Зона комфорта.

Тихо переговариваясь, ламбы прошли в караулку и замерли на пороге, не веря своей оптике. На самом привилегированном месте, на узкой подзарядной платформе, валялся в глубокой перезарядке старый Кап, а рядом с ним в неудобном кресле кемарил один из курсантов, приписанный недавно к отряду Спрингера. Санстрикер вежливо прокашлялся. Старый рэкер активировал одну линзу и недовольно поинтересовался, какого шлака две разноцветные гайки забыли в этой дыре и вообще, всячески мешают отдыхать честным трансформерам.

— Ну, эта… Нас тактик прислал. Арест у нас, — Санстрикер непривычно робел, впервые оказавшись практически наедине с настоящей автоботской легендой.

— Ага. Сроком на пять орнов, — тут же поддержал брата Сайдсвайп.

— Валите прочь давайте, бестолочи! — недовольно заворчал Кап, отнюдь не проникшись чужими проблемами. — Командованию делать нечего, они всё в игрушки играют, а я тут вставай, отпирай, запирай, убирай потом, отчёты строчи! Нечего. Сами разбирайтесь со своими арестами, а нам вообще место на передовой, а не тут ржавчиной покрываться.

— Угу, — тут же выразил солидарность с командиром курсант, высунувшись на пару кликов из настоящей горы изолетика, в который упаковался по самый шеврон, будто собирался пересылать себя курьерской службой с пометкой "не кантовать" на упаковке. — Ходят тут всякие…

— Вот-вот, — Кап широко зевнул. — Ну, чего встали? Кру-у-угом и шагом марш отсюдова!

Ламборджини затравленно переглянулись. Проул у экрана совершенно недобро усмехнулся. Он-то как раз отлично понимал затруднения штрафников: обратно им было никак нельзя. Этим недальновидным шагом гонщики окончательно испортили бы отношения лично с ним (а близнецы должны были считать именно так), а также гарантированно подставили бы Джазза, что никоим образом не входило в их ближайшие планы. Ламбы хоть и оставались непереносимо шумными и частично неуправляемыми, но идиотами никогда не были. Первым нашёлся Сайдсвайп, пихнув брата локтем в бок.

— У нас тут вам посылка… от Праула.

— Лично в манипуляторы, — широко улыбнулся Санстрикер.

— Да ну? — на этом месте Кап заинтересованно подключил уже оба окуляра. — И что вам там наказали мне передать настолько ценного, что аж "лично в манипуляторы"?

Гонщики сразу же выставили перед рэкером двухполярный стабилизатор в усиленном двойном кожухе, наверняка при старине Адаптусе в затёртые историей времена считавшийся невообразимым шиком, сейчас же скорее являющийся музейным экспонатом. Реакция малотоннажника была мгновенной и превзошла даже самые смелые ожидания штурмовиков: Кап бережно схватил рассыпающийся от дряхлости механизм, с нежностью прижав его к нагрудной броне, словно своего первенца, и срывающимся от волнения голосом зашептал скороговоркой:

— Ключ-карта на столе. Свободные третья, четвёртая и седьмая камеры. Но в четвёртой потолок протекает, сразу предупреждаю, чтобы потом не ныли. Выбирайте любую, тут кроме вас дисциплинарников нет, поэтому в изоляторе одни будете. Камеру откроете, карту обратно принесёте: закрывать вас не буду. Распорядок должны уже знать. Если там надо чего на воле купить, дадите моим бойцам кредиток: они, когда на местный космодром поедут, то и вам что надо достанут. Оружие, резаки всякие можете себе оставить, если броню себе вскрывать не будете и Искры вырывать не планируете. Если же планируете тут суицидом заниматься, то сдавайте всё наболт. Ну так как, планируете али нет?

— Нет, — хором произнесли оквинтевшие к тому времени гонщики. В услышанное им верилось с трудом. После шухера, устроенного им Альфой, а потом и головомойки от Проула близнецы рассчитывали на настоящее испытание прочности, а не на формальное отбывание под стражей. Здесь же вырисовывалась лафа полная. Эх, жаль, что внутренние системы изолятора глушили всякую связь, а то бы они уже давно успокоили Джазза.

Проул проследил за бедовой парочкой, умело переключаясь с камеры на камеру, до самой арестантской, тёмной, обшарпанной и непривычно унылой даже на фоне остальных серо-стальных отсеков Арка. Близнецы выбрали третью камеру. Деловито оглядевшись по сторонам, они небрежно свалили в углу спёртые по пути из каптёрки средства для уборки. Тактик ухмыльнулся: обустраиваться арестанты решили с полным шиком, это было уже понятно. Санстрикер и Сайдсвайп сначала выдвинули из стены узкие панели для отдыха (функция подзарядки в них отсутствовала), а затем тщательно отдраили потёртые поверхности. Вымыв пол и установив полуавтоматическую щётку для полов кверху ворсистой поверхностью, шутники украсили её, закрутив из влажной щетины пару рожек. Следом находчивый Сайдсвайп пририсовал на ручке две выпученные линзы и гневно изогнутый рот. На этом моменте Проулу пришлось подбирать челюсть: не было никаких сомнений, кого именно ламборджини "подселили" к себе в камеру.

— Ну, только выйдите теперь, — многообещающе прошипел он в тишине кабинета, начиная заранее планировать изощрённую месть. — Я ещё сделаю из вас достойных трансформеров, даю слово!

Молодые бойцы о незавидной своей участи пока не подозревали, так что продолжали беззаботно развлекаться. Санстрикер достал из сабспейса игральную доску и потрёпанные временем фишки.

— Шент, значит, — немедленно опознал любимую игру курсантов Проул, уже совсем другими окулярами глядя на молодых фронтовиков. — Многоходовки, значит, уважаете. Думать, как я понимаю, тоже умеете, но любите придуриваться и строить из себя чушек туповатых. Хорошо. Просто отлично! Придётся вашему Альфе немного подвинуться в воспитательном процессе. А если будет брыкаться, всегда можно услать куда-нибудь подальше. На время, разумеется. А мне много и не понадобится!

При этих словах автобот в белоснежной броне с чёрными лаковыми вставками ощерился, как самый заправский шарктикон, почуявший запах свежего энергона.

4.

Следующий рабочий цикл Проул начал с изменения расписания личного состава. Капитального такого. Первым, конечно, проявился Ред Алерт, с осторожностью (что немыслимо польстило тактику) поинтересовавшись, чем вызваны настолько глобальные пертурбации. Выслушав заранее заготовленную речь о необходимости поддержания порядка по запросу некоторых старших офицеров, начбез заметно сник, но спорить не решился. Рэтчет в качестве ответа перенёс дату его личного осмотра на ближайшую ротацию и накинул к обязательным тестам дополнительных пунктов десять. Проул был вынужден засчитать медботу лишний балл за находчивость. Айронхайд изменения принял как свершившийся факт, лишь пожав плечами при личной встрече, что вполне вписывалось в психологический портрет, уже давно составленный тактиком. Бластер в отместку забил эфир особо раздражающими слух помехами, заявив, что ничего сделать не может из-за сбоя в оборудовании. Типа, починка займёт время, и нечего тут ему гневные эссе строчить! Прайм наградил очередным подозрительным взглядом, а Ранг только таинственно улыбнулся. Ожидаемо пришёл запрос с Кибертрона от Ультра Магнуса, запрашивающего четкий протокол действий согласно нововведениям, и робкие уточнения от собственного отдела планирования. Единственный, кто так и не проявился, был Джазз. Немедленно вспомнился совет Рэтчета, учившего приманивать особо упёртых диверсантов жёстким игнором.

Так что Проул засел у себя в кабинете, предварительно перекрыв любые пути доступа в штрафной изолятор к ламбам. Просматривая фоном от работы видео с отсека, где по громкой связи Ультра Магнус, согласно его личной просьбе, в сотый раз прогонял с штрафниками Кодекс Автоботов, он поймал себя на мысли, что готов заключить пари, насколько хватит диверсанта на этот раз. Что ж, Джазза хватило на весь срок заключения. То ли он поверил словам тактика, что тот не оставит его спарков без присмотра, то ли нашёл обходной путь в камеры — Проул не знал, а задать вопрос напрямую случая так и не представилось. Лейтенант от него не прятался, не игнорировал, как прежде, а Проул в ответной любезности не мучил того запросами отчетов, но оба при этом держали осторожную дистанцию, будто два турболиса, прикидывающих, как бы заставить конкурента бегать в собственной стае и по своим правилам.

Шло время. Планеты вращались по своим орбитам, автоботы уходили и возвращались с боевых миссий, одерживали победы, терпели поражения, ссорились, мирились, и только у них с лейтенантом ничего не менялось: отношения так и оставались сугубо дружескими. Но каждый раз, против воли задерживая взгляд на ладном монохромном корпусе, Проул понимал со всё возрастающим отчаянием, что отказаться от партнёрства попросту не готов. Не готов, но как вернуть всё обратно, не знает. Джазз же подсказок не давал, но и исчезать окончательно из личного актива не спешил. Он как будто нёс дозор, обнаруживаясь на горизонте всякий раз, когда оказывался по-настоящему нужным. В конце концов Проул пришёл к выводу, что его незримо курируют. Как относиться к чужой опеке, он пока не решил, выбрав на этот раз тактику выжидания. Джазз, казалось, догадался об этом манёвре и стал вдвое осторожней. Он провёл запланированные Проулом учения личного состава, абсолютно не вмешивался в его воспитательную работу с ламборджини, оставив на откуп бывшему партнеру все важные решения, и взял манеру соглашаться с любой предложенной стратегией по силовым миссиям. Последнее, к вящему удивлению Проула, оказалось самым досадным. Как оказалось, эмоциональных споров может категорически не хватать.

Радовали только успехи близнецов. Обманом, хитростью, шантажом, но Проул педантично прогонял их по разным дисциплинам, отмечая, что особенно удаётся молодым ботам и неизменно привлекает. Абстрагировавшись от навязанного образа жизнерадостных кретинов, который близнецы явно копировали с создателя, он с интересом изучал их постепенно открывающийся внутренний мир. Несмотря на браваду и неприступную, аляповатую внешность провинциальной звезды, Санстрикер оказался на удивление ранимым. Сайдсвайп же, всегда держащийся на вторых ролях, выполнял функцию несущей опоры, не только сглаживая все острые углы в общении с окружающими, но и сохраняя стабильность их пары изнутри. Генератором идей был Санстрикер, оставив брату функцию исполнителя, хотя процессором его красная копия обладала не менее резвым. Со временем Проул понял, что надменная холодность и безжалостная язвительность жёлтого трансформера всего лишь защитная маска, прячущая истину от любопытной толпы. А под ней скрывается сообразительный, талантливый и достаточно застенчивый по природе меха. Единственное, что узнать так и не удалось: были ли братья интерфейс-партнёрами. Если да, то грубоватая забота Сайдсвайпа становилась более чем понятна, если же нет… Вот тут стоило подумать. Потому что, похоже, оба близнеца по-своему начали опекать Блюстрика. А Проул сильно сомневался, что его бэте пора вникать в прелести коннекта. Быть избранным гонщиками означало быть ведомым, а следовательно… Вариант, где его спарка коннектят сразу двое, тактика решительно не устраивал. Но и влезать, оказывать давление, а может быть и рушить самые первые, ещё трогательно-нежные отношения никак не хотелось. Как показывала практика, найти вторую половинку невероятно сложно, а удержать отношения в устраивающей обоих плоскости ещё труднее.

Проул в раздражении отбросил рабочий датапад. Последний абзац он перечитывал уже в третий раз, но так и не понял, о чём же желал ему поведать Айронхайд в своём скупом отчёте. Да и вообще, как можно что-то планировать, когда процессор забит совершенно неподобающими мыслями? И, главное, не с кем обсудить возникшие разногласия! На краткий клик Проул испытал раздражение: он уже привык советоваться с Джаззом, даже при условии, что поступал ровно наоборот. Рэтчет убеждал стать константой для диверсанта, но, похоже, сам диверсант стал константой для Проула. Окуляры сами собой скосились на пустующий угол стола: именно здесь любил усаживаться Джазз, когда заглядывал в кабинет посреди рабочей смены. После разрыва гонщик больше ни разу не позволил себе фривольно устроиться на столе начальства, но Проул так и не смог загромоздить пустующий угол вещами. Он понимал, что это всего лишь своеобразный уход от реальности, пустые надежды, демонстрация собственной слабости, но каждый раз манипуляторы раскладывали инфорамки куда угодно, но не на заговорённое место Мейстера. Может быть, их отношения ещё не окончательно разорваны, раз Джазз до сих пор остаётся где-то поблизости и не спешит искать ему замену? Или же эти самые отношения требуют переоценки? У него самого имеется взрослая бэта, у лейтенанта… две бэты. Но разве в этом настоящая причина их размолвки?

Проул резко поднялся. Пройдя до крохотного смотрового окна, выходящего в отдел планирования, он стал наблюдать за монотонной работой своих подчинённых. Минимум движений, основная работа ведётся мощными процессорами и логическими цепями. Интеллект — вот оружие стратегов; не бластер, не клинок и не взрывчатка. Но если он такой умный, как о нём говорят все вокруг, тогда почему самая главная задача в его активе до сих пор остаётся нерешённой? Почему он не может просчитать отношения с другим меха и достичь приемлемого результата? Проул потушил оптику и в измождении привалился лбом к обрамляющей экран раме. Где-то он всё это время допускал чудовищную ошибку. Вот только понять бы, где…

Вызов комм-передатчика прервал невесёлые думы.

Проверив сетку наведения, тактик определил маркер стоящего за дверью трансформера: Ред Алерт. Начбез никогда не приходил просто так, а значит, следовало готовиться к чему угодно. Отослав приказ открыть дверь охранной системе, Проул уселся за стол и взял первый попавшийся датапад.

— У меня данные с передовой, — вместо приветствия хмуро заявил Ред Алерт, бросая перед Проулом пузатую сферу-накопитель. — Карта подземных уровней спорных территорий.

Проул сразу же понял, о чём идёт речь. Они уже несколько десятков ворн грызлись с десептиконами за бывший промышленный сектор. Вместо производств и необъятных складов там уже давно лежали только грязные руины, но место до сих пор сохраняло высокий статус, оставаясь слишком удобным для расположения там космодрома-перехватчика. Стратегически важная точка, в том числе для морального давления на противника. Отягчающим обстоятельством для обеих фракций являлось то, что ранее производства в этом квадрате имели высочайший уровень секретности, а потому ни документов, ни планов, ни чертежей в обычных архивах не хранилось. А главный архив Кибертрона был благополучно уничтожен вместе с центральной библиотекой ещё в самом начале восстания. И всё это время на спорной территории вели свою игру отделы разведки и с той, и с другой стороны. Но Проул и мечтать не смел, чтобы когда-нибудь им удастся раздобыть планы заводов!

— Откуда? — вопрос вырвался быстрее, чем тактик понял всю очевидность ответа. Разумеется, от Мейстера, кто же ещё мог добыть настолько закрытую информацию? Тем более сам Проул две ротации назад командировал его с базы на место военных действий.

— Джазз, — мрачно откликнулся Алерт, грузно плюхаясь в сидение для посетителей.

— Тебе что-то не нравится, — это был не вопрос, а утверждение. Хотя, ради справедливости, стоило признать, Реду практически всегда всё не нравилось, такова уж была его натура.

— А что может понравиться в одновременной потере таких специалистов, как Джазз и Мираж? Особенно если учитывать, сколько информации хранится в их процессорах.

Проул склонил голову набок. Его позабавило, как деликатно начбез умолчал о том, насколько не доверяет бывшему нобилю, раз допускает возможность переговоров между Миражом и десептиконами. Впрочем, Проул был абсолютно уверен в обратном: слишком уж бывший аристократ нагадил фиолетовому знаку за время службы в автоботской армии, так что на снисхождение самоустранившемуся сенатору не стоило и рассчитывать. Но переубеждать Ред Алерта — дело гиблое и неблагодарное. Хотя сам факт исчезновения на территории врага, — а в ином случае начбеза бы так не дёргало, — сразу двух первоклассных разведчиков, одним из которых является начальник спецотдела, а вторым — обладатель единственного в мире дисраптора, был крайне неприятным. Не то чтобы Проул не верил в этих ботов, — в конце концов, оба были тёртыми болтами и не из таких передряг выбирались, — но до того самого момента, как Мейстера и его подчинённого доставят на базу и проверят сознание и корпус на возможное вмешательство, им всем предстоит соблюдать протокол чрезвычайных ситуаций. Проулу, конечно, будет от этого не очень весело, но большая часть проблем всё-таки ляжет на плечи начальника безопасности.

— Праул, ты не так понял, — Ред Алерт заметил тень усмешки на светлых губах тактика и нахмурился, отводя взгляд, — это не моя разыгравшаяся паранойя. Они действительно пропали. Сигнатуры не читаются, импульсные следы не отследить. И никаких зацепок. Если это план по захвату, то десюки сработали просто сверхбезукоризненно.

— Где данные пропавших регистрировались последний раз?

— В расположении разведывательного отряда, — начбез помялся, прежде чем огорошить следующей новостью. — И никаких выходов за линию фронта у них в ближайшее время не планировалось.

— Подожди, — Проул с трудом удержался, чтобы не перезапустить систему визуализации, а заодно и процессор. — Не хочешь ли ты сказать, что первого лейтенанта и его ближайшего помощника умыкнули прямо из расположения автоботской части?

— Именно.

Бело-чёрный и серо-бело-красный трансформеры мрачно уставились друг на друга. Неизвестно, сколько бы Проул просидел в полной прострации, если бы его не вернул в реальность в общем-то вполне закономерный вопрос Ред Алерта:

— Я не имею права объявлять красную тревогу, это прерогатива Прайма или его заместителей. Но ситуация требует решительных действий. Каким будет твоё решение, Праул?

Вот, значит, как… Красная тревога означала высочайший уровень опасности.

— Оптимус в курсе?

— Уже там. Именно от него поступили данные, — и начбез кивнул в сторону сиротливо лежащей инфосферы.

Очень хотелось грязно выругаться. Как… Нет, КАК можно было продолбать второго заместителя Прайма, третьего в командовании, ведущего диверсанта и лучшего разведчика на своей же территории, под прикрытием и охраной целой роты вооружённых штурмовиков?

— Я тебя понял, — на автопилоте сообщил тактик терпеливо ожидающему его ответа начальнику безопасности. — Я объявлю о принятом решении, когда обработаю всю информацию. Свои рекомендации параллельно отошлю тебе и Лидеру. А пока прошу предоставить мне полный допуск.

— Он у тебя и так полнее некуда, — болезненно поморщился Ред, медленно поднимаясь.

Проул мог его понять. Сообщать о закрытии и опечатывании личного дела близкого товарища, самолично ставя на нём крест, засекречивая все данные и занося информацию в архив с пометкой "деактив", дело не из приятных. Но Ред Алерт только сообщает новости и выполняет распоряжение, если разобраться, а вот принимать окончательное решение будет именно Проул. В конце концов, это его прямая обязанность! А с того самого момента, как он объявит красную тревогу, будут заменены не только все частоты, коды допуска и шифры, но и все позывные. А попавшие в плен трансформеры автоматом приравняются к неблагонадёжным, и указание будет: ликвидировать их любой ценой, если не будет возможности доставить на базу. Следовательно, даже если разведотряд или экстренно вызванные рэкеры обнаружат место содержания Мейстера и Миража, то миссия по спасению в любой момент может оказаться миссией по уничтожению.

Выпроводив начбеза одним только взглядом, Проул подключился напрямую к инфоносителю. В правдивости добытых лейтенантом данных сомневаться не приходилось: Мейстер умудрился добраться до рабочего архива стройки! Теперь у тактика были полная экспликация помещений с краткой характеристикой и списком технологий для каждого отсека, а также подробная спецификация оборудования и материалов. За такую информацию не только убивают или берут в плен — своих сдают не глядя! Кстати, это одна из возможных версий. Стоит скинуть соответствующее распоряжение Ред Алерту… Хотя, нет, не стоит. Тот наверняка уже успел обложить уцелевший личный состав части в лучших традициях внутренних расследований. Сейчас там никто лишний раз провентилировать не рискнёт. Тем более, на месте инцидента присутствует сам Прайм. А зачем там, кстати, Прайм? Неужели это всё-таки не игра, не розыгрыш и не особо секретная миссия в тылу у своих же по выявлению очередных предателей, а Мейстер и правда пропал? И Мираж… В топку Миража! Джазз… пропал его Джазз! Да быть такого не может!..

Проул вскочил, пинком откидывая стул, и ринулся к выходу. Он должен во всём убедиться лично. Перезапустить систему приёма информации, Телетраан, или что там ещё отвечает за поиск личных маркеров. Увидеть на сетке координат слабый, но несомненно активный жизненный сигнал, указать на это всем сомневающимся и выписать паникёрам по паре взысканий!

В рубке связи оказалось непривычно темно и тихо. Возле огромного голографического экрана застыл Бластер, неестественно выпрямившийся, ощетинившийся дополнительно выдвинутыми из корпуса антеннами и сенсорами. Проул замер в дверях, не находя в себе сил для того самого, решающего шага. За него всё сказал связист, повернув шлем вполоборота и процедив сквозь денты:

— Прекратите меня дёргать. Работаю. Всю информацию по мере поступления вывожу на общую консоль.

Проул трусливо отступил назад, в коридор. В аудиодатчиках тошнотворно гудело. Помигивающее от скачков напряжения корабельное освещение нестерпимо раздражало оптику, вызывая болезненные спазмы где-то внутри шлема, почти у мозгового модуля. Ему начало казаться, что окружающие его со всех сторон стены, перегородки и силовые каркасы корабля одновременно пришли в движение, медленно, но неотвратимо приближаясь, давя грузной монументальностью, пытаясь раздавить затерявшуюся среди их лабиринтов хрупкую фигурку.

— Праул!

Резкий окрик выдернул Проула из кошмара наяву, заставив сфокусировать внимание на подошедшем боте. Перед ним стоял Рэтчет и о чём-то возбуждённо говорил. Вот только воспринимать смысл слов почему-то не получалось: он слышал только пустой набор тонов, знакомых и никак не идентифицирующихся перегруженными системами. Стало по-настоящему жутко: узнавать звуки, понимать, что они складываются в привычные слова, и оставаться в информационном вакууме, — такое для Проула было в новинку!

Потом его что-то кольнуло в шейную магистраль, и через пару кликов чудовищное напряжение в нейросети схлынуло до приемлемых значений. Вентиляция смогла наконец-то перейти на более щадящий режим работы, а ведь Проул даже не заметил, как включил форсажный обдув. При этом он почему-то обнаружил себя сидящим на полу в коридоре, привалившимся к стене. Главврач находился рядом, бережно поддерживая его за плечо.

— Ничего? — тихо спросил тактик, понимая, что городит откровенную глупость. Разумеется никаких новостей о пропавших не было. В противном случае на лицевой Рэтчета не застыло бы это непривычно-скорбное выражение, а на его личный канал связи уже поступили бы данные по сканированию местности.

Медбот отрицательно покачал головой и задал совершенно неуместный вопрос:

— У вас слияния не было?

И хотя эта информация никогда и ни при каких обстоятельствах не касалась никого кроме тех, кто образовывал связь, Проул мотнул шлемом. У них никогда не было слияний. Он сам боялся, да и Джазз не был готов к столь ответственному шагу, предполагающему безграничное доверие между партнёрами. Да и о каком заключении Уз можно было говорить тогда, когда Империя буквально захлёбывалась в бестолковой гражданке?

Назвать другого соузником только ради того, чтобы в случае ухода партнёра в Колодец Всех Искр валяться поломанной рухлядью у всех на виду и даже не отдавать себе в этом отчёта? Выжигать неутолимым горем Искру вместо того, чтобы бесстрастно командовать армией, тщательно просчитывая благоприятное для решающего удара время? Разумеется, подобный шаг был крайне нелогичным, а следовательно, никогда и не планировался. В таком случае, раз Узы до сих пор не установлены, а Джазз не приходится ему бондмейтом, с какого градуса он тут валяется в общественном проходе поломанной игрушкой, а по его лицевой неконтролируемо течёт омыватель? И почему ему до слива топлива плевать и на чужое мнение, и на всё остальное? Какой вообще во всём этом смысл, если рядом больше никогда не будет невысокого гонщика с хитроватой ухмылкой на красивых губах, того, с кем можно упоённо ругаться, спорить, мириться, провожать на задания, волноваться и… ожидать его возвращения. Так что же получается… он что, любит Джазза?

Проул с трудом сглотнул выплеснувшееся из ротовых форсунок полупереработанное топливо. Да, шлак побери! Он любит его. Он любит СВОЕГО, родного и самого замечательного на целом свете Джазза. И вся его любовь, страсть и даже низменная похоть измеряются исключительно настоящим временем, а никак не прошедшим! И пусть его партнёр обладает далеко не самым простым, а местами и откровенно поганым характером, но он живёт рядом, здесь, сейчас, а не в архиве памяти за обезличенным секретным шифром закрытого личного дела.

Проул решительно повернул голову в сторону Рэтчета.

— Прикроешь меня?

Если главврач и удивился, то вида не подал.

5.

Уходили с базы тихо. Не хватало ещё попасться кому-то на оптику, тогда уже от Ред Алерта укрыться бы точно не получилось. А Проул, во-первых, не был уверен в безопасности внутренней связи; а во-вторых, ему казалось, и с каждым кликом всё больше, что полная тишина в эфире и обнуление ставок в этой игре смогут подарить пропавшим ботам лишний шанс. Был бы это кто-то другой — тактик не задумываясь принёс бы его в жертву, но сейчас этим "кем-то" оказался его партнёр, пусть и временно бывший (Проул был полон решимости вернуть лейтенанта на свою платформу). Следовательно, полагаться он мог только на себя. Ну, и на тех, кого сумел набрать в команду. Единственным стоящим приобретением оказались близнецы, остальных отлавливали впопыхах всё в том же злополучном коридоре, так что степень полной бесполезности у реквизированных с Арка бойцов просто зашкаливала! Но втроём соваться на территорию врага напоминало совсем уж тухлый номер. То, что близнецы поставляются исключительно в комплекте с его собственным спарком, явилось неприятным открытием. Задавив растущее в геометрической прогрессии раздражение, пришлось включить в состав эвакуационной группы и Блюстрика. Хотя, по его мнению, молодой бот был самым бессмысленным, никчёмным и вообще слабым звеном в их команде. Пообещав себе оставить Блю на первом же привале связным, Проул скрипя дентами разрешил тому укомплектовываться к штурмовой миссии.

Сам Рэтчет пойти по вполне объективным причинам не мог, да и выдать тактику в качестве штатного фельдшера никого из лицензированных медиков не имел права, зато у него получилось запихнуть в экстренно собранный отряд Хаффера. При этом медбот что-то увлечённо комментировал, наверняка расписывая плюсы от столь удачного приобретения, но Проул этот волнующий момент припоминал с трудом. Очнулся он только в некотором отдалении от базы, бодро взбирающимся со своей группой на сопку. На кой шлак они туда попёрлись, он не знал, но исправно держался своего места в отряде. В первые несколько кликов спонтанно организованного марш-броска в тыл противника им владело настоящее отчаянье, но потом, немного поразмыслив, Проул пришёл к выводу: всё, что ни делается, — к лучшему. Пусть все бегают по штабу, выезжают по обозначенным им же накануне координатам, правым манипулятором набирают на консолях сводки и планы, а левым трассируют дорожки. А он пойдёт со своим героическим личным составом искать запропавших товарищей. Так было вернее. С точки зрения самого Проула, разумеется.

Первым шёл Браун: единственный, кто сохранил задор после оглашения поставленной перед ними задачи. Возбуждённый предстоящей потасовкой, силач-боевикон обвешался оружием с головы до супинаторов, будто собирался в одиночку штурмовать Чаар или как минимум Каон. За ним тотчас пристроился Блюстрик, под шумок урвавший, а точнее стащивший со склада "под личную ответственность Проула" огроменную снайперскую винтовку, в собранном виде чуть ли не превышающую его самого размером. За его спиной теперь болтались прилагающиеся к ней магазины. Причём молодой праксианец подошёл к вопросу снаряжения и подготовки со всем тщанием: патроны он захватил не только для пехоты и лёгких передвижных форм, но и для утяжелённых броневиков. За Блюстриком топали близнецы ламборджини, являющиеся по совместительству связующим звеном между головным дозором и остальной командой. Они с уважением посматривали на увесистый приклад дальнобойной винтовки отрядного снайпера, впервые получив наглядное подтверждение тому, что Блюстрик умеет не только инфорамками в кабинете жонглировать. В середине отряда шагал сам Проул. За ним смешно семенил Космос, то и дело от чего-то отплёвываясь и горестно взвывая вентиляцией. Шествие замыкал Хаффер. Проул не слышал, что бубнил себе под носовой конус техник, но не сомневался, что это очередные жалобы.

Как только группа вышла на изрытый взрывами пустырь, сплошь покрытый неглубокими кратерами и завалами неясной природы, Браун вырвался вперёд, оставив основной состав в некотором отдалении. Он пёр в головном дозоре, как локомотив по рельсам, изредка сверялся с навигатором, чуть корректировал движение и нёсся дальше, бдительно зыркая по сторонам и подавая связующему звену условные знаки. Связующее звено, натужно пыхтя и негромко матерясь, увидев очередной условный знак, громко возмущалось:

— И што он этим хотел сказать? Помахал нам ладошкой, как интерам на выезде, и убежал, повиливая бампером...

— Брау-у-ун, ты что там машешь, а-а-а? — орали близнецы силовику, идущему далеко впереди.

Тот притормаживал, показывал пару неприличных жестов и снова уходил. Тут Хаффер вспомнил о том, что он вроде как техническая интеллигенция, и, вызвав по командной частоте Блюстрика, настоятельно попросил его присматривать за головным, дабы тот совсем не "запартизанился". Блюстрику же на открытом пространстве, не ограниченном тесными планировками Арка, резко похорошело, и он пёр впритык за боевиконом, азартно поглядывая по сторонам и откровенно радуясь жизни.

Спустя пару джооров невдалеке послышался шум тяжёлой техники. Наверняка десептиконы перегоняли грузовую колонну куда-нибудь на переехавший полигон. По сигналу дозора группа остановилась, и Проулу пришлось перемещаться вперёд. Браун лежал на гребне пригорка и рассматривал что-то на горизонте.

— Командир! Наблюдаю развертывающуюся колонну противника численностью до полноценной роты. Предположительно готовятся к прочёсыванию местности. Предлагаю оставить меня для прикрытия основных сил группы — я геройски погибну, но всех спасу, — доложил возбуждённый Браун, втайне рассчитывая на хорошую заварушку.

— Обойдёшься, — Проул безжалостно остудил пыл недавно переведённого в отряд Прайма бойца, уже успевшего прославиться тем, что всегда и везде искал повод для хорошей драки. Причём в его случае железно срабатывал закон подлости: до сих пор воевал кто угодно, но не сам Браун. — А мы что потом с твоим корпусом будем делать? Нет, я, конечно, могу дать команду технику, чтобы он тебя расчленил для удобства переноски или схрона, но давай пока просто понаблюдаем.

Браун скуксился — ему страсть как хотелось повоевать, да и повод в кои-то ворны нашёлся просто великолепный. Но… Отметив на голографической походной карте координаты колонны, Проул дал команду продолжать наблюдение. Ламбы, поставленные в этой миссии связными, быстренько развернули переносную радиостанцию и начали "прокачивать" связь. Возле них вился заинтересованный Космос, Хаффер же развалился в стороне с видом разбитого ржавчиной доисторического механизма. Он то и дело вставлял абсолютно не вязавшиеся с реальностью комментарии, но на него никто не обращал ни малейшего внимания.

— К нам идут! — вдруг счастливо заорал Браун и замахал манипуляторами.

Проул галопом взобрался на гребень. Осмотрев окрестности, он вынужденно констатировал чужую правоту: сопровождающие обоз бойцы, послезав с большегрузов и развернувшись в цепь, медленно, но неотвратимо направлялись в их сторону.

— Подъём, автоботы! — завопил тактик, чувствуя накатывающий мандраж. — Браун, давай бегом по азимуту, подъём-подъём!

— Артистично! — дружно восхитились братья, наблюдая как тяжеленный боевикон скачет, будто скавенджер по крутым сопкам.

— А потом он уйдёт в агентуру и сбежит на Велоситрон, — непонятно к чему добавил Хаффер. Но именно Космос немедленно и со знанием дела согласно закивал на это странное высказывание.

Проула так и подмывало спросить, причём тут далёкий и давно закрытый для въезда-выезда Велоситрон и агентурная сеть автоботов, но времени на дискуссию не оставалось. Пришлось прикусить глоссы, подтянуть приводы и, не меняя альтформы, дружно уходить из опасного квадрата.

К концу цикла вымотались все. Проул уже начинал натужно вентилировать и думать о том, что уж лучше тактический отдел и планирование, чем вот так вот забивать фильтры на передовой. Браун упрямо шёл вперёд, но его уже заметно пошатывало; Космос только кряхтел и постанывал; а братья тихонько материли тактика и тяжеленную переносную радиостанцию. Хаффер же меланхолично повторял: "Шла-а-ак, у-у-у, шла-а-ак". Как ни странно, лучше всех себя чувствовал Блюстрик. Пребывание на воле пошло ему явно на пользу. Он забрал у Брауна тяжеленный плазмоган в довесок к своей винтовке и лёгким миниконом скакал впереди.

Приближалось время обязательного сеанса связи с Арком, который никак нельзя было пропустить. Рэтчет обещал завербовать агента, который будет сливать невольным дезертирам все шевеления внутри собственного Штаба. Пришлось из последних сил брести наверх на вершину сопки, ибо в низинах сигнал не ловился.

Всё — привал! Близнецы, обессиленно попадав на задние бамперы, судорожно продували внутренние системы. Техник дрожащими манипуляторами распаковывал походный набор. Космос, упав навзничь на землю, тихонько похрюкивал. Лишь один Блюстрик, встав в красивую позу и закинув внушительный плазмоган на плечо, зорко осматривал темнеющие окрестности.

Включённая на приём радиостанция ожила и пропищала механическим голосом: "О, Праймас! Мы всё ещё в игре". Проул озадаченно мигнул линзами, но вот остальная команда заметно взбодрилась.

— Металл в гармошку, Искра в лепёшку! — тут же отозвался Хаффер, булькнув в ополовиненный куб энергона.

— Карты под стол, стволы на стол, — поддержали техника близнецы.

— Я альфа! И я же твоя омега, пупсик! — ощерился Браун, протягивая дрожащий манипулятор к завлекательно поблёскивающему кубу техника. Тот подумал и поделился с ближним.

После провешивания зашифрованного канала на связи оказался неподражаемый старший офицер Бластер. Проул подумал, что и главврач, и главсвязь сегодня однозначно заработали своим крайне возмутительным поведением на хорошие такие внеурочные; потом вспомнил, что и сам не лучше, и окончательно расстроился. Новости с Арка были не ахти. Где-то на маршруте намеченного марша местный передовой автоботский отряд, оповещённый с главка, высадил две поисковые группы. Совершенно ясно, что Прайм сумел сложить дважды два, и теперь свои же будут упорно загонять их в угол, стараясь вернуть отбившегося от манипуляторов тактика в коллектив и в работу. Потому что так надо. Пойдут местные прочёсывать ближайшие сопки или нет, Бластер не знал, но честно передал всё услышанное на внеурочном собрании. Проул возблагодарил Первых за проявленную находчивость в конструировании пронырливых сообразительных медиков, а также в создании беспринципных работников связи, и отключился.

Если хорошо подумать и сделать предположение, что маршрут группы, который они ещё сами толком не знают, уже известен "наверху", то куда могут заслать поисковиков? Бегать по сопкам за отрядом они по-любому не будут, там трансформеры внушительной комплектации, соревноваться с юркой мелочью просто не потянут. Значит, засядут где-нибудь в удобном местечке, достанут энергон из заначек и устроят передышку. Так, а если предполагать самое худшее? Если возмущённый начбез вознамерился "притопить" их благородную миссию, то своё дело постарается выполнить во чтобы то ни стало. Неожиданно всплыл совершенно неуместный вопрос. Интересно, на кого сделала ставку остальная команда: на них или на профессиональных поисковиков? Проул тайком оглядел свой разношёрстный отряд и тяжело ухнул кулерами: если кто и делал ставки, то точно не в пользу его отряда. Тут не к месту взыграла профессиональная гордость. Может, он сам и правда тыловой кадровик, никогда плазмы не нюхавший, но ведь он самолично планировал все силовые рейды несколько последних ворн! Так неужели же и здесь он не сможет обыграть все возникшие обстоятельства на пользу своего отряда?

Так они просидели на гребне сопки какое-то время: Бластер обещал узнать координаты посланной на поимку местной группы. Наконец, радиостанция тихо пиликнула. Новости бывший "Голос Кибертрона" выдал "потрясающие". Ред Алерт, абсолютно не стесняясь великолепного и незаменимого самого потрясающего связиста современности, мирно перезаряжающегося над картой в отсеке оперативной подготовки центра управления, вышел напрямую на командира поисковиков и со всеми потрохами сдал тому технические характеристики участников демарша, посоветовав как можно скорее накрыть "неповоротливых шлакосбросов" и вертать их взад на базу. Заодно Бластер рассказал, где базируется срочно вызванный по такому случаю отряд небезызвестных рэкеров, которым было абсолютно параллельно кого мочить: отряд Проула или поисковиков. И те, и другие по случайному совпадению находились по одному азимуту и, можно сказать, в шаговой доступности друг от друга.

План начал формироваться в мозговом модуле ещё раньше, чем тактик осознал это. Оглянувшись на своих бойцов, Проул поймал на себе подозрительно внимательные взгляды близнецов. Не стоило обманываться: несмотря на полную секретность в отношении пропажи их Альфы, гонщики с самого начала сообразили, ради кого именно заместитель Прайма мог столь неосмотрительно сорваться с места и потащить с собой аж целую группу. Что ж, в этом заключался несомненный плюс. Теперь Проул был абсолютно уверен: эти двое останутся с ним до конца.