присущая всем настоящим гонщикам от активации, и умение в буквальном смысле исчезать, растворяясь в воздухе. Электромагнитный дисраптор делал из обманчиво утончённого меха весьма серьёзного противника, а также незаменимого сотрудника для отдела разведки. Плюс ко всему, Мираж умело обращался со снайперской винтовкой; причём настолько хорошо, что по праву считался лучшим снайпером.

Кстати, о Мейстере… Сия таинственная единица руководящего состава оставалась пока абсолютно недоступной для знакомства и даже разговора, что несколько нервировало. Проул любил понимать, с кем имеет дело, и полагался исключительно на собственные суждения. Однако крупные диверсии в тылу врага обычно требовали не просто сноровки, но и долгой, нудной подготовки. А на самые сложные из них командир разведотряда уходил персонально. Хотя Проулу не терпелось пообщаться с мастером невозможного, приходилось сдерживать не ко времени разыгравшееся любопытство. Судя по сводкам с передовой, то была на редкость неординарная личность, а если учитывать их тесное сотрудничество в будущем...

— Ну так что? — вырвал его из задумчивости Ред Алерт. — Пересмотришь свои требования к оформлению?

— Для тебя это так принципиально? — не выдержал Проул, размышляя о том, что не просто так к нему заслали именно безопасника. Он не путался в словах, как Айронхайд, не пытался наехать с порога, как Рэтчет, и не прогибался дипломатично, как Оптимус. Шлаков Ред умел настаивать на своём, ну или прилипать, словно зудящая окалина, пока оппонента не начинало контузить от одного его вида.

— Нет, это тебе всё принципиально, — тут же сварливо возразил начбез, всем своим видом демонстрируя, что согласен перезаряжаться, справлять нужду и оффлайнить прямо за проуловским столом, пока главный тактик не сменит гнев на милость и не согласится с некоторыми послаблениями в формулировках.

Логика подсказывала Проулу, что пойди он сейчас на поводу у команды, им будут пытаться манипулировать и дальше, продавливая свои интересы. Здравый же смысл нашёптывал не лезть на рожон из-за такой мелочи и не портить отношения с личным составом ещё больше. И так его сторонились как системной лихорадки. Разумеется, это не слишком бросалось в оптику, ибо положенный энергон ему доставлял на рабочее место дежурный, общественная мойка оказывалась абсолютно пустой к моменту его появления (а тактик отличался завидной пунктуальностью), а желающих отвлекать от работы не наблюдалось и вовсе. Но ведь Проул, несмотря на все свои недостатки, оставался живым меха, и ему требовалось хоть какое-то общение помимо тех скупых казённых фраз, которыми он общался внутри своего отдела. Но пока единственным, кто добровольно, а может быть и не очень, соглашался дискутировать с первым заместителем Прайма, оставался Ред Алерт. Даже Оптимус предпочитал поддерживать связь на расстоянии, желательно по переписке или через специальных курьеров. Извиняться Проул не умел, шуток не понимал, а потому продолжал страдать в одиночестве, тем не менее выполняя возложенные на него функции более чем просто блестяще. Но иногда всё-таки перегибая палку, судя по тому, что команда отрядила для предстоящих переговоров наилучшего своего "дипломата".

— Хорошо, я готов пойти на уступки, — при этих словах Ред Алерт обрадовано хлопнул в ладоши; настолько бодро, будто сделка была уже свершившимся фактом. Это немного позабавило Проула, а также натолкнуло на одну очень интересную мысль. А почему бы, собственно, и нет? Он ничего не терял, в конце концов. — Но, как ты понимаешь, любое наше решение имеет свои последствия, как и любой товар предполагает некую цену.

— О, торгуешься? — криво усмехнулся трансформер в красной броне, неприятно сузив окуляры. — Чего же ты хочешь? Прибавки к жалованью, улучшения условий работы, внедрения каких-нибудь новых усовершенствований, арестов, допросов…

— Ты ещё про аннигиляцию вспомни, — перебил его Проул, не удержавшись от насмешливого фырканья. Тем не менее он начинал заметно нервничать. Ставки были сделаны, а вот как дальше игра пойдёт… Эх, была не была! — Мне необходимо увеличение штата.

— А не слишком ли многого ты хочешь? — откинувшись назад, Ред Алерт с подозрением оглядел нового тактика от алого шеврона и до самых супинаторов.

— Ровно по способностям, — Проул нашёл в себе силы саркастически приподнять уголок рта, несмотря на то что вместо этого ему нестерпимо хотелось как следует встряхнуть дверцами. Глупец. Как будто это когда-нибудь помогало избавиться от липкого взгляда!

Как же он не любил в Реде эту убийственную манеру выискивать тень в тёмной комнате. Чувствуешь себя при этом перепрограммированным дроном или ещё чем похуже. Мрачные мысли так и будут забивать собою процессор, пока нейросеть не тряханёт как следует. Отлично, очередной кошмар в оффлайновых симуляциях ему теперь обеспечен!

Настроение упрямо поползло вниз. Одно только радовало: не ему одному сегодня некомфортно. Ред Алерту ещё предстояло объясняться с остальными. Интересно, кому они выпишут билет на штрафстоянку, коей для всех автоботов представлялся аналитический отдел?

— А-а, наквинт всё! Дам тебе одного, — после продолжительного и крайне нервозного молчания наконец решил начбез, разочарованно поджав губы. — И больше можешь не просить!

— По манипуляторам, — праксианец даже не скрывал охватившей его радости: он никак не мог поверить, что важные для него торги закончились настолько гладко.

Взгляд Ред Алерта мгновенно наполнился подозрениями. Но Проулу уже было не до него. Облегчение стремительно затапливало все возможные контуры, погружая владельца в пьянящую эйфорию. Система терморегуляции стопорнула, и монохромного меха кинуло сначала в жар, а следом в обжигающий холод. Начбез с интересом наблюдал за происходящими с ним изменениями и укоризненно покачивал шлемом. Сама мысль о том, что свидетелем его потенциального срыва станет Ред Алерт, заставила Проула мечтать об одном: чтобы хоть кто-нибудь уже вышвырнул прочь из его кабинета вездесущего начальника безопасности. Ему до безобразия хотелось остаться одному; продуть внутренние системы, погасить оптику, сползти в кресле в неподобающую для его ранга позу и… смеяться. Смеяться так долго и заливисто, чтобы заболел вокодер и видеоряд смешался с белым шумом помех.

Эх, видели бы его Создатели…

Но Создатели уже давно оставили его одного, избрав путь реинкарнации, вверив все свои помыслы, страхи и чаяния мертвенному свету Всеискры.

5.

— Кем вы себя здесь позиционируете? — нетерпеливо раздалось с порога вместо привычного приветствия.

Проул, поразившись бестактности вошедшего, поднял усталый взгляд от стопки датападов, небрежно сваленных ему на стол Айронхайдом ещё в начале смены. Но когда он лучше рассмотрел стоящего перед ним высокого, плечистого, надменного меха, то не ощутил внутри себя ничего, кроме яркого отчуждения. Аляповатая расцветка, изумительная золотая вязь по нагрудно-плечевой броне, взгляд свысока. Так держали себя только сенаторы. И судя по тому, с какой брезгливостью осматривался вокруг представитель аристократии, он пока оставался вполне себе действующим сенатором. Неожиданно припомнился Мираж, по зачислении в автоботскую армию мгновенно убравший с корпуса все знаки отличия. Припомнился и впервые вызвал этим уважение. Поступком с большой буквы для себя самого, разумеется, другие всё равно никогда не смогли бы оценить принесённую им жертву.

— Приветствую вас… сенатор Протеус, — Проул с трудом произнёс имя видного политического деятеля Айакона. Видит Праймас, он уже успел позабыть, что эта каста существует в реальности наравне со всеми остальными. Он привык к сквернословящим Рэтчетам, язвительным Санстрикерам, прямым и простым как ржавый болт Айронхайдам или Капам, пронырливым и полным недоверия Ред Алертам, добродушным Хаундам или отстранённым, занудным Персепторам. И даже несмотря на то, что все они относились к нему с предубеждением, они оставались своими. Для него они были своими. И даже дипломатичный до скрежета дент Оптимус Прайм умудрялся быть своим. Может быть, как раз из-за этой своей непохожести на предыдущих Правителей.

А Протеус, впрочем как и все его эээ… коллеги, не воспринимался теперь вообще. От слова никак. Все представители бывшей элиты казались до удивления далёкими, чуждыми, инородными, как сенатор этого сам не понимает?

Видимо, что-то в его голосе заставило Протеуса насторожиться. Тот сделал два шага вперёд, упёрся в стол, что стал единственный преградой между ним и Проулом, и впился тяжёлым взглядом в лицевую тактика.

— П-праул? — на краткий клик хорошо поставленный голос аристократа предательски дрогнул, и этого стало достаточно, чтобы праксианец словно окунулся в прошлое.

Всё-таки мир так тесен. Вот он и встретился с любовником его несгибаемого, ревностно преданного карьере и славе искрителя. Ничего более не существовало для его старшего Альфы, кроме работы; всё терялось на фоне истинного "предназначения", так говорил сам опи. Блестящий процессор, ледяная Искра и титановая воля к свершениям. В пару себе он выбрал такого же, но не смевшего ему перечить меха. Всё ради высокого статуса. Как у них приключился спарк, высокопоставленные праксианцы, кажется, и сами не сообразили. Они не очень понимали, как следует поступать с малышом, как с ним общаться и стоит ли это делать вообще, особенно учитывая тот немаловажный факт, что ничего кроме энергоновых слюней и улыбки во весь рот новоактивированный спарк им просто был не в состоянии предложить. Тогда они перекинули заботу о бэте сначала на домашних работников, а потом и вовсе отправили единственного наследника на воспитание... в одну из дальних и лояльных их роду колоний.

О том, что у него есть Создатели, Проул узнал только в момент присвоения ему взрослого статуса. Ну, как взрослого… уже не спарк, но юнглинг. Для Альф, а точнее, для их секретаря, этого было достаточно. Обалдевшего от новостей молодого праксианца погрузили на отправленный за ним частный корабль, доставили в дом Создателей и сдали тем на манипуляторы. Знакомство вышло… скомканным. Проул пребывал в шоке, Альфы же остались разочарованными. В своём отпрыске они не обнаружили ни толики жажды к настоящей власти, как ни искали. В кого он пошёл, такой кривопрошитый, своей неуёмной жаждой справедливости, никто так и не понял, но была предпринята ещё одна, последняя попытка для спасения положения. Его пристроили к себе под бок, дабы неразумная бэта набиралась опыта и знаний. Красивый, яркий, строгий, целеустремлённый и по-наивному честный, он недолго проходил в одиночестве. Внимание сильных мира сего Праулу было обеспечено.

Когда его впервые зажали в коридоре, огладив по бамперу и вдосталь надёргавшись проводов, он пришёл к собственному дани, сгорающий от стыда и унижения. Он пришёл за пониманием. Нашёл ли он его там? Это риторический вопрос, верно?

После этого Проул безжалостно разорвал отношения с кланом (чему Альфы никоим образом не препятствовали), уехал из невыносимого Айакона в родной Праксус, отучился на должность офицера правопорядка и спустя положенный срок занял кресло аналитика в отделе полиции. Он никогда не предпринимал ни единой попытки узнать, как обстоят дела дома, и абсолютно точно знал, что им также никто ни разу не интересовался. Только в самом начале гражданской войны по головизору передали печальное известие: Сентинел Прайм был атакован бунтовщиками на борту личного лайнера, и все кроме Лидера, оснащённого апекс-бронёй, погибли при взрыве. Тогда Проул долго стоял перед выключенным экраном, пытаясь разобраться, что же он ощущает по поводу этой шокирующей новости. Итог был плачевный: он не чувствовал абсолютно ничего. Но это не значило, что он всё позабыл. Проул помнил их всех: и Протеуса, что не стесняясь раскладывал его неприступного опи на рабочем столе; и любителя острых ощущений Сентинела Прайма, что частенько "нанизывал" на собственный джампер его во всех смыслах привлекательного дани; и всех остальных, что позволяли себе распускать манипуляторы в отношении любого понравившегося бота и были абсолютно уверены в полной безнаказанности.

Создатели называли его Праулом; высшее общество его также помнило Праулом. Но для простых копов, работяг и арестованных преступников он навсегда останется Проулом. Здесь же, приблизившись к новому Прайму, он использовал старинное произношение своего имени повинуясь простому аналитическому мышлению, но это совершенно не означало, что он решил идти дорогой Создателей! Нет и ещё раз нет!

— Проул, сэр, — сдержанно, но непреклонно твёрдо поправил визитёра тактик, умышленно проигнорировав предписанное правилами обращение "сат", как особо почётное наименование меха, стоящего выше по иерархической лестнице. — Чем я могу быть вам полезен?

Протеус пару кликов молчал, угрюмо изучая стоящего перед ним автобота — горький привет из прошлого. Нынешний, уверенный в себе Проул так мало напоминал того восторженного юнца, которого однажды привел за собой в Высокие Палаты его неоспоримый фаворит, представив как своего спарка. Подумать только, сколько прошло времени, и как извилисты пути Праймаса. Праул отрёкся от дома, сбежал на самые окраины цивилизации лишь для того, чтобы в итоге повторить путь своих Альф. Вот он — их прямое порождение; и вот его место — подле нового Прайма. Поразительно!

Протеус не был идиотом, иначе не продержался бы на своём месте так долго, да и вообще, не ходил бы уже актив. Глядя в бунтарскую оптику нового Главного тактического советника автоботов, сенатор увидел своё будущее: здесь он никогда не будет услышан. А даже если и будет, то все его предложения и правки отвергнут или проигнорируют. Праул никогда не простит. Не простит сам и не позволит сделать это нынешнему Носителю Матрицы.

— Я желал бы увидеть Оптимуса Прайма, — тем не менее Протеус не привык уходить ни с чем.

— Лидер на передовой, — и так тонкие губы белого меха сжались в узкую, стремительную в своей беспощадности линию. Отказ.

Сенатор не сдержал понимающей усмешки. Сколько гонора, сколько амбиций. Как бы этот малец ни отмахивался от своего прошлого, но он живое воплощение своих погибших Альф. Если бы Праул только понимал, сколь сильно он похож на них в стремлении отстаивать свои взгляды любой ценой…

— Хорошо, тогда поговорим без него, — Протеус пододвинул стул и уселся напротив монохромного меха, закинув ногу на ногу и с удовольствием отмечая на красивом фейсплейте тактика следы крайней неприязни. — Нас, то есть официальное правительство Кибертрона, весьма беспокоят затянувшиеся военные действия. Мы хотели бы услышать сроки завершения боевых столкновений с повстанцами, а также получить от Главнокомандующего гарантии, что и эта дата не будет с успехом провалена его штабом. У нас, знаете ли, заводы стоят и курс шаникса падает. Если Империя потеряет деловых партнёров в Галактическом Совете, возобновление торговой лицензии ей может слишком дорого обойтись.

— А правительство не волнуют полностью попранные права рядовых кибертронцев? — кое-как затолкав вглубь себя клокочущее бешенство при одном лицезрении холёной лицевой, Проул как можно более степенно опустился в собственное кресло. — Мегатрон не смог бы оказывать автоботам организованного сопротивления, не будь у него столь колоссальной поддержки. Многие города целиком присягнули десептиконам на верность; в других же целые кланы работают сугубо на спонсирование повстанческой деятельности. Нам же официальная власть только поёт о своём трудном положении, занижая расходы на содержание солдат и вооружение. Как можно теснить противника, когда бойцы недозаправлены, им не на чем перезаряжаться и их нечем чинить. Медблоки пусты, как после налёта мародёров! Даже медицинской смазки нет.

— Что поделать, мы не можем позволить себе переключить все финансовые потоки на нужды армии, — картинно всплеснул манипуляторами Протеус. — Нам ещё запускать производства в будущем, да умудриться как-то сохранить до этого знаменательного события рабочий класс.

— О каком сохранении идёт речь, когда целые сектора гибнут от голода и ржавчины? — надлинзовые щитки Проула сошлись на переносице, а дверце-крылья непроизвольно по-боевому приподнялись. — Десептиконы хоть как-то поддерживают лояльные себе области, автоботы же брошены на произвол судьбы. Цены за порцию неочищенного энергона просто чудовищны! Почему никто не учитывает права обычных жителей?

— Зато теперь вы должны понимать, советник, — маслянисто улыбнулся сенатор, — во сколько обходится правительству боевая слава Прайма. Чем выше цены на энергон, тем дешевле права кибертронца. Мне казалось, как раз вам не нужно растолковывать сию неоспоримую истину.

— Слава Прайма? — повысив голос, переспросил Проул. Ему пришлось впиться пальцами в столешницу, чтобы не совершить опрометчивого поступка и не оторвать шлем сенатору, не сходя с места. — Вы правда считаете, что все мы здесь только тешим своё эго? Вообще-то здесь ведутся боевые действия. Это линия фронта. Здесь деактива больше чем слов. Каждый короткий клик кто-то отдаёт свою Искру только ради того, чтобы вы там, — и белый манипулятор махнул в сторону далёкого Айакона, — могли спокойно функционировать.

— Я очень тронут вашей заботой, поверьте! — если бы Проул не знал, с кем имеет дело, он мог бы поверить в искренность прозвучавших слов. Но оценивающий, абсолютно равнодушный взгляд сапфирово-синих линз подсказывал ему, что подобное заблуждение недопустимо. — Но мы не можем позволить себе пустые эмоции. Меня больше волнуют выкладки с итоговыми суммами из ваших отчётов. Запросы Прайма не соответствуют финансовому благосостоянию его Империи.

— Что вы предлагаете?

— Мы предлагаем переговоры.

— Переговоры с Мегатроном? — Проул на клик предположил, что попросту ослышался.

— Именно. Мы отдаём десептиконам Чаар и другие колонии, насчёт которых вы сможете договориться, а они оставляют в покое Кибертрон и автоботов. Вот это — приемлемое решение проблем. И возможность залатать глобальные прорехи в бюджете.

— Это возможность похоронить раз и навсегда автократию как вид, — зло бросил в ответ Проул. — Мегатрон не будет смиренно жить в отведённой специально под него резервации. Десептиконы накопят силы, переформируются и…

— Не всегда надо биться лбом о стену, дабы суметь настоять на своём, — перебил тактика Протеус, жестом фокусника раскрывая сжатый кулак и показывая лежащий на нём крохотный инфокристалл. — Иногда бдительность врага следует усыпить, чтобы получить возможность для упреждающего удара.

— Вы предлагаете взорвать Чаар? — наконец-то догадался Проул. — И зачистить все остальные колонии, к тому времени уже официально объявленные десептиконскими? А ничего, что большая половина проживающих на них будет тот самый рабочий класс, который вы вроде как пытаетесь сохранить?

— Для возобновления работы заводов уцелевших автоботов вполне хватит. Зато целостность Империи и её межгалактическая репутация не пострадают.

— И, разумеется, чисто финансово это так оправданно. Я правильно понимаю суть вашего предложения? — пришлось перевести систему охлаждения на форсажный режим, иначе энергон начинал закипать в трубопроводах.

Протеус ничего не ответил, только таинственно улыбнулся.

— Вы понимаете, советник, что автократия получила удар в спину сугубо из-за своей безграмотной, двуличной политики? Кибертронцы не потерпят ещё одного диктатора; и будет это один трансформер или группа лиц, простым рабочим без разницы. Оптимус Прайм пообещал народу демократию, именно поэтому за ним пошёл хоть кто-то. Именно поэтому ещё стоят Айакон, Симфур и пытается выжить Праксус. Как только народ потеряет последнюю веру в официальную власть, он безжалостно сотрёт в порошок любое упоминание о правящих кастах. Вы этого хотите?

— Демократия — всего лишь промежуток между диктатурами, Праул, — покровительственным тоном сообщил тактику аристократ. — И уж точно, такими делами народ никогда не заведовал. Если бы Кибертроном управляли демократы, мы бы уже давно были у квинтессонов на побегушках. Снова. Искусство управлять Империей включает в себя не только раздачу леденцов, но и умение принимать верные, но порой очень тяжёлые решения: например, кого следует принести в жертву для процветания остальных.

— Ни одна работа не покажется грязной, если её можно делать чужими манипуляторами? — не удержался от колкости Проул. — Хотя, в одном вы всё-таки правы. Если говорить о продолжении правления автократии, тогда я буду вынужден согласиться с некоторыми положительными моментами предложенной вами концепции власти.

— М-м? — Протеус заинтересованно изогнул надлинзовую дугу, умостив свой аристократичный подбородок на не менее аристократичный сервопривод.

— Лучше иметь дело с одним жуликом, чем со многими, — враждебно закончил свою мысль Проул.

— Ты можешь быть бесконечно прав, но какой в этом толк, если ты разговариваешь с праксианцем, верно? — смех сенатора оказался до неприличия приятным, и это царапало слух тактика почище самых забористых ругательств Айронхайда.

— Я определенно вижу в ваших словах сублимацию, — несколько высокомерно возразил заместитель Прайма, внутренне оскорбившись за всех своих сородичей. — Не могли бы вы конкретизировать вашу претензию?

— Ах, Праул, ты по сути своей ещё такой юнглинг! — Протеус медленно поднялся, и глядя линзы в линзы, опустил инфочип прямо перед тактиком. — Всё ещё веришь в справедливость, чистоту и непорочность окружающих тебя ботов. Неужели ты так ничему и не научился?

— То есть, по-вашему, мой искорёженный актив, развороченный корпус и изнывающая от боли Искра были всего лишь преподанным уроком? — праксианец почувствовал, как всё внутри сковывает от жгучей обиды.

— Праул…

— Проул, сэр! Теперь меня зовут Проул, — со злостью отчеканил тактик. — Надеюсь, произношение моего имени вам не сложно запомнить?

Протеус предупреждающе полыхнул линзами, но промолчал.

— Не знаю, на что рассчитывали вы, Сентинел Прайм и остальные, когда решением сверху закрывали мою жалобу, не давая ей хода. Разумеется, вы отстояли и своего компаньона, и своего соратника, и даже не допустили замарывания его "светлого" имени. Но реальность неподвластна вашим желаниям. Невозможно постоянно заполнять только одну чашу весов, не докладывая на другую, и ожидать при этом равновесия. Это противоречит любым законам логики. Я пережил свои терзания, переступил через позор и боль. Переживут и другие. Переживут и перешагнут…

— Можно подумать, твои терзания хоть кого-то волновали, — надменно перебил бело-чёрного меха сенатор, разворачиваясь к двери и бросая через плечо. — Вся наша реальность заранее предопределена. Толпами дураков правят самые умные, самые стойкие и самые хитрые. А ты всё ещё никак не оставишь свои спарковские обиды и продолжаешь дуться на весь свет! Тебе в манипуляторы положили ключи от действительности, а ты вышвырнул их в погоне за придуманными чувствами. Хотя даже сексуальность можно использовать для получения результата. Глупцы любят, умные позволяют себя любить, а гении не задумываются — кто кого, если это не мешает поставленной перед ними цели. Кем видишь себя ты, Праул?

Последнее слово представитель исчезающей касты выделил таким тоном, что статика смущения и гнева осветила яркими искрами шеврон праксианца. Проул смотрел в широкую спину уходящего, а видел тех, других, кто безнаказанно ломал его. И это всё не имело никакого смысла и никого не волновало?

Чувствуя, как ледяное бешенство закипает где-то в самой Искре, расплавленной лавой растекаясь по нейросети, и требует, ищет выхода… тактик схватил стол и швырнул его в закрывшуюся уже дверь. Дробный, пронзительный звон покорёженной панели заставил его болезненно скривиться. Шлак! Этот идиот оставил инфокристалл как раз где-то на столе… Теперь надо было искать. Пришлось лезть под изломанную мебель, и, вставая на колени, водить ладонями по осколкам на полу, вознося молитвы мёртвым божествам, чтобы оставили носитель не тронутым. Злость как-то незаметно схлынула, оставив после себя разъедающую ржавчину обиды.

— Ни клика покоя, ни джоора отдыха, ни маломальской нормальной подзарядки. И как следствие — никакой благодарности! — ворчал себе под носовой конус тактик, ползая на карачках, в тщетных попытках нащупать крохотный кристалл среди того бардака, который умудрился самолично учинить. — Спрашивается, для этого меня сюда приглашали? Оставили бы лучше патрульным… Проул то, Проул сё, пойди туда, реши здесь, прикрой там. А теперь оказывается — да! — я и понимаю всё не так, и делаю всё не эдак! Вот вообще беспросветная бестолочь.

— У тебя что, проблемы с когнитивно-объектным выражением собственного психологического внутреннего состояния? — неожиданно поинтересовались сверху.

Подскочив на месте, Проул со всей дури вписался затылком в столешницу.

— А?

— Имя, спрашиваю, чего постоянно меняешь?

Перед тактиком стоял тот самый монохромный автобот с гражданского шаттла-перевозчика. Даже, можно сказать, возвышался, уперев манипуляторы в бока и нагло бликуя тёмно-синим непроницаемым визором. Шлак.

— Вы кто такой? — нет, конечно же, Проул помнил, что симпатичный меха называл себя Джаззом, но лично ему это ни о чём не говорило. Да и вообще… — И что вы делаете у меня в кабинете?

— Что делаю-то? — искренне удивился чёрно-белый, смешно развернув назад кошачьи локаторы. — Отчёты вот принёс… с миссии.

Наконец, Проул сумел справиться с собственным замешательством, а пока вылезал из-под стола, и порядком разозлиться. Теперь они оба стояли друг напротив друга, без малейшего намёка на улыбку буравя оппонента напряжёнными взглядами. За эти краткие клики Проул успел вспомнить всё из коротких инструкций Айронхайда, что следует, а чего не следует делать при проникновении противника на территорию базы, а также усомниться в эффективности обожаемой Редом системы безопасности. Что ж, начбез всё это время выгрызал ему по-шарктиконьи мозговой модуль, так теперь настала его очередь!

Впервые Проул чувствовал, что может, а главное хочет врезать в этот холёный квадратный подбородок напротив. В кои-то ворны его не следовало даже подбадривать, манипуляторы сами чесались. Гонщик мгновенно оценил перемены в настроении праксианца и криво ухмыльнулся.

— Вот так-то лучше, — почему-то похвалил он тактика, наградив дружеским тычком в плечо. — А то клик назад тут стоял кто-то другой, а не первый заместитель нашего бравого Прайма.

Проул на подначку не повёлся, не спуская с незнакомца откровенно недоброжелательного взгляда, судорожно проверяя тем временем общую связь через шлемофон, приватные каналы с остальным офицерским составом и отчёты с пропускных устройств. Выходило, что всё работало в штатном режиме, и даже о малейшем сбое в многоразово закольцованной системе информации не поступало.

Этот самый Джазз улыбнулся ещё шире.

— Не веришь?

— Не имею привычки доверяться непонятно кому, — процедил сквозь сжатые денты тактик, злорадно предвкушая, что за тайное зачисление в личный состав передового отряда бесшабашного меха он живьём сожрёт всех проштрафившихся. — Прошу вас назвать номер личного идентификатора.

Гонщик осклабился ещё неприличнее и сунул под нос Проулу свой манипулятор со встроенным в запястье небольшим сенсорным экраном, на котором высветилась запрошенная комбинация символов и чисел. Пробив по базе предоставленный код, тактик подвис от нереальности происходящего. Выходило… Выходило, что перед ним предстал собственной персоной сам Мейстер.

— Джазз… Мейстер… — позабыв обо всём на свете, еле слышно пролепетал Проул, начиная садиться прямо на пол. Его увеличившиеся в размерах небесно-голубые окуляры неверяще шарили по враз принявшей участливый вид лицевой чёрно-белого автобота, что рыбкой поднырнул ему под сервопривод, дружески придерживая. — Но как?..

— Тебе с самого начала автобиографию расписать? — беззлобно хмыкнул Джазз. — Или на слово поверишь, что я тут работаю?

До сих пор Проулу никогда не доводилось наблюдать столь удивительных метаморфоз, а потому довериться было сложно, несмотря даже на кибертрониевые доказательства, предоставленные Джаззом по его же собственному запросу. Столичный отполированный хлыщ — и вдруг лучший диверсант современности?

Правильно разгадав терзающие тактика противоречия, гонщик довёл его до стула, усадил и присел рядом на корточки, придерживая Проула за колени буквально кончиками пальцев.

— Ну хочешь, я Рэтча позову… ну или сразу Оптимуса? — миролюбиво предложил начальник отдела спецопераций, улыбаясь столь обезоруживающе, что тактик ощутил предательское дрожание где-то внутри себя. Что-то совершенно не то происходило с его стальной волей и желанием не подпускать к себе никого любой ценой; Джазз с лёгкостью перезатирал все прописанные с таким тщанием протоколы.

— Хочу… Нет, подожди, не хочу!.. Не знаю… — праксианец обхватил шлем манипуляторами, с ужасом представляя, как крошится и рассыпается от конфликтующих противоречий его жёсткий диск, а он сам превращается в уборочного дрона. Интересно, его сразу же спишут в утиль или сначала хотя бы протестируют?

Проул ожидал в ответ грубой насмешки, нетерпеливого окрика или гневной отповеди за неподобающее поведение, но вот на что он никак не рассчитывал, поднимая оптику, так это наткнуться взглядом на чуточку виноватую, добрую улыбку. Логические цепи праксианца вторично за последний несчастный брийм рассыпались в полный прах: было в Джаззе что-то такое, что не поддавалось никакой логике. Проул поспешно отвёл взгляд, поднимаясь и делая вид, что отряхивается. Командир разведчиков хранил тактичное молчание.

— Я тут потерял кое-что… — выдавил из себя Проул, когда молчать уже стало совершенно неприлично.

— Что? — немедленно включился Джазз.

— Инфокристалл. Мелкий такой, чёрный.

Локаторы на тёмном шлеме тут же пришли в движение. Тактик с запоздалым изумлением догадался, что гонщик сканирует пространство. В этот момент чёрно-белый меха сделал шаг в сторону и достал нечто из кучи разбросанных вещей на полу.

— Он? — с этими словами диверсант протянул злосчастный чип.

— Да, — облегчённо провентилировал Проул, убирая инфоноситель от греха подальше в сабспейс.

— Что-то важное? — навострил локаторы гонщик.

— План Сената по выселению десептиконов на окраины с последующей тотальной зачисткой переданных им территорий, — поделился информацией тактик, здорово подозревая при этом, что лучший разведчик автоботов просто-напросто подслушивал предыдущий разговор, а потому смысла в утаивании данных никакого не было.

Джазз присвистнул.

— Сильно.

— Глупо и недальновидно, — не удержался от колкости Проул.

— Разумеется, — как-то слишком покладисто кивнул диверсант. И отчего-то тактик сразу понял, что на него кинули быстрый, но полный волнения взгляд. И вот как такое расценивать прикажете: как беспокойство за него самого (хотя, с чего бы ему на подобное рассчитывать?) или за его психологическую неустойчивость? Да, нехорошо как-то получилось... Непрофессионально.

Неожиданно Проул вспомнил об отчётах. Да и вообще… уронил он себя в оптике Мейстера, хуже не придумаешь. Нужно было исправлять эту непозволительную оплошность, и чем быстрее, тем лучше.

Внутренне приготовившись к чему угодно, тактик посмотрел в синий визор, и только приложив определённые усилия, умудрился держать взгляд прямо, не ползая оптикой по непроницаемому стеклопласту, а то и вовсе опускаясь к красивым губам.

— Ваш рапорт, офицер, — белая ладонь зависла прямо напротив завлекательных, сияющих фар диверсанта и его по истине шикарного капота. — Кстати, на будущее. Как мне следует обращаться к вам: Мейстер или всё-таки Джазз?

— Мейстер — позывной, — коротко пояснил гонщик, с предельным, даже нарочитым почтением передавая инфорамку заместителю главнокомандующего. — А Джаззом Создатели называли.

— Благодарю за пояснения, лейтенант Джазз, — к излишне суховатым словам Проул присовокупил короткий, но вежливый кивок. — Надеюсь на плодотворное и долгое сотрудничество в дальнейшем.

— Да уж я как-нибудь постараюсь не рассыпать запчасти по передовой, — вдруг громко рассмеялся начальник отдела спецопераций. Пришлось срочно делать вид, что шутка понята правильно, а самому позорно отправлять запрос Телетраану по закрытой линии и в унынии изучать количество присланной корабельным искином информации.

— Ты сейчас к Прайму?

Проул в некотором недоумении воззрился на диверсанта, и тому пришлось многозначительно кивнуть на сабспейс тактика, намекая на крохотный инфоноситель, оставленный недавно аристократом.

— Не знаю, — честно признался заместитель главнокомандующего, расстроенно опустив дверце-крылья. — Я взял на себя смелость намекнуть представителю Сената о возможном отказе. Учитывая ту информацию о нашем Лидере, которой я располагаю на данный момент, я более чем уверен, что никаких переговоров с Мегатроном не состоится.

— Однозначно, — тут же совершенно серьёзным тоном подтвердил Джазз.

— Следовательно, эта информация может подождать. Я уже послал запрос Телетраану о местонахождении Оптимуса Прайма. Его идентификатор в сетке опознавания помечен как "приват" с заблокированным дальнейшим поиском сигнатуры, что указывает либо на неотложные дела, либо на секретные переговоры…

— Поищи у Рэтчета, — таинственно бликанул визором гонщик, нетерпеливо переступив с ноги на ногу. — Ладно, считай, официальное наше знакомство состоялось, отчёты я тебе сдал, секретные пароли и явки шефа благополучно слил. А потому спешу раствориться среди родных стен во избежание страшной мести!

— Приятно было познакомиться, — проговорил на автомате положенную для таких случаев фразу Проул, находясь при этом в полном раздрае чувств.

Слухи не врали: Джазз полностью игнорировал и субординацию и все прописанные уставом правила, из чего, по мнению рассказчиков, и черпал свою неиссякаемую положительную энергетику и просто невероятную удачливость. Типа, ни правила, ни законы мироздания разбитному лейтенанту не указ. Что ж, похоже, это уже вошло в привычку не только у монохромного меха, но и у остальной команды. Гонщик стал талисманом автоботов. Прижать его означало пошатнуть веру простых фронтовиков, а, может, и лишить заговорённого Мейстера его фортуны. Последнее предположение было маловероятным, противоречащим всякой логике, но когда большинство опирается исключительно на веру в сверхъестественное, чрезвычайно опасно играть на чужих чувствах. Да и Джазз, фактически заручившийся поддержкой и негласным одобрением самого Оптимуса Прайма, вряд ли оценил бы подобное рвение со стороны тактика. А диверсантов и контрразведчиков следовало ценить, уважать и баловать наравне с медицинскими работниками; именно эти касты принимали на свою многострадальную броню наибольшие лишения, а вовсе не штурмовики или ударные отряды, как было принято думать.

Джазз ухмыльнулся и выскользнул в коридор, играючи протиснувшись сквозь покосившуюся и заевшую дверную панель. Почему-то Проула потянуло следом. Может быть, задержать лейтенанта вопросом или какой просьбой? По-хорошему, вопросов у тактика скопилось великое множество; а кого ещё посоветуете спрашивать об укладе отряда, как не того, кто для любого парня на Арке свой в микрочип?