Имиджмейкер. Главы 13-16.

— Здесь хорошая звукоизоляция, опасаться нечего, — сообщил ему Ультра Магнус, тем временем аккуратно пытаясь устроить сведённый судорогой корпус на узкой столешнице. — Открывайся.

— Сэр? — поверить в такое было просто невозможно. Его что, будет коннектить командир Элитгарда?! Не допустимо. Позор! Лучше деактив. Из вокодера бывшего полицейского раздался отчаянный вопль. — Не смейте!

— Меня просил Оптимус, — это послужило контрольным выстрелом. Страж еле удержал начавшего биться в истерике праксианца. — Проул! Проул, включись, у нас очень мало времени. Ты нужен Оптимусу, ты нужен автоботам! Не позволь выкинуть тебя из игры. Не предоставляй такой козырь Матрице!

Тактик замер. Откуда?! Как это мог узнать командир личной охраны Альфа Триона?

Видимо, ужас исказил его фейсплейт настолько явно, что Ультра Магнус тихо добавил:

— Я здесь не по велению Главы Совета, а по личной просьбе Прайма. Оптимус — мой брат.

Проул оцепенел. Он уставился в синие-синие окуляры старшего офицера элитной Стражи, пытаясь углядеть там подвох, насмешку, хоть что-то, что указало бы на полную абсурдность данного заявления. Но Ультра Магнус смотрел спокойно и прямо, линзы в линзы. Неужели правда? Но ведь у Прайма не может быть семьи! Хотя, у Прайма не может быть и бондмейта. Но вот он — бондмейт — напичкал его самого какой-то дрянью, из-за чего теперь его обжимает в тюремном блоке тот самый "несуществующий" брат. Абсурд! Это всё просто не может быть правдой. Наверняка это просто симуляционный бред от тяжёлых синтетиков, к коим системы праксианца просто непривычны. Сейчас его отвезут в медкорпус или к Рэтчету, подключат фильтрационную установку, и чуть позже он от всей искры посмеётся над этими бреднями, да хоть даже с тем же Джаззом!

Почему же тогда он безоговорочно верит в эту невозможную "правду", несмотря на полную ирреальность происходящего?

— Поклянитесь Праймасом, что он ваш брат и что вы действуете не по приказу Триона! — Проул в отчаянии уткнулся лицевой в утяжелённую броню командира стражи — только для того, чтобы потом, резко отстранившись, лихорадочно заглянуть тому в оптику.

— Клянусь Праймасом, клянусь своей искрой, что говорю истинную правду, — Ультра Магнус смотрел прямо, но в его взгляде на долю клика промелькнула именно та исступлённость, что присуща только настоящим одержимым.

Проул откинулся на спину, уже не заботясь о дверце-крыльях, боли и неудобствах. Он просто не мог больше держаться, даже у таких несгибаемых ботов как он был предел. И болевой тоже. Чёрно-белый корпус сотрясся от беззвучных рыданий.

— Открывайся, — последовал вторичный приказ. На этот раз Проул не спорил. — Расслабь системы, просто впусти меня.

— Не могу, — сквозь сжатый дентопласт прорычал тактик. — Всё заело к квинтам. Я вообще сейчас почти ничего не контролирую.

— Ты всё-таки попробуй, — сине-красный мех смотрит... сочувственно. Кто бы мог подумать, что у этого безэмоционального болта есть чувства. — Если ты не расслабишь системы, тебе будет очень больно. Мне придётся проламываться.

— В шлак... всё в шлак! Хуже чем сейчас уже просто невозможно, — устало откликнулся тактик, каким-то образом всё-таки уняв очередную истерику и готовясь морально выдержать новую порцию унижения. — Давай уже. Не спарк, потерплю, — политкорректность задвинута подальше, субординация тоже.

Что ж, он опять ошибся, недооценив Ультра Магнуса. В порт толкнулись крупные, но сейчас очень осторожные пальцы. Лёгкая стимуляция помогла приоткрыть хотя бы первые две мембраны и ослабить приёмное фиксирующее кольцо. Проул старался не смотреть на фейсплейт элитгардовца, что склонился практически к его лицевой. С него не сводили напряжённого взгляда. Более глупое и неудобное положение представить было просто сложно.

— Сними наручники, — тихо попросил тактик, уставившись в потолок, только бы не цепляться взглядом за яркий неон этих линз. Слишком похожих, слишком отличных...

— Нет, — отказал Ультра Магнус, наконец-то оставляя порт своего невольного партнёра в покое и поудобнее перехватывая длинные, стройные ноги праксианца. — Джазз предупредил, чтобы я повременил с этой мерой.

— Скраплета ему в порт, — прошипел Проул, погасив оптосенсоры, внутренне с ужасом ожидая оглушительной боли.

— Если сумеешь найти желающего совершить столь героический поступок, позови — составлю компанию в просмотре, — Проул пожалел, что не услышал подобное заявление в другой ситуации: шок ему лично был бы гарантированно обеспечен.

Системы поджались, отвечая на проникновение, со скрипом раздвигаясь, не желая смещаться, работать как им положено. Проул всё-таки не смог сдержать долгого, мучительного стона, когда коннектор стал протискиваться внутрь его корпуса, чтобы совершить необходимую сцепку. Тут же его погладили у основания дверец, помассировав пальцами чувствительные крепления: медленно-медленно, просто выносяще проц как бережно. Затем пальцы скользнули к шее, обведя открытые шланги, магистрали, и сползли вниз, к фарам. Ленивые движения по хромированной обводке, ласкающая щекотка по стеклопласту перемежались с короткими, лёгкими толчками внутрь. Ещё чуть-чуть, и ещё немножко. Крупные пальцы требовательно поскребли тонкие подвижные пластины плоского живота, и Проул вздрогнул. Нейросеть слабо, но ответила. Издёрганная, заведённая, почти подвисшая в своих оставшихся без ответа ощущениях, сейчас она безжалостно била словно энергетическим хлыстом на каждое касание.

Тактик прикусил губу в попытке заглушить крик.

— Не сдерживайся, ты делаешь только хуже, — тихо посоветовал Ультра Магнус, вторично царапая живот, на этот раз надавливая сильнее и настойчивей.

Проул дёрнулся и вскрикнул. Невероятно. Всё это было дико и невероятно. Последний рывок внутрь, что заставляет беззащитно вскинуться, изогнувшись в поддерживающих манипуляторах, и разливающееся тепло там, внизу, затапливает аж до самого шеврона — а ведь это всего лишь пробные сигналы! Ультра Магнус постепенно наращивает мощность прогонов, и в какой-то момент тактик обнаруживает свои ноги удобно устроенными на поясе элитгардовца.

— Шлак, — это короткое слово бывший полицейский простонал так, что у самого энергон вскипел в трубопроводах; партнёр отозвался тихим нетерпеливым рыком. И эта вибрация заставила монохромного меха скинуть горячую порцию масла прямо на командира Стражи.

Проул был бы рад отключиться от процесса полностью, не осознавать что делает, но на этот раз ему так не повезло. Ультра Магнус слишком терпелив, слишком аккуратен, слишком, ржа его заешь, заботлив. Тактик дёрнул бедренной секцией, намекая на то, что ему мало, что хочется быстрее, сильнее, горячее. Партнёр откликнулся сразу же. Амплитуда колебаний медленно но верно поползла вверх. Проул, не выдержав напряжения, вцепился в губы дентопластинами, прокусил нежный металл, жадно сглотнул собственный энергон. Короткий клик эфемерного самоконтроля. Слишком короткий, потому что в следующее мгновение его осторожно поцеловали, накрыв ртом уже порядком израненную губу. На этом Проул окончательно попрощался с логикой, рассудительностью и прочими на данный момент ничего не значащими и такими бесполезными навыками. Ультра Магнус целовал настолько же властно и бережно, как делал и всё остальное с полностью подконтрольным ему в данное время монохромным мехом. Тактик предпочитал думать, что именно этот момент стал переломным. Потому что дальше досталось уже командиру элитгардовцев: если бы Джазз мог наблюдать сей процесс, он бы однозначно сказал, что обычно сдержанному праксианцу начисто вынесло проц. Проул вжимался в мощный корпус над собою, кусался, шипел, стонал, извивался — короче, всячески демонстрировал свою страсть к партнёру и желание отдаваться до последнего наноклика горячего онлайна.

— Ультра Магнус, — Проул не то взвыл, не то проскулил где-то между жарких поцелуев. Безликое "сэр" было удачно потеряно, забытое обоими, где-то между беспардонно стимулируемым шевроном и дрожащими от напряжения ногами.

— Магнус, — педантично поправил его элитгардовец, отвлекаясь на клик от истерзанных светлых губ, оказавшихся такими сладкими и трепещущими на поверку.

— Магнус, — послушно повторил Проул, простонав тихо, просяще. — Сними их, Праймасом заклинаю! Не могу больше...

На этот раз отказа не последовало. Сине-красный трансформер приподнял дрожащего тактика, и через клик белые манипуляторы были свободны. Праксианец тут же вцепился в мощные плечи, прижимая к себе более крупного меха со всей силой, на какую только был способен. Ему ответили не менее крепкими объятиями. Взгляд сам собою переместился на такие знакомые антенны, что завлекательно поблёскивали острыми навершиями. Проул протянул манипулятор и сомкнул пальцы на основании антенны, потерев, а затем проведя вверх-вниз, и ещё раз. Массивный корпус отозвался короткой дрожью, вокодер сине-красного автобота исторг громкий стон на низких частотах — первый на памяти праксианца.

— Не надо, — в этой простой просьбе слышалась тщательно завуалированная мольба.

— Надо, — почти неслышно отозвался тактик, потянувшись к вожделенной антенне глоссой.

Магнуса дёрнуло, он вцепился в корпус под собою почти в полную силу. Проул регистрировал внутренними системами, как сминается металл его брони, и отчего-то чувствовал удивительно яркое удовлетворение. Он видел полыхающие обжигающим ультрамарином линзы, сведённый в устрашающем оскале рот: Магнус никогда не был милым мехом, он был опасным, безжалостным шарком. Выжившим среди дворцовых интриг, сумевшим подняться и удержать за собою высокий пост, добиться уважения подчинённых и относительную веру Триона. Но он любил брата, это Проул понял сразу же. Любил искренне и очень нежно. И сейчас, шлак, этот удивительный автобот хотел именно его. До отключения процессора, до полного снятия маски ледяной отстранённости. Глухой, тихий, мощный рык мог бы испугать кого угодно, но не праксианца. Для его аудиодатчиков эта низкая, угрожающая вибрация звучала настоящей музыкой.

Странно отозвалась искра, болезненно полыхнув за бронёй, послав нетерпеливый и пока неуверенный зов. Магнус ответил укусом в шеврон, и Проула скрутило от ярких, сносящих последние крохи рассудка ощущений. Уже не отдавая себе отчёта, праксианец вцепился в более мощного партнёра всеми сервоприводами, давая откаты на пределе своих возможностей. Элитгардовца ощутимо тряхнуло, выгибая дугой, заставляя внутренне сжиматься, протекать и наращивать мощность разрядов, прошивая более изящный корпус насквозь. Проул заорал, запрокидывая шлем, откидываясь в изнеможении на стол. Чёрно-белая броня на груди дрогнула и медленно разошлась, оголяя бешено пульсирующую бледно-золотую искру, что испуганно трепыхалась в своей камере, то замирая, то разгораясь в яркое пламя. Ультра Магнус остановился, уставившись на пару кликов в чужое средоточие всей жизни, алчно, с удивительной, затаённой в глубине окуляров болью. А затем, решившись, открыл в ответ свою искру...

***

Выход в онлайн был быстрым и даже плавным. Корпус отзывался жалящими приступами острой боли. Но это была хорошая, нужная боль. Искра горела ровно, спокойно, это было почти пугающим после долгого времени нескончаемых тревог и смятения. Медленно таяло эхо слияния: тактик ещё чувствовал лёгкую растерянность лежащего рядом трансформера. Ультра Магнус явно обрабатывал информацию последних бриймов, пытаясь просчитать, как теперь вести себя с офицером Прайма.

Проул поймал себя на мысли, что ему неплохо бы сделать тоже самое. Связывать себя с кем-то партнёрством он не рассчитывал, тем более с Ультра Магнусом. Конечно, причитать сейчас "ах, я — не я, и сцепка не моя" было бы верхом глупости, но и говорить, что подобный коннект не удовлетворил по самые антенны и шеврон каждого из участников сего действа, значило бы сильно покривить искрой. Твою ж дани, ему очень, юникроновски понравилось... А уж как ему понравился дрожащий Магнус, тактик пока боялся признаться даже самому себе. И за меньшее в нынешнее время в деактив отправляют.

Осторожно пошевелившись, праксианец повернул шлем к терпеливо ожидающему его полного актива командиру элитной Стражи. Синяя оптика смотрела с подозрительной задумчивостью. Проул провентилировал системы, прежде чем вежливо поблагодарить брата своего Лидера:

— Спасибо за помощь, Ультра Магнус.

Сине-красный мех совсем чуть-чуть прищурил окуляры, но от этого словно жидкий огонь разлился по внутренним трубопроводам тактика.

— Всегда рад помочь, тактический советник Проул.

Двусмысленность фразы главного элитгардовца пугала. Но об этом можно было подумать потом. Сейчас старший офицер Правящего Прайма просто радовался как малый спарк возвращению в функционал. Полному и без серьёзных потерь возвращению.

Он был свободен.

***

Астротрейн летел на удивление ровно и абсолютно молча. Ни разу не качнулся массивный корпус, ни разу не изменилась прямая траектория полёта.

Внутри шаттла на переносной, закреплённой медплатформе лежал Старскрим, уставившийся поблёкшей, безразличной оптикой в потолок салона. Возле него застыл безмолвной тенью Саундвейв, только поглаживая осторожно и невероятно бережно тонкими пальцами фейсплейт притихшего истребителя. У медицинской консоли завис Нокаут, смурной, взвинченный и то и дело сжимающий кулаки. Алый кон скрупулёзно считывал показания с экрана, и с каждым кликом прекрасная оптика гонщика наполнялась яростью, темнея словно медленно вымораживаемый энергон: "Какую полировку испоганили... Такие точные системы сбить наквинт, никакой совести..."

— Повреждения я устранил. Остальное завершит его система саморемонта, — наконец нарушил тревожную тишину медкон, оглядываясь через плечо на связиста. — Энергетические показатели в норме, нейросеть полностью восстановится через два орна. Но что-то мне подсказывает, что не только поломки корпуса вызвали перегруз процессора. Ищи в другом месте.

Крылатый трансформер в чёрной броне только коротко качнул шлемом, показывая, что информация им принята.

— Пойду в рубку, — решил вслух озвучить своё решение Нокаут, ни к кому толком не обращаясь. — Оставляю нашего сикера на твоё попечение.

Ещё один кивок.

Гонщик медленно удалился, бормоча под носовой конус: "Эх, столько работы шаркам под лапки", — благоразумно оставляя этих двух странных десептиконов наедине. Кому как не ему было знать, что искры инструментами не ремонтируются. А то, что Ищущий безмолвно стонал сейчас самой сердцевиной всего своего существа, было понятно любому, кто обладал хоть малой толикой наблюдательности. В некоторых вопросах медицина была совершенно бессильна. А ощущать себя бесполезным хламом Нокаут не привык.

Как только тишина вновь завладела пассажирским салоном, Саундвейв позволил себе впервые заговорить собственным голосом при сикере, отключив механический модулятор.

— Стар...

Истребитель вздрогнул, его взгляд переместился на связиста и через какое-то время обрёл осмысленность, и даже отголосок слабого удивления промелькнул в глубине слабо тлеющих линз.

— Больно, — наконец тихо пожаловался крылатый трансформер, как-то обессилено прикрывая оптозатворы.

— Знаю, — голос беспилотника укрывал словно саваном мелко дрожащий красно-белый корпус. — Искра отозвалась?

— Но почему? — узкая оптика смотрела непонимающе.

— Так Праймас нам указывает потенциальных партнёров. Узнавание, — пояснил Саундвейв, очертив пальцами контур утончённого фейсплейта.

— Но мой партнёр Мегатрон, — погасил окуляры Ищущий, прижимаясь щекой к раскрытой тёмной ладони в тщетной попытке унять опаляющую изнутри боль.

— Теперь да.

***

Возвращение на базу вряд ли было триумфальным, но зато их никто не встретил и не задал неудобных вопросов. Начальник отдела связи умел утаивать нужную ему информацию. Он не любил праздного любопытства и глупых сплетен. Чем меньше знают — тем меньше проблем.

Нокаут ожидаемо оказался на высоте: гордый авиатор вышел из шаттла без чужой помощи, уверенно передвигаясь, молчаливый, несколько отчуждённый, но не желающий принять поражение даже на личном поле боя. Оставив медкона возле Астротрейна разбирать своё оборудование, связист составил компанию сикеру. Иногда нужно было просто быть рядом, даже если этого никто не замечал.

Старскрим проигнорировал общий отсек, не заглянул на плацы, не отвлёкся на потасовку в коридоре — он явно спешил к себе. Но вскоре Саундвейв заметил, как незаметно для окружающих, а может и для себя тоже, сбавляет скорость Ищущий при приближении к личной кварте. Даже если бы сикер не доверял связисту, не пошёл бы на откровенность во время недолгого полёта обратно на десептиконовскую базу, то сейчас, глядя на него, можно было бы догадаться и без лишних подсказок — к себе в отсек Старскрим не хочет. Пытается это скрыть, не думать о причинах столь нелогичных собственных действий, но всё равно не хочет. Следовательно, он пытается оттянуть встречу со своим партнёром. Ни страха, ни злости истребитель не демонстрировал, но что-то мешало сейчас ему наслаждаться обществом своего бондмейта. Что-то или кто-то...

Саундвейв достал из сабспейса голографическую рамку, тем самым обращая на себя внимание.

— Сообщение: Мегатрон отбыл в сектор Дельта-3. Точные координаты закрыты для ознакомления.

Старскрим резко остановился и с подозрением посмотрел на связиста.

— Но у тебя они есть?

— Закрыты, — упрямо повторил Саундвейв, демонстративно погасив маску-экран и притушив неоновую подсветку корпуса.

Алые окуляры поражённо мигнули.

Что ж, переключить внимание Старскрима ему удалось — хороший знак. Повисшее долгое молчание и изучающий отстранённый взгляд истребителя были плохим знаком. Очень плохим.

Саундвейв уже успел взломать данные клиники по нейрохирургии и скачать оттуда интересную для себя информацию по одному весьма любопытному пациенту, а затем обнулить личную карту этого покалеченного трансформера. Такие данные не следовало оставлять без необходимых охранных пакетов, как и не следовало предоставлять кому-то для просмотра. Потому затруднения Старскрима с логическими выкладками и явные проблемы в синтезировании полученной информации были ему хорошо известны. Если анализ, точнее "расчленение" ситуации, выявление её составляющих, частей, моментов, связей сикер производил абсолютно стандартно, как и все остальные, то последующее объединение этих самых расчленённых частей в новое целое для решения сути проблемы было у него нарушено. Нет, конечно, он анализировал и синтезировал данные, но вот связи образовывал иногда весьма причудливые — по каким-то своим личным законам и пониманию. Иногда это сводилось к поистине гениальным решениям, но наступали такие моменты, где предсказать поведение и выводы сикера было просто невозможно. С ним приходилось действовать осторожно, предельно тактично, раскрывая все карты изначально, чтобы не дать Ищущему даже малейшего шанса на воссоздание общей картины самому. Реальность и то, как видел эту самую реальность Старскрим, были абсолютно параллельными вселенными.

— Предложение: заправиться. Приглашение: зайти к Саундвейву, — связист просто стоял и ждал решения истребителя. В любом случае, если что-то пошло не так, он уже ничего не сможет изменить.

— Ответ: принято, — неожиданно спародировал беспилотника Старскрим, криво усмехнувшись.

Да, предсказать крылатого яркого кона порой было совершенно невозможно.

***

Величественный белоснежный шаттл аккуратно приземлился на взлётно-посадочную площадку научного центра межгалактических геодезических разработок Воса. Трансформировавшись, он долгое время стоял, глядя в тёмное, усыпанное яркими точками звёзд небо, подставив мощные крылья лёгким касаниям тёплого ветра. Синяя оптика задумчиво изучала бесконечную даль космоса, будто желала разглядеть там что-то особенное, за незримой чертой для всех живущих. Неподалёку со знакомым гулом турбин пронеслась быстрая тройка юрких истребителей. Шаттл вздрогнул, переведя на них взгляд, болезненно всматриваясь в яркие цвета брони летунов. Не обнаружив желаемого, белые плечи меха печально опустились, и трансформер шагнул в открывшиеся двери, исчезнув в переплетении длинных коридоров и многоуровневых этажей лабораторного блока.

В тени возвышающейся напротив научного центра башни торгового комплекса по оптовым закупкам ремонтного оборудования беспокойно шевельнулась тонкая и невысокая фигура. Воровато оглянувшись, крылатая тень поспешно отлипла от стены постройки, бесшумно скользнула с широкого парапета вниз, бесстрашно вверяя себя небесным объятиям и мгновенно теряясь в ярких огнях подсветки здания.

***

Как только Старскрим шагнул в свою кварту, то сразу же наткнулся на незримый, но от этого ещё более выразительный взгляд.

Саундвейв стоял в середине отсека живым воплощением укора. Связист ничего не говорил, не сделал ни единого жеста, даже его энергополя оставались ровными, спокойными, но Старскрим знал абсолютно точно, как сейчас опечален его... друг? С каких это пор он успел так сблизиться с беспилотником? Но да, собственные протоколы безопасности определяли стоящего напротив трансформера с чёрной броней и неоновой подсветкой корпуса как своего.

— Саунд, не надо, — тихо попросил сикер. Он всё-таки шагнул в полумрак личного отсека, закрывая дверную панель. Чёрно-фиолетовый корпус положения не изменил и не издал в ответ ни звука. — Я не говорил с ним, — помолчав какое-то время, выдавил из себя авиатор, отвернувшись. Оправдываться он ненавидел. — Просто... просто мне нужно было его увидеть... ещё раз.

— Уточнение: это третий раз, — спокойные безжизненные нотки механического голоса болезненно скребанули по искре.

— Ты следил за мной? — с неподражаемым равнодушием возмутился истребитель, неверяще оборачиваясь к Саундвейву.

Вместо ответа связист приблизился вплотную, прихватывая дрогнувшее красно-белое крыло чуткими пальцами. Блестящая поверхность сейчас была тусклой, покрытая слоем пыли.

Чёрный манипулятор немного помассировал плоскость, разжал захват и не терпящим возражений жестом указал на дверь мойки.

Сил спорить не было. Да и связист пока ни разу не давал неразумных советов. К тому же лишнее время на обдумывание и своих действий, и предстоящего разговора с Саундом не помешало бы. Старскрим не боялся, что беспилотник заложит его перед Мегатроном: хотел бы, уже давно бы сдал со всеми шестерёнками, — но и терять такого союзника ему не хотелось. Вообще терять Саундвейва не хотелось. Хотя он не был сикером, зато он стал той составляющей, на которую истребитель уже привык опираться. Эдакая константа его искрового равновесия. А сейчас связист был расстроен или взволнован — в общем-то без разницы. Саундвейв разумно опасался последствий необдуманных поступков сикера. Авиатор недовольно скривился: следовало признать, ему самому нужно было бы опасаться того же.