Имиджмейкер. Главы 13-16.

Жилой центр с высокими сверкающими шпилями, сейчас безжизненный и пустой, мог очаровать даже самую чёрствую искру. Малоуровневые мощные постройки удачно перемежались с почти бесплотными арочными небоскрёбами. Конечно, не изящный полупрозрачный Вос, но что-то столь же романтично-возвышенное. Сбоку жилого сектора виднелись кусок кристаллического сада и отключённая сейчас цепь фонтанов. Далее шли красновато-рыжие кратеры, некоторые из них дымились, отбрасывая пугающие отблески на вздыбленные курганы вокруг. На горизонте виднелись рациональные, без излишеств, заводские постройки. Вдалеке мелькнула приёмная антенна научного комплекса, подмигнул алмазными гранями планетарий. А затем, при резком приближении видеозахвата камеры, засверкала идеальным покрытием взлётно-посадочная полоса с низкими вышками по бокам.

— Там есть порт? — изумился гладиатор.

— Уточнение: на объекте располагалось лётное частное училище, — прокомментировал возникшее изображение на голографе Саундвейв.

Строгие ряды полос стоянок космолётов, разгоночные площадки, уходящий на нижний уровень широкий тоннель, в который мог запросто пройти огромный грузовой шаттл.

— Как думаешь, ему понравится? — тихий голос трансформера в серой броне от сдерживаемого волнения немного вибрировал.

Саундвейв понимал, что его слова не сыграют уже никакой роли — Мегатрон принял решение, как только увидел уменьшенную копию главной воздушной гавани Кибертрона, — но всё равно ответил:

— Ответ утвердительный.

Мегатрон ещё с пару кликов любовался на своё будущее приобретение, прежде чем уточнить:

— Сколько понадобится времени на оформление документов после перечисления всей суммы?

На экране высветился ответ от продавца, благоразумно запрошенный заранее связистом. Вполне удовлетворительный, если учесть, что астероид не мог считаться полностью гражданским, хотя таким и числился в ведомости застройки периферийных промобъектов.

— Какого типа там промышленная индустрия? — Мегатрон хоть и был заворожён красивыми видами и присутствием главного козыря этого места — ожившей мечтой Старскрима — но цепкую хватку сумевшего пробиться с самых низов десептикона не потерял. — Хотелось бы понять, сможем ли перевести себя на самоокупаемость?

— Справка: топливная промышленность, танкостроение, энергетический комплекс, — тихий механический голосовой модулятор Саундвейва перечислил более чем просто богатый отраслевой перечень выпускаемой продукции.

Оптика экс-гладиатора полезла из орбит.

— И они это продают?!

— Конкретизация: в данный момент эти виды производств не востребованы. Поддержание рабочих заводских циклов энергоёмко и нерентабельно. Тактически выгодное решение продать объект без дальнейшей реконструкции.

— Это потому, что они идиоты, — тихо рыкнул мощный трансформер. — Начнись война, и это место будет энергоновой жилой.

— Сенат отрицает возможность начала военных действий, — Саундвейв не смотрел на своего Лидера, да это было и не нужно. Оба знали, что думают об одном и том же: что Сенат заученно отрицает вообще какие бы то ни было проблемы. Что ж, это им на манипулятор.

— Реорганизация частного сектора возможна? — Мегатрон уже явно прикидывал, что тут пахнет далеко не только банальной самоокупаемостью, а и возможностью неплохо обогатиться в будущем. Тем более, планы этого будущего расписаны буквально до каждого параграфа в датападах Шоквейва. Стоит только заглянуть в эти записи.

Связист вывел на экраны краткие характеристики жилых построек и окружающей местности. Запусти туда конструктиконов, и можно получить не только гоночные треки, квартал развлечений, но и военные базы — каменистая поверхность это позволяла. А это значит, можно построить защитно-оборонительный комплекс и укрыть силовыми полями астероид полностью. Эдакая тихая гавань, куда всегда можно отступить на отдых, лечение и мирную, не отягощённую постоянным выживанием жизнь. Лакомый кусок, что уж говорить.

— Саунд, проследи чтобы мы не упустили этот шанс, — тихий голос Мегатрона выдавал степень его волнения куда лучше, чем предыдущие яростные крики на подчинённых. — И не допусти утечки: Шоквейв не должен знать об этой сделке.

Связист вновь ответил коротким кивком, погружаясь в знакомую, монотонную работу. Про экс-сенатора можно было и не упоминать: сдать этому энтузиасту свой будущий дом Саундвейв не смог бы даже в оффлайновом кошмаре.

***

Старскрим заложил крутую петлю над пригородом Воса, над негласным местом сбора для неофициальных гонок. Да-да, сикеры ничем не уступали гонщикам, каждый хотел помахать хвостовым оперением перед носом соперника.

Красно-белый истребитель болезненно пытался выискать в толпе ярких сикеров одну, слишком хорошо знакомую ему фигуру. Во всём мире его сейчас интересовал только один Ищущий — настолько сильно, что Старскрим не обращал внимания ни на строгие грани крыльев остальных летунов, ни на красоту родного города. Он столько мечтал вернуться в Вос с триумфом, красиво помахивая прекрасными крыльями, грезил об этом в онлайне и оффлайне, что доводил своими стенаниями до перезагрузочного шока и партнёра и солётников. Но сейчас даже эта, лелеянная несколько ворнов, мечта отошла на второй план.

Он хотел увидеть Рэмджета. Эту крылатую тварь, что посмела выйти на связь с самим Мегатроном, с его бондмейтом, и предложить гладиатору свои услуги. А также пообещать, что он приведёт за собою других сикеров. В обход Старскрима, разумеется. О нём даже речи не шло в этих переговорах. Ему оставили место подстилки, ручного сикера Лидера десептиконов. Если бы не Саундвейв, что смог засечь строго засекреченную беседу, Старскрим оказался бы полностью в отработанном. Он не сердился на соузника: Мегатрон не был сикером — он не мог понять, что значит для Старскрима быть первым, быть тем, кто поведёт за собою остальных авиаторов. И он не мог знать про Рэмджета. Ни он, ни Тандер ни разу не упоминали имя покинувшего их сотриадника. Да, тройка тогда была пробной. Да, Рэмджет мог уйти в любой момент, пока не была сформирована связь искр внутри триады. Да, он не был им обязан ничем, кроме как многими ворнами тренировок крыло о крыло в лётном училище. Но он предал и ушёл именно тогда, когда Старскрим получил увечья. Это было низко и подло, хотя и логично. Он ушёл, а Тандеркрэкер остался. И сейчас первой тройкой десептиконов — фактической, а не формальной — должны были стать именно они с Тандером и Варпом, а не Рэмджет со своими прихлебателями.

Это была личная вендетта. Старскрим остался ведущим несмотря на случившуюся трагедию, а Рэмджет стал им благодаря тому же. И теперь это было, должно было стать их личным противостоянием. И тем труднее и слаще будет победа, учитывая, что летать Рэмджета учил сам Старскрим. Хорошо учил, следовало признать.

Наконец мелькнул знакомый монохромный корпус. Вот он!

Старскрим резко пошёл на снижение, не выпуская из захвата ни гордо стоящего ведущего скандально-известной тройки Воса, ни его сотриадников, замерших по бокам: серо-красного сикера, носящего имя Траст, и серо-синего Дёрджа. Следовало признать, что смотрелись авиаторы вместе весьма представительно. Рэмджет выгодно выделялся на фоне солётников, но ему всё-таки не хватало яркости, лоска и утончённости Старскрима. Это грело уязвлённую искру красно-белого истребителя. Если бы не та шлакова авария, то сейчас здесь в столь же надменной позе стоял он сам, а Рэмджет стоял бы по левый манипулятор, преданный и верный ведомый.

Желание деактивировать не просто соперника, а живой вызов его искровому спокойствию увеличилось многократно. Но это было бы недопустимо для сикера. Топорно и грубо, что больше подходит гладиаторам или неотёсанным болванам вроде Мотомастера. Ищущие решают свои споры в небе, и именно это собирался сделать Старскрим.

Грациозно опустившись посреди враз замолчавшей толпы крылатых красавцев, к коим он принадлежал и сам, и отчаянно тосковал по обществу себе подобных, Старскрим направился ленивой, грациозной походкой Рэведжа в его самый удачный орн к растерянно замолчавшему Рэмджету. Эффект неожиданности сработал: сейчас все взоры были прикованы к отполированной со всем тщанием красно-белой броне (не зря Нокаут пыхтел несколько джооров в своём отсеке, выливая на скрипящего Старскрима бутыли лучшей полироли). Старскрим знал, что прекрасен. Утончённая сверкающая стальная птица, опасная и элегантная, изящная и смертоносная.

— Привет, Рэмджет, — поприветствовал бывшего солётника истребитель, учтиво кивнув напрягшимся сотриадникам своего противника. — Как я погляжу, фортуна наконец-то и к тебе повернулась передом.

Из толпы сикеров раздались смешки. Рэмджет злобно сверкнул красными окулярами.

— И тебе, привет, Старскрим. Что привело тебя, одинокого отщепенца, обратно? Помнится, Тандер не для того увозил тебя из Воса, — бело-чёрный истребитель скрестил мощные манипуляторы на грудном отсеке. — Или всё-таки решил подыскать себе сотриадника?

— О, более не нуждаюсь, — рассмеялся Старскрим, изящно запрокинув шлем, выставляя напоказ трепещущие тонкие горловые трубки. — Меня вполне устраивает наш штатный телепортер. Как, неужели подобная пикантная новость обошла тебя стороной, мой недалёкий старый друг?

— Какой ещё телепортер? — враз ощетинился Рэмджет.

— Мой первый ведомый, — нарочито растягивая слова, гортанно проворковал Старскрим, отмечая, как взволновались от этой новости стройные ряды сикеров, как заинтересованно заблестела их оптика. — Скайварп не только почти так же быстр как и я, но и отлично управляется с варп-прыжками. Мы стали достойной силой для освободительного движения фракции десептиконов.

По толпе прошёл тихий рокот сообщений, удивления и немалой толики восхищения.

— Смею заметить, Мегатрон весьма доволен своей первой триадой, — Старскрим намеренно сделал ударение на слово "первой". — Мощь Громовержца, способности телепортера и моя скорость вкупе с блистательными организаторскими данными не оставила его жалким врагам ни единого шанса. Уж это-то ты должен был заметить.

Столь прямой намёк на уничтожение Праксуса повис в застывшей тишине прямым вызовом.

— Но, как мне сообщили, ты тоже возжелал почестей и славы? Разве блистательный Вос не смог оценить твой неоспоримый талант? Неужели здесь для твоей триады мало простора для манёвров? Или тебе тоже захотелось свободы?

— О чём ты говоришь? — ошеломлённый Рэмджет отступил на шаг, его оптика поражённо расширилась.

Старскрим ждал ответа, коварно улыбаясь. Он знал, что загнал предавшего его когда-то сотриадника в угол, только что принародно объявив о решении сына Воса примкнуть к стану мятежников. Ответ предполагал окончательное решение: спасуй Рэмджет и откажись от своих обещаний Мегатрону — и его путь к десептиконам и в Каон, к славным победам, будет закрыт; подтверди он свой запрос — для него навсегда будет потерян Вос.

Сикеры выжидательно уставились на своего собрата. Это был момент истины и чьей-то победы. И в любом случае Старскрим не оказывался в числе проигравших. Славный расклад.

— Это была закрытая информация, — наконец принял решение Рэмджет, глядя на бывшего ведущего таким взглядом, каким обычно отправляют в неминуемый деактив.

— Не для меня, — насмешливо хмыкнул красно-белый сикер, картинно распрямив и вновь сложив красивые крылья. — Я, как первый заместитель Мегатрона и главнокомандующий воздушных сил десептиконов, — Старскрим решил, что подобное "повышение" будет не плохо смотреться в числе прочих его заслуг. — Должен проверять кандидатуры желающих присоединиться к нашему правому делу лично, понимаешь ли. В конце концов, при провале спросят именно с меня, — сикер весьма правдоподобно изобразил печаль.

— И кем же ты командуешь? — решил унизить соперника своего командира Траст, поравнявшись с ведущим и хвастливо выпятив кокпит вперёд. Он как и Дёрдж прекрасно знал всю предысторию появления Рэмджета в их звене, ничуть не хуже двух откровенно враждебно настроенных друг против друга авиаторов. — Гражданскими тетраджетами да парочкой глайдеров? Не могу представить, чтобы в пешеходном Каоне могло найтись что-то другое! Или весь твой флот заключается в первой, а также и в единственной триаде?

Сотриадники Траста язвительно заулыбались. Послышались поддерживающие серо-красного истребителя выкрики из тесно окружившей их толпы.

— Ну, если бывшие старшие офицеры флота Кибертрона вдруг стали гражданскими тетраджетами, тогда я пас, — насмешливо фыркнул Старскрим. — Хотя я бы посоветовал не называть так наших доблестных трёхрежимников при них, нрав у них крутой, а кулаки тяжёлые.

Истребители вокруг заволновались, послышались недоверчивые возгласы. Старскрим мог их понять: на Кибертроне уже давно не осталось ни одного трёхрежимника. Они плавно перешли в категорию легенд или страшилок для непослушных спарков.

— Да и связист наш, известный в определённых кругах, пользуется куда большим уважением, чем какой-то там глайдер. Про боевые вертолёты и тяжёлых Охотников я скромно промолчу с твоего разрешения, — скучающий взгляд алых линз задержался на лицевой обескураженного Траста, затем медленно переместился к угрюмому Рэмджету. — Хотя, конечно, не буду спорить, я желал малость разнообразить свой лётный отряд манёвренными истребителями. Правда, для этого мне пришлось убедить перенести базу на новое место, чтобы подобающе оборудовать полигон. И как только строительные работы были завершены, мне вдруг сообщают о твоём предложении своих услуг, а также обещании привести с собою несколько боевых троек. Скажу честно, я удивлён. И твоей смелостью, и тем, что ты сумел найти среди восовцев недовольных установленным режимом. Ведь Вос всегда настолько рьяно поддерживал нынешнюю власть, даже полная ликвидация льгот для ветеранов и повреждённых в боях трансформеров уже никого в нашем обществе не смущает.

Тихий ропот был лучшим ответом на колкое замечание, брошенное столь равнодушно.

— Но, насколько я понял из твоих сообщений, ты нацелился на командную должность? Весьма похвальное рвение, смею заметить, — Старскрим широко улыбался, но его оптика была холоднее льда. — Мегатрон любит тех, кто умеет проявлять инициативность. Вот только небольшая ремарка к этой истории: ты претендуешь на место, что уже занято. Но ведь мы оба сикеры, верно? Знаем друг друга давно, даже умудрились вместе летать какое-то время. И я подумал, что не сделаешь ради старой дружбы? Тем более дела сикеров касаются только сикеров, верно?

Рэмджет молчал. Он уже понял, к чему клонит его бывший ведущий: к поединку в небе. Понял и ощутил страх, ибо хорошо знал старого Старскрима и его потенциал. Но этот новый Старскрим, опасный словно злобный, хитрый шарк, его пугал куда сильнее. Он мог только гадать, что можно ожидать от этого, несомненно одного из самых опасных сикеров. Но вокруг Рэмджета стояли остальные молодые авиаторы, и отказ был равносилен проигрышу. Нет, это было куда хуже проигрыша, это было бесчестие. И это значило потерять уважение не только остальных Ищущих, но и собственных ведомых.

— Что ты предлагаешь? — сухо поинтересовался чёрно-белый истребитель, только усилием воли сдерживая жгучее желание разрядить наплечные пушки прямо в процессор этого сверкающего в лучах прожекторов оплавка.

— Поединок конечно же, — ослепительно улыбнулся Старскрим. — Я решил, что соблюдение старых восовских традиций будет самым лучшим проявлением уважения к моему дражайшему соплеменнику. Зачем сюда вмешивать тех, кто не сможет понять наших обычаев даже при большом своём желании? Мегатрон всего лишь боевикон, ему не дано постичь повиновения лучшему, добровольного и самоотверженного. Ты считаешь, это не достойное предложение? — красно-белый сикер расстроено поцокал глоссой. — Я даю тебе право опровергнуть решение десептиконов видеть меня первым без лишних сантиментов и пустой болтовни.

— Когда? — Рэмджет чувствовал так остро, как никогда ранее, насколько зыбко сейчас его положение, и это отнюдь не добавляло уверенности в своих силах. Тем более что его противник прямо-таки излучал самоуверенность и настоящую решительность. Шлак, эта залитая полиролью ржа как будто наперёд знала результаты предстоящего сражения!

— Сейчас, конечно же, — самодовольно рассмеялся Старскрим, указывая на разогретые турбины бывшего ведомого. — Ты всё равно готовился к полётам, да и я неблизкий путь проделал. Не просто же ради обмена любезностями такие лишения!

По рядам столпившихся сикеров пронёсся смех. Шутка была воспринята весьма благосклонно.

— Идёт, — коротко рыкнул Рэмджет. — Кто будет арбитром?

— Могу выступить в данной роли и я, — послышался приятный фемский голос. В образованный истребителями круг вышла изящная фем-сикер в зелёно-фиолетовой броне, с откровенным интересом разглядывая Старскрима. Обольстительно улыбнувшись красно-белому истребителю, она обратилась ко всем присутствующим. — Я, Слипстрим, готова выступить в роли судьи на поединке чести между сикерами Рэмджетом и Старскримом. И пусть небо решит, чьи крылья достойны носить звание командира!

Ответный дружный рёв заглушил ругательства Дёрджа и проклятия Траста. И только Старскрим сиял ослепительной улыбкой.

Всё шло по плану. По его плану.

***

Узкий проулок, погребённый в сумрачном полумраке, был тесным и извилистым. Только два тусклых фонаря желтоватыми пятнами раскрашивали серую мглу, надёжно поселившуюся среди мрачных стен. Задворки Айакона. Пристанище смирившихся и отчаявшихся, кто ещё так и не сумел отказаться от пульсирующей жизни столицы, пусть и столь далёкой, несмотря на близкое расстояние от этих трущоб.

Проул прятался в самой тени, полностью заблокировав все сигналы корпуса, слившись с серым бронепластом обшарпанного старого здания. Он уже несколько джоор не двигался, погасив оптику и только настроив свои сенсоры на максимальную чувствительность. Бывший полицейский сумел отследить того, кто доставил Ред Алерту столько процессорной боли. Сейчас этот старый, но всё ещё бодрый и весьма опасный трансформер находился через два проезда левее, на первом уровне дешёвой гостиницы. В кварте он определённо был один. Судя по эху его сигнатуры, бот почти не двигался, но и в подзарядке не был. Его процессор пребывал в активном режиме. Праксианец не спешил нанести визит, сначала он хотел убедиться в лояльности этого странного, а оттого столь интересного автобота.

Тактик скрупулёзно изучал запрошенные через архив личные данные бывшего штурмовика. Удивительное дело, но его послужной список, начинавшийся аж в Элитной Гвардии, впечатлял даже повидавшего всякое экс-полицейского. Старый мех возбуждал любопытство и желание во чтобы то ни стало переговорить тет-а-тет.

Но тут протоколы безопасности неожиданно подали слабый, но вполне определённый сигнал о возможной слежке. Проул тут же просканировал довольно обширное пространство вокруг себя, насколько хватало мощностей его радаров. Странно, общая картина совсем не изменилась: никого нового не добавилось, все ранее отслеженные объекты находились на своих местах, занимаясь обычными повседневными делами обитателей этого полузаброшенного уровня. Но тактик привык доверять своей системе внешней охраны. И если она сообщала об опасности, к ней стоило прислушаться.

Как назло эфир оставался чистым и спокойным, словно реальность вела свою собственную увлекательную игру. Праксианец упорно не сдавался, решив наконец выкрутить настройки аудиодатчиков на самый верхний предел. И был вознаграждён за своё удивительное упорство зафиксированным чуть выше себя совсем незаметным шумом, который можно было бы принять за шорох ветра, если бы Проул не ожидал чужого визита. Офицер медленно активировал встроенное вооружение, затем подключил оптику и, резко запрокинув шлем, поднял взгляд вверх. И тут же его линзы наткнулись на весёлые блики знакомого визора и широкую улыбку диверсанта. Этот шарк подобно пауку совершенно невозмутимо раскорячился на абсолютно отвесной стене многоуровневой постройки.

— Привет, Проулер, — праксианец при этом подавил нестерпимое желание сдёрнуть Джазза с его "насеста" и полюбоваться хотя бы несколько кликов на барахтающийся в пыли задворок блестящий корпус. — Соскучился?

— Не успел, — холодно ответил Проул, раздражённо отворачиваясь. Но он знал, что картинка сверкающих дент и красивого надменного фейсплейта всё равно будет его преследовать какое-то время. — Что ты тут делаешь?

— Тот же вопрос, — лейтенант неслышно спрыгнул на остатки мостовой рядом с тактиком и беспардонно устроился рядом, откровенно прижимаясь боком к чёрно-белому корпусу. Датчики опалила волна жаркого тепла от серебристой брони, а также слабые оверраны чужого лёгкого возбуждения и нетерпения. — Не ожидал застать тебя в таком злачном месте. Кстати, держи подарок, — с этими словами праксианцу протянули жёлтый, полупрозрачный визор. Тактик знал, что это такое, и от кого именно подарок, тоже знал.

— Задание, — коротко бросил Проул, принимая визор-регистратор и закрепляя на своём шлеме. При этом про себя он взмолился и Праймасу и Юникрону одновременно, чтобы они снизошли до него милостью своею, и этот приставучий шлак быстрее от него отвалил. Естественно, и он, и Джазз знали, что никуда партнёр Прайма "деваться" не собирается, иначе не искал бы он старшего офицера и не висел на хвосте, используя весь свой арсенал диверсанта.

— Разговор есть, — не глядя на тактика, абсолютно серьёзным тоном сообщил Джазз, и при этом его шальная улыбка выглядела особенно пугающе.

Проул молчал. Страх липкой, почти физически ощутимой коркой покрыл все системы внутри, чуть не выкинув процессор в аварийный оффлайн.

— Оптимус мой, — безапелляционно заявил гонщик, всё так же глядя в сторону. Но его тон сказал куда больше этих жёстких слов. "Уйди с дороги, иначе я тебя уничтожу," — подтекст читался слишком легко. — Я знаю, что тебя сворачивает и ломает при одном звуке его голоса, как и то, что ты блокирнул свою эмоционалку. Дурак.

Проул яростно вскинулся. Ещё не хватает какому-то оплавку недоконнекченному давать ему, бывшего старшему полицейскому Праксуса, столь нелестные характеристики. Но он не успел ничего сделать, ибо как-то мгновенно в него вцепились, больно зажав пальцами чувствительные датчики — как будто ингибиторы в нейросеть воткнули. И прямо перед лицевой замаячил фейсплейт лейтенанта с нервно подрагивающим уголком рта.

— Слушай меня внимательно, Проул. Слушай и запоминай. Помочь тебе — помогу. Но Прайма не отдам. Сунешься — искру вырву. И лил я отработкой на все ваши законы и параграфы. Ты бы ещё самодеактив выбрал, чему вас там только учили, не могу понять, — Джазз явно намекал на Полицейскую Академию. — Даже дрон знает, что при перенапряжении эмоциональные контуры включаются на всю мощь самопроизвольно, и ты это контролировать не сможешь! А присутствие Прайма для тебя тот ещё напряг. И не смей мне врать, что это не так. Я тебя насквозь вижу. Самого также выкручивало когда-то, я через это прошёл, потому меня обмануть ты не сможешь. И Матрицу, кстати, тоже. А она тебе процессор быстро набекрень свернёт, для неё мы все лишь средства для достижения цели, не больше. А ты со своими моральными устоями и принципами ещё более лёгкая добыча, чем я.

Проул опустил взгляд. Его лицевая пылала от стыда и унижения.

— Я уже понял, что ты и сам не знаешь как выкрутиться. А выход есть. Он всегда есть, если разобраться. Но не всегда... лёгкий и правильный. Ты понимаешь, куда я клоню?

— Что, сам коннектить будешь? Или кому перепоручишь? — праксианец понимал, что срывается, но ничего не мог с собою поделать. Обида жрала изнутри лучше концентрированной кислоты. И боль. Почему он её до сих пор чувствует?

— Могу и сам, — Джазз был невозмутим и спокоен. Он больше не улыбался, но в голосе появились мягкие, успокаивающие нотки. — Могу стать партнёром. Естественно, временным. Сам понимаешь.

— Понимаю. Но не приму.

— Не в обиде, — лейтенант ослабил хватку и позволил себе усмехнуться. — Но без коннекта тебе не обойтись. Причём хорошего такого коннекта, со всеми низменными страстями, чтобы искра камеру выжгла изнутри. Благочестивый, по канону сентиментальных фемок, интерфейс тут не прокатит.

— Мне что, объявление по радио дать? — рассвирепел Проул, понимая, что поганец прав как никогда, и от этого всё более яростно его ненавидя. Ему нужно было переключиться, срочно, мощно. Увлечься, забыться... но это было невозможно, ибо перед внутренним взором так и маячили шлаковы синие остроконечные антенны.

— Ты предан Прайму? Верен ему? — Джазз приблизился к нему вплотную, обдав тёплым воздухом закаменевший фейсплейт тактика. — Какую цену ты готов заплатить за его актив?

Праксианец стоял не шевелясь, не отрываясь глядя в непроницаемый, переливающийся сейчас всеми оттенками лазури визор. Он чувствовал цепкий, жёсткий взгляд этого изящного и, как оказалось, такого сильного трансформера. Проул готов был отдать искру за Оптимуса не колеблясь, и Джазз это знал. Это было высоконравственно и героически. Так по-проксиански — читалась откровенная насмешка во всём облике серебристого шарка. А сможешь ли порт подставить ради своего Прайма и позволить отодрать себя как последнего интера? — безмолвно вопрошал диверсант. Героизма здесь нет совершенно, и никто никогда не оценит этот подвиг, потому что никто никогда не узнает. За такое не дают наград, не выносят благодарностей. Это будет только твоё поражение и вечный стыд. И ты его будешь нести всё своё функционирование до самого конца, зная, что пал так низко ради того, кто никогда твоим не будет. И не оценит этого дара.

— Любую, — прохрипел тактик, осознавая, что только что сам вынес себе приговор.