Зона комфорта.

5.

Пролетело два орна. Хотя, нет, не так. Беззастенчиво кривляясь, они как можно медленнее проползли мимо несчастного, вздрюченного тактика, узнавшего теперь на собственной броне, что такое камера-одиночка, отключённые двигательные функции (пускай и чисто номинально), уйма свободного времени, полная невозможность достойно его заполнить и совершенно неподобающие мысли, вытесняющие все мало-мальски разумные планы.

К счастью, для Мейстера работу никто не отменял и не навязывал роль сиделки, а следовательно, плывущий платами от похоти Проул большую часть времени был предоставлен самому себе. Все рабочие каналы через Телетраан для него были заблокированы решением Прайма под давлением главврача автоботов, а развлекательные программы и даже литературное чтиво облегчения не приносили. Как назло, в любой записи или программе, которую тактик решал от нечего делать просмотреть, так или иначе фигурировали чувства трансформеров. И если раньше на эту нишу чужого функционала Проул не обратил бы ни малейшего внимания, то сейчас архивная запись заключения Уз могла довести его до небольшой истерики. Увеличивая и увеличивая мощность вентиляции, праксианец как мог пытался сбить растущую внутри его корпуса температуру. Но никакие системы поддержки никогда не рассчитывались для сгорающих от перезаряженности взрослых ботов, циклы напролёт мечтающих только о том, чтобы кое-кому хорошенько присунуть. А потому к концу второго орна несчастный тактик, так и не получивший должной разрядки, был согласен уже на всё, только бы избавиться от щекочущего внутреннего напряжения. Пытаясь кататься по платформе, оплетённый никак не желающими отцепляться кабелями реанимационных систем, он только и делал, что грезил наяву, как присовывают уже ему самому.

Жёсткое неудовлетворение сводило с ума. Он бы уже давно вызвал Рэтчета и потребовал или выпросил сильнейшую дозу деактиватора, но недавнее сражение, окончившееся не в пользу автоботов без уверенного координирования Проула, забрало с десяток Искр рядовых солдат и прибавило тяжелораненых. Так что медбей гудел как улей инсектиконов, и дёргать и так упахивающихся врачей по настолько унизительно-глупой причине, как чужое вожделение, было по меньшей мере преступным.

Промучившись ещё несколько джооров, слушая ритмичное постукивание капель из подтекающего смесителя в душевой Джазза и представляя в красках, как мерцающий радужными огнями кристально-прозрачный очиститель проливается на монохромный корпус, затекая под бронированные пластины, лаская напружиненные тяжи и скользя по вибрирующим энергомагистралям, Проул пришёл к выводу, что либо он сейчас как-то сбросит напряжение самостоятельно и не прибегая к посторонней помощи, либо чинить Рэтчету уже точно будет некого. Припомнив всё, что слышал от рэкеров, тактик расщёлкнул паховую броню, с тоской ощутив, как обычно висящий безжизненной плетью джампер извиваясь образует идеальную скрутку. Сверкающую напряжением, плюющуюся искрами чудесную скрутку…

Но всё оказалось не так радужно. Дотянуться до собственного джампера мешала весьма габаритная и неподвижная система поддержки, обхватывающая бело-чёрный корпус практически по всей поверхности торса. Рыча от разочарования напополам с негодованием, Проул таки достал самыми кончиками пальцев до маслянистых, дрожащих проводов. Легчайшее прикосновение встряхнуло так, что внутренние механизмы поджались с непривычки, сбив работу всех систем и погрузив тактика в целую вереницу коротких замыканий и перебоев. Это было немыслимо хорошо! Проул скрежетнул дентами и пошло застонал. Ноги сами собой согнулись в коленях, а бёдра взметнулись вверх, в тщетной попытке усилить ощущения. Но с таким трудом прикладываемых усилий катастрофически не хватило до полноценного загруза; эти игры только заводили ещё больше. Срочно требовался дополнительный стимул. Тогда праксианец решил довести себя до точки наивысшего возбуждения иллюзорными картинами. Извивающийся в его объятиях Джазз выглядел настолько реалистично, что Проул не сдержал требовательного рыка. Но изворотливый гонщик даже в генерируемых мечтах отнюдь не спешил подчиняться, вместо этого даря лишь дразнящие поцелуи и постоянно исчезая из-под жадно шарящих ладоней. Прикосновения чёрных пальцев к самым интимным и сокровенным местам погружали в какое-то бездонное озеро звериного разврата. Подвывая в такт судорожно вздрагивающим бёдрам, Проул мечтал о том, как его властно раскладывают, полностью открывая, и дерут как дешёвого интера. Желательно по всем портам да с оттяжкой, а ещё лучше с одновременным топливообменом и хлещущими по изнывающим сенсорам полями.

Гудящую напряжением скрутку совершенно неожиданно и немыслимо сладко обжало со всех сторон, а следом сильнейшее, генерируемое извне силовое поле неясного происхождения пробило экранирование корпуса праксианца, заставив того биться в оргазме и мучительно пытаться скрутиться возле собственного джампера. Три мощных, поданных в равных промежутках, импульса повыбивали большую часть предохранителей, замкнув множественные силовые контуры, и опрокинули орущего в полную мощь вокалайзера тактика, ослепшего и оглохшего к тому времени, в нестерпимо-яркую перезагрузку.

Выход из глубокого ребута был долгим и удивительно приятным. Растёкшаяся по внутренним системам ленивая нега успокаивающе баюкала в надёжных объятиях. Проул мечтательно улыбался, не спеша возвращаться в этот серый бренный мир. Здесь для него не было ничего, к чему стоило бы спешить, кроме любимой работы, а вот в соблазнительно-откровенных симуляциях обитал красивый чёрно-белый гонщик, такой ласковый, такой страстный и такой родной. Если бы Проул мог выбирать, где функционировать остаток своей жизни, то сейчас он не задумываясь выбрал бы параллельный мир. По крайней мере, именно альтернативная реальность позволила ему окунуться в несравнимое ни с чем блаженство. Сладко потянувшись, праксианец прислушался к тихому шороху идеально сработавших сервоприводов, бесшумной блокировке клапанов. Процессор работал на удивление чётко и с непривычной лёгкостью, будто все заедающие детали разом встали на свои места, а сочленения покрылись маслом.

Теперь надо было придумать как убрать за собой до прихода хозяина кварты. Проул ощущал тонкую плёнку подсохшей смазки на бёдрах, а также множественные подтёки антифриза по всему корпусу. Мейстер вряд ли обрадуется луже разжиженного трансфлюида на своей платформе. Да и неприлично это как-то, объяснить с наскока не получится.

Тактик активировал оптику и сходу утонул в бликующей синеве стеклопласта напротив. Джазз. Реальный Джазз. Паника скомкала рабочий цикл вентиляции, заставив кулеры беспомощно чихнуть, а Искру опрокинула куда-то в субпространство из собственной защитной камеры. Какой-то жалкий клик Проул со всей серьёзностью считал, что вот и настал момент его деактива. А после он только горячо молил провидение о резкой системной лихорадке, ржавчине, медицинском стазисе, всё равно о чём, только бы это позволило не видеть серьёзный фейсплейт диверсанта. Теперь ему стало понятно, что именно, а точнее, кто именно обхватил его джампер умелой хваткой, легко опрокинув в блокировку. Мученически застонав, тактик закрыл пылающую лицевую ладонями. Праймасовы угодья, какой позор…

— Ну и куда это ты собрался? — Проула легонько щёлкнули по шеврону.

— Джазз, ты можешь выйти? — умоляющим тоном уточнил тактик.

— Ну уж нет, — тут же возразили ему в ответ. — Тут такой вид открывается — очешуеть можно! А ты хочешь лишить меня подобной красоты? Не выйдет.

— Пожалуйста… — тихий шёпот предательски прерывался от накатывающих спазмов слабости.

— Я редко меняю своё мнение, — воркующий голос гонщика прозвучал где-то совсем рядом с аудиодатчиком, а затем Проула лизнули по чувствительной сенсорике, оставляя влажный, будоражащий своей недосказанностью след. — А я ведь уже сказал тебе "нет". Не хочу пропустить продолжение, тем более учитывая, что у меня билеты в первый ряд… на самые лучшие места, можно сказать.

— Продолжение?.. Лучшие места?.. — удивление Проула было совершенно искренним. Но не успел тактик отнять манипуляторы от фейсплейта, как в его порт легко проникли чужие пальцы. Проул замер. — Д-джазз?

— М-м-м?

— Что ты делаешь? — лёгкая вибрация от подёргивающейся в предвкушении приёмной системы, предательски обжимающейся вокруг чужой конечности, расходилась мощными волнами по всем внутренним деталям, превращаясь в нестерпимый зуд неудовлетворения.

— Как, что? — Джазз склонился ниже, практически к самой лицевой обескураженного и крайне смущённого полискара. — Я пытаюсь продлить удовольствие для нас обоих. Ты же не будешь настаивать на том факте, что являешься эгоистичным самолюбивым ублюдком?

— Нет… — Проул ровным счётом не понимал происходящего. И эти пальцы… Шлак, он не знал, что там такое особенное потирал ему внутри порта лейтенант, но напряжение росло пугающими скачками, пока не выплеснулось порцией шипящего масла прямо в подставленную чёрную ладонь. Содрогаясь одновременно от желания и непереносимого стыда, тактик отвернулся к стене и закусил губу. Ещё не хватало тут стонать с самым неподобающим видом! Что о нём подумает Мейстер?

Правда, стоило ему только скосить линзы в сторону хищно ухмыляющегося диверсанта, как все посторонние мысли однокликово вылетели из процессора, уступив место для одной единственной приоритетной директивы — желания скорейшего соединения. Проул прикусил губу и с громким стоном, насквозь пропитанным собственным вожделением, подался вперёд, насколько ему позволила подключённая система жизнеобеспечения.

— Не так быстро, крошка Про, — одобряюще мурлыкнул Джазз с таким искушающим видом, что ноги тактика сами собою взлетели на талию чёрно-белого меха. — О да, малыш! Вот так… Доверься, — тотчас похвалил его лейтенант, одним текучим движением смещаясь вниз и захватывая в тесный плен умелого рта вибрирующий джампер.

— Он не… — что там "не" Проул объяснить уже не успел, оглушительно взвизгнув и немыслимо выгнувшись от одного только пробного теста орального контакта.

Его кусали, мяли, облизывали и раскладывали, как хотели, употребляя во все мыслимые и немыслимые разъёмы. Полискар даже не представлял себе, что умеет воспроизводить настолько высокие по тональности звуки, больше похожие на призывный крик органических самок, изнывающих от желания спаривания. Вообще, он всегда представлял себя достойным, мужественным меха, уверенным Альфой и сносным ведущим. Потенциальным ведущим, разумеется. А оказалось, что он чувственный, горячий и страстный сексбот, готовый на любые безумства на платформе ради хорошей порции электричества в разъёмах. И джампера в приёмных системах. И обжигающей струи чужого ароматного топлива в баках. Ах, как ему не доставало сейчас мобильности! Реанимационную систему хотелось выломать в шлак, пусть даже с собственными фиксирующими гнёздами. Только бы получить возможность прижать к себе монохромный корпус, дотянуться до прекрасных губ, умеющих творить такое, что байты начинали танцевать хороводом и путались мысли, а чувства закручивались в обжигающие вихри бесконтрольных эмоций.

Проул вслушивался в собственнический рык Джазза и улыбался во весь фейсплейт, счастливо и, наверное, очень глупо. Но впервые ему было абсолютно плевать, как он выглядит со стороны. Сейчас ему было по-настоящему, обжигающе хорошо. И даже истерический писк медицинских систем не сумел остановить безумство страсти. И чужая ругань над аудиодатчиком благополучно отсеялась затуманенным разумом как абсолютно несущественная помеха. И чужое вмешательство, множественные параллельные подключения, поддерживающие ладони, яркий свет, бьющий почему-то прямо в оптику, белый шум помех и медленное затухание сознания…

Третья сюита

Мы однажды придумали сказку,
Сочинили историю счастья.
Нацепили блестящие маски
И сплели на удачу запястья.
(с) Лея Нейли

1.

Удивительное дело, но слушать по приватному каналу насквозь пошлые обещания Джазза, рассказывающего в красках, что он с ним сделает после отбоя, было куда интереснее, чем выступление Рэтчета. Точнее, бесконечное возмущение направленное на вопиющие нарушения дисциплины личным составом. Разумеется, Проул был в курсе непотребства, творящегося на корабле, которое так сильно раздражало старого меха. Особенно пикантно при этом выглядело его непосредственное участие в отдельных безобразиях. Правда, до сих пор тактику удавалось обходить всевидящие камеры Ред Алерта, и не привлекать лишнего внимания, в большей степени благодаря особым талантам его партнёра. Мейстер был неподражаем в умении не только избегать слежек, но и неизменно оказываться вовремя там, где планировалось заранее. А с ним эту нелёгкую науку постепенно осваивал и Проул.

Сейчас партнёр — Проул уже привык к этому слову, хотя они только пробовали себя в этом качестве, — сидел напротив за большой рабочей консолью, небрежно закинув ногу на ногу и скучающе подперев подбородок изящным манипулятором. Весь внешний вид Мейстера при этом просто кричал об усталости и унынии. И только Проул знал, что его возбуждением можно смело заправлять атомный реактор. Они не видели друг друга два долгих астроцикла, довольствуясь скупыми переговорами на рабочей, строго засекреченной частоте, да тонкими неуловимыми намёками, понятными лишь им двоим. И сейчас, любуясь наспех отмытым в общих душевых монохромным корпусом, полискар ощущал, как плавятся внутренние системы от одного предвкушения скорой близости. Он чуял возбуждение Джазза, остро ощущая запах его интерфейсной смазки. Казалось, он может слышать, как капли слабо опалесцирующей жидкости сползают по внутренней стороне правого белого бедра. Гонщик всегда начинал протекать именно с правой стороны. Проул жадно вслушивался в родной, хриплый и такой нетерпеливый голос, звучащий на закрытой частоте шлемофона, с поразительным педантизмом перечисляющий аварийно работающие системы, перенастроенные единственной оставшейся в приоритете директивой коннекта. А уж слова партнёра, что джампер в буквальном смысле доламывает броню его кодписа, звучали для тактика настолько же восхитительно, как музыкальная новинка для Джазза.

С трудом сохраняя невозмутимое выражение лицевой и думая только о том, как туго будут расходиться позабывшие партнёра системы, Проул еле сдержался, чтобы не начать провокационно ёрзать в кресле. Пришлось сжать подлокотники, дабы перенаправить некстати взбурлившую энергию в иное русло. Джазз его невинное движение заметил, истолковал правильно и глумливо приподнял один уголок рта, а по инфоканалу немедленно скинул видеоряд их самых горячих коннектов. Проул папку срочно заблокировал, ибо вид на залитый энергоном собственный порт, нанизанный на сверкающий джампер лейтенанта, считать успокоительным средством никак не получалось, и бросил увещевающий взгляд на бессовестного партнёра. Джазз, разумеется, возмущение проигнорировал, а в ответ лишь насмешливо приподнял второй уголок губ. Как раз в этот момент периферийным зрением Проул засёк очень пристальный взгляд Прайма.

Только этого не хватало! Разумеется, Оптимус был в курсе отношений своих замов; да и сложно было утаить что-то от высшего офицерского состава, особенно после их самого первого феноменального заезда на платформе Джазза, когда от перегрузок вырубило подключённую реанимационную систему поддержки и Проул чуть не потух во время собственного ребута. Джазз тогда загремел на гауптвахту, полискар попал в криокапсулу, а все остальные получили настоящий нагоняй от разъярённого главврача. Досталось даже Ред Алерту, который, по мнению Рэтчета, был обязан приглядывать за раненым товарищем.

Честно говоря, тактик был невероятно счастлив, что подробности той разборки обошли его стороной. Потому что прийти в себя после первого технооргазма, залитым внутренними жидкостями по самый шеврон и на манипуляторах ошарашенного Оптимуса и откровенно ржущего Айронхайда, экстренно вызванных вредным медботом, — удовольствие ниже среднего. Позже Рэтчет уверял всех вольных и невольных участников инцидента, что посторонняя помощь ему была необходима, так как все его силы уходили исключительно на еле тлевшую Искру пациента, а агонизирующий к тому времени от непереносимого удовольствия лейтенант мог попытаться установить слияние, что Проула тогда гарантированно добило бы.

Славившийся весьма своеобразным мнением относительно всего, что следует делать, а чего не следует, Джазз оказался абсолютно бесперспективен как главный виновник, так что общее негодование команды щедро выплеснулось на тактика, едва он перешагнул порог медблока. Пришлось принести коллегам страшную клятву, что больше никогда и ни за что играть с активом он не будет, тем более столь извращённым способом. Мейстер тогда только посмеялся над данным обещанием, обозвав Проула занудой, и в отместку открыл на него настоящую охоту. Ничего плохого начальник отдела спецопераций, разумеется, не планировал; он лишь зажимал смущающегося и злящегося тактика везде где только можно, безукоризненно просчитывая те клики абсолютной свободы, когда их никто не смог бы обнаружить. Со временем Проул сдался, к вящему восторгу диверсанта, и даже включился в предложенную игру. Так что к нынешнему времени на автоботском корабле практически не осталось мест, которые они тем или иным образом не приспособили для более… эээ… близкого общения.

Иногда Джазз специально не убирал следы состоявшихся свиданий, чтобы в очередной раз позлить Реда. Безопасник предсказуемо слетал с шестерёнок, обвинял всех и вся, закручивал гайки команде, приставал ко всем со своими смешными обвинениями, потом получал по шлему либо от Рэтчета, либо от Айронхайда, либо заливал баки в компании тихого Ранга, маскируя жёсткие попойки под сеансы психологической помощи. На ротацию или две после такого на Арк снисходили всеобщий мир и покой, если не считать стычек с десептиконами, а потом Мейстеру вновь становилось скучно, и всё повторялось по кругу. Проул, в принципе, ничего против такой чехарды не имел. Это было даже в какой-то степени весело; по крайней мере, все дружно начинали бегать по базе, следить друг за другом, в связи с чем иногда всплывали уж очень шокирующие подробности неуставных отношений. В любом случае, тактик развлекался на полную, маскируя собственную увлечённость перипетиями чужого функционала за усталой строгостью меха, обречённого разбираться с идиотскими шалостями команды. При этом нередко они с Джаззом заключали пари между собой, кто быстрее докопается до истины: Проул, используя служебное положение, либо диверсант, используя свои профессиональные и редко когда честные навыки. В общем и целом, победителя в их давнем споре так и не наметилось: скрупулёзно подсчитанные результаты выводили на уверенную ничью, что ещё больше подстёгивало неугомонного лейтенанта к новым придумкам и свершениям.

Правда, одно дело веселиться инкогнито, и совсем другое — рапортовать Главнокомандующему о замарывающем репутацию автоботской славной армии бедламе, чинимом теми, кто, в принципе, и должен предотвращать все вопиющие нарушения, не покладая манипуляторов. А в том, что Оптимус о чём-то таком подозревает, Проул уже не сомневался.

— Безобразие! — продолжал тем временем разоряться главврач, потрясая перед старшими офицерами остатками стационарного лазерного резака. — Где это видано, чтобы с казённой техникой так безобразно обращались?! У нас, между прочим, все оборудование в весьма плачевном состоянии! Оснащение медблоков оставляет желать лучшего. Резак был один на три лазарета, запасного просто не существует! Запчастей не достать, все подходящие производства остановились ворна так два назад! Для починки недостающие детали придётся заказывать в частном порядке или рыскать по рыночным развалам. Это бешеная переплата! Мало того что мне придётся отказаться из-за этого от плановой закупки вакцин, так я даже банк транквилизаторов пополнить не смогу! И всё из-за возмутительного поведения кое-каких трансформеров, не желающих думать об окружающих и даже отдалённо не имеющих понятия о чувстве долга!

Интуицией Проул улавливал напряжение Джазза. Скосив оптику в его сторону, он вынужден был констатировать неприятную картину: гонщик неестественно выпрямил спину, упрямо поджал губы, руки спрятал под стол. Наверняка лейтенант опять сжимал кулаки. Проул знал, как болезненно он реагировал на постоянные нападки в адрес своих подчинённых, до последнего отстаивая их интересы. В случае же с шумными близнецами его опека выходила совершенно на иной, малообъяснимый для окружающих уровень. А сейчас Рэтчет однозначно намекал на Санстрикера и Сайдсвайпа, хотя никаких прямых доказательств у него не было, это Проул знал наверняка.

— Я вынужден требовать ужесточения наказаний за порчу медоборудования, раз нормальный язык эти бестолочи воспринимать не хотят! Подобная халатность может стоить кому-то актива или потери функциональности. На чашу весов поставлены совершенно не соотносимые ценности, как я считаю. Праул!

Тактик посмотрел в кипящие обидой синие линзы главврача. Он понимал Рэтчета, даже слишком хорошо понимал. Но и с Джаззом ругаться не хотелось. Тем более статус юнглинга Проул утратил относительно недавно, так что в глубине Искры проказы молодых ботов казались ему вполне объяснимыми. Но и Устав забывать не следовало. Если дать поблажку одним, то пойдёт цепная реакция. И тогда для наведения порядка потребуются уже куда более жёсткие наказания, чем сейчас.

— Я постараюсь в кратчайшие сроки разобраться в сложившейся ситуации, Рэтчет. И принять все зависящие от меня меры по предотвращению подобных инцидентов впредь. Все вынесенные решения будут в обязательном порядке согласованы со службой безопасности, — на этом месте энергично закивал уже Ред Алерт, который давно мечтал понатыкать камер по жилым отсекам, и только личный приказ Прайма сдерживал его от вторжения в личную жизнь отряда. — Это недоразумение…

Успокоившийся было Рэтчет тут же вспылил по новой:

— О каком недоразумении ты говоришь, Праул? Это чепе! Более того, преднамеренная порча собственности медблока! Ты понимаешь, чем это пахнет?

Тактик как раз очень хорошо понимал, к чему так старательно подводит главврач, и этот вариант событий ему совершенно не нравился. Потому что и Джазз также прекрасно отдавал себе отчёт, какие ответные санкции для простых бойцов повлечёт за собой присуждение поломке, проходящей пока по категории "совершено по неосторожности", статуса "преднамеренный срыв работы". Это переводит нарушение в совсем другую классификацию, и обычным выговором со штрафным дежурством здесь не обойдётся. При этом Рэтчет старательно игнорировал Мейстера, глядя попеременно то на Проула, подсознательно стараясь заручиться его поддержкой, то на Ред Алерта, своего давнего союзника, то на Оптимуса, в надежде на строгое решение Лидера в отношении отъявленных хулиганов.

Ситуация приобретала весьма щекотливый характер. Уже было ясно, что соблюсти интересы всех присутствующих не получится в любом случае. Рэтчет стоял горой за своих работников, пытаясь по максимуму разгрузить и так зашивающихся врачей. В медблоке никогда не существовало нормированного рабочего цикла, так что чаяния главы медштаба выглядели более чем справедливыми. Но и Мейстера можно было понять. Его ребята постоянно ходили по лезвию клинка, и рано или поздно кто-то из разведчиков на базу уже не возвращался. Иногда получалось отыскать искорёженные останки, дабы полностью соблюсти обряд аннигилирования, но чаще всего последняя речь произносилась над датападом с личным делом, ибо информация о причинах и месте деактива попросту отсутствовала. При такой напряженной работе, при постоянных стрессах молодым меха требовалась возможность хоть где-нибудь разгружать перенапряжённые нейросети. И дело было не в порциях деактиватора, а в психологическом состоянии. К счастью для всех, Ранг сразу же занял сторону Джазза, профессионально закрыв оптику на негативное личное отношение к нему со стороны начальника отдела спецопераций. Это позволяло сохранить слабое подобие нейтралитета среди командного состава и с трудом, но поддерживать некое равновесие. Сейчас же Рэтчет требовал сатисфакции.

Проул встретился взглядом с хмурым Айронхайдом. Старый болт несомненно поддержит товарища: шумные ламборджини давно встали оружейнику поперёк магистралей. Присутствующий на собрании Ранг дипломатично молчал, сцепив на грудном отсеке манипуляторы и сосредоточенно глядя куда-то вглубь рабочей консоли. Было понятно, что на этот раз штатный психолог решил самоустраниться. Ред Алерт нетерпеливо вертелся в кресле, готовый сорваться с места по первому щелчку и лететь уже карать всех причастных. Здесь как раз всё понятно: у начбеза наконец-то появился повод расквитаться с шутниками за порчу любимых игрушек. Бластер тайком ловил взгляд Джазза, но выглядел при этом непривычно пришибленным. А самого лейтенанта будто поразили Старскримовы нуль-лучи. Его фейсплейт был обращён строго в сторону Ред Алерта, но Проул точно знал, что партнёр ожидает только его решения.

*Джазз… — тактик постарался говорить по приватному каналу как можно более извиняющимся тоном. — Пойми, я просто не могу игнорировать жалобу медработников. На этот раз твои подчинённые действительно перешагнули черту*.

*Ясно. Вопросы снимаются, возражений не последует. Выполняй свою работу, главный тактический советник*.

То, что Джазз далее не желает общаться, подтвердилось последующей блокировкой линии с его стороны. Проул беззвучно застонал. Опасное положение попробовал исправить Оптимус.

— Рэтчет, прошу, держи себя в манипуляторах. Порча оборудования, разумеется, неприятный факт для всех нас, как и возникшие в связи с этим непредвиденные расходы. Но выносить окончательные обвинения следует, только досконально разобравшись во всех аспектах дела. Возможно, молодые автоботы не намеревались причинять серьезный вред оборудованию.

— Да, но резака-то больше нет! Меня волнует конечный результат, Оптимус, а не пустая демагогия, — медбот в порыве расстроенных чувств швырнул покрытый окалиной обломок бывшего сложного механизма на поверхность консоли, из-за чего голографическое изображение сметных таблиц, подвешенное прямо над её поверхностью, немедленно исказили помехи.

Тут уже взвыл Ред Алерт.

— Рэтчет, осторожнее! Потеря резака это, конечно, печально, но если навернётся сенсорный контроллер, вот это уже станет настоящей трагедией!

— А, то есть проблемы медбея никого из вас не волнуют? — врач тут же вскочил со своего места, уперев кулаки в злосчастную зеркальную поверхность консоли, по которой тут же прошла разноцветная рябь.

— Рэтчет! — в голосе начбеза отчётливо зазвучала паника. — Оптимус, скажи ему!

— Я с самой активации Рэтчет, — рявкнул на страдальчески скривившегося Ред Алерта медбот, гневно обводя собравшихся тяжёлым взглядом. — Вы все только призываете нас, врачей, потерпеть, переждать, затянуть клапаны потуже. А потом ещё немного, и ещё немного, и это тянется бесконечно! Потому что на самом деле никого из команды не волнует, как мы будем проводить операции и собирать раненых по винтикам, не имея даже элементарной базы медикаментов. Только когда всплывает превышение в статистике деактивов, начинаются какие-то шевеления. Но именно мы смотрим в оптику угасающих; именно мы им врём каждый раз, что всё будет хорошо, прекрасно зная, что не можем оказать им должную помощь, и что они наверняка умрут. Это мы смотрим, как исчезает нанитная краска с брони и навсегда гаснут окуляры; это мы держим за манипуляторы тех, кого пронзает дрожь понимания. Но зато вы здесь беспокоитесь о сенсорном экране и попранной морали! Браво! В таком случае могу порекомендовать всем сомневающимся заступить на работу в лазарет вместо меня и остальных врачей, начиная прямо со следующей смены. А потом, когда вы своими манипуляторами проводите в последний путь пару-тройку своих же товарищей, я подойду к вам и цинично попрошу потерпеть ещё немножко. Это же всё ещё не конец, всегда на место одних найдутся другие!

— Рэтчет! — в голосе Лидера зазвучали стальные нотки, жёсткие и властные. Таким Проул мягкого Оптимуса наблюдал крайне редко, обычно Носитель Матрицы старался улаживать все проблемные вопросы миром. — Я не могу поверить, что именно ты обвиняешь своих товарищей в безразличии.

— Я обвиняю в попустительстве! — ничуть не устрашился главврач. — Если можно безнаказанно ломать одним, то почему этого нельзя другим? Дайте им волю, так и остальные быстро подтянутся. Давайте сделаем из медбея проходной двор! А что? Очень удобно, как по мне. И знаете… Пусть ваши неотягчённые интеллектом спарки в хирургической теперь хоть в логанг играют, я больше убиваться по поводу нанесённого ущерба не буду. Если кроме меня никому ничего не нужно, то я тоже умываю манипуляторы.

— Никто не говорит, что в стенах медбея молодым ботам должно быть дозволено всё, — голос Джазза звучал ровно и максимально толерантно, хотя можно было только догадываться, чего ему это стоило. — Но обвинять бездоказательно — не только непрофессионально, но и весьма опасно. У нас в армии много юнглингов, и не только у меня. Давайте говорить начистоту. У каждого из них ещё спаркство в бампере играет, и требовать от них степенности Ультра Магнуса или мудрости Капа как-то опрометчиво. У них энергон в магистралях бурлит, а процессор генерирует тысячи и тысячи различных вариантов проделок. Это нормально для их возраста. Как-то же им нужно сбрасывать напряжение! Возможностей для увольнительных в нынешних обстоятельствах практически нет, да и некуда тут особо податься. Нейтральный сектор скорее на заброшенную свалку похож. А им ведь необходимо движение, шанс оторваться, хорошенько повеселиться! Я уже давно поднимаю вопрос о тренировочном ангаре, оснащённом хотя бы элементарной системой холосимуляций. Такое место можно было бы запрограммировать не только для рукопашек или тренировок командной работы, но и хотя бы как ту же дискотеку. От вас, что, сильно убудет, если молодёжь там попрыгает пару джооров и разомнёт тяжи? Да даже если они там спарринг устроят, это в любом случае лучше, чем гонки по коридорам базы, — при этих словах горестно ухнул вентиляцией Ред Алерт, которому во время таких заездов непременно выводили из строя пару десятков камер. — Поэтому я настоятельно призываю вас обратить внимание на тот факт, что я не пытаюсь отмазать своих подчинённых, а только прошу проявить к ним элементарное снисхождение. Не забывайте, что все они живые трансформеры, бойцы, а не особо опасные заключённые, отбывающие повинность в бесконечных лишениях и при крайне скудных удобствах.

— Можно подумать, что мы тут на курорте отдыхаем, — гневно возразил главврач, как только лейтенант закончил. — В ароматных маслах купаемся, да полировкой циклы напролёт балуемся! Я не видел нормального очистителя больше трёх ротаций, только санобработка под давлением в предоперационном шлюзе. У моих ассистентов дела обстоят ещё печальнее. Хойст не помнит, когда вообще доходил до личной кварты. Спасибо дежурным, что хотя бы энергон ему на рабочее место таскают, да ещё и следят, чтобы он точно заправился. Фёст Эйд уже давно перезаряжается в кресле дежурного. Да парню и лечь в кварте не на что, о чём тут вообще можно говорить?

— Как не на что? — нахмурился Проул, мгновенно залезая в датапад и сверяясь с записями. — У меня отмечено, что платформы всем медикам доставлены до личных отсеков в срок и благополучно там установлены.

— Ага, только кто-то — не будем называть имён, правда? — и Рэтчет метнул возмущённый взгляд в сторону Джазза, — провёл с его платформой несанкционированный опыт с красивым названием "попытка поднять коэффициент полезности". Шутникам-затейникам ничего не было, командир их, разумеется, оправдал. Как и всегда, впрочем. Ограничились лишь строгим выговором, не помню уже каким по счёту. А вот Эйд остался без платформы. И до сих пор не может получить её обратно из мастерской, так как нужных запчастей в наличии нет! Если что, то к Хафферу у нас претензий не имеется. Он честно делает, что в его силах, но у его отдела работы тоже под завязку. По крайней мере до заправки никто из технарей не доходил уже очень давно. Кстати, часть из тех поломок, над которыми они бьются, являются прямым результатом "избыточной энергии" особо инициативных, всем давно известных ботов!

Тактик перевёл оптику в инфракрасный спектр, пристально наблюдая за мелко подрагивающими электрополями Джазза, наслаивающимися друг на друга и болезненно вспыхивающими. Партнёр был на грани, это было ясно, хотя внешне он оставался как всегда спокойным и собранным. Проул не мог не волноваться. Только он знал, сколько поломок перенёс корпус диверсанта, и что подобные эмоциональные встряски никак не добавляли гонщику здоровья и прочности.

— Я лично займусь этим вопросом, — постарался он разрядить атмосферу, переводя проблему с платформой Фёст Эйда в список приоритетных задач. — Думаю, что смогу ускорить ремонтные работы.

— Спасибо, — на этот раз Рэтчет звучал не только искренне, но и очень устало. — Я не прошу каких-то привилегий для своих подчинённых, только обеспечить им приемлемые условия для работы и функционирования. Они ведь тоже молодые боты! Хотя сил на пустые мечтания и даже на то, чтобы выглядеть более-менее презентабельно, у них давно не осталось. Мне просто обидно за моих ассистентов! Они честно заслужили к себе более уважительное отношение.

— Разумеется, Рэтчет. Я постараюсь выделить средства для лучшего снабжения медицинских складов, а также на расширение медбея, — Прайм поднял манипулятор в успокаивающем жесте. — Мы с Проулом лично проконтролируем данный вопрос. А вы предоставьте подробный список необходимого.

— Будет отлично, если вы рассортируете медикаменты и оборудование по разделам. Особенно если речь идёт о наборах, — тотчас уточнил праксианец, мгновенно поддерживая решение Лидера. — Я не могу гарантировать стопроцентную закупку, но постараюсь учесть интересы каждого.

Рэтчет медленно опустился в кресло, проведя ладонью по лицевой. Создавалось ощущение, что он выкачан досуха. Но тут уже возмутился Ред Алерт, чувствуя, что разговор повернул в неудобную для него сторону.

— Это, конечно, всё очень здорово. И я от Искры поздравляю коллегу с положительным решением его текущих затруднений. Но это никак не решает нашей основной проблемы! Сейчас мы выкроим финансы для одной прорехи, урежем запросы отряда в чём-то другом, и ради чего, я вас спрашиваю? Где гарантия, что с таким трудом закупленное оборудование не будет окончательно разломано отъявленным хулиганьём на следующий же орн?

— Старший офицер Ред Алерт, я бы попросил вас абстрагироваться от личных обид при вынесении серьёзного решения, касающегося чужого актива! — не выдержал Мейстер, подавшись всем корпусом в сторону воинственно настроенного начбеза. — Это самое "хулиганьё", как вы только что изволили выразиться, каждую серьёзную стычку ценой собственной брони вытаскивает из окружения кого-нибудь из наших же бойцов! И не только из вверенного им подразделения, но и из остальных отрядов! Санстрикер и Сайдсвайп чаще других попадают в медблок с тяжелейшими обширными повреждениями. Если я хоть что-то понимаю в статистике, то их нахождение в стенах лазарета превышает усреднённый показатель по базе ровно в два раза. И хотя у братьев не всегда хватает времени на полное восстановление, кто-нибудь из вас хоть раз слышал от них жалобу или какое другое выражение недовольства?

— Здесь мне нечего возразить, — неожиданно встал на сторону первого лейтенанта начальник охраны. — На поле боя помощь от близнецов действительно неоценима.

— Айронхайд! — в один голос вскричали Ред Алерт и Рэтчет, чем натолкнули Проула на крамольную мысль, а не было ли заранее срежиссировано такое слаженное пение старших офицеров против скандально известного дуэта?

Видимо, такая же идея посетила не только процессор тактика, ибо следующим Мейстера поддержал старший офицер связи.

— Давайте будем объективными! — как всегда бывший "Голос Кибертрона" начал свою речь таким образом, будто собирался приступать к агитации. — По моему личному мнению, вся загвоздка состоит в том, что у нас просто-напросто не предусмотрен досуг для автоботов между боевыми миссиями. Зона рекреации рассчитана только на настольные или логические игры, открытые дискуссии или просмотр холо-передач. Но в команде ведь есть и те, кто любит активное движение. Интересы этой прослойки личного состава до сих пор никак не учитывались. Исходя из поставленных условий задачи, я не могу расценивать небольшие шалости со стороны молодого поколения иначе, как своеобразный протест против давно устаревшего порядка!

— Твоё счастье, — тихо заметил тактик, глядя исподлобья на невозмутимого Бластера, — что на совещании не присутствует Ультра Магнус. Иначе тебе бы многое рассказали о том, что можно считать "устаревшим порядком", а что полностью соответствует официальному Уставу.

На эту реплику прославленный связист только беспечно улыбнулся, а Мейстер коротко склонил голову, безмолвно выражая свою благодарность. Именно этот невинный жест окончательно вывел из себя Ред Алерта.

— Вы это что, серьёзно?! — вскочивший начальник безопасности от зашкаливающих эмоций начал усиленно жестикулировать. — Хотите сказать, что этим оболтусам опять всё сойдёт с манипуляторов? Это просто немыслимо! — С этими словами Ред Алерт растерянно обернулся к Рэтчету: — И ты вот так вот просто сдашься?

— Разумеется, нет! — тут же развеял скупые надежды тактика на скорейшее примирение медик, вновь почувствовавший твёрдое покрытие под ногами. — Я со всей серьёзностью настаиваю на дисциплинарном аресте!

— А я всячески поддерживаю в этом Рэтчета! — с готовностью поддакнул начбез.

— Вынужден в данном случае примкнуть к коллегам, — практически извинился перед лейтенантом Айронхайд. Впрочем, старый вояка никогда гауптвахту не расценивал как нечто страшное или позорное, справедливо полагая, что пара орн ареста и лишняя зубрёжка армейского Устава под руководством практически бессменного Ультра Магнуса ещё никому не вредила. Тем более что туда периодически и сам Мейстер прогуливался — как утверждали особо острые глоссы, чисто "отдохнуть и расслабиться". Следующие слова начальника охраны только подтвердили догадку Проула. — Предлагаю наложить на штрафников три орна ареста с обязательным назначением исправительных работ.

— Три орна?! — возмущённо взвизгнул Ред Алерт. — Всего три орна?! Хайд, я не верю своим аудиодатчикам! Да сколько эти балбесы уже там сидели несчастных три орна — и хоть чему-нибудь научились? Они же даже прочувствовать всю строгость наказания не успевают своими тормознутыми процессорами, выходят обратно и начинают творить свои безобразия по новой! Со всей ответственностью заявляю, что, учитывая предыдущие нарушения дисциплины, следует запрашивать никак не меньше десяти орнов.

— Хочешь затребовать дисциплинарный максимум? — вопросительно приподнял точёную оптогрань тактик.